Долгая, долгая ночь

детскую и остановилась, удивлённо обозревая странную картину.
- Мам! Мама, почему ты сидишь на полу? Ты плачешь? А что с папой???– Юленька хлопала своей маленькой ладошкой по пле-чу матери. Татьяна обняла её и прижала  к себе.
« О, дочурка милая! Доченька, доченька – причитала Татьяна, гладив худенькие плечики малышки. – Что же делать? Что де-лать?». Но спохватившись, она встала и вывела дочь из детской комнаты. Сев с ней на диван, Татьяна сбивчиво объяснила  Юленьке, что папа сильно болеет, что сегодня она не сможет рассказывать ей сказки. «Ты -  умница, доченька. Мне нужно быть с папой. Закрывай глазки и спи». – укладывая в  кроватку дочь, приговаривала Татьяна.
Татьяна думала, что она не переживёт эту ночь. Страш-ные картины в её воображении сменяли одна другую. То и дело она подходила к Алексею и слушала его дыхание. Убеждаясь, что он жив, возвращалась на диван и ложилась, желая уснуть, но сон бежал от неё.
Рассвет Татьяна встретила с ужасной головной болью. Войдя в детскую, она увидела сидящего на полу мужа.  Он тя-жело дышал.
- Дай мне воды. Или лучше - крепкий кофе.
Татьяна послушно вышла и сделала для него кофе. При-несла. Подала. Он жадно пил горячий кофе с лимоном. Она слушала, как он прихлёбывал из кружки и трудно глотал. Сей-час она испытывала к нему почти материнскую жалость. Ей  страстно хотелось помочь ему, освободить от прошлого, от страшного будущего, от всего, что теперь стояло между нею и мужем. Но как? Она не имела представления.
- Алёша, я нашла шприц. – наконец, проговорила она и сама удивилась спокойствию своего голоса. Алексей поднял тяжё-лые, припухшие  веки и тихо ответил: « Я знаю».
- Что будем делать? Расскажи мне, как давно это длится?
- Давно, Таня. Больше года. Я пробовал бросить, но не мог. Это не в моих силах. Я думал, что дома смогу. Но опять – нет!
Татьяна подала ему руку.
- Вставай! Идём на диван. Я вчера не могла тебя поднять. Ты не замёрз?
Алексей встал и, опёршись на руку жены, прошёл к ди-вану, сел. Из спальни послышался голосок дочери: «Мама, я проснулась! Где моё платьице?».
- Я отведу Юлю в сад и вернусь. Пожалуйста, Алёша, полежи, ничего не делай. Я быстро. Быстро...
Татьяна помогла Юленьке одеться и усадила её за стол.
- Выпей молока и съешь печенье. Я оденусь и поедем в садик
- А папа? Он уже выздоровел?
- Нет, ещё нет. Но ему лучше...немного.
Вернувшись  домой, Татьяна нашла Алексея  сидящего на диване в той же позе, в какой оставила его. Села рядом. Об-няла мужа, и силы оставили её: она заплакала, как маленький ребёнок, уткнувшись в плечо мужа.
-Алёшенька, ты сможешь всё это забыть. Я буду рядом. Я возьму отпуск. Мы будем вместе каждый день, каждую ми-нутку. Только нужно решить тебе никогда больше не прини-мать...Постараешься, да? – заглядывая в глаза мужа, шептала Татьяна.
Она верила, что возможно справиться с этой бедой. Она любила мужа всегда, а теперь ещё сильнее, чем прежде. Никому она не расскажет об этом горе. Понесёт его сама и спасёт мужа. Она верила! Как горько ошибалась Татьяна, взваливая на себя эту тяжёлую ношу и обрекая  себя на чудовищное будущее, ко-торое уже дышало ей в лицо холодом смерти.
                                                          *  *  *           
Алексей страдал от «ломки». На него было больно смот-реть. Он корёжился на кровати, холодный, липкий пот выступал на его большом, уже изрядно покрытом  глубокими морщинами лбу. Татьяна почти не отходила от мужа, за исключением, чтобы отвести дочь в детсад и забрать оттуда.  Алексей  отказывался от пищи, от напитков. Татьяна уговаривала его пить кофе или крепкий чай с лимоном; тепло укрывала мужа, чтобы его не морозило. Так прошло два долгих  дня.
На следующее утро, проводив Юлю в садик, Татьяна за-шла в магазин, чтобы купить кое-каких продуктов. Отсутство-вала она около часа. Возвратившись домой,  нашла Алексея удивительно бодрым: он сидел на диване в рубашке и брюках и улыбался жене.
- Тебе лучше, Алёшенька? – с каким-то ещё неясным чувством тревоги спросила Таня.
- Как видишь! Сегодня мне лучше. Не болит голова, не крутит кости. Прошла эта жуткая тошнота.
- Вот видишь, я говорила, что ты сможешь! У тебя получилось! Получилось!– и Татьяна закружилась по комнате. - Сейчас бу-дем завтракать: у меня всё готово! О, как я рада, Алёш!
За завтраком Татьяна и Алексей говорили о возможном летнем отдыхе где-нибудь за городом.
- Как давно мы не были на природе! Помнишь наше свадебное путешествие в горы? Давай поедем опять туда на дня два-три. Юленьку оставим маме.
- Хорошо бы! Но давай не в горы. Правда, я устал от гор. Пло-хое воспоминание!
- Ой, я забыла! Конечно, не в горы! Валерия, моя сменщица, ез-дила в прошлое лето в палаточный курортный городок. Путёвки недорогие.  Там все как в Доме Отдыха: прекрасные обеды, есть душевые, много солнца и воды!  Только не в меблированных комнатах живёшь, а в палатках. Согласен, Алешенька? Я узнаю насчёт путёвок!
Алексей кивнул. Татьяна обняла мужа и предложила ему что-нибудь почитать легкое, а сама принялась убирать со стола. Вымыла посуду и потянулась за полотенцем, что висело на гвоздике за буфетом. Полотенце упало, и нагнувшись за ним, Татьяна увидела между буфетом и стенкой какой-то свёрток. Достала его и развернула. В её руках лежали шприц и ампула. Едва удержавшись на ногах, Татьяна опустилась на табурет и зажала рот рукой, чтобы не закричать.
«Вот почему у него не болит голова и нет тошноты! Он снова укололся! Все два дня борьбы напрасны! Это ужасно! Ужасно!»- Татьяна как пьяная раскачивалась на  табурете. Мол-ча она вошла в зал, где сидел Алексей с газетами в руках. Но он не читал их.
Его взгляд был устремлен, казалось, в никуда.
- Алёша! – позвала Таня. Он медленно повернул к ней голову, увидел в её руках шприц. Но его лицо не дрогнуло, не измени-лась его поза; только устало и равнодушно зазвучал его голос:
- Я тебе говорил, что это невозможно! Не смотри на меня так. Да, да, я снова сделал укол! Что хочешь думай обо мне: мне всё равно! Если бы ты знала, как это ужасно: ломка! Страшнее сло-ва нет!
Татьяна слушала мужа, и тихие слёзы отчаяния струи-лись по её бледным щекам.
- Я хочу помочь тебе! Я верю, что это возможно! Ты поторо-пился! Два дня ведь ты обходился без этого! Алёша,  неужели это проклятое зелье тебе дороже нас с дочькой? Скажи же что-нибудь! Не молчи! Давай начнём всё сначала.
- Я уже ничего не знаю! Но когда всё тело болит так, словно его кромсают на куски, я ни о чём другом думать не могу, только о том, что укол снимет эту боль. Тебе же не известны эти боли! Как ты можешь убеждать, что всё можно перенести. Ты не была в моей шкуре! – закончил Алексей раздражённо.
От его резких, но правдивых слов дрожь прошла по телу Татьяны. И мысль, которая пронеслась в её голове, была на-столько неожиданной и пугающей, что по всему телу Татьяны пробежала, словно молния, судорога страха. Но она ухватилась за эту мысль: может быть, это спасёт его! Ради нашего счастья я пойду на это! Я помогу ему переносить эти боли. Вдвоём будет легче...
Следующий укол Алексей сделал следом за женой.
                                    *  *  *
Прошло три месяца. Алексей и Татьяна сидели на дива-не, обнявшись. Татьяна говорила Алексею о том, что сейчас они почти в одинаковом положении: она тоже испытывает потреб-ность в следующем уколе,  и у них обоих теперь одно желание всё оставить и вернуться к новой жизни. Алексей возражал же-не: нельзя сравнивать этот короткий  срок с его, почти двухлет-ним.
- И, вообще, зря ты влезла в эту «дыру». Хочешь убедиться? Те-перь я буду смотреть, как ты справишься.
- Вместе, Алёш!  Вместе легче. Давай начнём завтра! У тебя больше нет ампул? Не ходи и не бери. Хорошо?
Алексей молчал: сейчас, как уже не один раз за эти месяцы, он чувствовал вину за то, что позволил жене делать то же, что его держало так цепко. Но потом вновь наваливалось безразличие, погружаясь в которое он забывал обо всём.
Пришло «завтра». Утром отведя дочь в детсад, Татьяна  предложила мужу пойти погулять. Одевая своё новое платье, которое купила к приезду мужа, она стояла возле зеркала и с удовольствием смотрела на своё отражение. Алексей курил на балконе.
- Давай просто побродим по улицам, посидим в парке, сходим в кино. Словом, нам нужно заставить себя отвлечься, не думать о том, что мы выходим из этой чудовищной игры. Так будет луч-ше, я думаю.
Целый день Татьяна и Алексей провели вне дома. Вместе забрали Юлю из сада и, немного уставшие, но довольные вер-нулись домой.
Позади осталась первая ночь без наркотика. Татьяна со-биралась на смену и уговаривала Алексея тоже начать поиски работы.
- Отведи Юленьку и сходи на трудовую биржу. Тебе нужно чем-то заниматься, быть на людях. А я Валерку спрошу, может, она узнает что-нибудь для тебя.
- Не надо, её не спрашивай. Я сам! Схожу к Иванычу. Он ёще мне в Афгане обещал, мол, друг у него свой бизнес имеет и нас устроит.
Действительно, Иваныч  согласился помочь Алексею и предложил придти через два-три дня: всё будет устроено.
На следующий день Татьяна не смогла идти на работу, Юлю оставили дома. Алексей чувствовал себя тоже очень пло-хо: вернулись боли в костях и тошнота. Он смотрел на бледную, скрученную на кровати жену, и ему вспомнилась его первая  ломка, когда он решил оставить наркотик ещё там, в Афгани-стане. Тогда ему помогал тот же Иваныч, предложив выпить водки, которая действительно смягчила боли. Он пошёл на кух-ню, открыл буфет и налил в стакан белую, прозрачную жид-кость. Выпил залпом. Потом налил снова и подошёл к жене.
- Тань, выпей это. Будет лучше. Испробовано.
- Что это?
- Водка. Я выпил. Это помогает! Конечно, не так быстро и хо-рошо, как доза, но всё же...
- Я не хочу! Зачем ты, Алёша? Нужно без такой помощи... са-мим!
Алексей пожал плечами и унёс стакан на кухню. По-смотрел на дочь, которая сидела за столиком и что-то рисовала. «Бедная! -  подумал Алексей, - Ничего–то ещё не понимает! Для какой жизни мы родили тебя?!».
Водка стала действовать: Алексей почувствовал, что его сердце стало стучать ровнее и дышать стало легче. Прилег на диван. Закрыл глаза и погрузился в полузабытьё.
Татьяна чувствовала, будто проваливается в какую-то яму: там было холодно и черно. Страшно болела голова, в вис-ках стучало, будто молотом. Во рту было сухо. «Нужно выпить чая или минеральной» - мысль подняла её и повела на кухню. На столе стоял стакан водки. «О, зачем он здесь?». « Выпей: бу-дет легче!» - вспомнила Татьяна слова мужа. «Это только водка!  Легче...легче...легче». И она выпила всё содержимое стакана.
Приятное тепло разливалось по всему телу, и Татьяна, укрывшись одеялом, погружалась в желанный сон. Последней её мыслью было: Юленька... надо бы покормить дочь! Но сил встать не было, и сон овладел ею во всей полноте.
                                      *  *  *
Водка «спасала» обоих. Уже вторую неделю Татьяна не выходила на работу, объяснив по телефону, что сильно болеет. Юля тоже не посещала сад, ею родители почти не занимались. Девочка бродила по дому и терпеливо ждала, когда мама с па-пой, как говорили ей они - «выздоровеют». Если и выходили из дома Татьяна или Алексей, то лишь с одной целью: купить вод-ку и что-нибудь из продуктов.
Татьяна уже не настаивала о « выходе из этого жуткого состояния»; её уверенность таяла, словно снег по весне. Сопро-тивляться требованию