Да плохо одета!
Никто замуж не берёт
Девушку за это…
Василёк, эту частушку перевёл так: «Я в порядке, но плохо одета! Никто не женится на девушке по этой причине». Маринка отметила, что общую мысль песенки, Василёк уловил.
- А вот и сам Сергей Макарович пожаловали, - радостно сообщила она. – Не хотите ли, Сергей Макарович парного молочка откушать, только из коровки.
Дурачок Василёк восторженно уставился на милиционера. Просто по слуху уругвайца резануло имя «Сергей». В испанском языке это имя звучит ещё, куда ни шло, можно как Серж, а вот по-португальски звучало оно совсем нехорошо, точнее совсем препохабно. Да, не повезло человеку с таким именем. По-португальски оно звучит как «Я гей», что не очень хорошо даже для толерантного времени.
Мухин отказался от употребления парного молока, сказав, что его от него может пронести, а это совсем не солидно для представителя власти. Потом он внимательно посмотрел на таращившегося Василька. Да-а, у ребёнка не все дома, судя по его глазкам. Явно придурковат. Потом он обратил внимание на деда. Дед, пользуясь случаем, вцепился в рукав форменного кителя милиционера, и потащил его в сторонку. Мухина потащил, а не рукав. Деду приспичило срочно выговориться по теме врагов, коих только прибавлялось. Прут, ёпрст, как тараканы на нерест.
- Шастают, ёпрст, - дыша табаком и перегаром доложил он начальству. – Вокруг, ёпрст, объекта и вообще. Вынюхивают.
- Кто? – недоумённо спросил милиционер.
- Враги, ёпрст, кто же ещё, - удивился вопросу дед. – Вот, к примеру, наш пастух…
- Что пастух? – насторожился Мухин. – Он же стадо пасёт, и всё. Даже бухает в меру…
- Ага, в меру, - взвился дед. – Как же… в меру, ёпрст. Не просыхает, вредитель. А знаешь, как он глазом своим-то на силосную яму косит? Точно знает, что там такое, факт. Задумал он, окаянный, что-то. Надо на него облаву организовать.
Видя, что представитель власти сомневается, дед Матвей зашёл с козырей:
- У нас-то на Выселках совсем беда, - поведал он Мухину. – Видишь вон того ребятёнка-то? Васильком, ёпрст, его кличут…
Видя, что непонятливое начальство не понимает его мысль, дед продолжил:
- У этого Василька бабка есть. Тимофеевна, ага. Так вот она ведьма! Вчера, ёпрст, она летала на помеле в наши Выселки. Беда… К таким же ведьмам, как и сама. Запиши: Нюрка и Фроська.
Дед от омерзенья сплюнул на сапоги Мухина:
- Надо их срочно брать за жабры и в расход, - глаза деда зажглись пламенем фанатизма.
- Ассамблея у них там произошла, ага, типа сходняка, или слёта. А может даже шабаш организовали, - дед повторно сплюнул на сапоги Мухина, но тот ловко увернулся.
Лейтенант понял, что надо этот разговор заканчивать, ибо дед начал возбуждаться. Осеннее обострение налицо.
Мухин буркнул деду «до свидания» и «разберёмся» и резво двинулся от него к мотоциклу, но его попыталась перехватить неутомимая Маринка.
Вслед лейтенанту летели слова:
- … пришельцы, ёпрст, совсем озверели…
Лейтенант не стал дослушивать инфу об озверевших в корягу инопланетянах, у него и своих забот полно. Тут, как те инопланетяне озвереешь.
От Маринки лейтенант тоже ловко вывернулся, несмотря на то, что она с жаром стала усиленно рекламировать себя прекрасную:
- Сергей Макарович, обратите на неотразимую девушку своё внимание, - начала наезд Маринка. – У меня много достоинств, кроме того, что работящая и не курю. Я Макарыч могу крестиком вышивать. А ещё я вкусно готовлю и голова у меня не болит… Вот, зацените, правда, я неотразима?
Маринка крутанулась вокруг своей оси, демонстрируя Мухину свои прелести. Лейтенант не знал, куда ему деться.
Василёк тоже во все глаза смотрел на Маринку. Конечно, правда, что сеньора Маринка просто великолепна и в меру упитана. Он мог бы сказать, что она прекрасна, как электромагнитная волна, падающая под углом Брюстера на горизонтальную поверхность, и даже ещё лучше.
Руля на мотоцикле по сельским дорогам, лейтенант думал, как быстрее доехать до своего дома из этого дурдома. А там принять грамм «стописят» самогона, а ещё лучше допиться до изумления и зелёных человечков, чтобы забыть про облавы, про ведьм. Забыть о Маринке, вышивающей крестиком, про хищения капусты с полей, да и о самих зелёных человечках деда Матвея забыть. Но, надо предварительно капитально спрятать свой табельный пистолет. Ибо чревато. Впрочем, некоторые умельцы, и подручными средствами успешно гоняли гномиков, белочек и чертей. Да, трудна жизнь сельского участкового. И это ещё хорошо, что мы живём не в Америке. Там, говорят вообще мрак, там негров угнетают.
Лейтенант Мухин жалел всех своих односельчан, даже непутёвых. Жалко самогонщицу бабу Маню, не от хорошей жизни варящей самогонку и спаивающей ею селян. Народ тоже жалко. Очень жалко деда Матвея, имеющего свой специфический взгляд на этот мир. Жалко непутёвую Маринку, которая постоянно что-то хотела, а «хотело» в неё не влетало, и придурашного Василька жалко. На себя жалости уже не оставалось, поэтому Мухин твёрдо решил, что приедет домой и капитально вмажет. Конечно, пьянство проблему не решит, но вмажет он сегодня как следует. И закуску надо непременно себе сварганить: тех же макарон по-флотски или пельменей. Без закуски пить - себя не любить: так может демография и на полшестого опуститься. Интересно, а макароны по-флотски и пельмени, это одно и то же? Или всё же разная еда. Да, плевать! Лишь бы побольше.
Василёк в новых, но поношенных сапогах, бежал домой. Солнце било ему в спину и от тела Василька на землю падала тень. Эта тень отображалась на двумерную проекцию. Мир сложен. Может статься так, что сам Василёк только тень существа, живущего в четырёхмерном пространстве. И этому существу плевать с колокольни на мелкие проблемы жалких людишек, существующих в жалком трёхмерном пространстве.
Глава восьмая
«…буря, мгла, в кромешном мраке заунывный вой собаки. Огороженный плетнём, деревенский старый дом…»
Навалилась холодным испытанием на несчастного Василька очередная зима вместе с сезонной хандрой. И это ещё не чёрная полоса его жизни, это, оказывается, ещё белая полоса.
Этот русский холод уже достал. Я всё-таки очень серьёзно нагрешил в прошлой жизни, раз меня законопатили в эту Страну Льда. Это местным всё нипочём, а Васильку – вилы. Этот сельскохозяйственный инструмент местные поминают, когда им плохо. Нет, это им, местным, эти самые вилы, а Васильку так ещё и грабли с лопатой, однозначно. Эх, жизнь моя – жестянка, да ну её в непроходимое болото. У Высших Сил с чувством юмора дела обстоят явно чрезмерно. Законопатили профессора Аламеду в тело малолетнего ненормального, а теперь с любопытством наблюдают, как он тут бедует. И куда законопатили: в Россию! Вот за что мне такое наказание? Теперь смотрят на Василька сверху и ухахатываются с него, как он пытается учить русский язык. Угорают от смеха, наверное. Им смех, а мне беда сплошная. Тут везде, куда не ткнись, везде беда и недоразумение. Местные уже привыкли, а мне … эти самые грабли с лопатами. Даже с именем «Василёк» Высшие Силы гнусно пошутили надомной. Ну, конечно, такому убогому существу только такое имя и носить. Ведь на местном медицинском сленге оно обозначает малолетнего сифилитика. Хоть плачь. Хоть вой. Хоть смейся. Так что давай, малолетний сифилитик, учи русский язык, лечи местных аборигенов и их животных, а мы тебе ещё какую гнусность подкинем, чтоб жизнь мёдом не казалась. И из дома на мороз в таком тряпье не выйдешь, околеешь сразу, возле крыльца.
[justify] Вот фиг вам, Высшие Силы! Таки я имею Вам кое-что сказать за свою жизнь: не хочу Вас расстраивать, но у меня всё хорошо. Что, съели! Кстати, про поесть. Вот это больная тема. Здесь, всё-таки, Высшие Силы попаданца достали. У него метаболизм ускоренный, не такой, как у обычных людей, ему надо питаться значительно обильнее, чем обычному человеку. Естественно, кормилица Анна Тимофеевна, этого не очень понимает: кормит своего внука, как малого ребёнка, оттого у него постоянный голод. Ага, плохое детство … недостаток витамин. Пришлось, с отчаяния, съесть кошкин корм прямо из её миски. Тимофеевна, как такое обнаружила, стала кормить дурочка чуть обильнее, но без всяких изысков. Хорошо прожаренный стейк под карамельным соусом и с жареными овощами она не предложила. Ой, куда это я? Об этом даже думать нельзя. Но, хотелось бы чего-нибудь простенького. Филе из морского чёрта, например, с гарниром. Так, сколько у нас времени до обеда? А на обед у нас опять борщ и картошка в горшочке. Борщ это великолепно, а горшочек у них называется чугунок. Вынимается он из русской печи ухватом, это такое хитрое приспособление. Хороший такой этот чугунок, сиротского размера. Василёк такой размер одобрял. Это вам не ресторанные «мизерные» горшочки. Зато он не одобрял, что Тимофеевна кладёт картошку в этот чугунок не доверху, а только на половину его объёма. Понятно, что это она делает из экономии. Но голод сводит попаданца с ума. Голод заставляет делать такие вещи, которые в здравом уме даже пьяный бездомный сеньор не сделает. Вот у Василька крышу и снесло. Случайно увидел он литровую бутылку с вином, опрометчиво оставленной Тимофеевной на видное место. Да … нехорошо получилось. Стыдно-то как. То у кошки весь её корм съел, то вино Тимофеевны употребил в одно лицо. Кормилица, как только сообразила, что бутылка пустая, так сильно расстроилась. Переживает старушка, что ей не досталось. А Василёк просто не мог остановиться, когда дорвался до вина: пил и пил, пока оно не кончилось. Организм с жадностью усвоил сахар, а алкогольную интоксикацию малолетний лекарь сам вывел из организма, пожертвовав единичкой силы. Потом он, осознав сие деяние, сидел около стены в обнимку с верной кошкой. Переживал. Ему стыдно, но он надеялся на амнистию. Надеялся, что его поймут и простят, философствовал и рассказывал кошке о фракталах.
