ковер редко вызывали – так… или носил отчеты, или презенты к знаменательным датам. Затхлый запах, стоявший в тесных коридорах и обшитых мебельными панелями кабинетах, заставлял как можно скорее вырваться на свежий воздух за толстые стены треплющей нервы «богадельни».
Само-собой, у него уже появились близкие знакомцы, обретающиеся в круговерти административных структур даже из числа ровесников, тихой сапой проникших к кормилу власти. Игорь Сергеевич, разумеется, понимал, что эти люди ничуть не умней или талантливей, однако оказались в нужном месте в нужное время. Потому и не завидовал выскочкам, да и зарплата у него повыше, чем у того же начальника отдела или комитета. А на взятки или иные негласные приработки Паневин по свойственной осмотрительности или, возможно, житейской трусости, привык не рассчитывать. Довольствовался тем, что положено по должностному окладу, ну или, проще сказать, тарифной сетке.
Но тут пришли девяностые… Партия и излишние надстроечные рудименты канули в вечность. Жизнь пошла наперекосяк. Паневин так и не успел обзавестись личным автомобилем, а отложенные на него деньги сгорели в одночасье. На «бренные остатки» сбережений поехали с женой в Ригу и накупили на вещевом рынке носильного барахла. Которому в прежние времена цена – грош с копейкой. Да что там «Жигуль», впору работу меняй – деньги стали что вода…
И, набравшись наглости, обратился Игорь Сергеевич к бывшему сослуживцу, а точнее человеку, слывшем «гонцом» для попоек в отделе заводоуправления, где обоим довелось работать в семидесятых. Теперь этот Влад являлся первым замом главы администрации, короче, большая шишка в городе. В прежние времена инженер по блату попал в инструкторы горкома, ну и постепенно дошел до завотделом. При сломе прежней власти отсиделся, а затем приглянулся новоизбранному Главе города. Паневин попросил бывшего приятеля устроить себя на тепленькую должность в администрации города, но получил категоричный отказ, чего, честно сказать, не ожидал. Ибо тогда понабрали в администрацию всякой, извините за выражение, «шлоебени», способной только носы задирать. А у Игоря Сергеевича имелся нажитый опыт как в делопроизводстве, так и в «организационной работе» – как раз то, что требовалась дельному чиновнику. Но зазнавшийся Влад проигнорировал способности бывшего коллеги. Как истинный бюрократ, сослался на непреодолимые причины, хотя по логике следовало дать чинодралу на лапу. Но подобную подлянку от прежнего товарища Игорь Сергеевич даже вообразить не мог, да и не дал бы паршивцу, скажи тот прямым текстом.
И тут, к счастью, подвернулась новая должность. Паневин давно стоял в кадровом резерве, и, наконец, пришла запоздалая очередь. Правда, работа предстояла далеко непыльная… Начать которую следовало с восстановления порушенного лихолетьем производственного цикла, а денег кот наплакал. Но выкрутился… И помог незнакомый прежде человек, но это другой рассказ. Впрочем, очки и преференции Игорь Сергеевич сумел-таки заработать, хотя и заметно поседел...
Год-другой тянул Паневин порученное дело на чистом энтузиазме, даже неоднократно поощрялся руководством, но постепенно стал выдыхаться. Показатели на первый взгляд нисколько не ухудшились, даже стала ощущаться редкая в то время стабильность. Но внутреннее чутье подсказывало, что грядут серьезные неприятности. Это выражалось в участившихся проверках контролирующих органов. Наезды санэпидстанции, пожарных и технических инспекций по той или иной ерунде обыкновенно заканчивались штрафными санкциями, что в принципе терпимо, если бы не явная предвзятость проверяющих. И тут не жадность, дорвавшихся до кормушки инспекторов, тут прослеживалась злокозненная воля заказчика. Потом как из рога изобилия посыпались жалобы «неравнодушных» граждан, подвязалась прокуратура с цепкими помощницами прокурора. Дамочки раздували из мухи слона, подводили даже под уголовные статьи, блефовали, конечно, но нервы ведь не железные. Игорь Сергеевич стал понимать, что возникшие проблемы состоят в отсутствии у него крепкого административного ресурса. Да где тот взять – на взятках не проживешь, специально подставят, а при сложившемся раскладе запросто и на цугундер загреметь.
И однажды в бессонную ночь пришла заманчивая идея. Приближались выборы в органы местного самоуправления... А что, если заделаться депутатом?.. Даже если не повезет, то на отведенный предвыборный срок получится передышка, сработает кандидатский мандат.
Пришлось пораскинуть мозгами. Самовыдвижение – пустая затея. Ну не было у Игоря Сергеевича народной популярности – не врач, не певец, не благодетель с тугой мошной. Вот если примкнуть к заслуживающему доверия политическому движению...
Только к какому?..
Один признанный в городском бомонде директор школы самодовольно утверждал, что будущее за людьми демократических убеждений, читай сторонниками рыночных отношений. И люди пойдут за провозвестниками демократических идеалов, ибо только так гарантировано процветание и стране, да и городу в отдельности. Наивным и недалеким предстал в глазах Паневина тот человек, видимо, педагог насмотрелся телевизора и начитался Солженицына, Рыбакова и иже с ними, обиженных хаятелей «советского режима».
В те годы рыночные реформы при изощренности навязчивой пропаганды, льющейся из каждого утюга, давали непрестанный сбой. Адепты капиталистического курса неоспоримо проигрывали в глазах обыкновенного народа, обманутого сладкоречивыми Гайдарами. Разочарованные, обворованные люди по старинке доверяли только одной силе – коммунистам, хотя и те давно растратили былой авторитет, присягнув рынку. Но, как говорится, надежда уходит последней...
У Паневина имелся старинный приятель, работавший раньше парторгом на железной дороге, собутыльник не собутыльник, но собеседник будь здоров. К которому по старой памяти и обратился Игорь Сергеевич. И по счастливой случайности, тот экс-парторг сотрудничал с избирательным штабом коммунистов, а те как раз формировали список кандидатов на предстоящие выборы. Тем позарез требовались грамотные, сознательные люди, способные не только языком чесать, но умеющие и дело делать.
Таким образом, Игоря Сергеевича, человека по теперешнему времени беспартийного, включили в список возможных кандидатов в депутаты городского совета. На ближайшем собрании, проходящем в просторном зале, при массовом стечении сторонников компартии, Паневин толково выступил, используя заученную со студенческой скамьи риторику «научного коммунизма», умело подверг критике новый экономический курс, да и проводимую в интересах олигархата внешнюю и внутреннюю политику. А с учетом того, что представлял еще не порушенный окончательно государственный сектор экономики, стал своим в доску для участников собрания, его кандидатуру поддержали единогласно.
Повезло Игорю Сергеевичу и с тем, что в городе создали только один многомандатный округ по числу запланированных депутатов. Коммунисты распространили листовки со списком собственных кандидатов, призвав электорат голосовать конкретно за этих людей. Что, собственно, и обусловило победу КПРФ на этих выборах. Вот так Паневин стал депутатом городского совета.
Муниципальный парламент провинциальных российских городков, как правило, лишен декларируемой законом самостоятельности, по сути, считается послушным орудием исполнительной власти. А конкретно функционирование представительного органа обусловлено волей главы администрации, ну или, по-простонародному, мэра населенного пункта, который там царь и бог. По указке градоначальника подбирается и руководство городского совета, или уж в слишком выпендрежных местечках – думы. Эти люди работают на постоянной основе, что входит в рабочий стаж, т.е. фиксируется в трудовых книжках. На основании должностного оклада и положенных надбавок те получают заработную плату, которая финансируется городским бюджетом. Короче говоря, опять просматривается подневольность чиновничьей прихоти. Априори принято, чтобы оклады главы города и председателя совета сильно не различались, соответственно, уравниваются и денежное содержание замов обеих ветвей власти, но это так… в принципе. Одним словом, градоначальник подбирает верхушку законодательной власти под себя любимого. Имелся еще один серьезный фактор: если действующего мэра увольняют с должности (причин тьма), то вместо него только городским советом избирается «врио». Тут каждому понятно, случайный человек на этом месте в корне исключался хотя бы в интересах чиновничьей братии, прикипевшей к насиженным местам.
Но в этот раз из-за того, что большинство в городском совете набрали представители КПРФ, откатанная годами схема устройства на должность поломалась. Расчет администрации испокон века строился на легко понятной несвободе депутатов-бюджетников. Подразумеваются учителя, врачи и иные представители профессий, занятых в сферах, подотчетных городским структурам. Даже производственники становятся депутатами по согласованию с начальством и обязаны следовать указке прямых руководителей, а тем приходится работать в тесной связке с исполнительной властью. Человек опутан условностями по рукам и ногам, а против ветра, как говорится… вот так.
Предложенных через подкаблучников лояльных администрации кандидатов «сознательные» коммунисты, преимущественно пенсионеры и пролетарии из закрытых заводов, прокатили и выбрали председателя и заместителя из собственной среды. Выбор тот оказался неудачным, причины крылись в полнейшей неискушенности, а проще сказать, в малограмотности избранников. Да и администрации за два месяца с небольшим удалось замарать дорвавшихся до власти парвеню. На внеочередной сессии поставили у руля горсовета человека, нужного мэру, и процесс покатился по накатанной стези, как и должно…
Первым делом сняли с должностей и депутатства на постоянной основе приспешников бывшего председателя, тоже успевших скомпрометировать себя. Стоило бы видеть, как бедолаг заклевали былые соратники, теперь прозревшие и оттого ставшие слишком щепетильными. Стали подыскивать подходящие кандидатуры на образовавшиеся вакансии. На практике выбор предстоял из узкого круга депутатов, обладавших хоть какими навыками руководящей работы. Иной подходил по ряду параметров, да не хотел расстаться с прежней высокооплачиваемой работой. Другого мэр не жаловал… А остальные при пристальном рассмотрении оказались банально профнепригодными.
Игорю Сергеевичу уже давно хотелось сменить собственную профессию из-за царящей в экономике нестабильности. Набирала темпы деструктивная практика изъятия непрофильных активов у государственных корпораций. Надоело постоянное напряжение, изматывающий душу страх из-за неотвратимого закрытия предприятия или преобразования путем передачи из ведомственного в муниципальное ведение. И первое, и второе грозило обрушением собственного общественного положения, достигнутого изматывающим трудом через
