Свет двух миров

искала в тонкой сумочке ключи от подъезда…
–Нет, не хочу, – мрачно сказала я, сама не зная, хочу я его пригласить или просто не могу и так прикрываю нежелание. Мне никогда не приходило в голову, что без Агнешки я могла бы жить совсем иначе и не выбирать гостей с такой тщательностью.
Никогда не приходило, но вот теперь – пришло.
–Хорошо, тогда до встречи, – Филипп не обиделся,  открыл дверь, сел. Я повернулась в сторону подъезда, пошла, с ужасом понимая, что он, вернее всего, смотрит мне вслед.
Три ступеньки к подъездной двери, мерзкий писк домофона, сырое тепло. Десять ступенек вверх, три шага по лестничной клетке, ещё пара шагов, поворот ключа чтоб открыть, щеколда – закрыть дверь…
–Агнешка?! – я уходила не очень хорошо, а потому понимала, что приём от моего полтергейста меня ждёт очень недружелюбный.
Но сегодня всё шло странно. Агнешка выплыла на первый зов грязно-серым облаком, спросила мило:
–Как дела?
И всё. Ни наездов, ни долгого призыва. Просто «как дела?». Может быть, мне почаще ей хамить?
–Нормально, – осторожно ответила я.
–Не замёрзла? – Агнешка продолжала меня шокировать. – Я подогрела чайник. Ну…подкопила сил, как смогла подогрела. Правда, поесть нечего.
Она подогрела мне чайник… где-то, очевидно, землетрясение?  Или она хочет меня отравить?
–Ты переодевайся, – щебетала Агнешка, и я поймала себя на том, что так и зависла в коридоре. Ну кто бы не завис?
Всё ещё чувствуя настороженность, я прошла в ванную и в спальню. Умылась, переоделась и вышла на кухню, где меня мирно дожидалась Агнешка.
–Голодная, да? – сочувственно спросила она. Я кивнула и принялась шарить по ящикам. Пара кусочков хлеба – ничего, сгодится. Кусочек масла – отлично! какое-то варенье…откуда у меня варенье?
А, оно с плесенью. Уже неважно.
–Варить всё-таки надо, – я достала начатый пакет гречки. Не люблю её до жути! С молоком ещё ничего, но у меня и молока нет. Придётся так варить.
И к новому удивлению – Агнешка даже не стала возмущаться, что ей воняет. Она так говорила довольно часто и прямо пищала и даже скандалила, когда варилось что-то из капусты или из гречки. Но она терпеливо дождалась моей готовки, и даже не вякнула. Воистину, чудны дела хамства!
–Как работа? – робко спросила Агнешка, когда я полила свою порцию гречки растопленным сливочным маслом. – Ты сегодня…
–Погорячилась, – признала я, – прости. Дурдом.
–Расскажешь?
Эх, Агнешка! Как тебе рассказать то, чего я сама не понимаю? Впрочем, я понимаю ещё про призрака и про Карину, а вот про себя ни разу. Почему я не послала Филиппа? Почему ввязалась?
Я сделала вид, что не услышала и Агнешка, о чудо-чудо! – не стала настаивать. Пиликнул телефон, подкрепляя моё уклонение от ответа. Ага, сообщение. И да, от Филиппа. Адрес и время.
–Что-то интересное? – робко спросила Агнешка. Прежде робости в ней не было.
–Ерунда. По работе, – я отмахнулась, положила телефон. Надо было ответить что-то, хотя бы простое и необязывающее «ок», но меня не хватило и на это.
Посуду я мыть не стала, только залила тарелку и вилку водой – потом не отмою же и поспешила прилечь. Агнешка скользнула за мной, но не решалась нарушить мой покой. Я не выдержала первая:
–Что такое?
–Ты на меня злишься? – спросила Агнешка, потупившись.
Я поднялась. Ну что за дом? Что за жизнь? Ни прилечь, ни выспаться!
–Нет, Агнешка, не злюсь. Не на тебя. Я сегодня сорвалась, прости, я не должна была так поступать. Просто у меня…я сама не знаю что. Я не знаю что будет. Как жить не знаю, куда лезу не знаю.
–А ты не лезь! – мудро предложила Агнешка.
Хорошо говорить! особенно, когда ты мёртвая. А мне как? Нет, я не могу.
–Я уйду скоро, – ответила я на всё. – Мне нужно прилечь. Когда приду не знаю. Может быть, пойду сразу на работу.
Агнешка непонятно и странно взглянула на меня:
–У тебя кто-то есть?
–У меня дело.
Раньше она не реагировала так, как сейчас, узнав о деле. Это было нормально – призраки и привидения активизируются ночью в двух случаях из трёх. Поэтому я иной раз и уезжала ночью, потом имела выходной и проводила день дома. Но сейчас я слышала ревность и испуг в её словах. Неужели что-то не так с моим поведением и всем моим видом, что она так боится?
–Мужчина? – Агнешка хранила ещё вежливость, но я уже слышала знакомые и привычные нотки скандала. 
–Агнешка…отстань, – попросила я и что-то внутри меня радостно откликнулось. В самом деле – она мертва. Да, она мне дорога и близка, но почему я вдруг отчитываюсь перед ней за то, что не должно иметь отчёта? И потом, я же работаю. Да, я работаю с Филиппом, но это всего лишь работа!
–Прекрасно! – закричала Агнешка и тут же растворилась серым облаком. На кухне громко грохнуло дверцей шкафа, затем звякнула крышечка сахарницы. Опять раскидает сахарный песок по полу – убыток продукта и времени.
Но вставать я не буду. Мириться тоже. Это всё какой-то детский сад!
Я положила голову на подушку, злясь и досадуя на себя и Агнешку, прикрыла глаза и…
Боже, кто придумал телефон? Это полезно, но почему сейчас? Почему в двадцать первом веке, в веке мессенджеров и соцсетей кому-то ещё надо звонить? Вам что, не хватает чатов? Не хватает переписок?
«Ты же сама звонишь», – укорил меня внутренний голос, но я поморщилась: когда я звоню – это другое. Мне надо слишком многое сказать, писать будет долго.
«А если и здесь тоже?» – внутренний голос не отступал. Я выругалась и поднялась с подушки, нащупала телефон. Звонила Майя.
–Алло? – я вздохнула, но приняла звонок. Майя была вроде бы как моей приятельницей, хотя по-моему она себя сама назначила. Но нас на кафедре было три девчонки – Я, Гайя и Майя. С Гайей ни я, ни она не связались (да та б и не позволила), но и с Майей я не сблизилась.
–Софа? Ты как? Как здоровье? Ждать тебя завтра?
–Я нормально. Голова болела. Давление, наверное. Да, ждать.
–Владимир Николаевич сказал, что ты признала, что обозналась насчёт той мёртвой женщины. Это так?
Отлично. Теперь и здесь мне нет покоя. впрочем, чего я ждала? Назвался груздём – полезай в кузов.
–Да, я думаю, что обозналась.
–А ты виделась с Филиппом? – вот этот вопрос прозвучал радостнее.
Внутри меня что-то дрогнуло. На какое-то мгновение мне  показалось, что её интересовало моё состояние, и я даже была готова растрогаться. Но куда там! Когда-нибудь я повзрослею.
–Виделась, – сухо ответила я.
Видимо, слишком сухо. Майя скороговоркой проговорила:
–Ладно, завтра свидимся, ты приходи. Пока, целую!
И в ухо понеслись гудки. Я оцепенело, и мрачно положила телефон на тумбочку и снова опустила голову на подушку.
Мне даже удалось задремать, несмотря на то, что на кухне кто-то…хотя, я прекрасно знаю кто – хлопал дверцами шкафчиков, явно гневясь, но провалиться в глубокий сон мне не дали.
Снова звонок. Я с трудом нашла телефон, не открывая глаз, провела по экрану:
–А?
–Софа? – на этот раз была Гайя. С меня даже дрёма сошла. Гайя! Звонит?! Мне?!
–А-а?
–Это Гайя, – она говорила очень спокойно и твёрдо, – ты завтра придёшь?
–Приду, – проблеяла я, всё ещё не понимая, с какой радости Гайя решила мне позвонить. Это же Гайя! Это тоже самое, что инквизитор звонил бы еретику, это…чёрт, в полусне нет у меня красивых сравнений.
–Не опаздывай. Владимир Николаевич говорил сегодня, что ты будешь завтра писать объяснительную и потеряешь премию. Рвал и метал. Не знаю, чем ты его расстроила…
–Прям не знаешь? – на этот раз я не выдержала, – не ты ли видела нас у «Шокодома»? не по его ли просьбе?
–Я не доносчик, – спокойно ответила Гайя. Если она и обиделась, то не подала вида, – и то, чем занимаются другие в свободное время, меня не волнует. Я не говорила о том, что видела вас.
Я молчала. Почему-то стало стыдно. Чисто по логике Гайя не сделала мне ничего плохого. В чём её можно было упрекнуть? В нелюдимости? Так все люди разные. В мрачности? Так что ж, всем веселиться? В конце концов, я ничего не знаю о её жизни.
–Ты зачем звонишь? – спросила я, справившись со стыдом.
–Предупреждаю, чтобы ты не опаздывала и готовила в уме объяснительную.
–Да я вроде не опаздывала никогда, – я совсем растерялась.
–А завтра взяла бы и опоздала, – Гайя не смутилась, – спокойной ночи.
И снова гудки. Гудки, и я – тупо смотрю на затухающий экран телефона. Сегодня все решили спятить или только те, кого я  знаю? С чего такая забота? Или это ловушка? Ладно Майя, но эта-то? Ей чего? Зачем звонила? Чего хотела добиться? Припугнуть? Подружиться? А оно ей надо? А мне?
Боже, когда ты перестанешь давать вопросы и начнёшь даровать ответы?
Я глянула на экран – без четверти девять. Все эти люди не дали мне поспать. А уже собираться, если я, конечно, поеду. Но кого я обманываю? Я поеду. Потому что Филипп позвал, а я дура и потому иду. А ещё я поеду, потому что действительно могу столкнуться с чем-то сверхъестественным осознанно. В смысле, с настоящим сверхъестественным. Не таким, как Агнешка.
Агнешка, кстати, затихла. Устала буянить? Ну и хорошо. В  самом деле – сколько я могу перед нею оправдываться? Она мне кто? Нет, правильно, правильно я всё делаю. Надо искать ответы.
Я поднялась, принялась собираться. Квартира погибшей Карины располагалась на Ново-Садовой, а это значит, что я должна до остановки, дождаться автобус, сесть в него и проехать  восемь остановок. Это недолго, но попробуй дождись транспорт зимой, в поздний вечер!
Были бы деньги – села бы в такси. Но лишнего у меня нет. А с завтрашнего дня я в полной и официальной немилости у начальства: премии не будет, значит, экономия.
Я оделась, чтобы было удобно: джинсы, кофта, нескользящие ботинки, тёплая куртка. Пуховик, конечно, разумнее, но в пуховике я всегда чувствую себя неудобно, он как будто бы стесняет движения.
–Агнешка, я ушла!
Тщетно. Ну и пошла ты!
Закрыть дверь, повернуть дважды ключ, два шага до лестничной клетки, три шага по ней, десять ступенек вниз, мерзкий писк домофона – сырой ветер в лицо, три ступеньки, улица! – пути назад нет.
Поплотнее укутать шарф под подбородком и поспешить, поспешить… не ради автобуса даже, а ради того, чтоб не передумать!
С автобусом почему-то повезло. Это было странно – обычно я не отличалась чудесами совпадений, а тут – чудо! – всего семь минут, и он подъехал, почти пустой. Я пробила билет и села, вытянув ноги. Ехать недалеко, но я посижу, здесь очень тепло и уютно.
Выскочила, едва не проехав нужную остановку (разморило теплом), в самую ночь, поёжилась уже от страха, но чего делать? Автобус уехал, на остановке стоять не вариант – холодно и темно, надо идти. человек такое существо – куда-нибудь да придёт.
И я  пошла.
–Я не сомневался, я знал! – Филипп перехватил меня у подъезда. Сослепу, впрочем, я едва не прошла и нужный дом. В последний момент, уже почти свернув, увидела табличку «Ново-Садовая,72» и поняла, что на месте. Ноги отяжелели в ботинках.
«Зато не скользят» – утешала себя я, но утешение было слабым. Утром на работу, объясняться, а я что делаю?
–Я знал, что ты придёшь! – Филипп действительно был радостен. Его лицо закраснелось от холода, видимо, ждал.
–А вот я не знала, – буркнула я, и замерла у нужного подъезда. Стоять на улице не хотелось, но и идти туда, где нашли мёртвую женщину, и где, возможно, обитало теперь целых два призрака, не хотелось ещё больше.
–Пошли! – велел Филипп и первым пошёл вперёд, подавая