Роман и Джета - Ромео и Джульета?

продолжить обучение в мединституте.

    Однажды, после успешно сданного экзамена, она в приподнятом

настроении (ее в очередной раз похвалил преподаватель), возвращалась

домой. Подойдя к двери, она вспомнила, что в квартире ее ждет неприятный, постылый ей человек, и сразу впала в уныние.

    Нет, с этим надо что-то делать, - решила она, - уйду опять в общежитие.

    У входной двери, немного потоптавшись на месте, идти в квартиру не было никакой охоты, развернулась и пошла в обратную сторону. Побродив немного по улицам города, она решила, все-таки, вернуться домой и твердо заявить мужу о том, что уходит от него, и подает на развод.

    Поднявшись на второй этаж, она открыла ключом входную дверь, вошла

в прихожую, закрывая ее за собой, услышала какие-то непонятные звуки, доносившиеся из-за закрытой в кухню двери. Остановилась, прислушиваясь…

    - Давай, давай! – услышала она чей-то хриплый, пропитый голос.

    Ничего не поняв, сняла туфли, пошла вглубь прихожей, повернув голову, посмотрела в застекленную дверь кухни…

    То, что она увидела, заставило ее застыть на месте с широко открытым ртом…

    Ее муж, с опущенными до колен брюками, стоял, несколько согнувшись вперед, опираясь руками о стол. Сзади какой-то, незнакомый, заросший жесткой щетиной мужчина, с брюками, упавшими до самого пола, держась руками за бедра Аурела, очень уверенно и весьма энергично совершал

движения, значение которых были совершенно недвусмысленны.

    Не поверив глазам, она, протирая их, невольно сделала шаг вперед.  Да, все было так, как она увидела! Ей не показалось. Громко вскрикнув, она

развернулась, схватила туфли, хлопнув, что было силы, дверью, выскочила на лестничную площадку и побежала вниз по лестнице…

    Каждую ночь, да и день, ее мучило это мерзкое видение, вызывая тошноту и отвращение.

    «Господи, - думала она, - это же богопротивно! И я венчалась с этим

чудовищем в церкви?! Почему Бог не накажет его за все прошлые и

нынешние прегрешения?! Докатиться до такого…?! Никогда, никогда я больше не буду с ним рядом даже на улице, не то, что жить в одной комнате! Никакие родители, ни мои, ни его, не заставят меня больше жить в

супружестве с ним! Никогда моя нога не переступит порог этой квартиры!

    Но ей нужны были одежда и учебники.

    Как их забрать из квартиры? – размышляла Джета, - Попросить ребят? Но это так неудобно – пойдут пересуды…, опять же, это богопротивное существо, все-таки, официальный муж и как отреагируют ребята на это грязное, зачуханное чудовище? Не начнут ли, из-за него презирать и ее? …». 

    Но отсутствие белья, одежды, учебников создавало неудобства – каждый раз просить у подруг, когда они сами нуждались в них, было крайне неловко.  Собравшись с духом, она попросила двух ребят одногруппников помочь ей забрать из квартиры свои вещи. 

    Войдя в квартиру, студенты обнаружили там две, совершенно пьяные, грязные и небритые «особи» в замусоленном мужском платье. Перед ними, на столе: красуясь, стояли и валялись пустые бутылки из-под портвейна, вермута, дешевой водки, консервные банки с килькой в томате, куски хлеба. Увидев ее, муж виновато опустил голову, а второй, нагло и с нескрываемым  интересом разглядывал ее.

    - Это кто? – спросил он Аурела, продолжая рассматривать Джету уже масляно заблестевшими глазами.

    - Жена, - тихо ответил Аурел, тоскливо глядя в пол между ног.

    - У такого чмо, и такая раскошная красавица жена? Ну и ну…

    Джета, не обращая на подонков никакого внимания, молча обошла стол. Подойдя к шифоньеру, собрала вещи, учебники, уложила их в чемоданчик и сумку, направилась к двери.

    Когда она, возвращаясь обратно, проходила мимо стола, наглый мужлан ухитрился ухватить ее за подол юбки: - Тпрру, кобылка, не спеши, -  громко захохотал он, - давай-ка сотворим с тобой, то, что мы ни один раз творили с твоим мужем! – хриплым голосом предложил он. - Ты же видела, - я точно знаю, что ты видела, как я дрючил твоего супружнейшего. И ты знаешь, что я делаю это очень хорошо! А уж то, чем я это делаю, - заржал он, как лошадь, - вот такого вот размера! - показал он руками. – Ты что, не заметила…? Да все ты заметила! – опять захохотал мужлан. - Давай, сучка, не кочевряжься, не пожалеешь!  Надоел мне этот твой мозгляк – хочется женского тела – давненько его у меня не было! А вы пошли вон! – крикнул он растерявшимся ребятам-студентам.

    Джета, хладнокровно пронесла чемоданчик над его рукой, отвела его на себя, в сторону и, крутнувшись корпусом на месте, что есть силы, ударила им наглеца в лицо углом, окованным в металл. Мужик рухнул головой на стол, из-под щеки сразу же появилась струйка крови.

    Пройдя к двери, молодая женщина обернулась, оглядела комнату. Муж, обхватив руками затылок, сидел, уставившись перепуганным взглядом на неестественно застывшую голову своего, истекающего кровью, сожителя и собутыльника. Тот продолжал лежать, не подавая признаков жизни.

    - Кажется, я его убила, как-то очень спокойно и равнодушно сказала Джета, растерявшимся, от всей этой мерзкой и неприглядной картины,

ребятам, - вызывайте милицию.

    - Подожди минуту, - оправившись от потрясения, сказал один из них, направляясь к столу. Нащупав пульс, на шее лежавшего без сознания

существа, облегченно вздохнул: - Жив он – успокойся. Этот мужик еще и нас с тобой переживет. - Взяв неизвестного за волосы, он приподнял его

голову и внимательно осмотрел лицо. Удар пришелся в лоб, чуть выше переносицы. Рана, оставленная углом чемоданчика, была неглубокая, но

обширная, – Аптечка есть? – спросил парень Джету.

    - Да, сейчас, - коротко ответила молодая женщина, направляясь в кухню, - вот, - протянула она парню, вернувшись в комнату, стерильный бинт, перекись водорода и нашатырь.

    Ребята, дали понюхать поверженному наглецу нашатырь. Тот, дернулся,  открыл бессмысленно уставившиеся на них, глаза: - Где я? – спросил он склонившихся над ним парней. 

    - На месте, мужик. Такси вызвать не надо – ты уже стоять в аду, черти уже на подходе! Не дергайся, - ответил один из них, промывая рану перекисью водорода. Перебинтовав рану, парни, удовлетворенно потерев руки,

хмыкнули: - Ну вот, теперь порядок; жить будет, хотя такого не грех было бы и отправить на тот свет.

    Неизвестный, оглядел комнату, увидел, стоящую у двери с чемоданчиком в руках Джету, вспомнил все происшедшее с ним, и с криком: - А-а! Это ты, сука, чуть не грохнула меня?! Убью! – бросился на нее.

    Один из парней успел подставить ему ногу, неизвестный, зацепившись за нее, полетел вперед, заскользил на коврике по полу, воткнулся головой в угол дверной рамы и опять «отключился».

    - А вот сейчас порядок полный и окончательный. Слышишь, ты, кикимора болотная, - обратился один из парней к мужу Джеты, - брызнешь на него водой, и пусть неделю не встает на ноги – у него приличное сотрясение мозга. Понял?

    Аурел, поспешно закивал головой, затем упал на колени, протянул руки к жене: - Джета! Выслушай с меня! Я тебя умоляю! – выкрикивал он,

поспешно ползя к ней на коленях. – Не уходи! - прокричал он, увидев ее презрительный взгляд и твердое намерение в нем поскорее выбраться из квартиры. - Это он первым опустился миня в тюрьму! Я проиграться ему в карты много деньги, и теперь, по тюремным законам, я не могу, отказать ему ни в чем, и в этом тоже! Прости - меня! Давай уедем в село – там он нас не найдет!

    - Что?! Я с тобой в село?! После того, что я здесь увидела?! –

презрительно глядя на него, воскликнула молодая женщина. - Я, будь

мужчиной, убила бы его за это! Или сама повесилась! Ты же, ты хуже

подзаборной шлюхи! Дать сотворить с собой такое?! Не открывай рот!  Я знаю, о чем ты хочешь меня спросить: «Почему тогда жива я»?  Ты, ведь, тоже поизмывался надо мной!  Отвечаю – меня вытащили из петли, а на второй раз у меня не хватило духу. Но я женщина! Ты же корчил из себя «настоящего мужчину»! А на поверку кем оказался?! Подстилка на потребу зэкам!  Прощай, и больше меня не ищи!  Ты мне совершенно не нужен - я подаю на развод! Ребята, пошли отсюда - меня сейчас стошнит от всей этой мерзости…

    Аурел сник головой, а Джета, бросив на него последний, полный

презрения и брезгливости взгляд, пошла из комнаты, за ней вышли, и

ребята… 



   

    Наступила весна, все вокруг зазеленело. Солнце ласково светило со своей голубой, недосягаемой высоты, согревая землю и все живое на ней. Только на душе у Джеты было зябко и холодно. Настроение у нее, от всего

происшедшего, было отвратительное, на душе тяжело и мерзко, и, лишь, стремление окончить училище и поступить в мединститут, придавало ей силы держаться «на плаву».

    Однажды, после очередного семестрового экзамена, Джета, проходя мимо центрального стадиона, увидела объявление о проходящих на нем

соревнованиях по легкой атлетике. Близкими подругами она не обзавелась – студенток больше интересовали парни и танцульки, а ей это, после всего пережитого, претило. Она упорно училась, идя к поставленной себе цели – окончить училище и поступить в институт. Посмотрев на часы, она решила скоротать время перед вечерними лабораторными работами и отдохнуть от занятий на стадионе. Купив, при входе, пару пирожков с мясом, студентка, расположившись на трибуне у финиша, с интересом наблюдая за

спортсменами, бегущими по красным гаревым дорожкам. Она любовалась их красивыми, сильными, стройными телами и немного, по-хорошему,

завидовала им.

    Живи я в городе, - думала молодая женщина, - тоже могла бы заниматься спортом, тоже могла бы быть такой же сильной, стройной, ловкой и

красивой». Но в их селе не было никаких условий, а учитель, историк по образованию, преподававший им, заодно и физкультуру, бросив ученикам мяч, сидел, покуривая на зарытых в землю скатах, и «забил», как сказала бы нынешняя молодежь, и на физкультуру, и на детей, долженствующих

заниматься ею в данный момент…

    Ее размышления прервало сообщение судьи-информатора: - Объявляется  забег на три тысячи метров. На дорожку приглашаются участницы

соревнований из городов: Тирасполя, Оргеева, Кагула, Рыбницы, Дубосар…

    «О, кагульские спортсмены тоже здесь. Может быть, кого знакомого увижу? Хотя кого я из них знаю…».

    - ... в шестом секторе стадиона начинаются соревнования по прыжкам в  высоту среди юношей», - продолжала вещать судья-информатор.

    К указанному месту, мимо Джеты потянулись ребята со спортивными сумками.  Ее внимание привлекли два спортсмена о чем-то оживленно

переговаривающихся между собой. Сердце ее бешено забилось: - Рома! – вскрикнула она - в одном из спортсменов она узнала своего любимого, - Рома-а-а! – закричала она, и тут же зажала рот рукой: «Какие у меня права на него? - мелькнуло у нее в голове, - Может быть, он давным-давно забыл обо мне»!

    Но крик вырвался и был услышан. Роман повернулся на окрик, посмотрев на нее, приветственно поднял руку, приняв ее за какую-то знакомую, пошел, было, дальше, затем, будто, что-то вспомнив, остановился, повернулся всем корпусом к ней, вгляделся…  Резко сорвавшись с места, перепрыгнул через ограждение и тремя прыжками очутился рядом с той, которую уже и не чаял когда-нибудь увидеть.

    - Джета! –