– Вы же превратили их в мишень, даже в еду для всех остальных окружающих племён, – сказал Вован.
– Как ни печально, но Вы совершенно правы, – отозвался полосатый, – именно поэтому я и предлагал вразумлять всех и сразу, чтобы не возникало ни у кого соблазна отнимать у более миролюбивых соседей их имущество и жизнь. Все участники системы должны вести себя одинаково, иначе же всегда найдутся желающие нажиться на бескорыстии других. Разумный человек настроен на отдачу, он стремится делится всем, что у него есть даже в ущерб своим собственным интересам. И, если в обществе остаётся какая-то часть невразумлённых людей, то они в конце концов изведут всех разумных. Их стремление к поглощению всего и вся просто нескончаемо, их жажда неутолима, их аппетит ненасытен. Они жестоки, кровожадны и агрессивны. Они вбирают в себя всё, что их окружает, как бездонная губка. Это не идёт им на пользу, но они не могут остановиться, таковы законы животного существования. Но я не имел полномочий на вразумление всех, я не обладал полной свободой действий, я был стеснён определёнными рамками эксперимента. И даже в таких условиях я добился неплохих результатов. В общем, мой эксперимент оказался весьма удачным. При благоприятном стечении обстоятельств его можно было благополучно завершить через пару тысяч земных лет и получить полноценный разумный вид. Но, увы, судьба распорядилась иначе. Из центра пришёл ответ. Наше руководство решило не рисковать и распорядилось не предпринимать никаких действий, а следовать инструкциям.
– Очень жаль, – расстроился Вован, – что же вы сделали? Неужели бросили свой эксперимент?
– Не просто бросили, а вернули всё обратно к первоначальному состоянию.
– И каким образом?
– Очень оригинальным, – усмехнулся полосатый, – мы с моим напарником разыграли целый спектакль по дискредитации меня в глазах моей общины.
– Весьма интригующе, – заинтересовался Вован, – расскажите подробней.
– Да чего там рассказывать, – заскромничал полосатый, – короче, дело было так. Мы изобразили вечную историю противоборства двух начал. Ну, там чёрное и белое, вода и пламень, добро и зло и так далее. Я выступал в этом спектакле на стороне тёмных сил, а мой напарник на стороне светлых. Необходимо было дискредитировать меня, поэтому так распределились роли. Ну, так вот, на сцену выходит мой напарник в образе освободителя и начинает меня клеймить всякими нехорошими словами и называет меня самозванцем, вором и обманщиком. Он раскрывает моё истинное лицо, показывает моё лицемерие и ложь, выводит на свет мои тайные, подлые, коварные планы по поводу закабаления местного населения в вечное рабство и использования его на самых тяжёлых работах для моей собственной пользы. И всё это он делает на глазах у моей общины, моих почитателей и последователей. Я, конечно же, воспылал праведным гневом, набросился на него, между нами началась смертельная битва. Мы летаем по воздуху, сталкиваемся, летят искры, гремит гром, сверкают молнии. В общем, полный набор спецэффектов и бутафории. Наконец, я как будто бы побеждаю. Мой противник повержен, я пригвоздил его к дереву огромным копьём. Он истекает кровью, а я победоносно и страшно кричу о своей победе. Моя община в мистическом ужасе падает на колени и тянет свои руки ко мне. Ещё немного и я навечно утвержусь в статусе победителя и главного правителя здешних земель. Но тут мой противник оживает, вытаскивает из своей груди копьё и поражает меня небесными молниями. Я падаю ниц и в предсмертных муках признаюсь в своих низких коварных планах по отношению к моей пастве. Все это слышат и ни у кого не остаётся ни малейших сомнений в правдивости моих слов. Затем земля со страшным грохотом разверзается, оттуда рвётся адское пламя и валит чёрный дым. В этом чадящем и смердящем антураже я проваливаюсь в преисподнюю, но с обещаниями вновь вернуться когда-нибудь в будущем, чтобы опять завладеть этим миром, ввергнуть всех его обитателей в рабство и обречь на вечные муки. Всё, драма закончена, врата ада смыкаются надо мной, злодей повержен, герой освобождает всех угнетённых и даёт им свободу и права. Обманутые люди возвращаются к своему привычному образу жизни.
– Да, красиво, – сказал Вован, – но несколько жестоко по отношению к вашим подопечным. Не жалко было?
– Натюрлих! Но что поделаешь, таковы законы жанра, – пожал плечами полосатый, – а каково мне было хоронить плоды моего труда.
– Но что-то мне вся эта история напоминает, – почесал ухо Вован, – где-то я уже всё это слышал.
– Ха, слышал! Ещё бы! Конечно, слышали, и не один раз! – подтвердил полосатый, – с теми или иными интерпретациями эту историю можно найти во всех священных писаниях мира. Читали когда-нибудь древние мифы и прочую подобную литературу различных религий? Там это всё очень подробно и красочно описано. А туда оно попало из более ранних источников. Конечно, там многое перепутали, переврали, мистифицировали, добавили всякой чепухи и небылиц, но некоторое сходство всё же можно обнаружить.
– Так, стоп! Подождите! Не так быстро! – ещё не совсем всё осознав, задумался Вован, – Это что же у нас получается? Значит, Вы и есть воплощение первородного зла, так что ли? Вы являетесь тем самым змеем искусителем, который подстроил изгнание человека из рая? Вы есть тот самый подлый, коварный демон, соблазнитель и ловец неискушённых душ? Вы есть прообраз тёмных злых сил и родоначальник всех богомерзких начинаний и явлений? То есть, извините за выражение, Вы есть сам Сатана? Так, что ли? – не поверил он своей догадке.
– Ага! Собственной персоной, – скривил губы в саркастической, ехидной ухмылке полосатый и смачно откусил большой кусок от спелого красного яблока.
Вован несколько секунд сидел молча с озадаченным видом, затем он слегка прыснул, потом ещё и ещё. Вдруг его прорвало и Вован начал ржать. Он заливался безудержным смехом, давился им, слёзы ручьём текли по его лицу, живот сводило приступами хохота. Он сполз на пол и там продолжил эту весёлую истерику.
– Конечно, ему смешно. Устроил натуральный цирк вместе с варьете. Тут целая трагедия, такая драма, что и все шекспиры мира отдыхают, а он ржёт как подорванный! Ну, никакого тебе уважения и сочувствия. Что за публика пошла? – театрально и несколько фальшиво стенал полосатый, заламывая руки. При этом он не забывал громко грызть своё яблоко.
Наконец минут через десять Вован начал успокаиваться, силы оставляли его, смеяться становилось нечем. Он с трудом поднялся и держась за живот побрёл в ванную. На ходу его всё ещё потряхивало от приступов смеха. Вернулся он через пять минут умытый и посвежевший, только красные глаза напоминали о недавнем приступе.
– Я, конечно, дико извиняюсь, – сказал он, садясь на табуретку, – но с Вами не соскучишься. Вчера Вы ошарашили меня своим неземным происхождением, а сегодня Вы оказались самим Сатаной. Какой удар по неокрепшей психике.
– Я понимаю, – вошёл в его положение полосатый, – но что поделаешь, если такова есть истинная правда жизни. А водочка на что? Давайте лучше выпьем, а то мы с Вами с этими разговорами совсем забыли про эту приятную часть нашей беседы.
Вован не стал спорить. Они выпили доели салат и принялись лепить вторую порцию мант. Полосатый решил сменить тему и начал рассказывать о приключениях и забавных случаях из своей практики в ходе скитаний по дальним галактикам и тёмным закоулкам Вселенной. Было очень смешно. В этой приятной атмосфере они и закончили этот день.
На утро Вован проснулся в свои привычные пять часов. Полосатого не было, наверное, отбыл на базу. Он умылся, позавтракал и отправился на работу. Состояние у него было не совсем обычное, не каждый день узнаёшь такие новости, не каждый. От полученной информации Вован несколько ошалел и стал рассеян и невнимателен. Его теперь постоянно отвлекало от обыденной жизни всё услышанное от полосатого. На работе Андреич даже поинтересовался на предмет здоровья, но Вован отнекивался. А через пару дней всё пришло в норму. Он свыкся с таким положением вещей и эти мысли больше не отвлекали его так сильно от житейских дел и повседневных забот.
Беседа шестая.
Последняя.
Прошло две недели. За это время осень вовсю расхозяйничалась. Землю усыпал разноцветный ковёр опавшей листвы, дожди превратили газоны и обочины в непролазные болота. Солнечный свет стал редким гостем, от чего люди мрачнели и впадали в меланхолию, а то и вовсе в жесточайший депрессняк.
Эти тенденции не обошли стороной и Вована. Он стал вял и более обычного хмур. Только воспоминания о беседах с полосатым оживляли его сознание приятным тёплым светом. На работе всё было по-прежнему. Подвернулась небольшая халтурка в виде несложного ремонта у одной старушенции, которую он быстро и исполнил.
Бабка оказалась невредной и всё время приставала к нему с предложением испробовать домашнего, лично ею изготовленного самогону. Вован поначалу отнекивался, мол помешает работе, но по завершению ремонта благосклонно уступил её уговорам и принял пару стопок. Жидкость оказалась в меру крепкая, приятно ароматная и оригинальная на вкус. Бабка рассказывала, как гнала самогон и на чём его настаивала, но Вован не запомнил. Он заказал для себя литр этого нектара. В общем, жизнь продолжалась.
В пятницу Вован вернулся поздно, Уже стемнело. Дали зарплату и он вместе с коллективом отметил это событие. Настроение было неважное, с утра барабанил дождь и сёк резкими порывами холодный ветер. Вован промок и изрядно продрог, даже употреблённый с коллегами алкоголь не мог его согреть, и только зазря выпустил свою полезную энергию в неприветливую атмосферу.
По дороге он заскочил к бабке и забрал свой заказ. Та вручила ему две поллитровки, заботливо завёрнутые в газетку. Вован поблагодарил и расплатился.
– Хлебай, шынок, на ждоровье. Шо людям на пользу, то и мне хорошо, – прошамкала она беззубым ртом. На том и расстались.
Подходя к подъезду, Вован заметил тень под козырьком. Она отделилась от стены и вышла на свет. Это был полосатый.
– И где Вы шляетесь? Я тут продрог совсем, просто окончательно задубел, – высказал законную претензию недовольный пришелец. Вован остановился в нескольких шагах, принял значительную позу, словно заправский декламатор поднял одну руку вверх и начал свою торжественную, пафосную речь.
[justify]– Приветствую тебя, о великий и ужасный Сатана, повелитель всех тёмных сил и подземных царств. Ты – князь тьмы, верховный дух зла, властелин Ада, вечный соблазнитель и ловец неокрепших душ. Ты – главный
