— Ты знаешь, всё это становится немного скучным, — недовольно скривился Шандор, по–хозяйски похлопывая Эйренис по бедру, когда она, истерзанная и обессиленная лежала рядом с ним на кровати. — Ты всё время ноешь, визжишь, сопротивляешься. Не хочешь делать то, что я говорю… Может, я не нравлюсь тебе, Эйра? — он протянул руку и, грубо сжав её подбородок двумя пальцами, резко развернул к себе. — Может, тебе меня уже мало, и пора разнообразить наш досуг, пригласив кого–то для обострения чувств?.. Что скажешь? Сможешь поработать за двоих, лапочка, или пока обойдёмся? — он прищурился, прожигая девушку хищным ледяным взглядом. — Отвечай! — рыкнул гневно, требовательно её встряхнув.
Эйренис сглотнула жёсткий ком в горле и попыталась что–то сказать, но из горла вырвался лишь сдавленный хрип.
— Что ты там пищишь, мышка? — издевательски протянул ангел, отпустив её подбородок и властно сжимая грудь. — Ты согласна ещё на одного партнёра, я правильно понял?
— Н–н–нет, — с трудом разжав потрескавшиеся губы, выдохнула Эйренис, замотав головой. — Н–не надо, пожалуйста!..
— Почему? — его брови недоумённо взлетели, а руки переместились на талию, одним резким движением приподнимая и разворачивая вниз лицом. — Разве ты готова быть послушной и развлекать меня одного? — его пальцы уверенно скользили по ягодицам, то и дело, задевая заветную дырочку.
Эйренис в ужасе сжалась, судорожно глотая воздух и практически оцепенев от страха. Ей казалось, что она умрёт, если Шандор сделает то, что задумал. Но он пока лишь дразнил её, задерживаясь возле входа на пару секунд, слегка надавливая пальцем, но не проникая. Вторая рука осторожно, почти трепетно мяла нежные полушария, то сжимая, то разводя в стороны, заставляя Эйренис каждый раз всхлипывать от ужаса. Она стояла на четвереньках, полностью открытая для него, предельно беззащитная, и кусала губы, мечтая умереть. Всё тело нестерпимо болело после только что закончившегося безумия, продолжавшегося несколько часов подряд. Шандор испробовал на ней, казалось, все позы, которые рисовало его больное воображение, но и этого ему показалось мало. Как и все Падшие, Шандор был ненасытен так же, как и жесток. Его совершенно не заботило состояние Эйренис, потому что он знал: организм ангела быстро восстанавливает сам себя, достаточно дать ему для этого два–три дня. А уж организм самки, рассчитанный на полигамное соитие, способен выдержать и не такое. Поэтому Шандор ни в чём себе не отказывал, давая волю самым безумным фантазиям.
— Выгни спину, мышка, — его рука заскользила по позвоночнику, надавливая в нужных местах и вынуждая девушку вжаться головой в простыни, оттопыривая зад. Шандор обеими руками подтянул её поближе, так, что в её ягодицы упёрлось его восставшее естество. Эйренис побелела, шарахнулась в сторону, в панике стараясь вырваться, но Шандор крепко держал её под живот, не позволяя изменить позу.
— Нет!!! Не надо!!! — уже понимая, что он задумал, Эйренис визжала, сучила ногами, брыкаясь и извиваясь, как сумасшедшая. — Не делай этого! Я не хочу! Пожалуйста!!!
— Заткнись, сучка! И перестань брыкаться! — Шандор с трудом удерживал сопротивляющуюся жертву, не в силах заставить её успокоиться и принять нужную позу. Он даже ударил Эйренис несколько раз, в надежде сломить сопротивление и подчинить, но девушка словно сошла с ума, на этот раз твёрдо решив не сдаваться. Её истошные крики не просто злили Шандора, они грозили переполошить охрану замка, которая хоть и привыкла к шалостям внука хозяина, но всё же могла донести на него, вызвав ненужные проблемы.
— Я сказал, заткнись, тварь! — рявкнул он, хватая девушку за волосы и прижимая лицом к простыням. — Если не успокоишься, клянусь: в следующий раз, я не только Вимала сюда притащу, но и парочку демонов! А чтобы ты могла всё лучше прочувствовать, возьму у Афаэла печать подчинения! Знаешь, куда я тебе её засуну, сука?! Знаешь?!.. — он рванул её вверх за волосы и прижал спиной к себе. — Делай, что я велю, тварь! — прошипел он ей на ухо, вжимаясь в неё горячим членом и скользя им между ягодиц. — Сейчас же подставь свою розовую попку, пока я не превратил тебя в покорную куклу с помощью печати твоего папочки. Ты тогда не только меня станешь обслуживать с удовольствием, но и низшим демонам свой ротик подставишь! Ты поняла, Эйренис?! — он грубо её встряхнул. — Встань на четвереньки и не дёргайся! — яростно приказал он, вновь швыряя её лицом вниз. — Будешь умницей, может, я ещё и передумаю тебя клеймить! — Шандор опять попытался подтянуть её к себе и заставить принять нужную позу, но Эйренис будто спятила. Не обращая внимания на боль, она перевернулась, ногами отбросив ангела от себя, затем кинулась на него как разъярённая фурия, и вцепилась зубами в шею, при этом колотя руками всюду, куда могла дотянуться.
Опешив от подобной атаки, Шандор на несколько секунд потерял ориентацию и весь свой боевой запал, сосредоточившись только на том, чтобы сбросить с себя остервеневшую самку. Его шею уже ручьём заливала кровь, но Эйренис продолжала вгрызаться зубами в мышцы, вцепившись в них мёртвой хваткой матёрого хищника. Шандор не мог её оттащить, не мог нанести удар, лишь отбивался от раздиравших его лицо и плечи когтей, одновременно пытаясь выползти из–под навалившейся сверху самки. В конце концов, ему удалось перевернуться и поджать её по себя. Уцепиться рукой за челюсти и разжать их, наконец, освободившись от её зубов. Только тогда он смог по–настоящему увидеть лицо своей жертвы, на которое было страшно смотреть. Вся нижняя часть лица Эйренис была в крови. Ноздри хищно раздувались, глаза горели безумным огнём. В них больше не было ни страха, ни покорности. Только сплошная, лютая ненависть и беспредельная ярость. Всё осознанное, разумное словно умерло, уступив место кровавым животным инстинктам и необузданной, неукротимой жажде убийства. Даже сейчас, когда рука Шандора крепко держала её за шею, прижимая к полу, на который они свалились в пылу борьбы, Эйренис не сдавалась. Рыча, как рассвирепевшая львица, она скалилась и корчилась, стараясь когтями разодрать ангелу лицо. Шандору с трудом удалось поймать её руки, чтобы прекратить атаку. Тогда Эйренис зашипела, плюнув ему в лицо кровавой слюной.
— Сука!!! — вырвалось у Шандора, потому что он не решался выпустить Эйренис из рук, чтобы утереться. К тому же рана на шее, которую он почти не заметил во время драки, сейчас отчётливо давала о себе знать, острой болью и лужицей крови, натёкшей по груди и руке на пол. Нужно было что–то делать, пока кровопотеря не лишила Шандора сил и не предоставила самке возможность его прикончить. Не долго думая, ангел выпустил шею Эйренис и молниеносно перехватив её за волосы, приподнял и треснул головой об пол. Воспользовавшись тем, что девушка оглушена ударом, он отпустил её и поднялся на ноги. Голова слегка кружилась, от шеи по плечу и груди стекала кровь. Пошатываясь, Шандор сорвал с постели простынь и, зажав рану, добрался до ванной. Показаться в таком виде в коридоре он не решился. Незачем давать почву для сплетен среди демонов о том, что он не смог справиться с самкой. Кое–как смыв кровь, он разорвал простынь и перетянул рану. Чёртова сука едва не добралась до артерии, но всё же изрядно разодрала шею, вырвав зубами кусок мяса и разорвав мышцы. Кто бы мог подумать, что эта бледная немощь способна на такое. Но ничего, она своё ещё получит! — Шандор стиснул зубы, едва сдержав яростный рык. — Слишком многое она ему задолжала! Ангел ещё помнил её нахальный, насмешливый взгляд и своё чувство безмерного, удушающего унижения, когда эта тварь наблюдала, как он, по колено в навозе, лопатой чистит загоны для свиней. Помнил издевательские ухмылки демонов, и взгляды, полные торжествующего ехидства, которыми они его одаривали. Слова о том, как низко пали ангелы, что сыну Серафима приходится дожирать за свиньями объедки и убирать их дерьмо. Шандора буквально выворачивало от этих воспоминаний и трясло так, что он не мог дышать. Как же он их ненавидел! Всех! Грязных демонов, усмехающихся ему в лицо, Афаэла — позволившего Эйренис измываться над ним целый год, но больше всего он ненавидел её саму! Поклялся себе, что отомстит каждому, кто стал свидетелем его унижения! Демонов он убил сразу же, как только вернулся с Земли. Одного живьём скормил тем же свиньям. Двух других утопил в навозе, предварительно вырвав им хвосты и рога, которыми затем выковырил их глаза. Они умирали долго, хлебая дерьмо и размышляя над тем, как опасно злить ангела.
Теперь пришёл черёд Эйренис. Шандор знал, что однажды этот час настанет, и он сможет воздать этой сучке сполна. Нужно было лишь подождать, пока Афаэл сменит гнев на милость и решит, что Шандор отработал своё наказание и достоин помилования. Глотая унижение и копя злобу, ангел ни словом, ни делом не выказывал Правителю своего негодования. Он покорно исполнял всё, что заставляла его делать Эйренис, пользуясь негласной поддержкой Афаэла, и терпел, ожидая, когда наступит час возмездия. Его расчёт оказался верен. Укрепившись во власти, Афаэл предсказуемо начал избавляться от бывших соратников. Офаниэль исчерпал себя, неосмотрительно позволив Афаэлу самостоятельно совершать обряд подчинения. Глупый змеёныш отдал Правителю созданный им артефакт, решив, что сбросив с себя необходимость клеймить всех и каждого, он сможет спокойно заняться своей шлюхой Илой и посвятить больше времени подрастающему на Земле отпрыску, чем сразу подписал себе приговор.
Афаэл, как выяснилось, тоже был слишком занят, чтобы лично клеймить бесчисленных демонов, поэтому не нашёл ничего лучше, чем поручить это дело исправившемуся и «вполне лояльному» Шандору. Тот ответственно подошёл к делу, и в течении нескольких месяцев, при помощи Видала, переклеймил добрую половину Ада, превратив даже несогласных демонов в покорных рабов. Афаэл был впечатлён и очень доволен работой внука, потому тут же отправил его и Вимала на Землю, повышать образование. Шандор и там не ударил в грязь лицом. Прекрасно осознавая, что находится под колпаком, и под неусыпным наблюдением доверенных лиц, поставленных Афаэлом, Шандор сделал всё, чтобы не бросить даже тени на свою репутацию. Используя таланты ангела, он с отличием закончил сразу несколько факультетов в лучшем из университетов Земли, чтобы потом вернуться и начать наконец воплощать в жизнь свой план.
На самом деле он не собирался клеймить Эйренис, прекрасно осознавая, что Афаэлу это не понравится. Ему и самому не хотелось лишать себя удовольствия день ото дня ломать волю девчонки, наблюдая, как та корчится от боли и безысходности. Его гордыня требовала мести, и он не успокоится, пока эта сука не будет ползать у его ног, моля о пощаде!
Размышляя над всем этим, Шандор покинул ванную и, подойдя к валявшейся на полу Эйренис, ткнул её мыском ноги. Девушка застонала, но не шевельнулась.
— Готовься к расплате, сука! — прошипел Шандор, срывая с шеи окровавленную простынь и швыряя её на девушку. Тронул пальцами рану на шее, которая уже начала затягиваться, и поморщился. Чёртова тварь всё–таки испортила веселье. Теперь понадобится несколько дней, прежде чем от раны не
