интилихренски, - дамы того, с тово света.
- Почтенный, вы хотите сказать, что сестры прилетели из мира мертвых?
- Именно. Прилетели, пришли или просто заявились, - не в том дело. Я всегда робел в их присутствии. В них было что-то не земное. Был я однажды в северной столице, так там белой ночью люди шатаются как приведения. Вот Лександра Николаевна вылитая петрогрядка. Ейная же сестрица чистая ведьма из муромского леса. Меня сглазила, вот тебе крест. А мамаша ихняя совсем… блядь старая.
- Но-но, милейший, не выражайся.
- Че, но-но. Ну, сказал, да сказал. Теперича народу рот не закроешь, барин. Кабы того…
- Не петушись, метельщик. Зачем ты так грязно отозвался о мадам Строговой?
- Так она меня тово… Все барин. Вы меня расстроили. Пойду я, - отрезал дворник и предупредил Семена Семеновича, - смотрите, как бы с вами худо не было.
И тут произошло непредвиденное. Этажом выше заскрипела дверь и захлопнулась как крышка гроба. Семен Семенович и Иван Никифорович буквально остолбенели и уставились с ужасом друг на друга, ожидая появления, если не упыря, то, по крайней мере, живого мертвеца. Однако на верхних этажах царила могильная тишина, периодически прерываемая лишь завыванием северного ветра, напоминавшим своими порывами шелест демонических крыльев с отзвуками хохота из преисподней. К ним никто не спускался, и оробевшие собеседники заспешили к людям на улицу. Там их дороги разошлись.
Семен Семенович был весь в раздумьях. Его подозрения подтвердились Саша и Екатерина Николаевна были не одним и тем же лицом, а сестрами-близнецами. Казалось бы, если он хотел увидеться с Сашей, следовало ехать в Крым. Но он был заинтригован скрипом двери на этаже Строговых. Правда, интрига вызывало в нем неподдельное чувство животного страха. Но сила любви была сильнее силы страха. Поэтому Шиманский вернулся вечером того же дня на этаж Строговых. Он был вооружен самодельными отмычками, которые нашел в своей детской после продолжительного и утомительного осмотра. После непродолжительных манипуляций с отмычками дверь поддалась его усилиям и открылась со скрипом. Скрип открыл в его душе былые страхи и он, с великим трудом превозмогая холодные волны ужаса, перешагнул через порог квартиры. В доме стояла немая тишина. Присмотревшись, Семен Семенович заметил, что открыта дверь в гостиную. Чего-то не хватало. Чего же? Конечно, звука напольных гостиных часов. Почему же они остановились? Потому что их давно никто не заводил? Но как же Саша? Ведь она недавно была дома. Хотя, впрочем, это «недавно» было больше трех месяцев назад.
Что-то в этой пугающей квартире его тревожило. У Семена Семеновича было такое чувство, что за ним кто то наблюдает. Оно не исчезло даже тогда, когда он обошел все комнаты, и никого в них не нашел. Освещая покои Строговых английским фонариком, он терялся в догадках относительно того, что они примерно чисты. С этим контрастировало то, что часы остановились. Но, может быть, хозяйка квартиры не придавала значения часам? Но было еще одно «но». Семен Семенович вспомнил, что когда он посещал эту квартиру во второй раз, то отметил, что в комнатах грязно и пыльно. Это наблюдение явно расходилось с его нынешним осмотром.
И тут Шиманскому пришла в голову интересная мысль: не является ли эта квартира окном в иную реальность? На такое окно, точнее, дверь в другой мир мог претендовать злополучный чулан, который он невольно пропустил при поспешном осмотре. Зайдя в чулан, он стал пристально его разглядывать, пока ему не показалось, что за гобеленом на задней стене что-то скрывается. У него тут же разыгралось воображение, и он представил себе, что гобелен прикрывает в стене пролом в другое помещение, а может быть, - чем черт не шутит, - маскирует коридор в другую реальность. Неодолимое любопытство толкало его к самому гобелену. Преодолевая свою фобию неведомого пространства, Семен Семенович осторожно подошел к гобелену, взял его за край и приподнял. За ним открылась часть задней стены. И это все? Как видно, все. Факт того, что воображение подвело Шиманского, был налицо. Но Семен Семенович уже не мог успокоиться и остановиться. Он все шарил по стене и шарил в поисках потайной двери.
- Семен Семенович, что вы там ищете? – неожиданно раздался знакомый женский голос у него за спиной.
Шиманский резко обернулся и встретился глазами с Дарьей Павловной. Та с нескрываемым интересом разглядывала его.
- Мой дорогой гость, вы опять без разрешения появились в квартире моей племянницы.
- Дарья Павловна, давайте, наконец, во всем разберемся, - решительно ответил Семен Семенович.
- Что ж, давайте, - согласилась тетушка Саши и плавным движением руки пригласила его в гостиную.
Уже в коридоре Шиманский заявил, что со слов дворника Александра Николаевна отправилась к ней в Ялту. Дарья Павловна на него странно поглядела и ничего не сказала, только молча указала ему на стул, стоявший слева от гостиного стола.
- Семен Семенович, вы ошиблись. Никакой Александры Николаевны не существует. Как, впрочем, и дворника. Тот третьего дня помер. Что до моей племянницы, то она уже третий год по вашей милости сидит в сумасшедшем доме, - спокойно сообщила Дарья Павловна сногсшибательную новость.
- Как так? Саша живет в дурдоме?
- Да, - коротко ответила она, добавив, - только не Саша, как вы выразились, а Екатерина Николаевна.
- Но я же несколько месяцев назад видел вас вместе, выходящими из дома.
- Я это помню. Кстати, если бы Катя с вами не встретилась, она не попала бы туда опять.
- Так она лечится у Антона Ивановича Попова?
- Как, вы и его знаете?
- Да, Семен Семенович. Вы друг друга стоите. А я вам предлагала еще в Ялте пройти курс лечения. Но вы отказались. Видите, к чему это привело?
- К чему?
- К тому, что моя племянница из-за вашего назойливого внимания оказалась в клинике. И я не поручусь, что в будущем ее ждет нормальное женское счастье.
- Дарья Павловна, что же мне делать?
- Естественно, оставить нас в покое. Но я вижу, вы на это не способны. Вас самих нужно привести в кондицию.
- Я готов.
Дария Павловна внимательно посмотрела на Семена Семеновича. Глаза их встретились, и только теперь Шиманский обнаружил, как похожа Дарья Павловна на его Сашу. Это была та же Саша, только на двадцать лет старше. Он хотел это сказать вслух. Но Дарья Павловна приложила к его губам свой указательный палец. Семен Семенович почувствовал запах жасмина и судорожно сглотнул слюну.
- Тише, Сема. Какой ты все-таки еще ребенок. Приляг на диван.
Семен Семенович как завороженный последовал приказу Дарьи Павловны. На него непроизвольно накатывали волнами страстные желания, и он судорожно принялся сжимать в стиснутых кулаках кожу дивана. Дарья Павловна присела рядом с ним и стала ласково гладить его нежной рукой по непослушным волосам. Семен Семенович стал успокаиваться, пока не затих и крепко заснул. Потом она, выключив свет, легла рядом с Семеном Семеновичем и закрыла глаза. Комната погрузилась в темноту московской ночи.
Ближе к утру Семен Семенович проснулся. Он долго лежал на диване, припоминая, где он оказался. Пока события прошлого вечера не вернули его к реальности. Рядом с ним лежала спящая Дарья Павловна. Пикантность положения и близость желанной женщины привели Семена Семеновича в известное физическое расположение и душевное волнение. Он не мог долго сдерживаться и прикоснулся к соблазнительному объекту влечения. Дарья Павловна очаровательно потянулась, юбка задралась, обнажив женское белье, и вытянулась рядом с ним, прижавшись к его животу своей мягкой попой. Прикосновение теплого женского тела обожгло Семена Семеновича нестерпимым желанием. Дрожащей рукой он стал стягивать с Дарьи Павловны нижнее белье, чувствуя рукой любовную влагу ее манящей плоти. Но безжалостная рука Дарьи Павловны остановила его руку и она срывающимся от желания голосом прошептала: «Семен Семенович, какой вы все же бабник, - говорите, что любите одну, а сами трогаете другую».
- Дарья Павловна, я не могу ничего с собой поделать. Вы нравитесь мне.
- Семен Семенович. Счастье племянницы мне дороже вашего желания.
- Это желание взаимно.
- Я больше ничего не хочу.
- Даша, тебе никто не говорил, что ты собака на сене?
- Ах, вот так?
- Да, вот так.
- Хорошо. Тогда выбирай между мной и моей племянницей.
- Ладно. Я скажу, но после того, как ты мне ответишь на один вопрос.
- Задавай.
- В прошлый раз после того, как мы встретились, я оказался в плену у немцев. Как это произошло?
- Так ты был в плену? - участливо переспросила Дарья Павловна, вставая с дивана и поправляя платье.
- Конечно.
- Я помню только то, что я пригрозила тебе и выпроводила из квартиры.
- Если это так, то свое решение я хочу объявить в присутствии Саши.
- Не Саши, а Кати, - поправила Дарья Павловна Семена Семеновича, - кстати, тебе все равно, как твой выбор отразится на состоянии ее душевного здоровья?
- Разумеется, нет.
- Не лучше ли тогда сказать о нем только мне после посещения Кати?
- Хорошо, - поколебавшись, согласился Семен Семенович.
- Если так, то мы можем встретиться завтра утром здесь же.
- Зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня?
- Семен, ты не учитываешь то, что необходимо предварительно договориться с доктором о посещении.
- Хорошо.
На этом они расстались, договорившись, что Дарья Павловна пришлет нарочного с известием о времени посещения клиники. Семену Семеновичу необходимо было время, чтобы пережить и понять случившиеся с ним неожиданные события. Самым важным из них было явление по имени «Дарья Павловна». По пути домой Семену Семеновичу неожиданно пришла в голову мысль о том, что она и есть Саша, только на двадцать лет старше. Она была его ровесницей. Теперь ему было трудно разобраться в том, так кого же он на самом деле любит: племянницу или ее тетушку. Что и говорить, - пикантная ситуация. Он и прежде, еще в Ялте, замечал удивительное сходство между Дарьей Павловной и Екатериной Николаевной. Однако это ему не мешало влюбиться в племянницу и испытывать мужской интерес к ее тетушке. Но он не был влюблен в Дарью Павловну. Когда же он узнал, что у Екатерины Николаевны есть сестра-близнец, то он полюбил Сашу, а не Екатерину Николаевну.
Семен Семенович чувствовал, что Дарья Павловна и есть Саша. Но как она помолодела и стала одного возраста со своей племянницей? Однако затем вновь постарела. Как это возможно? Неужели Дарья Павловна ведьма, склонная к превращениям? Или того еще невероятнее, - пришелица из другого мира?
С другой стороны, все эти загадки и чудеса могли иметь чисто натуральное объяснение. Они могли быть вызваны искаженным восприятием обыкновенной реальности его больным сознанием.
Уже дома Семен Семенович задумался о причудах своего сознания. Удивительная жизнь последнего подвела его к признанию того, что другой или иной мир и есть мир сознания. Причем не только его. Что если сознания имеют возможность связываться друг
