одинаковой легкостью рвали и плоть и бронежилеты. Части тел
разлетались в стороны, оставляя за собой кровавый след из
человеческих органов.
Через несколько минут пальба прекратилась. С омерзительным
чавканьем Тварь пережевывала чью-то руку.
Когда наступила тишина, от спецотряда осталось семь изуродованных
трупов. Все люди полковника были мертвы.
Исаев видел смерть, он жил с ней бок о бок, но никогда прежде не
встречал ничего подобного. Это был не человек, и даже не зверь –
это было нечто иное, что-то, пришедшее из самых темных уголков
преисподней.
Он толкнул Соловейчика и прошипел:
— Бегите в кабинет! Там дубовая дверь.
— А вы?
— Бегите…
Вадим Андреевич последовал его совету, стараясь двигаться
беззвучно, но Тварь услышала его шаги, повернула морду и оскалила
зубы. Соловейчик прижался к стене, оцепенев от страха.
Полковник попытался поднять пистолет, но руки дрожали настолько
сильно, что он едва мог удержать оружие. Он уже знал, что это
бесполезно. Пистолет не сможет остановить эту машину смерти.
Внезапно им овладела сумасшедшая ярость. Он ощущал, как каждая
клетка его тела наполняется адреналином, как сердце бьется в
бешеном ритме, отдаваясь гулом в ушах. Да, это именно то, знакомое
ему чувство, когда вокруг все летит и взрывается, — это чувство
боя! Как же он по нему соскучился!
Издав воинственный крик, он рванул на себе рубашку, обнажая
мускулистую грудь.
— Давай, возьми меня! Попробуй!
Зверь обернулась к полковнику и в два прыжка оказался у него.
Полковник внутренне сжался, ожидая неизбежного. Но ничего не
9
произошло. Тварь стояла неподвижно, ее голова была наклонилась
вперед, словно она увидела неожиданное препятствие.
Только сейчас Исаев понял, что Тварь остановил крест, выколотый у
него на груди.
— Что, бесовское отродье, испугалось креста Божьего?
Он выхватил большой охотничий нож, не раз спасавший ему жизнь.
Это будет последняя схватка, но он дорого продаст свою жизнь.
Неожиданно послышался треск, и зверь повалился на пол, дергаясь в
конвульсиях.
Вадим Андреевич держал в руках электрошокер. Задыхаясь от
волнения, он проговорил:
— Надо же, никогда не думал, что эта штука пригодится.
Первое, что она услышала, было ее имя.
— Аглая? — Вадим Андреевич не верил своим глазам. — Что ты тут
делаешь?
Она лежала на полу в холле с высоким потолком. Её руки были
связаны. Двое мужчин смотрели на нее. Один удивленно, другой
настороженно.
— Я не понимаю. — Вадим Соловейчик вытер вспотевший лоб. — Ты
хотела меня убить?
Аглая попыталась приподняться, но резкая боль пронзила висок.
Красивое лицо молодой женщины исказила гримаса.
— Я ничего не помню, — прошептала она, глядя на Соловейчика. –
Пожалуйста, помогите мне, Вадим Андреевич.
Соловейчик колебался, глядя на Исаева, который продолжал стоять
наготове.
— Отойди, — Тихо, но твердо произнес Исаев. — Я сам разберусь.
— Она безопасна.
— Посмотри на ее плечо, в него попала пуля, а сейчас там нет ни
царапины.
Соловейчик неохотно отступил в сторону, пропуская Исаева вперед.
Тот приблизился к Аглае, его лицо оставалось непроницаемым. Она
видела лишь отблеск холодной стали в его глазах.
— Кто вы? — спросила она, пытаясь унять дрожь в голосе.
— Это не имеет значения, — ответил Исаев, его голос был ровным
и лишенным эмоций. — Важно лишь то, что ты скажешь.
— Что я могу сказать. Меня пригласил Вадим Андреевич. Я пришла
немного раньше, чем мы договаривались. Меня впустил ваш
дворецкий, или как вы там его называете. Я прошла в спальню,
хотела сделать сюрприз и тут услышала шум, выстрелы,
выскочила. Кто-то набросился на меня и связал.
Исаев наклонился ближе, его лицо оказалось совсем рядом, она
чувствовала его неприятное дыхание и запах пота…
— Не лги мне, Аглая. После убийства Москвиной, ты спокойно села
в машину на парковке и уехала. Mini Cooper джинсового цвета,
если не ошибаюсь. Камеры наружного наблюдения засняли, как ты
выезжала из здания.
10
— Я не понимаю, о чем вы… — Прошептала она, но полковник все же
уловил небольшое изменение в ее взгляде.
— Ты убила всех моих людей. Ты убила Москвину и еще нескольких
человек. Меня интересует зачем? Это чей-то заказ или что-то
иное?
— Вы меня с кем-то путаете. Вадим Андреевич, скажите…
Полковник не дал ей договорить коротким ударом в челюсть. Из ее
губы потекла кровь. Взгляд женщины стал жестким и настороженным.
— Кончились твои силы, да? — Усмехнулся Исаев. — Уже утро.
Последняя ночь полной луны закончилась. Ты бессильна что либо
сделать. Не можешь обратиться зверем, а в виде человека ты
никто — жалкое хрупкое создание. Я могу сломать тебе шею
одним движением. Я сразу тебя вычислил, когда начал вести
следствие. Все думали, что это фейк, созданный искусственным
интеллектом, а убийства совершает вражеская диверсионная
группа. Но чутье меня никогда не подводит. Кто тебя послал?
— Никто. Я же сказала…
Полковник взмахнул рукой. Раздался хлесткий звук пощечины. Голова
женщины откинулась назад.
— Ты будешь говорить? — Крикнул Исаев и приставил к ее горлу
нож. — Красивая мордашка, только зачем она тебе? Ты же Тварь.
Твой настоящий вид — это кровожадный монстр. Скольких ты
убила за свою жизнь?
Лезвие холодно скользило по нежной девичьей коже. В глазах Аглаи
читалось лишь презрение, как будто она видела насквозь все его
дешевые уловки. Он не станет ее убивать. Пока…
Полковник тяжело дышал, злость душила его. Он привык, что его
боятся, что перед ним трепещут. Но эта девка, хрупкая и
беззащитная, не собиралась сдаваться.
— Кто тебя прислал? — Прорычал он, стараясь сохранить остатки
самообладания. Молчание. Лишь тихий стук капель дождя за
окном.
Исаев наступил сапогом ей на грудь и начал давить. Аглая
застонала, сдерживая крик боли.
— Полковник! — Вадим Андреевич дернул его за руку.
— Не мешай мне выполнять свою работу! Иначе и тебе достанется.
— Всё же он убрал ногу. — Что ж, есть и более гуманные
способы. — Полковник поднял с пола рюкзак, вынул оттуда
[justify]небольшую коробочку. Не торопясь приготовил инъекцию. —
