Когда через пару минут Пэйдж застонала, и как бы обмякла, схватившись руками за трубу теплообменника, он понял, что можно.
Вошёл он тоже – бережно. Двигаться начал медленно. Очень осторожно усиливая нажим и амплитуду. Чтоб женщина не упала на пол от слабости и новых ощущений, нежно но твёрдо поддерживал за бёдра и живот ладонями.
Голова женщины стала мотаться – из стороны в сторону. Задышала она тоже – прерывисто, часто, со всхлипами. Дыхание самого Андрея тоже стало прерывистым и частым – он наконец принялся «за дело» страстно и увлечённо. Так, как привык.
Не прошло и минуты, как женщина в его руках закричала – пронзительно, тоненько!.. Тело содрогнулось в могучих конвульсиях!..
Но вот крик стих, и Пэйдж замычала – устало и как-то всхлипывающе-укоризненно: словно он заставил её разгрузить вагон с мешками картошки.
Но вот конвульсии прекратились, и тело окончательно расслабилось в его руках. Однако слабо постанывать и прижиматься, чуть покручивая, ягодицами к его паху, дама продолжала. Складывалось полное ощущение, что он может делать с «обессиленной» им женщиной и дальше – всё, что захочет. А она – типа, покорная жертва! Отдающаяся…
Ну уж – нет! Никаких «вторых заходов!»
Тем более, что сам он не «приехал».
Да и правильно: он читал про «работу» султанов в гареме: удовлетворить женщину – надо! Но! Нельзя кончать – каждый раз! Мужчина должен экономить «сексуальную энергию»! Иначе на всех жён и наложниц его сил просто не хватит!..
Андрей взял Пэйдж под спину и колени, и вынес в предбанник. Усадил на стул. Закутал в махровый халат, который предусмотрительно захватил:
– Ты… Сидеть-то – можешь?
Женщина чуть подняла упавшую было голову, полузакрытый глаз с трудом сфокусировался на нём. Она всё ещё часто и прерывисто дышала. Но ответить смогла, хоть и хриплым шёпотом:
– Смогу. Только… Мне бы, конечно, лучше – лечь…
– Ха! Ну ты и нахалка, между прочим. Раскрутила меня на внеплановый секс, и теперь ей ещё и постель подайте! – он деланно сердито фыркнул, – Нет уж. Сиди, отдыхай. «Отходи». Работу на сегодня ты закончила. Теперь только – в твою каюту. И – спать!
Андрею пришлось лезть под душ снова. Воспрявшее естество, впрочем, помыл быстро. А с тела уже смывал только пот – ладонями.
Вытеревшись, он принялся одевать новое бельё, которое принесла Пэйдж. Затем одел и форму. Зашнуровав сапоги, выпрямился. Пэйдж, откинувшаяся на спинку стула, не выказывала признаков прихода в «норму». Странно. Переборщил он, что ли?!
Но ведь остановился сразу, как почуял её оргазм…
А не почуять его было невозможно.
И, вот что удивительно – он даже не верил, что всё у них «получится» с первого раза! Ведь одно дело – поколение, с детства приученное к фалоимитатору, а другое – нормальные женщины его времени! Разница, по-идее, должна иметься…
Но он её не заметил!
Реагировала на «него» эта Пэйдж – ну совершенно так же, как абсолютно нормальная женщина!
Инстинктивное это у них у всех, что ли?..
И десять поколений без мужчин, и суровое «муже-ненавистническое» воспитание ничего из подлинной женской натуры выбить не могут!
К счастью.
В любом случае – приятно, что, получается, уже вполне он «оправдал» чаяния и надежды хотя бы одной «девушки»!
Ну, или двух – считая Магду.
До её каюты ему донести Пэйдж всё равно пришлось. Потому что попытки женщины встать на ноги и одеться не увенчались, мягко говоря, успехом:
– Андрей! Я… Как-то… Сил нет! И голова кружится! Что ты… Со мной сделал?!
Вид у женщины, впрочем, говорил вовсе не о том, что ей плохо. А, скорее, об обратном. Эти выводы Андрей сделал по хитрущей улыбке и прищуренному глазу.
По коридорам и лестницам пришлось так и нести её завёрнутой в халат. Который приготовил, если честно, для себя. Голову Пэйдж нагло положила ему на грудь, ещё и обхватив руками, словно он – утёс в штормящем море, и её последняя надежда и опора.
Навстречу им попалась только одна женщина, спешившая, впрочем, явно по каким-то важным делам – Флора Даффи. Андрей пронёс свою ношу мимо неё без комментариев, просто поздоровавшись.
Но тут он ничего не опасаться – эта девушка вполне себе на уме. Молчаливая и деловая. И распространяться об увиденном уж точно не будет. А вот Пэйдж…
Кто её знает, чего она надумает «поведать» подругам, когда проснётся. Более-менее очухается. И сможет встать.
21. «Обработка с пристрастием» и «последствия»
В каюту к сестре Дженифер они вошли молча.
Но по плотоядным ухмылочкам на широких, раскормленных явно на привилегированных казённых харчах, рожах, догадаться, зачем пожаловали, было не трудно.
Замыкавшая тройку вошедших лейтенант Ли Краймбери, впрочем, сохраняла на лице то же каменно-равнодушное выражение, что имелось там и во время обеих допросов.
Сразу сестра Дженифер поняла, что сейчас допрос продолжится.
Дополненный не совсем «законными» и гуманными методами и способами. Из «третьей» степени. Ей ли не знать, что «методические материалы» работы гестапо Служба Безопасности проработала, и даже их опыт обогатила и своими… наработками!
Сердце невольно забилось быстрее, и ладони вспотели, словно собираясь её выдать: хорошо, что никаких «детекторов лжи» у них не сохранилось. Впрочем, тогда и «допросы» были бы не нужны!
Сестра Краймбери, заперев дверь каюты, прошла к постели, и села на неё. Стоявшей в центре камеры Дженифер указала на стену напротив себя:
– Снять обувь. Снять одежду. Лицом – к стене. Руки – на стену!
Дженифер, понимая, что несмотря на свои восемьдесят килограмм отличных крепких мышц явно ничего не сделает против откормленных и натасканных в рукопашном бою холуйш, вынуждена была повиноваться. Вещи сложила в угол, возле рукомойника. Обе «сестры», судя по их погонам – рядовая и прапорщица, встали с обеих сторон, чуть сзади её, поигрывая снятыми с поясов резиновыми дубинками.
Лейтенант, словно они расстались минуту назад, продолжила допрос:
– Итак. Я повторяю вопрос, сестра Дженифер. Как именно умерла Жизель Бодхен.
– Но лейтенант! Я же вам уже рассказала! – Дженифер, попытавшаяся было повернуться лицом к лейтенанту, и сразу уткнувшаяся носом в торец поднятой дубинки, почла за благо развернуться снова к стене, и постаралась добавить в голос отчаяния и страха, понимая, что эти самые дубинки неспроста оказались в руках подчинённых лейтенанта. Используют – как пить дать! А кто вставит ей, простой медицинской сестре, новые зубы?!
Да оно и понятно, что лейтенант Краймбери вольна сейчас делать всё, что ей угодно: ведь Дженифер сама видела, что всё вышестоящее начальство отправилось на «усмирение» взбунтовавшегося персонала Андропризона. Очевидно, в расчёте – выслужиться, доказав особым рвением свою преданность и компетентность в таких вопросах!
А «сестра» Краймбери сейчас тоже – того! Проявит «служебное рвение»! Наверняка постарается выбить из неё – неважно что, лишь бы «вскрыть» какой-нибудь заговор. Или подловить Дженифер – если не на прямом вредительстве, то на халатности уж точно! И отправят её тогда в соответствующие места, это однозначно! На рудники…
Следовательно, нужно держаться.
И несмотря ни на какие побои и мучения – стоять на своём. И, плюнув на гордость, умолять, и рыдать! Но только – чтоб было убедительно! А для этого нужно дождаться, пока эти твари начнут «обработку»! Не переборщить бы только с «умолянием»…
– Нет. Я хочу, чтоб вы повторили рассказ. Как так получилось, что после вполне, по словам доктора Джонс, успешной, и рутинной операции, Глава Совета скончалась от банального сепсиса!
– Доктор сказала правду! Мы… Ну, операция и правда была – рутинной. Обычной. И все меры, и стерильность, и наркоз – всё было стандартно! И когда доктор закончила, все раны были вычищены, и зашиты! Противостолбнячное, и все нужные антибиотики и жаропонижающее – введены. И мы планировали повторить курс инъекций через стандартные же шесть часов!
– Так почему же не повторили?
– Ну, потому, что она к этому времени уже умерла! – Дженифер жалобно шмыгнула носом. И страха постаралась в тон добавить побольше. Но на лейтенанта это впечатления не произвело. Её тон был всё так же равнодушен, и сбить себя с мысли она не давала:
– По вашим словам вы всё это время, пока она отходила от наркоза после операции, провели возле неё? На стуле у изголовья?
– Да!
[left]– И как же так получилось, что такая опытная, – лейтенант тоном подчеркнула это слово, в то же время
