сбившееся одеяло и ушла, оставив старушку в её тихом, угасающем мирке.
На улице её ждала ночь, её верная союзница. Фонари выхватывали из темноты обрывки зданий, силуэты прохожих. Аглая Петровна направилась в свою квартиру, где в тёмной комнате её ждали верные псы. Она чувствовала их нетерпеливое дыхание, предвкушение предстоящей охоты. Сегодня ночью она снова станет Чистильщиком.
В голове уже зрел план. Один из тех, кто посмел украсть кошелек у матери-одиночки. Ничтожная кража, но для Аглаи Петровны это был повод для правосудия. Она найдет его, выследит, как дичь, и скормит своим псам. Она уже представляла его перепуганное лицо, мольбы о пощаде, хруст костей под мощными челюстями.
Дома Аглая Петровна облачилась в траур, словно ночь опустилась на её плечи. Кожа перчаток, тугая и холодная, скрыла тонкость аристократических пальцев. Намордники легли на морды псов, и те заскулили, предвкушая таинство, тычась влажными носами в её ноги. Она коснулась их взъерошенных загривков, и по венам разлился ледяной адреналин. Сегодня голод утолится.
Старый, неказистый автомобиль, завещанный покойным мужем для подобных выездов, ждал её. В бардачке, словно грех, таился пистолет, но Аглая Петровна предпочитала исконную, "традиционную" справедливость. Псы завыли в унисон с мотором, чуя добычу, и машина тронулась, рассекая густую тьму. Впереди расстилался город, полный гноя и порока, и она, Чистильщик, шла вершить свой безжалостный суд.
Выследить вора оказалось дьявольски легко. Он забился в смрадную клоаку на краю города, окруженный таким же отребьем. Аглая Петровна наблюдала, растворившись в тенях, ожидая часа расплаты. Когда он вывалился на улицу, пьяный и шаткий, она дала псам знак.
Рваные звуки агонии потонули в ночи. Аглая Петровна подошла к распростертому телу, барахтающемуся в луже собственной крови, и вырезала на его плоти свой зловещий знак — весы и меч. В застывших глазах плескался первобытный ужас. Она удовлетворённо кивнула. Правосудие свершилось. Из грязных лохмотьев она извлекла украденный кошелек и положила его на видном месте, словно милостыню. Пусть мать-одиночка получит своё.
Она ушла, предоставив псам довершить кровавый пир. Ночь сомкнулась над ней, укрывая следы преступления. Аглая Петровна возвращалась домой, ощущая странное, холодное умиротворение. До завтра. Завтра она снова станет Аглаей Петровной, добродушной соседкой, тихим ангелом утешения. А ночью… ночью кошмар вернется. Но покою мешали парни в гаражном комплексе, устроившие гвалт и грохот посреди ночи, когда часы пробили полночь.
В полицейском участке назревала подлость. Миша, поддавшись низменному порыву, задумал подставить Костика. Сжимая в руках дело Кости, словно приговор, он вошёл в кабинет Брумеля.
– Чего тебе, Миша? – буркнул Брумель, не поднимая глаз от бумаг.
– Олег Анатольевич, не сочтите за донос, но считаю своим долгом сообщить: работа есть работа, а личные отношения – личное дело. Нельзя превращать отдел в подобие телешоу, – Миша старательно изобразил невинность.
– Стоп! Кто у нас тут выясняет отношения? И причём тут "Дом-2"? – Брумель нахмурился.
– Да Костя ваш! С лейтенантом Щукиной! У них там страсти кипят, а дела пылятся. Не то чтобы я ревновал, но любовные переживания мешают не только им, но и всему отделу. Вот, к примеру, это дело, – Миша ткнул пальцем в папку. – Сегодня он должен был на место преступления выехать, свидетелей опросить, всё запротоколировать, отпечатки пальцев снять, отчёт составить! А он что? С Щукиной взглядами перемигивается. Безобразие, одним словом.
– Я тебя услышал, – отрезал Брумель. – Вызови Костю ко мне.
– И, Олег Анатольевич, можно Косте не говорить, что это я… сообщил?
– Конечно, конечно, – рассеянно ответил Брумель.
Миша, сияя от предвкушения, поспешил сообщить Константину, что начальник желает его видеть. Костя, недоумевая, гадал, о чём же Брумель хочет поговорить с ним в конце рабочего дня.
Подойдя к кабинету, Костя постучал и вошёл.
– Олег Анатольевич, вызывали?
– Да, Кость, проходи, присаживайся, – Брумель указал на стул.
– Спасибо, я постою, – ответил Костя, чувствуя неладное.
– Ну, стой, как знаешь. В общем, тут выяснилось, что некоторые сотрудники занимаются на работе амурными делами, а не прямыми обязанностями. Что скажешь по этому поводу?
– Амурными делами? – удивился Костя. – Кто же это? Без понятия… Но, знаете, Олег Анатольевич, мы все люди, и ничто человеческое нам не чуждо. Чувства – это ведь прекрасно.
– Не спорю, но лишь когда эти чувства не мешают работе! Согласен, Кость? Короче говоря, не буду ходить вокруг да около: мне известно, что вы со Светланой увлечены личной драмой, а не служебными обязанностями. Отчёт, который ты должен был закончить сегодня, до сих пор не готов. В общем, у тебя сегодня ночное дежурство. А Щукина и без того наказана – пусть посидит в архиве, доделает работу и отправляется домой. Возмущённо ответил Брумель.
– Ну, Олег Анатольевич, за что? Неужели за то, что я пригласил Свету в кино?
– Дело не в ваших отношениях – это ваше личное дело, сами разберётесь. А ночное дежурство ты получаешь за невыполненную работу. Всё, давай, иди. До завтра.
– Я вас понял, до завтра.
Костя вышел из кабинета начальника расстроенный и обозлённый. Он был уверен, что Миша наябедничал Брумелю. Решив выяснить отношения, Костя дождался, когда Миша соберётся домой. Коллеги уже разошлись.
– Ну что, крыса, добился своего? – процедил Костя.
– Эй, полегче, утихомирь свой пыл, мальчик. Попробуешь меня тронуть при исполнении, будут проблемы.
– Да об такое дерьмо руки марать противно, потом вонять будет. Не ожидал я, Миша, такой подлости из-за того, что я первым пригласил Свету в кино. У неё уже билеты, она ждёт меня…
– Какие подлости? Ты о чём, Костик?
– Знай, друга у тебя больше нет. Я тебе верил, уважал как брата, мы же с детства знакомы, а ты… как крыса.
– Хочешь выяснять отношения? Отлично, давай поговорим. Помнишь Ксюшу, твою бывшую жену, которая тебе изменила? А знаешь, кто её трахал в твоей кровати? Это был я. А тебе она сказала, что уехала к маме и бросает тебя, потому что якобы там нашла новую любовь. И целых два года я её пользовал, а ты и не подозревал. Потому что ты сломал мне жизнь. Из-за тебя погиб мой брат. Ты думаешь, я это забыл? Когда вы, как два конченых наркомана, валялись летом под кайфом возле магазина, кто вас нашёл? Я. Тебя спасли, а он от передоза умер. Я выяснил, кто его подсадил на наркотики – это был ты! Скажи спасибо моему дяде, который дружит с твоим отцом и пристроил тебя в полицию. Я тоже вёл похожий образ жизни, но меня батя быстро в полицию запихнул. Больше к прошлому не вернусь. А твою тайну – что ты бывший наркоман – знаем только я, ты и мой дядя. Я могу сделать так, что об этом узнает и Света. Так что, мальчик, не буди лихо, пока оно тихо.
Ярость клокотала в Косте, грозя вырваться наружу. Он с трудом сдерживал себя, чтобы не сорваться на Мишу.
– Итак, – процедил Костя, в каждом слове сквозила ледяная угроза. – Ты хоть понимаешь, на кого замахнулся? Хочешь войны? Что ж, я обещаю тебе, ощущения будут незабываемые. Насчет твоих похождений с Ксюшей я в курсе. И не думай, что я сидел сложа руки. Помнишь, твоя сестрица мечтала о карьере в МВД? Так вот, можешь поблагодарить меня – ее мечтам не суждено было сбыться. Где она сейчас, кстати? Ах да, в больнице, точно. Извини, дружок, но эту битву ты проиграл еще два года назад. И не надо меня пугать своими наркотиками, а то вдруг оступишься и навестишь сестру в травмпункте.
– Ну ты и мразь… – с ненавистью подметил Миша.
– Мразь? Нет, я просто вернул тебе должок двухлетней давности. Ты два года спал с моей бывшей, а потом пил со мной пиво и смотрел футбол, как ни в чем не бывало. Я, между прочим, даже пальцем не тронул твою сестру, лишь лишил ее глупой мечты. А вот ты поступаешь, как последняя сволочь.
– Короче, я тебя предупредил, отвали от Светки. Она моя.
– А то что? А…
– Узнаешь что. Я сказал…
(Автор). Так порой любовь безжалостно рушит самые крепкие узы дружбы.
Миша ушел, а Костя остался на ночное дежурство. Выходя из здания, Миша заметил Светлану, ожидавшую Костю.
– Он уехал еще днем, – небрежно бросил он, подойдя к ней, – и телефон отключил.
– Как уехал? Куда? – растерялась Света. – Он же сегодня билеты принес, мы же в кино собирались!
– А, Костя тебе ничего не сказал? Он умотал к друзьям на отдых.
– К друзьям? Ну, ладно, – напускная бодрость дрогнула в ее голосе. – Знаешь что? Пошли со мной в кино. Это будет ему уроком.
Миша, чьи коварные планы начинали воплощаться, изобразил колебание.
– Да неудобно как-то… Ты же с Костей хотела. Я…
– Хотела, но он уехал, даже не предупредив. Чтобы билеты не пропадали, приглашаю тебя.
Миша, предусмотрительно разрядивший телефон Кости еще днем – тот, как назло, забыл зарядку дома – знал, что соперник остался без связи.
– Ну, пошли, – притворно застеснялся он. – Буду только рад составить тебе компанию.
Светлана и Миша направились в кинотеатр, а тем временем Аглая Петровна не могла уснуть из-за шума на улице. Веселье отдыхающих продолжалось.
Вечер обволакивал город, когда Аглая, облаченная в строгий костюм, вывела на прогулку своих доберманов. Поводки натянулись, и она двинулась в сторону гаражного массива, где её ждала неизбежная встреча. Там, в полумраке, как и накануне, бесчинствовала компания молодых людей. Аглая решительно направилась к ним, готовая вновь призвать к совести.
– Ну, ребята, уговор есть уговор, – начала она, – время позднее, половина двенадцатого, а у вас грохот на весь квартал. Подумайте о людях.
Один из парней, с мутным взглядом и заплетающейся речью, презрительно усмехнулся:
– Бабка, да плевать мы хотели на твои уговоры. Ты знаешь, кто мой отец? Депутат городской думы! Здесь всё мое, что хочу, то и ворочу. Захочу – вышвырну тебя вместе с твоими шавками на улицу. Иди своей дорогой, старуха, не мешай нам отдыхать.
– Я сейчас полицию вызову, – не сдавалась Аглая, – люди с работы пришли, им завтра снова туда, а тут такое… И не надо меня пугать, мальчик. Я прожила долгую жизнь, чтобы какой-то молокосос меня запугивал.
– Ты чего привязалась, старая? – огрызнулся тот. – Деда, что ли, давно не было? Решила молоденького найти? Сразу говорю, бабуль, ты не в моем вкусе.
Хамство юнца вывело Аглаю Петровну из себя. Недолго думая, она влепила парню звонкую оплеуху. Тот, опешив от неожиданности, толкнул ее в ответ. Аглая, не удержавшись на ногах, упала. Доберманы, вздыбившись, ощетинились, готовые разорвать обидчика хозяйки. Аглая, с трудом поднявшись, успокоила псов.
– Ты ответишь за это, старая карга, – прошипел мажор, – я тебя засужу!
Аглая отряхнула пыль с костюма и с достоинством ответила:
– Я-то отвечу, а вот ответишь ли ты за свои грехи перед Богом?
– За какие еще грехи? – опешил парень. – Ты чего, бабка, совсем с катушек слетела?
Смерив его и его дружков испепеляющим взглядом, Аглая скрылась за углом гаража. Там, глубоко вздохнув, она попыталась унять дрожь в руках. Ребята, решив, что назойливая старуха наконец-то отстала, облегченно вздохнули. Аглая же, достав из клатча небольшой сферический шар с мутной жидкостью внутри, пробормотала себе под нос:
– Сейчас я вам устрою дымовую вечеринку.
Шар,
