ты привел нас сюда?! – рассвирепел толстяк.
Вы сами пришли сюда, я же просто наблюдал за вашим безумием, спокойно ответил Мирон.
Убейте его! – вскричал толстяк, метнув в великана нож.
Нож вонзился в комбинезон, немного пробив кожу. Мирон меланхолично вытащил его и выбросил в сторону. Из толпы, громко улюлюкая, на него выбежали три человека с топорами. Они немногим уступали ему в весе, но были ниже на полголовы. Первого же Мирон разрубил пополам одним ударом топора сверху вниз, тело, еще не лишенное начального импульса, пролетело вперед, упав за ним. Двое оставшихся бросились одновременно, получив по дуге удар топора в голову. Они безвольно, лишенные головы и жизни, упали на дорогу. Мирон тяжело дышал, если бы на него ринулись разом все, у кого было оружие и ярость в крови, он вряд ли бы смог с ними справиться, но они его боялись.
В ближайшем доме рядом с ними зажегся свет, десять человек ринулось в него, размахивая самодельными орудиями. Кто-то внутри пытался держать дверь, но самые ловкие уже влезали через окна, разламывая деревянные рамы на части, не боясь обрезаться о стекло.
Тащите их сюда! – вскричал толстяк, увидев, как из дома выволокли мужчину и женщину, таща их по земле за волосы, как скот на бойню.
Их поставили перед вожаком банды, держа за руки и волосы.
У мужчины было разбито лицо, оно было все в крови, поэтому было трудно распознать его личность. Женщина дрожала и захлебывалась от плача, повторяя еле слышно какое-то имя.
Кто это? Я их не узнаю! – вскричал толстяк, с размаху ударив мужчину ногой в живот, потом он ударил женщину, она повисла на руках, задыхаясь от полученного удара.
Это доктор Уатт, я его узнал, сказал один из тех, кто ворвался в дом. – А эта шлюха - его жена Мери.
А, доктор, я вас теперь узнал, толстяк схватил мужчину за подбородок и заставил посмотреть в глаза. – Вы знаете, где корабль господина Пенса?
Какой корабль? – хрипло прошептал доктор.
Он не знает? И он не знает! – взревел толстяк. – Лжец, наглый лжец! Где вы прячете свой корабль, говори, атомы при тебе располосуем твою жену!
Нет никакого корабля, у нас нет никакого корабля, поспешно заговорил доктор, видя, как приспешники толстяка уже ножами разрезают одежду на его жене, безжалостно раня ее тело при этом.
Женщина даже не вскрикнула от этих ран, тонкие струйки крови полились по ее телу, а губы все повторяли еле слышно имя.
Откусить ей пальцы? – предложил один из бандитов, доставая из сумки клещи.
Погоди, она слишком мала. Может она знает, где корабль? – толстяк схватил женщину за грудь и сильно сжал, она закричала от боли. – Ты мне скажешь, ты мне все скажешь!
Я ничего не знаю, пожалуйста, ¬ прошептала она, не видя мутными от слез глазами морды толстяка. – Пожалуйста, мы ничего не знаем. Нет никакого корабля, пожалуйста, прошу вас…
В темноте улицы она увидела, как из черноты двинулась легкая тень. Женщина заметила, как блеснули глаза, как они смотрели прямо на нее. Мери прошептала, смотря сквозь слезы в эти глаза: «Спасите мою доченьку, спасите мою Лиз!».
Толстяк заметил это и нервно обернулся, за его спиной никого не было. Он стал лихорадочно озираться, другие тоже стали оглядываться, но вокруг была лишь непроглядная тьма и слабые пятна света от фонарей.
Энни отошла от них подальше, скрываясь за деревом, у которого стояли Мэриэт и Майкл. Мальчик мелко дрожал, но был спокоен, в глазах его светилась решимость и, не ко времени родившаяся, ненависть.
Найди Лиз, она в доме. Выведи ее, еле слышно прошептала Энни.
Мальчик бесшумно бросился к дому, на долю секунды свет в дверном проеме подернулся, будто бы дух влетел в жилище.
¬ Найти девчонку! – закричал толстяк. – В доме осталась девчонка!
Четверо бросились в дом, держа наготове ножи. Толстяк ударил женщину по лицу и проскрипел зубами. – Ты мне все расскажешь, я сам вырву сердце у твоей девочки, а ты его будешь есть.
Мери не услышала его слова, последний удар выбил ее из реальности, кидая в глубокий обморок. Ее бросили на землю, а рядом и доктора, начав его пинать ногами.
В доме раздался бой стекла, шум переворачиваемой мебели, потянуло дымом с первого этажа, кто-то видимо уже успел подпалить комнату.
Майкл вбежал на второй этаж, где была комната Лиз. Он не раз бывал в их доме, они с Лиз были почти одного возраста и ходили в один класс.
Лиз, это я, ¬ прошептал мальчик. Выходи, быстрее!
Из-под кровати вылезла испуганная девочка, белокурые кудряшки были мокрые от слез, ее красивое лицо тряслось от рыдания. Она узнала друга по голосу, но не видела его.
Ты где, Майкл? – испугалась она.
¬ Я здесь, невидимая тень тронула ее за руку. ¬ Раздевайся, так нас увидят.
¬ Хорошо, девочка сняла пижаму, голос Майкла был такой серьезный, она еще никогда не видела его таким, и понимала, что это не игра.
Майкл быстро обмазывал ее волшебной мазью, Лиза с удивлением смотрела, как исчезают ее ноги, живот, руки, как исчезает она. Подбежав к зеркалу, она увидела неясную тень, слабые очертания в свете комнаты и свои глаза, горевшие новым непонятным пламенем, теперь она увидела и Майкла, стоявшего у нее за спиной.
¬ Бежим! – прошептал Майкл, но в комнату ворвался один из бандитов.
Дети бросились в разные углы комнаты, бандит уловил какое-то движение, но никого не увидел.
Ага, вы здесь, я тебя все равно найду, жалкая девчонка, ¬ прошипел он, маша наугад ножом. Он накинулся на кровать и стал пронзать ее длинным ножом, лезвии пробивала матрас насквозь, если бы Лиза была под кроватью, то он бы точно смог бы ее поранить.
Майкл кивнул Лизе, она вышмыгнула за дверь, бандит бросился за ней, но тут в него полетел стул, ударив прямо в голову, а потом какая-то банка разбила ему висок, и он упал на пол, обливаясь хлынувшей из виска кровью. Он что-то неистово кричал, зовя на помощь, но Майкл уже бежал вместе с Лизой вниз по лестнице, другие бандиты бежали в комнату на крик.
Энни кивнула Мэриэт, они увидели, как две бесцветные тени выскочили из дома, убежав в сад, а потом к другим домам, поднимать тревогу. Девушки сжали друг другу руки и стали обходить бандитов с разных сторон. Мэриэт пошла справа, а Энни слева. Выбрав удобную позицию, где их не было видно, а расстояние для выстрела было достаточно, они начали стрелять иглами, вымазанными в яде.
¬ Что за черт! – вскричало несколько мужчин, поймав у себя на шее иглу, пробившую тонкую ткань. Кто-то хватался за голову, некоторым иглы попадали в щеки, глаза, подбородок.
Через двадцать секунд они падали, пораженные нейропаралитическим ядом.
Это духи, нас атакуют духи! – неистово завопили все, вбегая в машины.
Первым был толстяк, он и его приближенные моментально оценили ситуацию, спрятавшись в кабине. Толстяк закрыл двери, не желая впускать других.
Открой, открой тварь! – кричали ему, и бросались к другим машинам, но скоро падали, пораженные меткими выстрелами.
Энни попала в Мирона, он спокойно выдернул иголку из шеи и бросил ее на землю. Ни через двадцать секунд, ни через минуту и позже он не упал на землю, продолжая стоять и смотреть на все с ледяной невозмутимостью. Но, когда один из пораженных иглой, решил добить доктора и его жену, занеся над ними топор, Мирон метнул свой топор в него, отбросив мужчину далеко вперед.
Через несколько минут после начала боя все закончилось. Те, кто успел, сидели в машинах, нервно нажимая на кнопки, но автоматика отказывалась ехать, двери заблокировались, превращая машины в передвижные камеры заключения. Энни и Мэриэт бесшумно обходили поле боя, ища тех, кто мог затаиться, но вся дорога была усыпана полуживыми людьми, которым жить оставалось не более двух-трех минут.
Я вижу вас, лесные охотницы, ¬ сказал Мирон, точно указав на девушек пальцем. – Ваш яд не страшен мне, это мне досталось от моих предков.
Энни и Мэриэт подошли к Мирону, с удивлением и интересом разглядывая этого гиганта.
¬Что ты здесь делаешь? Ты не сними, я это видела, спросила Энни.
Я приехал с ними. Это поток, стихия. Вы тоже стихия, вы духи нашей планеты, ответил Мирон. – Я хочу высечь вас в камне, вы мое последнее произведение.
Почему ты их не остановил? – спросила Мэриэт.
¬ Они пока еще никого не убили, - ответил Мирон. – Ваш сын очень храбрый, он спас свою будущую жену, я вижу это.
Мирон закрыл глаза, яд бил по нервам, вызывая приступы боли по всему телу, он снова видел свой кошмар, но сквозь него пробивался и луч света, в котором он видел другую жизнь. Он открыл глаза, девушки стояли неподалеку, тихо переговариваясь. По дороге двигались пожарные машины, три робота пожарных уже готовились тушить дом, выдвигая вперед стволы своих орудий. Он смотрел, как роботы заливают пеной горящий дом, он смотрел, как подъехавшая автоматическая медстанция ждет, когда в нее уложат живых людей, доктора и его жену. Мирон подошел к ним и бережно поднял Мери, уложив ее на носилки. Ее тело тут же обтянула защитная ткань, станция бережно задвинула носилки в камеру. Он положил доктора на вторые носилки, станция забрала и его и поспешно уехала в больницу.
К горящему дому стали подходить жители ближайших домов, рядом с Энни и Мэриэт стояли Майкл и Лиза, крепко державшая мальчика за руку. Жители домов несли с собой лопаты, кухонные ножи, боязливо посматривая на огромного и страшного великана посреди побоища.
¬ Что им было нужно? – в сердцах спросила Мэриэт. – Столько людей погибло!
Не переживай о них, их жизнь ничего не стоит, сказал Мирон. – Они искали корабль господина Пенса, чтобы улететь отсюда.
¬ Какой корабль? – удивленно воскликнули Энни и Мэриэт.
Его нет, я это знаю, но они не верили. Они думают, что господин Пенс другой, а он такой же, как и мы все.
Мирон долго смотрел на то, как роботы пожарные тушат дом, к ним подъехал еще один робот со стрелой, он зацепился за край одной из стен и стал растаскивать дом, сканеры показали, что в доме не было никого живого.
А ведь они гораздо человечнее нас, Мирон показал на роботов. – Они никого не убивают, они спасают наши жизни.
И их купил господин Пенс для всех нас! – с обидой воскликнула Мэриэт. – Что на них нашло? Они сошли с ума!
Нет, они поняли, кто на самом деле, но не поняли, кто в этом виноват. А виноваты мы сами. Вы же видите сны, один и тот же сон? – спросил Мирон.
Да! – хором ответили Энни и Мэриэт. – У нас он один на двоих.
Это и есть причина. Ваши дети должны быть свободными от этого, вы должны сделать то, что должны были сделать они, Мирон показал на машины с обезумевшими от страха бандитами, еще недавно бывшими художниками, скульпторами, водителями и рабочими, собранными под знамена кровавого бунта.
¬ Что мы должны сделать? – звонко спросила Лиза.
Дать свободу детям, дать свободу их сознанию, - ответил Мирон. – Я не знаю, как они это делают, но я бы искал в школе. Я вижу, милые дети, вы еще свободны, я вижу это по вашим глазам, вы видите свои сны, волшебные, сказочные, добрые и страшные, но свои.
¬ Я знаю! Это та камера, да мама? – воскликнул Майкл, смотря то на Энни, то на Мэриэт, которую он давно называл своей второй мамой. – Туда старших загоняют, помнишь?
Да, надо поговорить об этом с господином Пенсом, сказала Энни.
Да, он сам все хотел разобраться, но никак не мог получить доступ, ему отказывали в разрешении, торопливо добавила
