шаров, кто - то настучал, что мы ночью вам присягу отбивали ! - заметил старик: Эх и на... вас сегодня после отбоя. И никакого масла никто не получит. Рыбу хрен увидите. Будете знать. Хоть у нас и уставная рота.
Туман всё сгущался и чуть закапал летний дождик. Офицеры и сержанты мрачно смот-рели на построившуюся роту, что - то тихо обсуждали.
- Сазонов, только попробуй у меня куда - нибудь..., узнаешь, где гауптвахта. – предуп-редил одного из старослужащих замполит.
- А я чего ? Я - то ничего... . - пробасил длинный похожий на клоуна забавный улья-новец с лошадиным лицом.
По команде сорвались с места и первое время бежали довольно спокойно. Все старо-служащие трусили сзади, так что молодым оказалось хуже всего: за ними следили и ста-рики и офицеры и сержанты.
- Вперёд ! Не отставать ! Не растягиваться ! - кричали подгоняющие.
Километра два бежали тихо. Уже стали выдыхаться. Сзади остались все военные город-ки и начался лес с бетонной дорожкой. Туман стал рассеиваться и вдруг появилось мутное солнышко, но оно уже никого не радовало. Хэбэ у всех стало совершенно мокрым, пот постепенно стекал в сапоги. И тут резанула страшная для такого момента команда: Одеть противогазы.
Пятнадцати минут быстрого бега хватило, чтобы из просто мокрых стать совершенно намокшими и до невозможности измученными. Офицеры, которые бежали без про-тивогазов, словно нарочно отстали и рота во главе с двумя сержантами выскочила на холмик и скатилась в небольшой овражек. Впрочем, от роты уже остались одни только молодые, старики где - то благополучно отстали.
- Стой ! - прокричал один из сержантов: Снять противогазы.
Все с невероятным облегчением стянули ненавистную резину. Сердце, казалось, уже выскочило из груди, а от пота не было никакого спасения. Две минуты никто не мог ска-зать ни слова, все только глотали воздух и вытирали пот.
- Одеть противогазы. - опять закричал тот же сержант, видимо, заметивший прибли-жение офицеров. Все, кроме одного высокого казаха со столь характерным для вос-точных людей каменным выражением лица, выполнили команду.
- Одел противогаз. - громко и спокойно сказал сержант, но казах даже не пошевелился и не сказал ни слова.
- Всем отвернуться, не смотреть ! - так же громко скомандовал сержант - здоровый ук-раинец из Днепропетровска: Всем отвернуться, всем, не смотреть !
Солдаты отвернулись и большинство услышало только глухой звук ударов. Когда по-вернулись, без противогаза оставался только сержант. И тут показались офицеры. Они не торопясь трусили, пошучивая. Старики совсем исчезли
- Вперёд ! - закричал сержант и все понеслись по оврагу дальше. В небольшой рощице, где рота опять оторвалась от офицеров, к общему удивлению, их ждали старослужащие. Сержант снова приказал снять противогазы и остановиться.
Минут пять ждали офицеров. Когда те появились, старики демонстративно закричали и, подгоняя молодежь кулаками, бросились бежать вместе со всей ротой. Бежали минут двадцать. Лесная дорога вывела к широкой поляне у ручья, посреди которой стояли два прапорщика с рюкзаками. Где - то невдалеке завелась голосистая кукушка.
- Одеть противогазы.
Лёгкие хлопки... и всё окутало белым дымом, который лез под неисправные проти-вогазы и ел глаза. Прапорщики, одев исправные новые противогазы, взрывали хлопик-риновые шашки. Бежать было совсем тяжело. Но уже через три сотни метров бегущий впереди сержант в противогазе махнул рукой и все остановились. Он снял противогаз и, кашляя, прохрипел: Отбой !
Опять стащили уже невыносимые противогазы. Кто - то сначала снял куртку и выжал её, другой вылил из сапогов пот. Все очень тяжело дышали и тёрли красные от хлор-пикрина глаза. Почти все кашляли. Кого - то вырвало. Марш - бросок явно закончился. Солнце сияло, летний утренний день только начинался, рота медленно почти без строя шла домой, впереди молодые, а сзади - старики, уже незлобливо покрикивая: Эй, кто там из строя выбился, а ну ... шары.
Современное средневековье.
- Средние века давно прошли, но не все знают, что тогда люди вряд ли ощущали, что живут в какое - то страшное время, не думали, что о нем будут говорить, как об одном из худших в истории. Да и сейчас мало кто помнит фразу Ежи Леца «У каждого века свое средневековье».
Так неожиданно прервал свою лекцию Горюнов, вузовский преподаватель истории. Студенты в ответ на это как обычно ехидно усмехались, переглядывались, но в общем сидели спокойно. Они привыкли к подобным лирическим отступлениям. А историк тем временем продолжал.
- В России у каждого века может быть не по два, а по три и больше средневековий. И в одно из них мы с вами сейчас живем. Да…, ну это писать не обязательно.
Довольные студенты отложили ручки и начали разговоры.
- Страшные лица новых русских, этих современных инквизиторов морали ..., - про-должал тем временем Горюнов: ... уже мало у кого вызывают подлинное уважение.
Резкий и неожиданный выпад лектора ненадолго заставил почти всю аудиторию за-молчать и прислушаться.
- Они выходят из своих железных карет и с суровыми лицами древних графов и герцогов идут, ни на кого не глядя, с видом вершителей судеб общества. И куда же они идут ? Каждый день они вершат свой суд инквизиции. Суд, который де - юре имеет силу только для них самих и тех, кто с ними связан, но и как бы правомочен почти для всего общества. Во всяком случае, они так думают.
Аудитория исключая полностью спящих оставила свои обычные дела и уже с инте-ресом стала прислушиваться к непредвиденному публицистическому “спичу” лектора. А тот не прерывался.
- Что сделал этот неверный, предавший нас человек ? – спрашивает один из этих совре-менных иезуитов другого.
- Он не вернул нам нашу святыню - деньги. - отвечает другой.
- Значит, мы своим высшим судом, данным нам богом, покараем этого еретика, невер-ного нам человека. На костёр его !
И сожгут ведь не задумываясь, если нужно будет, именно сожгут, чтобы, допустим, не смогли доказать, кто и как убил, если это хоть чем - то для них выгодно.
Уже и традиционно спящие студенты и даже завзятые двоечники, которые исполь-зовали лекции только для встреч и разного рода игр на телефонах, стали внимательно слушать это занятное «выступление».
- Старик тронулся. Зарплату, верно, давно не платили.
- Да, явно глюки пошли. – переговаривались они.
А лектор не утихал:
- Но есть и другие не менее страшные лица. Это лица людей, которые захвачены невы-полнимыми запредельными желаниями, потребностями, внушёнными им бесконечной телерекламой и сообщениями о западных и отечественных супер - доходах. Зависть, жадность и корысть - вот, что написано на этих лицах почти каждую минуту. И среди них очень много женщин. Они всегда более восприимчивы. И эту заразу они тоже подхватили вперёд мужчин и нет им от нее покоя.
- Ну как твой рыцарь ? – справшивает одна из таких другую.
- Да толку с него немного. Крошечный замок из трех комнатушек. Хоть и с лоджией и лифтом, да ржавые латы от Фольксвагена. Ни на новый экипаж ни на парижские платья у него никогда нет денег. Уж и не знаю как от него избавиться: отравить или просто убежать с другим рыцарем. Знаешь, я давно его знаю, это Рафик, он правда из Палестин, но зато денег у него и экипажи самые лучшие, а замки есть даже у моря и на Рублевской дороге, по которой ездит король.
- А ты попробуй жить и с тем и с другим: бери сразу от обоих.
- Да я так и живу. Что тут иначе поделаешь. К Рафику я уходить боюсь, у него что ни неделя, то или турнир или битва. Того и гляди не будет. Да и все боится, что королевские слуги его совсем оберут и посадят в темницу. И девиц у него кроме меня, по - моему, хватает. Да…, точно хватит.
- Ох уж эти рыцари, ничего они по сути не могут. Сплошная нищета. Ничего дос-тойного нет.
Студенты уже полностью оставили все свои дела и внимательнейше со всё более ред-кими улыбками слушали преподавателя. Забыли и про то, что нужно поесть и погово-рить о том как провести выходные. В лекционном зале даже на несколько секунд стало так тихо, что все услышали жужжание двух случайно не зазимовавших мух.
Но самые страшные лица нашего нового средневековья, – продолжал тем временем лектор: это лица обычных людей, если хотите, обывателей, то есть часто и ваши лица. В их глазах безразличие и равнодушие ко всему, что не касается их самих. Часто они способны на всё и не брезгуют самыми гадкими способами для достижения своей цели лишь потому, что так якобы велит время. Они уже привыкли к тому, что деньги можно заработать лишь нечестным путем, а воровство и взятки, ложь и даже убийства – норма. Привыкли с самого рождения, что начальник всегда прав, а у кого власть – у того и вся сила. Что начальнику нужно угождать пока он – начальник. Что нет и не может быть другого порядка вещей. Все их интересы крутятся вокруг этого. Они обыватели и в этом вся их жизнь: как обывать на этом свете.
- Ты видела, в какой карете проехала жена того герцога. Мой муж обещал купить мне такую же. Ему заплатили за то, что он договорился с герцогом об экспедиции в Новый Свет.
- А ты знаешь, какую должность купил ее муж. Ух ты, он теперь советник самого ко-роля и никого не боится.
- Надо будет тоже купить какую – нибудь. Теперь без этого уже ничего не добъешься.
А лектор все никак не успокаивался:
- Средневековье длилось тысячу лет. Наше столько не протянется. В мире все уско-ряется: и плохое и хорошее меняется быстрее. Но это будет долго. С ним ничего не поделаешь в один миг. И пока в основном недавно вышедшие из деревни люди не поймут, что деньги, власть и вещи – это не цель, а всего лишь средства, что на них не стоит тратить время, а главное – это творчество, труд, любовь и дружба, вдохновение и другие прекрасные вещи, ради которых только и стоит жить, вот до тех пор мы не перестанем чувствовать наше новорусское средневековье двадцать первого века.
Студенты уже почти забыли про то, что лекция кончилась и даже про то, что нужно собирать конспекты и ручки. То, что время вышло, заметил сам преподаватель, который уже закрыл свой конспект и собрался объявить о финале этого оригинального выступ-ления. Внезапно в дверь аудитории, расположенную в передней части зала, видимой всеми, вошел здоровенный детина в черном пиджаке, поражающий гигантскими разме-рами плечей и щек, а также блеском огромной чисто выбритой по моде 90 - х головы.
- Слушайте, вы ведь уже закончили, я конкретно хочу узнать, тут Наташа Конкина есть или нету. У меня там бабки горят. Мне только узнать про нее. Меня как пить сожгут за это на костре братаны же, они не шуткуют, они как эти как инквинзинкторы в натуре.
Хохот в зале начался не сразу, но постепенно и довольно быстро достиг столь высокой степени, что лектор едва пробился через него со своим комментарием: Вот вам и типичный представитель современного средневековья. Как видите, я ничуть не ошибся. А Наташа Конкина, не знаю, герцогиня она или баронесса, пусть отзовётся, а то бедного еретика действительно сожгут на костре.
- Чё это я бедный ? Ты чё, дядя, я не про то, тут совсем другое.
- Тут Наташа. – закричал чей - то голос с верхних рядов.
- О, это то. –
