Доступная женщина.

нижнем – самом дальнем! – ящике комода, сказать так? Нет – от неё дождёшься только записанных раз и на всегда на кристалл флэшки глупо-пошлых вздохов и подвываний!..
Однако ответил он с расстановочкой:
– Ещё не известно – кто кого заездит!..
На рассвете, после четвёртого раза, он и сам еле дышал, и первым запросил пощады: обессилел так, что и никакой плов не мог спасти!
Хорошо, что сегодня воскресенье. Всеобщий выходной. Можно спать дальше.
 
– Михаил! Михаил же! Ну и здоров ты спать! Хочешь, чтоб я на ужин сготовила кавардак? – он мог выразить энтузиазм только невразумительным мычанием.
– Тогда своди меня куда-нибудь погулять! Хотя бы в зоопарк!
А что – неплохая, в-общем-то, идея.
В зоопарке он и сам был последний раз… дайте-ка вспомнить… Лет восемь назад!
То есть – ещё до того, как начал работать у Шефа! Ну и дела – заела, стало быть, рутина и карьерные амбиции: забыл о том, что по воскресеньям можно не корпеть над интернетовскими Курсами «повышения квалификации» и «способами улучшить креативное мышление», а просто… Погулять на природе! Расслабляясь и ни о чём не беспокоясь.
Доехали до зоопарка за час. Билеты, буклет, «Добро пожаловать»!..
Зоопарковским буклетом Михаил стал просто обмахиваться: стоял отличный воскресный солнечный день – вот уж спасибо синоптикам. А посмотреть, чего они там пишут про своих зверушек можно и дома! Не для изучения же – кто из животных где живёт, чем знаменит, и чего ест – они сюда пришли! Хотя, если фотки останутся на память – неплохо…
Девственный лес, в дебрях которого имелись прогалины, искусно устроенные так, словно перед ними натуральные поляны, соединяла асфальтовая дорожка, без видимой системы ещё и петлявшая между прудов с кувшинками, уютных лавочек, вековых сосен, и дубов с берёзами.
Однако они шли медленно, так как во-первых, Наталья задерживалась почти у каждого вольера, а во-вторых натёрла мозоль – а нечего ходить по парку в туфлях на каблуке.
Больше всего, как ни странно, её привлёк дикобраз: когда она, несмотря на строжайшее запрещение, вывешенное на табличках через каждые пятьдесят шагов, что – «животных не кормить и не дразнить!», сунула сквозь сетку кусочек печенья, метровый зверь очень аккуратно взял его двумя лапками, и стал кушать: так, словно он – чопорная пожилая дама, которая-то уж всё знает о соблюдении приличий!
Михаил похмыкал, Наталия буквально заходилась от восторга:
– Подожди, я дам ему кусочек побольше! – и, чуть погодя, – Смотри-смотри! Правда, он нюська?!
Михаил поглядел внимательней на огромного и страшноватого на вид зверя, зубами которого можно было бы запросто перегрызть любой ствол, если б не сетка… Кроме того, несмотря на старания роботов-уборщиков и окружающий лес, вольер ощутимо пованивал. Однако спорить с Натальей не стал, удержав только нос от сморщивания:
– Да. Настоящий. Вот прям типичный нюська.
На табличке он прочёл, что «нюську» зовут Терминатор, (А что – вполне подходящее имечко!) и ест он больше трёх килограмм фруктов и овощей в день, и роет норы по двадцать метров… Вот в это запросто можно поверить.
Рысь Маша, как значилось на табличке у решётки, спала. Наружу из домика свешивались только уши. Впрочем, можно было догадаться, что они крепятся к голове…
Порадовали белки. Они, смешно вереща, ползали по ветвям ближайшей к вольеру сосны, потряхивая рыжими и словно растрёпанными хвостами, а когда Наталья сыпанула им раскрошенных печений, всей толпой ломанули на землю, а затем – расползлись прямо по сетке, выпрашивая ещё!
– Ой, надо же! Какие… Прикольные. А глаза-то, глаза! Ну как бусины! Дать им ещё? – она пошуршала пачкой, которую они специально купили в лавке у входа, и в которой уже почти ничего не осталось.
– Как хочешь. А как мы тогда будем смотреть в глаза остальным бедным, некормленным зверушкам? – он не скрывал иронии.
Она рассмеялась:
– Да, верно. Они, наверное, больше любят орехи и всякие семена кедров… Я читала!
– Ага. Вот поэтому у них в вольере – четыре кедра и три сосны. И наверняка служащие подсыпают им этого добра ещё и лопатой! Смотри, какая жирная вон та: если уж упадёт с дерева – наверное, земля будет трястись, словно грохнулся настоящий слон! – матёрая белка, видать, старейшина стаи, неторопливо и с чувством собственного достоинства вразвалочку протопала к сетке и тоже воззрилась на них.
– Надо же! Она так смотрит… Будто что-то соображает! – Наталья сунула «патриархессе» кусочек побольше. Та чинно взяла, и стала есть с расстановкой – почти как давешний «нюська». Наталья снова заохала. Михаил еле уговорил спутницу пойти дальше.
И хорошо: они успели вдоволь насмотреться на медведей, лосей, верблюдов (Эти, правда, все были в клоках лезшей с них шерсти – линяли.), слонов и зебр. На особенно тёплой полянке скакали даже кенгуру – пять здоровых оранжевых создания, напомнивших Михаилу почему-то крыс, вставших на дыбы. Правда, морды у этих оказались посимпатичней. Да и печеньем они не брезговали, как лоси, презрительно пофыркавшие на них…
Их стали всё чаще обгонять отдельные посетители, и компании – видать, коллективы, решившие провести «корпоратив» на природе…
Барсуки и еноты Михаила не впечатлили. Наталья пыталась выманить их из норы, но не слишком успешно: никто не вышел, даже когда Михаил умудрился попасть печеньем прямо в чёрное отверстие входа. Пришлось довольствоваться разглядыванием цветной голограммы на фото. Фото висели у каждой клетки, но казались лишь пародией на тех, кого изображали – сами звери выглядели совершенно иначе! Может, оттого, что они видели их в динамике, прыгающими и бегающими? Таких всё же оказалось куда больше, чем лентяев-лежебок типа барсуков. Или эти гады ведут ночной образ жизни?
– Михаил! Боже! Вот уж не думала… Смотри – это же коала? А как он живёт здесь, у нас? Холодно же? И ест же – бамбук?
– Нет, это панда ест бамбук, – он кивнул назад, – А это, верно, коала австралийский. Ест только листья эвкалипта – да и то, лишь определённого его вида… Значит, вывели наши селекционеры морозоустойчивый эвкалипт – вон: растёт же!
Действительно, мишка-коала, напоминавший плюшевого, висел всего в полуметре от них, на одном из восьми одинаковых низкорослых деревьев, и жевал. Правда, с таким удручённым видом, словно приходится поглощать мерзкую, отвратительную субстанцию, которую приличному медведю предложить могли разве что какие-то совсем уж изуверы!
– Похоже, ему эти селекционные эвкалипты не слишком-то…
– Вряд ли. Иначе совсем не ел бы. А вид у него всегда недовольный – я уж видал их тут… Кстати, говорят у них громадные когти! – предупреждение последовало вовремя: Наталья быстро отдёрнула протянутую было к шёрстке руку.
А вот какой-то из молодых, явно чиновников, в строгом блестящем лайкрой костюме, не отдёрнул. За что поплатился длинной, и, судя по вскрику – болезненной царапиной! Грязно выругавшись (на что Наталья фыркнула, а Михаил хмыкнул), парень кинулся к ближайшему медпункту, поддерживая пораненную руку другой рукой, и возмущаясь администрацией – благо, стрелки-указатели имелись тоже через каждые пятьдесят шагов.
Придурок, подумал, провожая его взглядом, Михаил – сам полез. Теперь придётся ещё и штраф платить, за близкий «контакт», и «захождение за барьер». На то и видеокамеры.
Мимо оленей, косуль и полян со всякими горными и равнинными баранами они проходили уже с трудом. Даже Михаил устал. Однако все скамейки, стоящие по интимным тенистым уголкам, оказались уже заняты – тут отдыхали и пожилые, и полные. Да и  молодые, как и он, обмахивающиеся проспектами, и вяло переговаривающиеся. Жизнь сейчас такая: мало кто заморачивается физической формой, или работает стоя. (на то и  роботы!) А так – все сидят. По уютным кабинетам. Три часа хождения, похоже, для многих – предел.
Наконец попалась монументальная и громадная, как оказалось, когда вошли внутрь, бревенчатая изба-столовая.
Пока Наталия доедала борщ и рагу, он сходил в лавку с обратной стороны дома.
Экспресс-доставка по пневмораспределителю, конечно, обошлась дороговато, но кроссовки показались ему лучшим решением. Он вернулся к спутнице, с сокрушенным видом рассматривавшей стоящие под столом ступни, извлечённые из туфель:
– Не представляю, как я потопаю дальше!
– Зато я представляю. Ну-ка, примерь! – он вынул руки с обновой из-за спины.
– Вау!!! Михаил! Откуда?! – энтузиазм явно был неподдельным. Приятно.
– Экспресс-доставка. Лавка – за углом. Таких беспечных здесь – каждый второй. Все как-то забывают, что ногами можно ещё и ходить…
Правда, часа через два, после всех этих экзотически ярких и иногда громко орущих бабочек-колибри-попугаев-варанов-обезьян, содержащихся уже в вольерах-помещениях с искусственным климатом, ноги гудели и у него…
Домой добрались только к шести.
 
Кавардак превзошёл все его ожидания!
Пальчики оближешь! Он и причмокивал, и мычал, и попросил добавки… Которой получил совсем не так много, как рассчитывал, да ещё передача тарелки сопровождалась недвусмысленным мычанием, и косяками глазками туда, где… Он поспешил заверить, что к ночи всё будет в порядке – пища переварится!
Откинувшись на