Долгая, долгая ночь

своего расстроенного организма не было сил и даже желание к этому угасло, словно свеча под порывами ветра.
Однажды Алексей отсутствовал полдня, хотя магазин-чик, куда он бегал за водкой, был за углом их многоэтажки. На вопрос жены, где это его носило, он достал из-за пазухи поли-этиленовый пакет с желтовато-белым порошком и стал кипя-тить воду на плите.
Татьяна всё поняла, но возражений не высказала, махну-ла рукой и вышла из кухни. Всё возвращалось на «круги своя». Наркотик снова  овладел ими, как только следующий укол был сделан.
Скрывать долго происходящее было невозможно. Вскоре  соседи догадались о том, что происходит с Алексеем и Татья-ной. Узнали и родители Алексея. Горе сразило отца: он попал в реанимацию с инфарктом миокарда.  Наконец, и в ресторане  стало известно о  подлинной «болезни» Татьяны, и её уволили.
Теперь не было никаких ограничений, и в семье Карпу-хиных наркотик уже открыто продолжал своё жуткое разруше-ние всякой человеческой морали. Денег стало катастрофически не хватать, и Алексей стал выносить из квартиры одну вещь за другой и за бесценок сбывать: лишь бы приобрести очередную порцию наркотика. Татьяна перестала заботиться о дочери со-вершенно: девочка оставалась голодной целые дни и нередко одна дома, когда родители уходили в город вместе по своим чёрным делам.
Так исчезли из квартиры сначала ковры, паласы, затем и мебель. Теперь, в некогда уютной и чистой, но теперь такой не-опрятной и почти пустой квартире, собирались и другие нарко-маны, пили, курили, кололись, спали вповалку на полу. И всё это было на глазах испуганной маленькой девочки, которая сло-нялась из комнаты в комнату или в страхе залезала под свою детскую кроватку и часто засыпала в слезах, голодная и холод-ная.
                                *  *  *
У двери  квартиры Карпухиных стояла седовласая жен-щина. Это была бабушка Юли. На её лице было тревожное раз-думье. Она подняла руку к кнопке звонка, но не решалась по-звонить: страх, с которым она шла сюда, теперь сковывал и ос-танавливал её.
«Что там, за дверью? Какими я увижу сына и невестку? Что с Юленькой?» - думала Мария. Она не могла связаться с сыном по телефону: он был обрезан за неуплату.
Наконец, она нажала кнопку звонка и прислушалась: за дверью была тишина.
« Не к добру так тихо! О, Господи! Дети мои, дети! Что делать? Как вам помочь?» - Она постучала в дверь, один раз, второй.
–Алёша, сынок! Таня! Вы дома? – голос её дрожал: казалось, она теряет последние силы.
Никто не отзывался. Она опять постучала. Приложила ухо к двери: ей показалось, что там, за дверью, что-то  зашур-шало. « Таня, Алёша, откройте! Это я – мама». К двери действи-тельно кто-то подходил: шаги были тихие, осторожные. Тонкий, испуганный голосок внучки раздался за дверью:
- Бабушка, это ты?
- Юленька, я это, я! Открой, детка! Мама с папой дома?
- Дома, только они лежат на полу. Мама опять кололась. И папа тоже. Они спят.
- О, милая крошка! Открой мне!
- У меня нет ключа. Мама куда-то его спрятала. Бабушка, ты не уходи. Я очень хочу кушать. Я боюсь, бабуля. Ты не уходи. От-крой дверь как-нибудь. Ты ведь большая, а я – маленькая.
-Юленька,  посмотри в  холодильнике и возьми что-нибудь, что там есть, покушай, милая!
- У нас нет холодильника: вчера дяденька приходил, и папа от-дал наш холодильник за денежки.
Бабушка прислонилась к стене, и крупные слёзы побежали по её бледным щекам. «Надо же что-то делать! Невозможно оставлять внучку  с ними! Но что я могу? Ломать дверь! Вызывать милицию? Всё это не  годиться!».
- Юля, девочка моя, посмотри ключ в кармане маминого халата. Может, найдёшь? Или попробуй разбуди маму. Потряси её и скажи, что бабушка пришла.
- Хорошо, бабушка, только ты не уходи! Забери меня отсюда, пожалуйста!
Мария ласково обещала Юле, что никуда она не уйдёт и будет ждать, пока Юля ищет ключ. Прошло минуты три. За две-рью снова раздались детские шаги, и Юлин голос снова позвал:
- Бабушка, ты здесь?
- Здесь, милая! Нашла  ключ?
- В кармане у мамы нет. Я её звала, но она не отвечает.
- Посмотри на кухне, может, в буфете на полочках. Поставь та-буретку. Только осторожно, не упади! Я буду ждать тебя!
Снова Юлины шаги удалились и стало тихо. Мария стала молиться, первый раз в жизни она обращалась к Богу: «Боже, что там происходит? Помоги этой крошке найти ключ! Помилуй нас, Господи!».
За дверью раздался радостный голос внучки:
- Бабушка, я нашла! Ключ лежал в стакане. Я попробую от-крыть.
Было слышно, как ключ неумело вставлялся в замочную скважину. Юля пыталась повернуть его, но он не поворачивал-ся.
-Бабушка, я не могу. У меня ручки слабые. Ты только не остав-ляй меня, не уходи.
За дверью раздались всхлипывания. Мария наклонилась и увидела небольшую щель под дверью: может, просунуть ключ в эту щель? -  подумала она.
- Юля, не плачь!  Я - с тобой! Вот что мы сделаем: под дверью есть небольшая щель, попробуй просунь ключ через неё и толк-ни его ложкой. Возьми большую, столовую ложку на кухне и толкай ключ мне. Я открою дверь с этой стороны.
Девочка послушно удалилась на кухню и вернулась с ложкой. Положила ключ на пол под дверь и стала толкать его ручкой ложки. Мария встала на колени и пыталась пальцем за-хватить ключ. Не удавалось!
-Толкни ещё немного, Юленька! Сейчас получится! И тогда я открою дверь.
Наконец, ключ высунулся настолько, что можно было взять его. Мария вздохнула и тихо произнесла  «Спасибо!», не осознавая, к кому это относилось.
Дверь была открыта, и в бабушкины колени уткнулось заплаканное лицо внучки.
                                      *  *  *
Картина, представшая пред взором Марии, была ужас-ной. В зале на полу лежали матрасы и подушки, всё выглядело очень неопрятно. На этих, так называемых постелях, спали Татьяна и Алексей: они находились под действием наркотика. На кухне валялись огрызки сухого хлеба, какие-то пакеты с му-сором и странными тряпками, на столе  - шприцы и флаконы с желтоватой жидкостью. Холодильника действительно не было. На газ плите стояла большая кастрюля с прокисшим  варевом.
Мария снова подошла к спящим в наркотическом угаре своим детям. Ей было даже страшно подумать, что это её дети, как она любила называть сына и сноху. «Как и что я могу сде-лать для них? И для Юли? Надо искать пути спасения, надо найти их!» - Мария словно окаменела в своём горе, стояла при-слонившись к стене, пока её не окликнула внучка.
- Бабушка, я хочу кушать! Сегодня ничего ещё не ела. Вчера мама давала суп, но он такой невкусный был!
-Да, да, Юленька, сейчас мы поедем к дедушке. Дома у меня всё есть, я покормлю тебя. Иди, милая, одевайся. – отправила Мария внучку в прихожую и сама стала теребить Алексея. - Алёша, проснись же, ну, проснись! Открой глаза. Это я - мама! Ты слышишь меня? Я забираю Юлю к себе. Она будет жить с нами. Ты понял?». Алексей застонал и, едва приподняв опухшие веки, посмотрел мутными глазами на мать: «А, мама... Всё хорошо, мама! Я только устал...» - И снова закрыл глаза.
Мария нашла клочок бумаги и дрожащей рукой написа-ла: « Таня, Алёша, Юлю я забираю. Ключ на кухонном столе. Дверь я захлопну. Мама».
                                    *  *  *
Мария стала искать действенные пути спасения своих взрослых детей: сына и снохи. Сначала она убеждала их в необ-ходимости начать медицинское освобождение от наркозависи-мости. Слёзы, угрозы, мольбы – всё было в её беседах с ними. В это же время Мария наводила справки у  своих друзей и родст-венников о врачах, которые лечили таких больных. Наконец, ей дали телефон одной женщины в городе Т., в котором работал известный  нарколог. Она позвонила  этой женщине и просила её содействия в  устройстве  сына в наркологический диспансер. Та согласилась всё узнать и сообщить.
Через три дня Мария получила утешительные сведения от своей новой знакомой из города Т., Кати. Она сообщила, что доктор Виктор Григорьевич  Карцев готовит для Алексея место в клинике и может принять его через две недели.
Утром Мария, получившая искорку надежды, поехала на квартиру детей. В пути она как заклинание твердила: «Только бы они были способны слушать! Только бы у них не было этого смертного зелья!».
Дверь открыл Алексей. Татьяна  что-то делала на кухне. Мария обняла сына.
-  Доброе утро! Алёша, я с хорошими новостями. Доктор, кото-рого нашла Катя в городе Т., может принять тебя через две не-дели. Надо собираться в дорогу. Позови Таню, пожалуйста!
Алексей прошёл на кухню и вернулся с женой. Татьяна за этот год очень сильно изменилось: она выглядела женщиной, ведущий плохой образ жизни. Лицо её приобрело сероватый оттенок, глаза были потухшими, волос, теперь редко мытый, свисал по плечам  жирными прядями. Она опустилась, потерявшая всякую надежду на изменение Алёшиной, а теперь и своей жизни. Наркотик убил в ней жажду свободы и радости: теперь она жила, как и её муж, желанием очередной дозы.
- Здравствуй, Танюша! Юленька передаёт вам привет. Дедушка учит её рисовать, и она передала вам эти листочки со своим творчеством.
Татьяна взяла листы бумаги и с ещё теплившимся в ней чувством материнства стала рассматривать рисунки дочери. На одном рисунке она задержала свой взор: с листа бумаги смотре-ли на неё большие глаза. Ей казалось, взгляд этих несовершенно нарисованных глаз проникал в её душу и вызывал в ней чувство самоосуждения.
- Странный рисунок. Почему только глаза? Что она этим хотела выразить? – вслух произнесла Татьяна, вовсе не ожидая ответа на свой вопрос, и передала рисунки Алексею.
Татьяна предложила матери единственный, расшатанный стул, видимо, выброшенный кем-то из жильцов и взятый с «мусорки».
Мария села. В комнате воцарилось молчание. Татьяна стояла, прислонившись к стене;  Алексей опустился на груду скрученных матрасов, лежащих в углу зала.
Мария почему-то вспомнила тот день,  в который со-стоялось их  знакомство с  будущей снохой Татьяной, когда Алексей привёл её в дом, чтобы представить  свою невесту  ро-дителям. Какой светлой и милой была она тогда! Сколько было радости в доме, весёлых разговоров и надежд на светлое, счаст-ливое будущее. В тот вечер Татьяна рассказала о себе: с раннего детства она лишилась семьи и воспитывалась  у своей тёти То-ни. Тётя любила её как свою дочь и заботилась о ней с чувством обострённой ответственности, всегда помня, что это дочь её младшей сестры, так рано и трагически ушедшей из жизни.
Тётя жила в крупном и красивом южном городе, всё ещё работала  врачом в поликлинике и помогала своей приёмной дочери, которая уехала в другой город, чтобы начать самостоя-тельную жизнь. Таня призналась, что её мечтой было обре-тение крепкой, дружной семьи. Она хотела иметь любимого и любящего мужа и быть для него доброй подругой на всю жизнь, заботясь о нём и рождая ему  милых малышей.
А теперь? Где эта мечта? Улетучилась, словно пар от бе-гущего вдаль паровоза. Юля, умная и чистая крошка, должна жить у бабушки с дедушкой, чтобы не испытывать постоянных стрессов и страхов от потерявших способность воспитывать свою дочку родителей. Какая непредвиденная, жестокая жизнь! Какие изломанные судьбы, эхом несчастья откликающиеся в дорогих, близких людях! Но..- остановила свой поток печаль-ных мыслей Мария  - может быть, ещё не всё кончено. Может быть!
- Танюша, я уже сказала Алёше, что есть врач, который занима-ется