А не очень они приводились: явно он проспал не больше пары-тройки часов. Надо было хотя бы холодной водой сполоснуть лицо. А впрочем…
Зайдя в первую попавшуюся комнату, поскольку из-за отсутствия ключей все они стояли отпертыми, он подошёл к рукомойнику. Умылся. «Сестра», а будущая «наложница-любовница-возможно-тоже-жена», тихо стояла, наблюдая, как он отплёвывается.
Андрей вытер лицо ладонями. Сказал:
– Идём. Высохнет по дороге. Зато уж – проснулся.
– Поражаюсь я вашей выносливости, Хозяин. Ведь вы спали – не больше трёх часов. А выглядите сейчас – как огурчик!
– Ида! Не подлизывайся. Всё равно тебе придётся ждать своей очереди!
– Ну и подожду! – она опять очень мило надула губки. Андрей не выдержал: тоже рассмеялся в голос:
– Ты у меня – прелесть! Но – всему своё время. Поскольку дело – прежде всего.
Пошли.
Сестра Меделайн явно уже начинала сердиться.
Это Андрей заметил по поджатым губам, едва появившись в дверном проёме. Однако к тому моменту, как он уселся в кресло, женщине удалось усовершенствовать выражение на симпатичном, в-принципе, хоть и несколько суровом, лице:
– Доброе утро, брат Андрей.
– Доброе утро, сестра Меделайн. А где остальные сёстры?
– Они отправились спать. Решив, что с передачей вам нашего решения вполне справлюсь и я одна.
– Вот как. Понятно. Я вас внимательно слушаю. – Андрей не сомневался, что это – дешёвый театр, и на самом деле все остальные члены Совета исподтишка наблюдают за ним и слушают, что он скажет. Может, они полагают, что оставшись один на один с Меделайн, к которой уже более-менее привык, он «раскроется»? Выставит свои слабые стороны? Или сделает какую-нибудь глупость? Хе-хе.
Не на такого напали!
– Решающим аргументом в нашей дискуссии о вас и ваших предложениях стал тот факт, что наши спасатели, отправленные с корабля, действительно встретили группу отправленных вами заложниц. Хоть среди них и не обошлось без… э-э… потерь, но ключевую роль в их спасении сыграло то, что вы предусмотрительно снабдили их нартами и палаткой. Вот наиболее умные и решительные и установили её. И пересидели там, греясь у вашей печки, те двадцать восемь часов, что продолжался буран. Сейчас они снова сидят, но уже в палатке встречающей партии, греясь и получая горячее питание. И мы вынуждены примириться с тем, что командование ими временно брала на себя сестра Дженифер. Собственно говоря, своим решением и спасшая весь контингент.
– То есть – та, – Андрей поколебался, но подумал, что назвать дурой ту идиотку, что попыталась по праву старшей по званию возглавить партию спасаемых заложниц, будет некорректно и невежливо, – сестра, что командовала первоначально, со своими обязанностями начальницы… не справилась?
– Вы совершенно верно оценили ситуацию, брат Андрей. Но поскольку она, и те трое сестёр, которые пожелали продолжать выказывать ей свою лояльность, и последовали за ней сквозь снежный буран, погибли, спросить нам не с кого.
– Ситуация теперь мне точно – ясна. Итак?
– Итак, как я сказала, именно тот факт, что шестнадцать человек были отпущены вами в качестве жеста доброй воли, сыграл решающую роль в нашем решении. Оно таково: мы немедленно отправляем вам первую партию женщин для оплодотворения. Как вы и просили, их – тридцать человек. И с ними – караван из пяти нарт, с продуктами и запчастями, которые вы указали в предварительном списке.
Ориентировочное время их прибытия к вам – через трое суток. Если, разумеется, не будет нового бурана.
– Отлично. Это – действительно замечательная новость! – Андрей заставил себя улыбнуться, – В таком случае я сделаю ещё один «жест доброй воли». Когда прибудет караван с моими… Хм. Акцепторшами, я отпущу ещё часть оставшихся у меня заложниц. И они смогут отбыть отсюда, разумеется, с ещё одними нартами и палаткой. Вот, кстати: хотел попросить вас вернуть мне с партией женщин для оплодотворения и пару палаток.
– Э-э…Хорошо, Андрей, – он мог бы поспорить на что угодно, что она-таки переглянулась с кем-то и слева и справа от себя, перед тем, как кивнуть, – Мы отправим их на ещё одних нартах. Правда, тащить их тоже придётся вручную: собак или трактора у нас…
Нет.
– Замечательно. В таком случае у меня пока нет других условий.
– Замечательно. – она явно почувствовала облегчение от того, что он не пробует выторговать что-нибудь ещё, – В таком случае, мы решили все вопросы. До связи!
– До связи!
Он выключил видеотрансляцию, и звук. Но продолжал сидеть перед потухшим экраном, подперев подбородок кулаком. Сзади, неслышно ступая, подошла Магда, стоявшая до этого в дверном проёме. Обняла его за плечи:
– Милый! Колись. Чего они там на самом деле придумали?!
– А с чего ты взяла, что я именно так и думаю? – он усмехнулся, гладя её руки, и откинув голову на тёплую мягкую грудь, которую она не забыла ему подставить вместо подголовника кресла.
– А с того, что уж больно у тебя задумчивый вид. Шутка. Ну а на самом деле, зная наш Совет, только идиот посчитает, что здесь – всё – без подвоха!
– Ты как всегда права, сердце моё.
Думаю, впрочем, что для первой партии число таких «придумок» и подвохов должно быть сильно ограничено. Ведь они собирали этот корабль и первую партию женщин, ещё не зная, что мы тут вытворим!
Следовательно, чего-то совсем уж подлого или сложного, вроде бацилл сибирской язвы, или чего подобного, вирусно-бактериального, или, скажем, отравляющих веществ, можно пока не опасаться. А опасаться надо пищевых или воднорастворимых ядов, которые они могут попробовать пронести с собой, и незаметно подсыпать нам в пищу, или питьевую воду.
Ну, или – какой-нибудь простой болезни. Типа гриппа. Или ковида. Которая наверняка есть у кого-нибудь из отправленных. И если та перестанет принимать положенные лекарства, случится рецидив. С последующим инфицированием всех нас…
– Так что же нам делать?! – теперь в голосе Магды звучала не беспечное благодушие, как до этого, а вполне серьёзный страх. И даже грудь её – словно напряглась.
– Остынь, любимая жена. Наша подготовка к встрече не будет слишком уж сложной. Во-первых, мы заставим их всех попросту… раздеться до гола! И пропустим через душ с дезинфицирующим раствором. Якобы для того, чтоб выполнить наши санитарные нормы. А вот одежду их… Мы им отдавать не будем – а вынесем её обратно. На мороз. А вместо неё выдадим им со склада Моны тридцать комплектов стандартной армейской экипировки: её там – девать некуда! Ну а затем…
Во-вторых мы посадим их на карантин, туда, где сейчас сидят оставшиеся заложницы – в подвал. Починив, разумеется, чёртов второй туалет. И принеся туда складные койки из пустующих комнат. А главное: надеюсь, доктор Джонс к тому времени очухается достаточно. Чтоб тщательно осмотреть их всех!
Потому что осматривать их придётся каждый день, все десять-двенадцать дней обязательного карантина!
Как тебе идея?
– Хм-м… Вроде, неплохая. И должна сработать! Очень трудно что-то пронести тайком – голой! И ты прав: они ведь не знали, что мы захватим Андропризон. И выдвинем «Ультиматум»! И им не удастся «силовое решение» – лобовой штурм!
– Я рад, что ты со мной согласна по основным пунктам. Но поработать – снова придётся! А именно – оборудовать душевую, приготовить дезинфицирующий раствор, подготовить комплекты одежды-обуви. Починить туалет. Вот: кстати. Сколько у нас там, в нижнем подвале, осталось человек?
– Не больше десяти. Все остальные – или уже отчалили, или – с тобой, или… Ну, все мои бывшие подчинённые – так и сидят в той каюте. С замком. Их тоже десять.
– Прекрасно. Значит, двадцать человек. Подходит для последней партии заложниц. Хватит им одной палатки. Только вот что: нужно сейчас же, ну, вернее – уже после завтрака, перегнать тех, из нижнего подвала – к твоим воякам. А освободившееся помещение – продезинфицировать. Тщательно.
А забившимся туалетом я займусь сам!
«… приходит мне в голову не часто.
Возможно, потому, что наша дочь абсолютно ничем не напоминает меня.
С другой стороны – и слава Богу! Ещё не хватало, чтоб её муж, этот вонючий клерк, крыса канцелярская, хоть что-то заподозрил!
А ещё восхищаюсь я, без дураков, её предприимчивостью. И способностями. Охмурила она даже с рукой в гипсе этого несчастного театрального бухгалтера – как нефиг делать. И его не смутило, что ребёнок появился всего-то через восемь с небольшим месяцев…
[left]Да и ладно. Отмахиваюсь от всех этих привычных мыслей, которые приходят мне в голову при виде малышки с пепельно-русыми кудряшками, и очаровательными голубыми глазками, старательно пачкающей своё нарядное платьичко и трусики с кружавчиками – в песочнице. Где сидят, правда, и другие балбесики и балбески с ведёрками, совочками, машинками и прочей требухой, нужной для того, чтоб занять детишек. И локализовать их местоположение, пока их мамы чешут языки, сидя на
