даже не знают, что умрут. Он простил их не из-за того, что это его испытание, потому что тогда это было бы не прощение, а торговля, обмен. Он просто простил их. Он молился за них не для того, чтобы «подставить другую щеку», а потому что сострадал им, сошедшим с пути истинного, мучающимся в неведении, все больше увязающим в алчности. Это по-настоящему перекрестный момент мирской и духовной жизни, потому что духовное утверждает, что все мирское от лукавого. Человек страдает именно из-за желания и невозможности достичь мирского. Но лукавый многолик и хитер, поэтому он под разными личинами и предлогами входит в человеческую жизнь. Поэтому попы стоят с жирными ряхами, обвешанные золотом с драгоценными камнями и брезгливо протягивают бабушкам носок каракулевого ботинка для поцелуя. Поэтому и продают святую воду на окраинах города по десятке за литр, а в центре, где будут снимать для показа на ТВ, естественно, раздают бесплатно.
Мужчина обрел несгибаемую веру. Он не стал уходить в монастырь, не стал чаще ходить в церковь, он просто стал жить праведной жизнью, соблюдая заповеди. Заповедь гласит «не сотвори себе кумира», поэтому в церкви ему стало нечего делать. Ведь он не язычник, а истинный христианин, поэтому как он может молиться иконе? Рисунку из куска дерева и тряпки, который нарисован, пусть и талантливо, в грязной комнате человеком. Где в завете упомянуты иконы? Этого там нет. Он истый верующий, он не еретик, поэтому как можно считать простого человека представителем, ведь есть заповедь « Я Господь Бог твой и не должно быть никого, кроме меня». Как верующему ему стало нечего делать в церкви, потому что есть заповедь «не лжесвидетельствуй», не лги, поэтому он не начал ходить на рынок чаще.
Он просто стал жить по закону божьему, который прост и совпадает с человеческой совестью. Когда Всевышний коснулся тебя своей дланью, и призвал к праведной жизни, то сделал тебя своим избранным, своей любовью помазав твои уста, чтобы нести благую весть всем страждущим. Именно это имел в виду Спаситель, под словами «нести благую весть», «кричать с крыш домов о том, что видели».
Мошенники, стали бы смотреть на этого человека, как на лоха, которого убрали за деньги, а он от бессилия теперь за них молится. Это тонкий момент, который очень часто может быть недопонят. Большинство людей, которые постриглись в монахи в расцвете лет действительно неудачники. Но признать это тяжело, если вообще возможно. Поэтому и находится путь меньшего зла. Ему так плохо, но это все специально для его испытания. Сейчас он пострадает, зато потом попадет в вечный рай, а вот те, кто обижал его, сломал жизнь, будут гореть в вечном огне. Получится и сейчас он утешится, из неудачника он станет «духовным человеком», и там ему воздастся за его долготерпение, и воздастся еще и с лихвой. Иисус подойдет к обидчикам и скажет: «Ты че, в натуре? Ты че о себе возомнил? Ты зачем моего кореша при жизни обижал?» А он выглянет из-за его спины и попросит, чтобы вечный огонь заменили вечной дыбой. Так ему будет чуть попизже блаженствовать в раю. Поэтому служащие церкви, как правило, люди малоимущие, потерявшие семью, пережившие нечто страшное в жизни. А дети и внуки правительства так и ездят на машинах с избитыми девушками в багажниках, отдыхают на курортах, гуляют в клубах и им эта религия не интересна и не будет.
Но далеко не все ориентируются на столь туманные посулы. Есть и люди, которые религиозны из-за осознания несовершенства человеческой природы. Уберите из религии чисто человеческие стремления – жизнь после смерти, страдание при жизни, ради чего-то, а не просто так и ад для тех, кто живет, как ему самому бы хотелось, но он не может. Тогда и останутся только эти люди.
Есть еще причина. Именно поэтому в религию приходят, как правило, с возрастом. Спросите бабушек, которые там толпятся, а где же и кем же они были лет тридцать, сорок назад. Они были где и кем угодно, кроме церкви и думали о чем угодно, кроме опять же церкви. Это объясняют тем, что с возрастом человек становится более духовным, тянется к вечному. Но только это не правильно, самообман и маскировка. С возрастом человек становится умнее, опытнее, мудрее, но не более духовным. Иначе, почему все основатели религий объясняют, что вновь рожденный человек является самой духовностью, а после теряет ее. Будда говорил, что человек рождается просветленным, затем становится человеком. Иисус указывал на детей и говорил ученикам, что они должны стать невинными, как эти дети и только тогда увидят царство божье. С возрастом человек становится только более убежденным в чем-то, но не духовным. С возрастом приходят, потому что подходит то самое время. Жизнь меняет свое течение. Они больше не работники, дети выросли и ушли, теперь дети скоро будут заботиться уже о них самих. Человек остается в вакууме. Нет прежних целей, которыми он жил, и которые наполняли его. Наполняли настолько, что он даже не задумывался над тем, что будет, когда их не станет. Не было даже мысли, что может случиться нечто подобное. Не было нужды хоть на минуту остановить бег и задуматься над этим. Это бы еще полбеды, да не такая уж и беда. Было бы выпить, а повод найдем. Занялся бы разведением рыбок или подсолнухов. Но откуда-то впереди уже повеял крещенский холодок. Первые болячки, которые свойственны только людям в возрасте, потихоньку начинает доходить, что жизнь то еще и кончается. Знать это одно, а вот понимать уже другое. Знал, что умрет, конечно, всегда, но тут уже начинает понимать. А начав понимать, знаешь уже по-другому. Это становится уже не просто словом, а чем-то начинающим материализоваться. Не сейчас, не через неделю, но потом, пусть и не через столько же, но, и, ни в коем случае, не меньше. Пусть даже меньше, но чуть-чуть. Но один хер придется. Придется и все.
И ведь это же на самом-то деле охуеть, как хуево, ебаный в рот!
Причем одного этого намека достаточно, чтобы жизнь приняла другой вид. Одного маленького намека. И всего-то было нужно, просто остановиться на минуту, остановить привычный ход жизни, попытаться не только узнать, но и представить, попытаться это почувствовать. Поэтому старики смотрят на молодых, как на несмышленышей, потому что почувствовали то, что молодые пока только знают, а зная, стараются отогнать подальше и не думать об этом. Поэтому во всем мире к старшим относятся с уважением и почитанием. И все равно не слышат их, потому что не понимают, о чем те им говорят, что хотят донести. В их глазах искренность, они не врут, они убеждены, они опытны, что-то поняли. Такое нельзя проигнорировать, поэтому их стоит уважать. Жизнь перед лицом смерти течет иначе. Она меняет свое положение, прямая становится под углом к прежнему направлению, а чем ближе этот момент, чем яснее понимаешь его неотвратимость, тем больше этот угол. И почти в этом самом моменте она становится перпендикуляром к прежней. Это просто иной взгляд на мир. Он не противоположен, не противопоставлен, он другой и с прежним у него только одна точка пересечения – сейчас. Тогда уже не важно, как ты жил, кем ты был, но самое невероятное из всего того, что стало не важным – сколько.
Новый человек, рождается подобным чистому листу бумаги. По мере роста, воспитания, образования он трансформируется, заполняется содержимым, и приобретает определенные характеристики, которые определяют его положение в социуме, и способы взаимодействия с окружающей средой. Лист обладает своими параметрами, размер, вес, вид бумаги, цвет альбомный лист, копирка, засвеченная фотобумага. Качество бумаги не обсуждается, так как это уже расизм. По поводу расизма могу сказать только одно, но это абсолютная правда, неопровержимый факт – хочу афроамериканку посимпатичнее лет от восемнадцати до пока еще потянет, лучше даже сразу двух. Сразу возникают вопросы, ответы на которые можно получить только опытным путем. Например, известно, что представители некоторых рас кажутся другим одинаковыми, «на одно лицо». При занятии необузданным, фривольным сексом сразу с двумя привлекательными представительницами, не появится ли ощущение, что делаешь это с двумя сестрами-близняшками? Возникнет ли неприятие к инцесту, какой-нибудь хитрый, «эдипов» прибамбас? Из-за чего просто не встанет. Впрочем, если они между собой сестры, то это, наверное, их личные проблемы.
Этот лист так же изменяется во времени, постепенно превращаясь в хрупкий пергамент, который от неосторожного прикосновения, рассыпается, как песок из одного места. Лист, заполненный расчетом дебета, кредита и сальдо и прочей бобосной циферью может считаться каким-нибудь экономистом, на листе можно нарисовать черный квадрат, из листа можно скрутить косяк, а так же написать инструкцию по укладке ламината, линолеума, паркета и кафеля. Бумага может быть использована всевозможными способами от подтирания, до отрезания кусочка, чтобы наклеить заплату на другой лист, ведь гемодиализ надолго не поможет. Дополнительно на каждом листе, независимо от выполняемой им функции, находится всевозможная личная информация ориентация –гетеросексуал, любимый цвет – голубой, любимый напиток, что вообще пил, и чем напивался, любимый фильм, какие фильмы вообще смотрел и прочее. Отсюда вытекает самое непостижимое, которое лучше вообще не рассказывать. А что важно в этом банальном примере, и почему был выбран именно он, что… да все заебало. Блин, не хочу больше вообще писать. Что за елки-палки?
Лучше поступить иначе. Вот виденные примеры из жизни других, которые показывают, может меняться человек в зависимости от обстоятельств.
Когда провожают солдат, то бабушки плачут, называя их «сынками». Они уходят, чтобы остальные продолжали ходить в магазин и ездить в метро, при этом, не боясь того, что могут взорваться. А когда человек возвращается, побывав в плену, несколько месяцев просидев в яме, каждый день, ожидая смерти, то его помещают в дурдом, считая его психом, даже классифицировав его заболевание и написав об этом в книжке. А другой едет в метро и думает: «Он стал ненормальным, интересы почему-то изменились… На других смотрит иначе… Совсем плохой стал. Но хули поделать? Война же. Вот и не выдержал. Бывает.»
С голоду украв у соседки ведро клюквы, человек получает три года. Он попадает в четыре стены и привычный бег жизни уже не имеет значения. Он останавливается, хотя и не так резко. Вокруг одно и то же, лишь час свободного времени в сутки, один час не по распорядку. Тогда он впитывает иную мораль. Слова людей, которые рядом, которые сидят не первый раз и провели так десятилетия. Он выйдет, но теперь его взгляд изменился. Он будет смотреть на людей, на их образ жизни, которым он сам когда-то жил, уже по-другому. После освобождения он устраивается на работу, но его не берут. Он навсегда неблагонадежен, запятнан. Тогда, помотавшись по разным местам, нигде не найдя зацепки, чтобы вернуться, искупив перед обществом, но не получив прощения, потеряв часть жизни, а может и здоровья, он показывает на себя и говорит: «Я - вор». Окружающие для него теперь другие - изнеженные, избалованные мальвины, озабоченно ахающие из-за прыщика на носу. Ему уже не так страшно попадать в тюрьму. Первый раз самый
Читать - с монитора, неформатно - сложно.