Тридесятое царство (окончание)

нанесли удар здесь, в Землях своих южных братьев. И едва скрылись из виду гонцы на Родину, Светь обнажил свой горморунов меч и сказал оставшимся с ним:
  - Что же, братья и сёстры?! Ни один из нас не покинул становище ночью и не пожелал быть Отступником! Значит, каждый полон решимости победить или умереть! Идёмте же путём ратников! И не смущайтесь тем, что мало нас!

274
Великий, мудрый и трудолюбивый народ за нашими плечами в этот войне! Тысячелетья доброй и праведной жизни предков за нашими плечами в этой войне! Несокрушимая сила правды впереди нас в этот войне! А там, в разорённых селеньях, – сброд со всей Подсолнечной, что собрался, чтобы жить чужою плотью и кровью! Прокляло их, безбожных, Небо! Горит под ними униженная Мать Сыра Земля, обагрённая чистой кровью лучших своих детей! Да куда им, Чёрным, против нас, воинства Добра! С нами Перун и все Сварожичи! Лучом сверкают в Небе стрелы Хорса! Мы не стремимся убивать, но идущим против Праведи не уступим! Победа или смерть!
  - Победа или смерть! – хором грянули голоса двух десятков ратников и вещуна Заредара.
  Вскинулись они на коней и, прихватив по пути троих дозорных, пустились к краю Леса, к речушке, от которой вчера уходили, отстреливаясь.
  Радислава своей чуткой душой верно угадала, что в голове старшего уже созрел замысел нападения на Чёрных. Только не в этот день. Приблизившись к ближайшему селению, Светь разделил Дружину по двое и разослал во все стороны разведки. Сам же с другом Ладом тайно обошёл, вернее, ополз главное становище Кощего Аши-Баши. Вечером у костра он долго объяснял задуманное, просчитывал всякие неожиданности и поступки каждого в случае их возникновения, выслушивал дополнения других. Уже к середине первой ночной поры всё было готово, и легли отдыхать.
  Нападение началось через полпоры после рассвета. Дружина широким полуобручем с гиканьем выскочила из-под деревьев и, на ходу перебив небольшую охрану Чёрных, захватила и погнала на Юг большой табун лошадей, голов в пять сотен. В движении перестроились: большая часть шла впереди, четверо подгоняли коней сзади.
  К первому полю, на которое выгнали уже – а росы не было – пленных Оленей, подъехали через четверть поры. Около семи десятков людей с серпами в руках оторопело сгрудились у скирд, решив, видно, что забавляется какая-то ватага захватников. Потому и охранявшие, которые широко разъехались по двое-трое, растерялись и пали под стрелами и мечами почти без сопротивления. Жёрухи узнали Яриев и радостно согласились принять участие в дальнейшей скачке, особенно подростки, ставшие во второй ряд, за ратниками.
  Недолгая скачка и – новое селение другого Оленьего рода. И вновь люди, работающие на полях для насыщения Чёрных. В этом бою поратились и сами получившие волю: не успевших внуздать лошадей врагов, которые отдыхали у ручья, порубили серпами да столь яростно, что державший наготове лук Светимир не пустил ни одной стрелы.
  - Дайте нам их оружие! – попросили его Южные. – Мы сами вызволим наших!
  Светь согласился, и два десятка юных взяли мечи и копья Чёрных. Только к каждому из них старший приставил своего ратника. 

275
Похищенных лошадей собрали, и вновь рысью пошли на Юг. Рядом с самим Светем скакала девушка около десятка и четырёх лет возрастом, умело погоняя коня убитого врага и прижимая к сурне тяжёлый для неё меч. Поначалу старший подивился готовности Южных к сечи, потому что думал застать их подавленными и обессиленными. Но, глянув в глаза этот Ведеславы, увидел такую силу обиды, что понял: к концу дня жёрухи начнут рубить ватаги Чёрных и в селениях.
  - За нашу Землю! – тонко вскрикнул кто-то из детей, когда показались жилища другого рода. Призыв подхватили.
  В полях здесь никто не трудился, зато наткнулись на табун из пяти десятков лошадей и при нём троих врагов. Когда яростные от скачки и жажды мести подростки с дикими воплями бросились на них, взрослые и опытные воины отшвырнули оружие и прыгнули в озерцо. Их окружили. Чёрные, не понимая, откуда взялась целая рать противников, затравленно озирались и топтались на мелководье, подымая со дна муть ила.
  - Говорите, Олени! – предложил, приблизившись, Светь.
  - Смерть! – гаркнули мальчишки.
  - Смерть! – вторили им девушки, для которых Чёрные воины теперь были хуже лесного зверья.
  - Ваш суд! – Светимир развернул коня и велел своим строиться.
  Через миг озеро окрасилось кровью.
  - Старший, - подъехал к нему Ладослав, - от селения отъехали в нашу сторону три десятка и два врага. Будем ратиться?
  - Нет, брат. Этих змеиных выродков только топтать копытами. Сгрудить лошадей плотнее! Гнать на Чёрных!
  Повеление исполнили. Дружинники и Олени объяли табун с трёх сторон, на ходу тесня животину друг к другу.
  И вновь Чёрные не успели осознать угрозу своим жизням, не ожидая видеть здесь вооружённых врагов. Табун смял половину из них, сбросил оземь; остальных ратники, вскочив на крупы своих коней, достали стрелами.
  Развернувшись у самого селения, необычная рать пошла далее на Юг, оставляя за спиной переполох и сумятицу. Теперь уже десятки лиц, кроме Яриев, радостно подставляли ветрам свои волосы, кудрями летевшие назад, и в гулком топоте множества копыт каждый чувствовал себя частью большой силы.
  Отойдя на три версты, Светь поднял руку, остановил всех и велел съехаться.
  - Братья Олени! – обратился он к сотне с лишним получивших волю людей – детям, двум десяткам женщин и пяти-шести старикам. – Не то было в моих наметках спервоначалу! Но теперь вижу, вы и сами можете проехаться по полям остальных ваших селений, повернув на Запад! Я дам вам троих ратников и под их предводительством вы также прогоните табун из двух сотен лошадей, сажая на них тех, кого вызволите!

276
 
С ним согласились ладным и радостным возгласом.
  - Берите неожиданностью! А дойдя до Пояса Рода, ищите укромное место и селитесь там! Чёрные готовятся покинуть ваши Земли, тогда можно будет вернуться в селения! Помните, гмуры теперь с вами в содружестве и не опасайтесь гор! У Куниц же таких беглых уже много, и я попрошу их юную рать снестись с вами! Добре?!
  - Добре, Ярий!!
  - Разъезжаемся! Утки, Месеслав – старший! Помогите Оленям и к утру воротитесь в наше становище в Лесу! Вперёд!
  …Теперь сразу две конно-человеческие рати хлынули по полям и лескам Южных: подростков-Оленей и дружинников, вступивших в Земли Диких коров, Туров, племени, в котором до нашествия Аши-Баши считалось четыре тысячи людей.
  Верный своему замыслу, Светь вёл Дружину по предлесью, захватывая поля крайних селений: в этот день не погубление Чёрных заботило его, а спасение братского народа от полного исчезновения. Новый племич Куниц говорил ему наедине, что после войны позволит на несколько лет отступить от обычая и жениться-выходить замуж ранее обычного – с десятка и шести лет, чтобы скорее восстановить народ. Тогда-то Светь и решил оставить средь Куниц именно Меча: из-за его ратных умений и ради поиска Купославы.
  Селения двух Турьих родов прилежали своими полями и овощниками к самому Лесу, и возле обоих шла жатва. У первого из них пришлось потруднее: пять сотен подневольного народа трудилось, будучи под присмотром немалого числа вооружённых всадников, которые в одном месте успели сбиться в ватагу. Действовали так, как решили заранее: две ратницы погнали табун к жёрухам, чтобы посадить их верхом, остальные ринулись в схватку. Чёрные превосходили в числе втрое, но придумки Светя уравняли силы. Когда до противника оставалось пять десятков саженей, дружинники быстро перестроились клином по трое. Крайние укрылись за щитами, а средние, едва сошлись с врагом, вскочили на лошадей и стоя пустили по паре стрел. Это были самые умелые – Светь, Лад да двое из Воронов. Теперь, быстро развернувшись, Ярии оказались за спинами у врагов и потому не позволили им остановиться: гнали, били из луков, а пятерых, решивших развернуться и ратиться лоб в лоб, наскочившие Светь и Лад вмиг исколотили цепами.
  К этому времени пленные уже сели на лошадей и погнали табун в правый бок Чёрным. Перед махиною в несколько сотен разгорячённых коней те оробели и бросились к селению, забыв про превосходство. Светимир остановил преследование: из становища Чёрных могла выйти и тысячная ватага.
  - Вперёд! – махнул он, и сразу же двинулись дальше, собирая по пути других жёрухов.
                                                          277
  Теперь коней даже не хватало, и на некоторых сидели по двое. Зато у другого селения удалось взять Чёрных на испуг. Дружинники скакали
впереди, сверкая на Солнце мечами и шлемами, и потому издали видевшему десятки людей и слышавшему нарастающий вопль «Сва!!!» казалось, что на них движется немалая рать. Чёрные бросили жёрухов и, топча тяжёлые колосья ячменя, ринулись за городню селения.
  - Уходите все в Лес! – выкрикивали Ярии, объезжая Туров. – Берите лошадей только для тех, кто не в силах дойти! Укрывайтесь поглубже в Лесу и ожидайте гонцов от Куниц!
  Их быстро поняли, и более тысячи людей, чудом обретших волю, бегом направились под защиту деревьев.
  К Светю подъехала женщина на вид четырёх десятков лет.
  - Ты старший?.. Боги с тобой, умелый ратник, ежели воюешь не числом, а разумом. Твои сказали нам, что вызволили вы уже полторы сотни Оленей и теперь идёте дальше, в Земли Белок и Барсуков.
  - Идём, пока весть о нашем набеге не опережает нас.
  - Ничего. Чёрные быстро не догадаются, что тут произошло, и пусть Светлые боги помогают вам. В плену меня выбрали старшей, и я уведу своих людей в Лес. Верно ли, что Баша уходит отсюда?
  - Думаю, не более пяти дней до того. Видишь, в какой торопливости убирают поля. Свидемся, сестра, когда-нибудь. Нам пора. И ожидайте: от Куниц к вам приедут юноши-ратники. Те с первого дня после Великой сечи нападают на Чёрных.
  Они расстались, потому что Туры – больше дети –  приближались к Лесу и уже находились в безопасности. И дружинники погнали своё «войско» из трёх сотен коней, немало заморенных, дальше на Юг.
  Солнце к тому времени перевалило от заполдня к середине дня, но велико было желание вызволить как можно больше людей, ибо ясно было: завтра им такогоне позволят, и, верно, кощий Правитель, у которого прямо на глазах увели табун, послал уже вослед отважным ратникам-Яриям не одну тысячу своих чёрных воинов. Эти мысли бодрили и забавляли Светимира. «Я ему, худоумку, прямо объявил, что буду уничтожать его злотворцев. И буду. Вот только заберу у них юных, чтобы сохранились племена с Великого и Белого островов. Мы ещё потягаемся с тобою, двухголовый. Попомнишь мне упрёк в неразумии. Умом, смекалкой и буду вас одолевать…»
  Показался лесок, за которым должны были начинаться поля Белок, шеститысячного племени, из которого, наверно, треть полегла вместе с другими в сражении с Тёмной силой.
  Остановились отдохнуть, выслали разведку. Светимир не удержался от своей ещё детской привычки и влез на разлапистый, толстостволый осокорь. Когда-то именно он придумал устроить в становище буяров дозор на дереве, как в городьбах. И всякий раз подростки, учившиеся там ратному делу, знали: если в гости к ним будет ехать берёжа Светислав, он попытается подобраться скрытно,