полицаи. Она охраняла свою серую хозяйку. Охраняла до той поры, пока та не насытится человеческой кровью и человеческим мясом.
***
В партизанском лагере, ночью глубоко в лесу на противоположной стороне деревни от речки Березины и Волчьего хутора, и самих болот, было довольно людно. Просто было много народа. Вооруженного народа.
Кто был во что одет. Но, чаще была видна военная форма. Были здесь как армейские ватники и обычные деревенские тулупы. Были и солдатские потертые помятые порядком шинели.
Было, снова раннее утро. Часов девять и было довольно уже светло. Горели костры. И вокруг них сидели люди. Кто-то, просто сидел и глядел на горящий в костре огонь. Кто-то готовил жареное мясо или варил уху. Здесь же сидел и Всеволод Артюхов вместе с сыном. Всеволод чутьем охотника и рыбака понял, что пора бежать из Снежницы сюда к партизанам. И был прав. Промедлил бы и все.
Они сбежали из своей деревни. И, пожалуй, вовремя. Загрузившись пойманной рыбой и мясом на ночной недавно охоте, они рванули по-быстрому не кого, не ожидая в партизанский отряд. Немцы не успели их схватить. Они знали, что за ними уже следили полицаи. И вот наступил момент, когда надо было делать ноги. И, они ушли тихо из Снежницы, прихватив охотничьи ружья и припасы для себя и отряда.
Всеволод и его сын Павел, теперь были среди своих, и, как и все готовились к захвату своей родной деревни. Отряд, в котором они находились, готовился к штурму Снежницы и нападению на немцев. Согласно с командованием Советской армии, они вместе с выделенной для этого войсковой частью, должны согласованно напасть со стороны леса на Снежницы. И отбить ее от врагов. Через Снежницы состоится окружение противника по остальным Белорусским хуторам и селам. И взятие его в кольцо. Там уже за самой деревней кольцо было приказано закрыть. И окружить тех немцев, которые останутся и не успеют выскочить из клещей.
Для этого и готовился партизанский отряд. Было заброшено с воздуха дополнительное оружие. Даже маленькие пушки по прозвищу «Прощай Родина». Прямо в белорусские леса и на голову партизан. И очень даже кстати. Им как раз не хватало артиллерии.
И вот их свой партизанский отряд готовился к боевой операции.
В отряде было много своих селян. Большая часть была молодые. Некоторые были целыми семьями. Еще задолго до них обоих Артюховых прибывших в отряд. Некоторые прибыли сюда еще с приходом немцев в деревню. Были здесь и солдаты окруженцы, оставшиеся в партизанском отряде и продолжающие драться с врагом на Белорусской земле.
К Всеволоду и сыну подошел человек в военной форме политрука отряда. Он был в очках и в кожанке. На нем была такая же кожаная фуражка и очки.
- Всеволод Артюхов? - он обратился вопросительно к Артюхову.
- Да, он самый - ответил Всеволод этому человеку и встал напротив военного.
- Вы нужны сейчас в штабе. Прошу следовать за мной – сказал человек в кожанке и фуражке. И, повернувшись, пошел в сторону от горящего ярким огнем костра. А Всеволод, сказав сыну сидеть на месте, быстро пошел следом за тем человеком в штабную землянку партизан под тремя стоящими над ней крупными сосенками. Они вместе спустились по деревянным ступенькам вниз в довольно большое подземное насыпное сооружение, порядком уже, заросшее травой.
Когда он заходил, слышался голос командира отряда Ражнова Виктора, которого Артюхов хорошо знал. Он был из местных из своих селян. Он был офицером и бывшим окруженцем. В здешних местах он со своими оставшимися в окружении солдатами и образовал этот партизанский отряд. Потом к ним примкнули селяне и еще пришлые люди из других сожженных немцами и полицаями близ лежащих сел и деревень. Там были еще кто-то и голоса их Артюхов Всеволод пока не знал. Человек, который его вел в землянку, пока Всеволоду тоже был не знаком. То был политрук отряда Васюков Федор. Он был сброшен с парашютом в этот отряд для политической работы и подготовки партизан к началу штурма деревни.
- Артюхов Всеволод! Здорово, селянин! – прогремел звучным голосом прирожденного командира Ражнов Виктор. Он обнял Всеволода по товарищески - Спасибо, что нас не забывал все это время! За мясо и рыбу спасибо! Я друзей не забываю! Да и Родина не забудет твоей помощи! Иди сюда к карте! - он пригласил к стоящему Всеволода посреди землянки большому столу. Тут же стояли еще люди. Трое. Трое незнакомых Артюхову военных в форме. Званий он их, пока не знал, как и их самих.
- Подойди к столу, Всеволод – произнес Ражнов Виктор - Сколько ты, говоришь немцев в твоей деревне?
- Много, командир – произнес Артюхов – Не скажу точно, но много. А вот танков скажу. Одиннадцать. Это точно. Сам считал мимо проходя.
- Тяжелые, есть? – спросил, кто-то из стоящих рядом. Всеволод не заметил кто.
- Какие? – переспросил, спрашивающего Всеволод.
- Танки, тяжелые? - повторил неизвестные ему человек в военной форме офицера – Тигры или самоходки.
- Я, честно, говоря, не разбираюсь в этом. Но есть такие, большие, и, наверное, очень тяжелые, судя по их колее в земле - ответил ему Всеволод.
- Значит, есть - ответил для всех офицер - И много?
- Три - ответил Всеволод.
- Три тигра. Остальные, значит тройки и четверки – ответил снова офицер -Как и доложила авиаразведка.
Всеволод подумал, что какой-то специалист по танкам. Он понял, что на самом деле готовиться наступление. И, наверное, уже скоро. Эти все люди были не иначе из генерального штаба армии. И теперь отряд партизан был не маловажным звеном в готовящемся наступлении, которое пройдет через их Снежницы.
- Вообще, фрицы тут хорошо устроились - сказал один из офицеров отряда – Прикрылись селянами и с воздуха штурмовиками их не возьмешь. Придется иначе, армейским штурмом выбивать и танками.
- И в сторону болота. Я так думаю – ответил ему Ражнов – Вот для этого мы тут сейчас и стоим.
- Спасибо, Всеволод - одобрил его Ражнов Виктор - Зоркий и молодец, что проследил фашистов в своей деревне. Это всего лишь часть танкового корпуса СС. И часть пехоты немцев, которых надо разбить и вышвырнуть к фронтовой линии. Лучше разбить их прямо здесь в деревне.
Он подозвал всех ближе к полевой карте. И стал объяснять ход наступления и окружения. И согласовывать со всеми присутствующими в землянке военными.
После еще некоторых расспросов Всеволода Артюхова по поводу обхода деревни со стороны обширных с левой стороны Снежницы лесистых болот и Волчьего хутора. И с его же слов о невозможности такового обхода Снежницы по тем гибельным топям. Командование партизанского отряда пришло к однозначному выводу и отказу о невозможности такового боевого маневра. Единственное, что можно было сделать, то если, что загнать фрицев вместе с техникой в трясину.
Всеволода отпустили из землянки назад к ночному костру и сыну. Им выдали даже новое оружие, вместо их охотничьих ружей. И включили в состав боевого партизанского отряда.
***
Хлыст, Дрыка и Прыщ быстро вошли в деревню и разбежались по углам. Они договорились никому о том, что на болотах произошло не говорить. А то будет гер оберполковник допытываться, мол, где староста, так, мол, и так.
- Говорим ему – сказал предупредительно Хлыст - Не знаем, гер обер полковник разошлись там же на болотах, когда нашли никого. - А если искать начнут – спросил Прыщ - И найдут его там, в бурьяне у берега.
- А если, быть не должно! – злобно ответил Прыщу Хлыст – Все было, так как я сказал! Поняли?!
Он, аж, передернулся и посмотрел на обоих полицаев.
- Да, если узнают, нас все равно за это не вздернут - отпарировал Хлысту Дрыка.
Хлыст взял его за грудки шинели.
- Возьмут и вздернут еще, как вздернут, идиот! Мы и так летчика не отследили, а он должен был к берегу вылезти. Да еще и старосту ухлопали!
- Но, дак, это ты его ухлопал – спокойно не думая, отозвался Прыщ. Хлыст подскочил к Прыщу - Придурок! Только скажи это оберу, я тебя самого грохну! Понял!
Он теперь за грудки держал Прыща – Свою Любку больше не увидишь, дерьмо!
- Понял! Понял! – напугано с дрожью в голосе произнес Прыщ - Так бы сразу и сказал!
- А как говорил! – снова сказал, отпустив Прыща, произнес в бешенстве Хлыст – Мне вам болванам все разъяснять только время зря тратить! Как сказал, так и говорим!
Полицаи покачали одобрительно головой и разошлись по деревне. Их никто этой ночью не видел. Вся деревня спала. Спали все немцы и каждый селянина в Снежницах дом.
Не спала только в амбаре на краю деревни Варвара Семина. Вместе с Пелагеей Зиминой.
Они сидели на старом, почти истлевшем амбарном сене. И им было в эту ночь не до сна. Они тяжело вздыхали всю ночь и смотрели в узкое зарешеченное металлическими толстыми прутьями амбарное окно на черное в звездах небо.
Там сидела парочки белых голубей и нежно прижавшись друг к другу, что-то на своем голубином ворковала.
Прибежала с деревни Симка. От своей матери и родственницы. Она принесла им немного еды на ночь, чтобы как-то хоть помочь им с детьми в этом амбаре не умереть с голоду до утра. Она долго крутилась у амбара, упрашивая охранявших амбар двух немцев. И они, все-таки разрешили девчонке передать двум пленным женщинам с детьми небольшой мешок вареной картошки. Это все, что было в руках у Симки. Немного молока и черствого уже хлеба.
Немцы посмотрели на нешикарные деревенские военные харчи. И поморщившись, толкнули Симку к дверям амбара и впустили внутрь.
- Я тут вам принесла поесть, тетя Варя – Симка произнесла и сунула ей мешок с картошкой и молоко в деревенской небольшой узкогорлой крынке.
- Что там немцы делают на деревне? - спросила Варвара у Симки.
- Ничего, тетя Варвара. Спят гниды, и сны, видимо херманские видят – ответила Симка.
- Что с вами завтра сделают, тетя Пелагея - спросила Симка.
Она посмотрела на маленьких их детей и расплакалась.
- Их то, за, что?! В чем они виноваты?! – произнесла Симка.
- Ни за что, Симочка. Ни за что – ответила ей Варвара - За то, что их мамки с партизанами якшаются.
Она прижала к
