Ну, во-всяком случае именно так сказано в пункте восемь-дробь два Инструкции, регламентирующей физическую форму и личную жизнь сотрудников Станции. И в Правилах внутреннего распорядка.
Огромный, в половину его роста, и добрых пять шагов в длину, округлый пластмассово-стальной короб, выкрашенный в приятный глазу нейтрально-белый цвет, при его приближении автоматически выдвинул встроенный пульт управления. Заботятся о них чёртовы хозяева, Корпорация «Дзи-энд-Си», ничего не скажешь: аппаратура настроена на тепло приближающегося тела, и на запах, исходящий от доктора: вон, и его имя появилось в верхней части экрана. И даже номер счёта. И баланс на этом самом счету. Почти закрывший потери от недавних денежных репрессий в виде штрафа за «некоммуникабельность в столовой».
А что особенно «приятно» – так это то, что его заказ даже не потребует каких-либо трат из его кармана: «всё это входит в базовый пакет бесплатных услуг, предоставляемых нашей Корпорацией нашим лучшим специалистам!»
Лицемеры чёртовы.
Набрать на миниатюрной выносной клавиатуре виртуальные кнопочки нетрудно.
Сегодня он тоже решил своим традициям не изменять. Может, кого-то из коллег и интересуют особи своего же пола, но он – консерватор. Традиционалист. Поэтому в графе «пол» он набрал «женщина». В графе «возраст» – двадцать пять лет. Так, теперь вес – пятьдесят. Фигура. Вот: с соотношением восемьдесят девять – пятьдесят – девяносто два. Да, он любил женщин с тонкой, «осиной», талией, и крутыми бёдрами. Невысоких – метр шестьдесят один. Грудь должна помещаться в ладонь, а не пучиться вокруг неё безобразными валиками. Стало быть – второй размер.
Теперь – сознание. Нечего тут мудрить: полное подчинение, словарный запас – основной, характер – мягкий, уступчивый. Он знал, конечно – звукоизолировать личные каюты учёных наверное, никогда не удастся! – что коллега, живущий справа, профессор Лайон Саммерс, предпочитает молоденьких, буквально девочек, и обременён, если можно так выразиться, садистскими замашками. Недаром из-за стены раз в неделю доносятся крики боли, и звук от ударов хлыста. Однако в последний раз кричал явно сам профессор.
Сорокапятилетний мужчина, стало быть, пресытился режимом «подчинения» предметов для релаксации, или просто устал срывать на беспомощных и безответных биокуклах своё раздражение и бессилие что-то изменить, и теперь ему подай дам с «доминированием над партнёром»!..
Сам Сэвидж ещё не настолько наскучил покорными и послушными девами в самом, так сказать, «соку», чтоб предаваться мазохистским вывертам, и позволять им «доминировать» над собой. И срывать раздражение на безропотных и безмозглых биосамках всё ещё считал непорядочным.
Стыдно. Даже перед самим собой.
Впрочем, молодыми и здоровыми самцами, каковых предпочитает другой его сосед, доктор Питер Гузик, Сэвидж тоже обзаводиться не собирался – пока что он всё-таки предпочитал «релаксировать» с особями женского пола. И – быть «сверху».
Поэтому решительно плюнул в выехавший приёмник почему-то вязкой слюной, и не без облегчения проследил, как тот въехал обратно в своё гнездо, а на приёмной панели жёлтая лампочка светодиода сменилась зелёной: загружен, стало быть, его заказ.
Можно идти ужинать. К моменту отхода ко сну описанная в Заказе дама на основе его генома окажется в его комнате.
За его столиком сегодня одиноко возвышался лишь доктор Эрик Лессер: уж его-то нескладную почти двухметровую фигуру очень трудно было перепутать с чьей-нибудь ещё. Доктор задумчиво пережёвывал котлету, как всегда несколько отстранённо глядя куда-то в угол столовой – огромной комнаты с оклеенными свежими плакатами с праздничными пожеланиями, стенами. Сэвидж пробормотал, садясь на своё место:
– Приятного аппетита, доктор.
Сэвиджу немного полегчало от того, что нигде не видно объекта его «некоммуникабельности» – доктора Кроуэлла. Похоже, обиженный «в лучших чувствах» доктор перешёл в другую временную смену.
На своё пожелание Элайджа услышал не менее традиционный ответ:
– И вам того же, доктор.
Сэвидж ткнул пальцем в голографический экранчик, особо не заморачиваясь – его вполне устраивало стандартное меню номер два: «украинский» борщ на первое, мясной стейк с тушёными овощами на второе, салат из свежей капусты с морковью и варёным зелёным горошком, под майонезом. И компот из сухофруктов.
К тому времени, как он постелил себе на колени салфетку со спинки стула, и придвинулся к столу, робот-официант уже привёз поднос с несколькими тарелками. Над «вторым» клубился ароматный пар. Борщ же Сэвидж любил негорячий, о чём автоповар отлично помнил: температура кушанья никогда не превышала пятидесяти градусов. Но и ниже сорока никогда не была.
Робот, оставив тарелки на столе, бесшумно удалился на своих мягких пневматиках, Сэвидж, вздохнув, и тщательно размешав стоящий почти столбиком в центре тарелки «монумент» из густой сметаны, принялся за борщ. К тому времени, как он прикончил и стейк, доктор Лессер уже допил компот – он тоже предпочитал его всяческим экзотическим напиткам и муссам. Но уходить коллега почему-то не спешил.
Сэвидж уже догадался по некоторым признакам: доктор хочет его о чём-то спросить. Собственно, почему бы и нет, если речь пойдёт не о чём-то личном.
– Доктор Сэвидж. Позвольте задать вам вопрос.
– Да, доктор. Я вас внимательно слушаю.
– Вам в последние дни не приходилось проверять… э-э… Ромэна?
Сэвидж, собственно, так и предполагал, что вопрос будет как-то связан с одной из недавних разработок лаборатории Лессера. Ромэном.
– Приходилось, доктор. Не далее, как сегодня.
– Ну и… Как он?
– Прекрасно, если мне будет позволено так выразиться. Ваш питомец укладывает на песок уже восьмого претендента. Своего рода рекорд. Так долго у нас ещё никто не «работал».
– Но ведь вы… Простите, что спрашиваю – действуете по стандартной Программе?
– Совершенно верно, доктор. Стравливаем с ним, – Сэвидж не мог не отметить, как лицо доктора исказила чуть заметная гримаса, когда он намеренно употребил это грубое слово, – всё более тяжёлых и всё лучше вооружённых гладиаторов. Последний весил уже почти в полтора раза больше ромэна, и был на голову выше. И всё равно потерпел поражение.
– Как думаете, доктор, с чем связано столь… Э-э… Успешное выживание? Ромэн… учится?
– И это тоже. То, что он от битвы к битве учится – без сомнения. И совершенствует навыки и приёмы, и развивает, так сказать, «стратегическое мышление». Ему, разумеется, помогает и то, что ваша лаборатория наградила его и отличными пропорциональными конечностями: в меру длинными, в меру сильными. А также ромэн обладает отличной выносливостью. И высокой проходимостью на сыпучих покрытиях – то есть, для него хорошо, что его ступня широкая. Но вы ведь планировали, что он сможет и плавать?
– Да. – Лессер кивнул. Но по сосредоточенно нахмуренным бровям Сэвидж видел, что доктор ждёт продолжения.
Интересно.
Что же конкретно он хочет узнать?
– Конструкция несомненно удачная. И носитель мнемоматрицы подобран верно – с учётом антропо – пардон! – био-метрии. Способность к самообучению – выше всяких похвал. Навыки рукопашной – превосходны. За все восемь схваток лишь дважды ромэн получал серьёзные повреждения. Несмертельные. Мы нашли возможным подлатать его. Так что теперь у нас есть опытный и закалённый боец. Осталось только…
– Да-да?
– Выпустить против него совсем уж гиганта. Но такое наши работодатели вряд ли поприветствуют. Потому что такой бой покажется гротескно ненатуральным. Недостоверным. Ведь согласно Инструкции бойцы должны иметь примерно равный размер и вес – иначе такой поединок не смотрится. Или смотрится фальшиво. Да и применять гладиаторы должны против наших питомцев лишь самое простое оружие – без всяких этих новомодных лазерных пушек, квакеров, или парализаторов.
– Да, я помню, доктор. Собственно, я не поэтому вас о ромэне спрашивал.
– Слушаю вас, доктор. – Сэвидж старался выглядеть равнодушно-спокойным, хотя на душе скребли кошки. Он уже догадался, что именно коллега имеет в виду.
– Я хотел узнать ваше мнение о том, стоит ли нам снова попытаться создать кого-то подобного. Может быть, схватка между как раз ромэном и его аналогом, то есть – антропометрически схожим противником, оснащённым примерно такими же возможностями в плане техники и навыков боя, и лишь с когтями и зубами, смотрелась бы… выигрышней?
Сэвидж мысленно трижды сплюнул: они ушли от скользкой темы. Вроде бы. Потому что прослушка в столовой тоже наверняка имелась.
– Вы спрашиваете как специалист или как заинтересованное лицо? То есть, как его создатель.
– Как специалист, разумеется.
[left]– Ну тогда и я вам отвечу как специалисту. Нет. Поединки между человекообразными монстрами не являются приоритетами нашей работы. (Возможно, конечно, что где-то есть ещё Станции, где как раз ими и занимаются, но я о таких ничего не слышал.) И создавать ещё кого-либо с