Сиротская Ойкумена

кто меня молодою
Покинул на юности лет!

Музыка летела из бэтмобиля. Колонна заозиралась, но песню обрубило на полуслове, и снова стало тихо.
Кравчик угодил в самую точку. Машина была вылитый болид героя Готэм-сити. Когда она оказалась на расстоянии вытянутой руки, стал виден открытый люк в черной крыше. Из этого отверстия взвился, как черт из табакерки, темный комок, раскрылся на лету и повис над землей, поблескивая стрекозиными бликами винтов. Это был дрон с дистанционным управлением. Он шатнулся вверх-вниз, разминая крылья, и с жужжанием резво понесся вверх и наискось от дороги, в одну секунду превратился в точку меньше мухи и растворился в солнечном потоке, полностью пропав из виду.
- Я понял! - зашептал Постникову Кравчик, - Так вот зачем им понадобилась колонна с гражданским. Это страховка! Они используют нас как щит – чтобы наши не обстреляли. Вот ведь свинство какое!
- И что будет потом?
- А кто знает. Может, в концлагерь отвезут. С кого-то ведь надо начинать, – ответили ему сзади.
- Что такое? Примолкли там! – рычал сержант.
Дрон с необычайной живостью носился над лугами, пропадал в синеве и вываливался обратно, пересекая дорогу, словно сокол на царской охоте. Несмотря на солнечное утро, в поле оказалось зябко, студеный ветер проедал до костей. На дороге была слышна трель жаворонка, которую приносило ветром из полей.
- Осенью куда тише поют – совсем не то, что по весне. Да и с какой радости надрываться, если собрался черт знает в какие края, – сказал Кравчик.
Дорога тянулась бесконечно. Постников незаметно задремал на ходу, наступил сослепу на чужую пятку и едва не пропахал носом пыль, но устоял и только выругался, ухватившись за чей-то лацкан.
- Ба!.. – обрадовался сержант. – Москаль?! Да это живой москаль! А ну-ка, идить до мене, пан москалик...
Постников сию же минуту понял очень хорошо, что именно чувствовали евреи на улицах Берлина и Варшавы сотню лет тому назад.
- Що, не розумиешь? Брехня - понимаешь ты все. Твоя страна, козел, всему миру поперек горла встала. Ты мне, тварюга, за все отчитаешься теперь – и за Севастополь тоже!
Постникова обожгла невыносимая боль от дуги электрошокера, он упал на дорогу, через него переступали.
- Сержант Лыцусь! Что за бардак? – кричал издали капитан Горобец.
- Я... – неохотно отозвался сержант. – Не видите, что ли - нарушает...
- В оцепление вернитесь немедленно. Вам замечание, – отрубил Горобец.
Лыцусь неохотно отступил и остановился на обочине, пропуская колонну вперед. Постников поднялся на ноги и поплелся догонять своих.

Колонна втянулась в город Баллибей. Притомившиеся люди медленно сворачивали в переулок сразу за трехэтажным зданием колледжа, где была автостоянка. Капитан Горобец высунулся из люка в крыше бэтмобиля и сказал в мегафон:
- Вооруженные силы Коалиции демократических государств не причинят мирным жителям вреда. Я приношу извинения за неудобства. Все свободны!
Никто и не подумал шелохнуться, как будто с ними разговаривали на китайском.
- Все свободны! – повторил Горобец и махнул рукой. – Колонна - ррразойдись! Очистить площадку!
Конвойные отделились, пошли к паркингу и принялись выгружать из подошедшего грузовика и заносить в колледж какие-то ящики. Колонна дрогнула и раскрошилась, и очень скоро улица возле сельскохозяйственного колледжа снова приняла вид провинциальный и невозмутимый.
Тихий и сонный город Баллибей торчал среди полей, словно тыква. Городок был небольшой, все здесь расположено близко, дома не растут выше трех этажей, кленами и тополями обсажены тихие улицы. Поперек улицы парусит на ветру растяжка с аршинными буквами:
«Вас приветствует Самый Древний Город на свете!».
- Куда ты теперь? – спросил Постников.
- В обратном направлении, - сказал Кравчик.- Надо узнать, как дома дела. А потом подамся в самооборону, а то и обратно в республиканскую армию. Капитан Горобец - подозрительный тип. Не нравится он мне и этот марш-бросок тоже. Да ну его к дьяволу... А ты куда?
- В один автосервис. Это здесь, в городе. Удачи!
- Увидимся после победы,- заорал Кравчик издали и потряс сжатым кулаком. – Ты только прежде не помри!
10 глава
Позади аккуратно размеченной автостоянки у колледжа зеленел маленький, очень тесный скверик, а с противоположной его стороны перерезала тополиная аллея.
Уютное все-таки место этот «древнейший на свете» город. Спросив у прохожего дорогу, Постников ступил на опавшую тополиную листву и побрел по тенистой дорожке. После загадочного марш-броска ныли натруженные ноги, хотелось отсидеться в тихом месте и хоть немного передохнуть. В аллее на скамьях и прямо на траве сидели люди, то и дело прилетали обрывки разговоров:
- Приходит и в своей отвратительной манере требует деньги за квартиру... А где я их возьму – ни дома, ни работы...
- Здесь хотя бы дают пожрать. А там, к западу, давно уж перестали. Ложись и помирай. Гуманитарная помощь? Черт ее знает – не верится... Я на болота подамся, сил нет.
- Девушка, вы почему людей травите?
- Ишь умник! А детей кормить? Траву косить им на обед, что ли? Да пошел ты со своими советами - вылез на мою голову!.. Не хочешь – не ешь, а свои замечания себе и засунь куда подальше!
Аллея привела его к перекрестку. Две улицы разбегались отсюда в три стороны, и он выбрал ту, что шла прямо, и через минуту приблизился к симпатичному белому строению в классическом стиле, с фасадом, украшенным четырьмя колоннами. Над входом была вывеска:
«Муниципальная публичная библиотека городского округа Баллибей. Бумажные, электронные книги и бесплатный интернет».
Постников вошел в полумрак книжного царства. В библиотеке стояла мудрая тишина, края просторного зала терялись за рядами книжных полок, посетителей в библиотеке не было видно. Скромное убранство и приличная бедность - как всегда бывает в любой городской библиотеке. Возле окна в ближнем углу высилось своего рода подобие конторки или мудреного канцелярского стола. За ним сидела сухонькая библиотекарша – седая женщина, закутанная в теплую пуховую шаль. Ее звали миссис Морин Е. Донован-Маклафлин, как поясняла посетителю табличка на внешней стороне конторки.
- В последнее время люди почти перестали ходить в библиотеки, - приветливо улыбаясь, сказала миссис. - У вас есть идентификационный номер?
Узнав, что посетитель такого номера не имеет, старушка сказала, что это дело поправимое и тут же завела на него отдельный формуляр.
На библиотечных столах доживали свой век древние десктопы минувшего века, а также мониторы с настоящими выпуклыми ЭЛТ дисплеями. Библиотекарь надавила кнопку на корпусе одного из компьютеров, послышалось надсадное шуршание, монитор проснулся и высветил заставку операционной системы.
Интернет работал. Первым открылся городской сайт. Город Баллибей по-прежнему страшно горд тем, что он - самый старый в мире. Из пояснительного текста выяснилось, что на заре времен, как раз на берегу реки Эрн, разбил свою первую стоянку будущий Модератор Элайджа, чтобы наловить впрок побольше рыбы на зиму и построить свою первую хижину.
Местные новости и блоги оказались ничуть не менее познавательными. Зайдя к одному из туземных властителей дум, Постников прочитал, что Модератор на самом деле – китайский проект по реализации ИИ как инструмента управления общественными процессами. И только уничтожение его системного устройства переключит серверный мир Острова в недоступную для Старого Света математическую реальность.
«Слепое Пятно – случайный или умышленный изъян в теле нового мира, и через эту брешь возможно просачивание данных туда и обратно, но в незначительных количествах. Масштабная кибератака с проекцией вооруженных сил вторжения невозможна – но вполне осуществимо отправить диверсионную группу, разведку или просочиться незаконному мигранту».
Услышав легкие шаги, Постников обернулся. Из-за полки выдвинулся поднос, за ним показалась старушка библиотекарша. Она подошла к его столу и бесшумно поставила поднос возле клавиатуры. На нем была аккуратно расстелена белая салфетка, стоял ярко-зеленый термос и рядом тарелка: пара бутербродов с сыром. Похоже, ее собственный ланч.
- Чай вем посетителям предлагают? – спросил Постников. – Прелестный обычай, спасибо!
- Нечего языком трепать. Вам хоть есть где переночевать? – сказала миссис Донован-Маклафлин.
- Честно говоря, собирался в аллее ночь пересидеть - морозов ведь еще нет.
- Морозы тут совершенно не при чем, - строго отозвалась библиотекарша. – Но а в аллее вас полиция ночью заберет. Но вы можете переночевать здесь, на столах. Вы же не станете разводить костер в библиотеке? Вот и правильно. Я живу через дорогу. Мой муж хоть и бывший пожарный, – но все же по ночам всем нужно отдыхать.
Возразить тут было нечего.
- Но у меня есть условие: вы не станете делать постель из подшивок местной газеты «Баллибейская трибуна».
- Обещаю воздержаться. Я куртку постелю.
Зарегистрировавшись и войдя в местный аналог фейсбука – в социальную сеть «OnAire», Постников посмотрел на список популярных лидеров и с удивлением наткнулся на личную страничку блогера со знакомым именем Darach. Аватар пользователя изображал дерево с пышной зеленой кроной, и у этого дерева оказалось больше миллиона подписчиков. Любопытно!
«В итоге наша жизнь, вся человеческая картина Вселенной – лишь крохотная искра, блеснувшая на фоне темного полотна невообразимой величины. Как ни смехотворно, уязвимо и хрупко это творение – но ничего другого у нас нет. Нет смысла в презрении, в холоде и в равнодушии, но людям часто это невдомек, или правильнее сказать, не хватает времени это понять, потому что сам вопрос представляется смехотворно непрактичным и лишним. А это значит, что страданий будет еще очень много, и может быть, они не прекратятся, пока будет существовать человеческий род.
Наша судьба по отдельности не так уж много значит. На свете происходит столько всякого, что частная судьба теряется, словно комариный писк среди рева пылающей нефтяной скважины. Но это наша жизнь, и всегда найдется тот, кому это небезразлично.
Все эти попытки вырваться за пределы отведенного нам природой срока. Это нельзя назвать простым любопытством экспериментатора, это уже не наука, а попытка шагнуть за горизонт, в жуть неизвестности. И вообще: не лучше ли постараться использовать возможности там, где они у нас уже есть от природы, чем тратить усилия на то, чтобы пытаться создать новые, с которыми неизвестно что делать?
Следует учитывать, что Альтернатива – это новый плавильный котел, в котором смешались народы. Этим она похожа на Америку, но она – совсем не Америка. В эпоху стандартизации умов и мнений наша серверная земля – последнее убежище для наивных душ, поверивших в то, что мир движется в итоге к счастью».
За рассуждениями густо шли комментарии. Последние из них, помеченные сегодняшним утром, составили небольшой диалог:
- Элайджа ваш – типичный деспот и упырь!
- Какое там упырь. Он жертва. Элайджа в жертву себя принес, понимаете?
- Оба вы придурки. Самая большая опасность для человеческого вида – его собственное несовершенство по части этического выбора. Дарах, полевой командир бандитского формирования в Сером Секторе, причастен к похищению