Каба́.

Петров придвинулся к столу, сцепил руки в замок, внимательно взглянул на собеседника и приготовился, возможно, к одному из переломных вопросов в их отношениях.

- Игорь, а ты сам не видишь параллели? Должен видеть, с твоими-то мозгами! Твоя бабушка рассказывает тебе в детстве историю про Крива, который был лунатиком. И вдруг ты тоже им становишься. Она рассказывает тебе историю про Кабу, которая приходит во сне и наводит тень на плетень. И тебе она тоже начинает сниться. Это ведь не совпадения, правда?

- Конечно, это не совпадение!- убежденно отозвался Игорь- Я же говорил! Сначала что-то нужно написать, а потом это появляется. Историю про Крива когда-то написали, а бабушка мне передала устно. Историю про Кабу когда-то написали. И старожилы передали ее самому Криву.

- И как же выглядит эта Каба?

- Не знаю.- Игорь пожал плечами.- Я не помню, как она выглядит. Помню только, что снилась.

- Ну, хорошо!- Разговор явно заходил не туда, куда планировал Петров. Либо Игорь отмазывается, либо ему мешает абстрактное мышление.- На одной чаше весов у нас человеческие желания. Твои желания, Крива, какого-нибудь зяблика – не важно. Важно то, что когда исполняются желания, нормальный человек должен переполняться радостью, счастьем, ощущением реализации. Завершенности даже. Но есть и другая сторона. На ней страх. Ответственность.  За все нужно платить. И плата может быть безобидной, а может быть злой. Человек, находящийся в равновесии, понимает, что одно не бывает без другого, он должен как получать, так и отдавать, для него это естественный процесс. И отдача соразмерна приобретению. У человека с весами, склоненными в сторону страха, искажается восприятие. Он начинает думать, что должен за свое приобретение чуть ли не душу продать. Но на самом деле это не так, все происходит только в его больном восприятии. И вот твой Крив. Вместо того, чтобы начать помогать своим соседям, когда он стал богатым, вместо того, чтобы взять на себя заботу о благе деревни – это было бы вполне естественно для нормального человека,- он начинает заниматься ужасами и резать уши.

- А кем вы были до того, как стали психотерапевтом?- внезапно спросил Игорь, и Петров осекся.- Ну в смысле — по специальности?

- Я работал в автомастерской. На шиномонтаже.

- Ни фига себе!- не сдержался Игорь. В его глазах вспыхнуло восхищение.- Значит, вы полностью поменяли свой сценарий?

- Ну, это громко сказано,- уклончиво улыбнулся Петров.- Не факт, что тогдашний сценарий был вообще моим. Я просто заблудился, а потом я нашел дорогу.

- Но все равно трудно было?- настаивал Игорь.- Искать дорогу?

- Даже не сомневайся,- уверил Петров. - Когда я вернулся из Индии, то снова устроился в шиномонтаж, а учился по вечерам. Так что жил под двойной нагрузкой. Много денег на учебу уходило, я жил на «Роллтоне», и это совсем не метафора. Даже тройная нагрузка была, ведь приходилось еще шифроваться ко всему прочему. Ребята бы на работе не поняли, если бы узнали, а я не хотел лишних разговоров.

Он снова осекся. Только на сей раз Игорь перебил его не неожиданным вопросом, а многозначительным взглядом. Сияющим многозначительным взглядом. Глаза Игоря сигнализировали, что пришло время сбросить маски и поговорить по душам.

- Игорь, я не понимаю...- признался Петров.

- Если бы мужики узнали, что вы хотите вместо шиномонтажника стать психотерапевтом, они начали бы говорить про вас. И они бы вас осуждали. Ведь так всегда бывает, правда? Они бы говорили, что вы возомнили о себе. Они бы подкалывали про вас. А если бы вы продолжали упорствовать, они бы начали говнить. Просили бы подменить на работе или задержаться, обижались бы на пустом месте, строили бы подляны. А потом стали бы вас травить. Говорили бы, что зря вы время тратите на ерунду. Говорили бы, что это не ваше дело, вы — работяга, а не психолог. Говорили бы, что ничего не получится. Говорили бы, что так просто психологом не стать, вот чего удумал. Чтоб психологом стать, тут надобно уменье.

- И уши ваших понежней...- пробормотал Петров, начиная понимать, куда клонит Игорь. Внезапно вся философия парня вдруг увязалась в единую картину.

- Точно!- вскричал Игорь.- Но это мелочи, это лишь тревожные звоночки. Вы не помните, в тот период, когда вы начали идти к своей мечте, случилось у вас в жизни что-то странное? Что-то очень и очень странное?

- Да вроде нет...- Петров нахмурился и пожал плечами.- Все, что я сейчас помню, это дикую усталость. И море сомнений. Мне некогда было смотреть по сторонам. Да еще сестра…

Он замолк. Он смотрел на Игоря и отчетливо понимал: что-то происходит. Больше нет пациента, равно как и нет психотерапевта. Кто ты, Игорь? Кто ты на самом деле? И зачем ты здесь? Почему ты открываешь мне мою жизнь с той стороны, с какой я ее никогда не видел? Мне, Виктору Петрову, психотерапевту со стажем?

- У меня умерла сестра,- глухо произнес он.- И я до сих пор не знаю, умерла она сама или нет.

Он молчал какое-то время. Игорь выглядел слегка сконфуженным, но по нему было видно, что отступать он не намерен. Он хочет отыграть эту партию до конца.

- Я заходил к ней накануне, и она меня спровадила. Она сказала, что ждет гостей. Я так понял, что ухажера. Мы немного поболтали в прихожей, и я ушел. Потом она не брала трубки. Я пришел к ней домой, звонил в дверь, но никто не открыл. Было воскресенье, и я решил дождаться понедельника. В понедельник я позвонил на работу, мне сказали, что она не вышла. Я вызвал слесаря, мы вскрыли дверь. Мы нашли ее на диване, она сидела перед работающим телевизором, мертвая. На столике перед ней валялся шприц. Вскрытие тоже показало, что она умерла от передозировки. Вот только она не употребляла наркотики. - Петров сглотнул. Игорь молчал слушал.- Я долго убеждал себя, что я просто не знал всего. С чего бы ей мне рассказывать, например, что она сидит на игле? Такими вещами не рвутся делиться с братьями, даже родными. Но были странности. Сестра ждала гостя, и на столике, помимо шприца, стояла начатая бутылка коньяка и два бокала. Если сестра сделала укол до прихода гостя, а потом решила выпить коньяка, то зачем два бокала? Второй обычно достают после того, как гость придет. А если этот человек уже присутствовал, то где его следы? Чужих отпечатков на бокале не нашли, мне в милиции сказали.

- Может, он просто испугался, стер отпечатки и убежал?- аккуратно предположил Игорь.- Или не успел выпить из бокала?

- Как вариант. Но дверь-то! Дверь была закрыта на замок. Значит, у этого человека был свой ключ. Значит, это не просто ухажер. Это довольно близкий знакомый. Но почему он исчез, и почему милиция не нашла никаких зацепок, кто он такой?

Петров вновь помолчал, мрачно глядя на свой телефон, который продолжал вести запись. Потом взял его в руки и отключил диктофон.

- На этом я чуть не сломался,- подытожил он.- Я не смог спасти близких мне людей. Не смог спасти сына, не смог спасти сестру. Куда я рвусь, спрашивал я сам себя. Куда я лезу помогать кому-то, если не в состоянии помочь даже родным.

Он взглянул на Игоря.

- Это была она?- спросил он в лоб.

Игорь кивнул.

- Каба?

Игорь, помедлив мгновение, решительно кивнул.

- Так это работает,- сказал он извиняющимся тоном.- Почему-то большинство не замечает этих связей. Другие, кто посмелее, об этом пишут. Но пишут тоже иносказательно, ведь не принято говорить как есть, принято называть вещи не своими именами. Каждый раз, когда человек хочет что-то серьезно изменить в жизни, что-то начинает активно сопротивляться. Вокруг человека начинают происходить неприятные вещи. У кого-то они идут фоном. Просто понемногу пьют кровь и жизнь портят. У других случается шок. Почти все люди хотят быть кем-то еще. Но они не становятся тем, кем они хотят быть. И каждый раз находится причина. Нужно учиться, нужно думать о семье, нужно думать о карьере, а не о мечте. Но по факту люди начинают просто бояться. Они понимают, что все эти случайности вокруг — это не случайности. И они отступают. Они не хотят быть как Крив. Который явно видел, что ерунда какая-то творится, но предпочел не замечать, пока не уничтожил все, что ему было дорого. Нормальные люди всегда чувствуют такие вещи и не хотят рисковать. Боятся ее. Кабу.

- И зачем она это делает, по-твоему? Эта Каба, для чего ей отнимать у людей мечту? - спросил Петров.

- Я не знаю.- Игорь вздохнул.- Если бы знал, было бы все проще. Я только думаю, что так она живет. Ей это нужно для выживания. Как с Кривом: но и ты должен кое-что для меня сделать. Она может забрать все, что угодно. Не просто землицу с деревенского двора.

Теперь молчание длилось дольше. Петров рассеянно крутил в руках телефон. Он вспоминал о том, как во время первого сеанса он поддался экспромту и перескочил сразу на личные темы, открыв Игорю часть своей жизни. Это были всего лишь авансы с его стороны, попытки добиться расположения. Только теперь Петров видел это уже в ином свете. Быть может, остается место еще для одного экспромта? Только на сей раз все по серьезному.

- Что если мы вытащим ее на поверхность?- предложил он.- Твою Кабу? Сила Дьявола в том, что никто не верит в его существование. Сила демона в том, что никто не знает его имя. Что если сила и слабость Кабы спрятана в твоей памяти?

- Гипноз предлагаете?- тут же догадался Игорь, в очередной раз блеснув проницательностью.

- Гипноз,- кивнул Петров.- А вот теперь — внимание! По правилам я должен эту тему сначала обсудить с твоими родителями. После того, как я с ними это обсужу, кто-то из них должен будет прийти сюда и подписать согласие на сеанс гипноза. Как ты думаешь, какая у них будет реакция?

- Они откажутся,- без заминки ответил Игорь.- Папа посмеется. Мама может разозлиться, причем вы узнаете об этом не сразу, а когда она уже двинет на вас танки. Или вы предлагаете втихаря это сделать?

- Предлагаю втихаря,- кивнул Петров, чувствуя в глубине души ужас. Он шел на должностное преступление. Сознательно. Ради этого парня сейчас он все ставил на карту. Если об этом узнают, он вылетит с работы. Возможно, будет суд. Возможно, на какое-то время ему запретят заниматься деятельностью. Но он также отчетливо понимал, что без этого шага они с Игорем не продвинутся дальше. А он очень хотел помочь этому мальчику. Потому что полюбил его. Полюбил как сына, которого у него однажды украла Каба.

- Так-то я не против,- хмыкнул Игорь.- Только я знать хочу. Если будет совсем плохо, и Каба пойдет на меня войной. Мы сможем в любой момент закончить сеанс? Сможете меня сразу же выдернуть?

Виктор Петров посмотрел на него. Он сказал:

- В этом я могу тебя уверить.