lovely place
(Such a lovely place)
Such a lovely face
Plenty of room at the Hotel California
Any time of year
(Any time of year)
You can find it here»
Какая-то девчонка, прекратив танцевать, внезапно остановилась как вкопанная.
– Катька, ты что?
– Смотри. – она округлила глаза. – От них... свет идет.
– Точно ведь. Во, нахрен... Свет.
Постепенно вокруг Седого с Алисой образовался круг.
Билетерша у входа удивленно толкнула в плечо, подошедшего милиционера.
– Слышь, сержант, это еще что?
– Не пойму.
Стоявший рядом, обнявшись с девушкой парень повернулся к нему.
– Дурак ты, мент. Это любовь...
Милиционер было напрягся, но неожиданно только качнул головой.
– Ну да... Прав ты, наверное.
«Her mind is Tiffany twisted
She got a Mercedes Benz
She got a lot of pretty, pretty boys
That she calls friends
How they dance in the courtyard
Sweet summer sweat
Some dance to remember
Some dance to forget
So I called up the Captain
“Please bring me my wine”
He said: “We haven’t had that spirit here
Since nineteen sixty nine”
And still those voices are calling from far away
Wake you up in the middle of the night
Just to hear them say…
– Ой, мама...
Со стороны было видно как двое поднимаются над полом.
Welcome to the Hotel California
Such a lovely place
(Such a lovely place)
Such a lovely face
They livin’ it up at the Hotel California
What a nice surprise
(What a nice surprise)
Bring your alibis
Mirrors on the ceiling
The pink champagne on ice
And she said: “We are all just prisoners here
Of our own device”
And in the master’s chambers
They gathered for the feast
They stab it with their steely knives
But they just can’t kill the beast
Last thing I remember
I was running for the door
I had to find the passage back
To the place I was before
“Relax” said the night man
“We are programmed to receive
You can check out any time you like
But you can never leave!” «
Когда музыка смолкла, по толпе пронеслось.
– Это что было сейчас?
– Ты видел?
– Да, бля, все видели...
Самый смелый, подойдя к Азаду, дотронулся до него.
– Вы чего? Слышь...
Седой, улыбнувшись, слегка отстранил Алису.
– Эй, возвращайся. Людей пугаешь.
Она встряхнулась.
– Ой... Это мы где?
– В реальности. Пойдем, посидишь.
Мику помогла довести Алису до скамейки. Та шла как во сне.
– Лиска, да что с тобой, ты как не своя. Ладно, потом. Сядь давай. Слышь, что уставились, кино вам?
– Седой, ты чего с ней сделал, что это вобще было?
... Тем временем на сцене солист немного пришел в себя.
– Народ, тут какая-то хрень конечно была... Но давайте продолжим. Надеюсь с Лиской все нормально. А следующую песню мы хотели бы исполнить для Ульянки. Начали.
«Ничего на свете лучше нету,
Чем бродить друзьям по белу свету.
Тем, кто дружен, не страшны тревоги,
Нам любые дороги дороги,
Нам любые дороги дороги.
Ла-ла-ла-ла-ла-ла ла-ла-ла-ла-ла
Ла-ла-ла-е е-е е-е
Мику только махнула рукой.
– Вы идите, а я с ней посижу.
Мы своё призванье не забудем -
Смех и радость мы приносим людям.
Нам Кремля заманчивые своды
Не заменят никогда свободы,
Не заменят никогда свободы.
Ла-ла-ла-ла-ла-лала-ла-ла-ла-ла
Ла-ла-ла-е е-е е-е
Седой, остановившись, удивлено помотал головой. Мол, чо это сейчас я слышал? Женя, танцующая рядом засмеялась.
– То и слышал. Не заменят никогда свободы!
Наш ковёр - цветочная поляна,
Наши стены - сосны-великаны.
Наша крыша - небо голубое,
Наше счастье - жить такой судьбою,
Наше счастье - жить такой судьбою.»
Снова пошел «медляк». Вставшую было Алису опередила Мику.
– Отдохни. Я за тебя. Азад...
«All my troubles seemed so far away
Now it looks as though they're here to stay
Oh, I believe in yesterday
Suddenly,
I'm not half the man I used to be
There's a shadow hanging over me
Oh, yesterday came suddenly
– Слушай, ты бы хоть поменьше прижималась, что-ли...
– Испугался?
– Вдруг Костя заревнует?
Мику только прыснула со смеху и танцуя подвела его к скамейке.
– Апач! Тут Седой боится, что ты ревновать будешь.
Парни с которыми разговаривал Костя захохотали. Сам он лишь поднял вверх большой палец. Типа юмор оценил. Хорошая шутка.
Тут кто-то аккуратно отстранил Мику в сторону.
– Самурайка... Освободись.
– Юджи...
– Чего? У тебя тут Костя, а я одна.
– А Сашка?
Женя показала пальцем на танцующего с какой-то девушкой Сашу.
– Занят. Все, подруга, как ты сказала? Отдохни.
Она положила руки на плечи Седому. Они успели сделать один круг когда рядом раздался недовольный детский голос.
– Женька...
Та остановилась и отстранившись от мужчины присела.
– Уля, ты чего?
Та топнула ножкой.
– Того. Я тоже хочу, вот.
Женя, пожав плечами, встала и отошла в сторону.
– Давай.
Ульянка задумчиво посмотрела на Седого.
– А чего дальше делать?
Вокруг раздался смех.
Ульянка нахмурилась.
– Что смешного? Я маленькая, а он большой. Вот что за нафиг?
Мужчина присел перед ней.
– Иди на руки.
И они закружились по площадке...
«Why she had to go I don't know,
She wouldn't say
I said something wrong,
Now I long for yesterday
Yesterday,
Love was such an easy game to play
Now I need a place to hide away
Oh, I believe in yesterday
Why she had to go I don't know,
She wouldn't say
I said something wrong,
Now I long for yesterday
Yesterday,
Love was such an easy game to play
Now I need a place to hide away
Oh, I believe in yesterday»
Танцы продолжались. Уже зажигались фонари, когда солист объявил.
– Это последняя.
Музыка смолкла. Но никто не расходился. Из толпы раздалось.
– Эй, «Шизгару» давай!
– ШИЗГАРУ!
На сцене о чем-то поговорили и солиста сменила девушка, игравшая до этого на «Ионике». Она подошла к микрофону.
– Уговорили. Типа, по просьбе трудящихся.
Ответом был дружный рев.
«A godness on a mountain top
Was burning like a silver flame
The summit of beauty and love
And Venus was her name
She's got it
Yeah, baby, she's got it
Well, I'm your Venus
I'm your fire, at your desire
Well, I'm your Venus
I'm your fire, at your desire
Her weapons were her crystal eyes
Making every man mad
Black as the dark night she was
Got what no-one else had
WoW!
Неожиданно отплясывающая Мику чуть не отлетела в сторону от толчка в спину.
– Сдристни, нахуй отсюда, мешаешь.
Та недоуменно обернулась.
– Тебе места мало или повыебываться хочешь?
Толкнувший ее усмехнулся.
– Вали в зоопарк узкоглазая.
– Самурайка, я сейчас подойду. – крикнул ей Костя, но его опередила, протиснувшаяся сквозь толпу Алиса. Похоже она уже пришла в себя.
– Что тут за хуйня? Кто тут борзый? Ты что ли?
– Слышь ты дура, иди нахер, блядь...
Алиса даже зарычала.
– Я не поняла. – она обернулась к столпившимся рядом. – Слышали? Он меня при всех блядью назвал? Да я тебя, падаль, сейчас здесь закопаю за гнилой базар.
– Тихо, сеструха, успокойся. – подошедший Костя, обнял ее за плечи. – Ты, сука, страх потерял? Не видишь на кого прыгаешь?
Седой, стоявший рядом и сдерживающий Мику, Женю и Сашку, примиряюще поднял руку.
– Слышь, пацан, ты не прав. Все, отвали.
– Сам отвали. Я тебя не знаю.
– Хочешь познакомиться?
– Да пошел ты.
Обидчика Мику оттащили в сторону двое.
– Не здесь. Мы их потом уроем.
Обернувшись тот крикнул.
– Еще встретимся.
– Да без проблем.
«She's got it
Yeah, baby, she's got it
Well, I'm your Venus
I'm your fire, at your desire
Well, I'm your Venus
I'm your fire, at your desire
Ah-ah-ah-ah-ah-ah-ah!
Ah-ah-ah-ah-ah-ah-ah!
She's got it
Yeah, baby, she's got it
Well, I'm your Venus
I'm your fire, at your desire
Well, I'm your Venus
I'm your fire, at your desire»
... Танцы кончились. Народ начал потихоньку расходится, на сцене музыканты сворачивали провода и упаковывали инструменты.
– Костя, а где сейчас «Странники» сидят?
– Да где всегда были. У них же на «Коммунарке» точка.
– Зайти как-нибудь, что-ли...
Лениво переговариваясь, вышли на центральную аллею, под фонари.
– Странно. – Алиса задумчиво проводила взглядом парочку которая при их приближении быстро свернула в сторону. – Чего они испугались?
– Хулиганов боятся наверное.
– А мы причем? Мы вообще-то домой идем. Кстати гитара где?
– У Седого.
» Как погаснут огни
И зажгут фонари
По тропинкам туристы спускаются.
Они горькую пьют
И на Бога плюют,
И еще кое-чем занимаются...»
Неожиданно Ульянка остановилась и показала пальчиком.
– Вон там...
В полумраке у кустов вырисовывались тени. Человек десять.
– Вот, блядь... – поморщилась Алиса. – А как хорошо день начинался...
– Отойдем? – предложила Мику.
– Куда собрались? – послышалось в ответ. – Стоять.
Седой снял гитару, протянул Ульяне.
– Возьми.
– Да знаю я. Сейчас. – та уже держала в руках костину куртку и сумки. Отбежав в сторону, она выгрузила все на траву. Вернувшись с гитарой, положила ее рядом и, насупившись, присела на корточки.
– Вот какого...
Алиса достала из кармана кастет.
– Всегда ведь пригодится.
Мику, заведя руку за спину, вытащила нунчаки, прокрутила ими.
– Пацаны, а глянь что у меня есть. Какая цаца...
Сашка вздохнул и вынул из пояса солдатский ремень. Намотал на кулак. В свете фонаря блеснула отточенная бляха.
– Сука, видела бы меня мама...
Женька похлопала его по плечу.
– Мы ей не скажем.
– Ой, вы только не убейте никого – крикнула Ульянка.
– Вот еще. – не оборачиваясь, ответила Женя. – Из-за каких-то мудаков в тюрьму... Слышь, разговаривать будем или мы уходим.
Нападающие подошли ближе и... ПОНЕСЛАСЬ.
– Мелкую не трогать, а остальных мочите...
Седой перехватил летящую на него цепь и аккуратно отмахнулся. Главное никого не убить невзначай. Отбросил еще одного, оглянулся.
– Сашка, Юджи прикрой!
– Не мешай, блин... – ответила она, впечатывая в лицо своего противника колено. Взмахнула ногой. Что-то похожее на маваше-гери.
– Сука, надо было платье длиннее одеть. Хули зенки вылупил, трусов не видел? На...
Неподалеку буквально танцевала Мику. Рядом с ней по асфальту ползали двое, держась за разбитые головы. Еще один жалобно стонал, придерживая, сломанную ударом солдатского ремня, руку.
– Не бей, не надо!
– Почему? – послышался удивленный алисин голос. – С чего вдруг?
– Не надо!
– Хер с тобой, ползи отсюда.
Драка стала затихать.
– Все целы? – спросил Седой.
– КОСТЯ!
– ЧТО? – Мику бросилась к нему.
Тот сидел , зажимая правый бок. Между пальцами показалась кровь. На дорожке лежал окровавленный нож.
– Самурайка, ты извини. Зацепило немножко.
Алиса подошла к парню, который, побледнев, попытался попятиться от нее. Сашка придержал его за шиворот.
Это был тот, кто на танцах лез к Мику.
– Ты... ты, сука...
– Ай... – тот скорчился от пинка в пах. Алиса приподняла его за волосы.
– Ты, козел, моего брата порезал, меня оскорбил. Пизда тебе.
Удар и хруст ...
Лиска подбежала к Косте.
– Ты как?
Костя уже стоял, поддерживаемый Сашкой.
– Да нормально. – он скривился. – Ты что тому дятлу челюсть сломала? Озверела совсем.
– Тебя перевязать же надо.
– Позже. – вмешался Седой. – Сейчас уходим.
Вдалеке раздался звук милицейского свистка.
– Уля, вещи не забудь, быстрее пока ментов нет.
Проломившись через кусты, остановились у каких-то деревьев.
– Чем мы его перевяжем?
– Микуся, не ной. – оборвала ее Женя. – Сейчас.
Она порылась в сумке и достала... бинт, вату и что-то похожее на йод.
– Я вот как чувствовала. Интуиция, блин. Самурайка, держи.
Посмотрела на Азада.
– У нее мазер врач. Ну и насобачилась.
Мужчина присел рядом с Мику.
– Дай гляну. Рана неглубокая, вскользь прошло. Дома лучше обработаем. Накладывай повязку потуже.
Та только отмахнулась.
– Не мешай, отьебись, пожалуйста.
– Уля, не реви. Сказали же что все хорошо.
– Не буду.
После перевязки Костя встал, держась за ствол дерева.
– Ты хоть идти можешь?
– Могу конечно. Или вы меня по улице нести будете?
Алиса вздохнула.
– Все, бля. Хватит приключений себе на жопу искать. Домой пошли. Седой, Ульянку подхвати, а то она вырубится сейчас. Нервы. Костя, дай я тебе кровь вытру.
Вернувшись на центральную аллею, аккуратно прошли к выходу. По дороге Алиса удивленно посмотрела в сторону собравшейся толпы, двух машин «Скорой помощи» и милицейского газика.
– Это из-за нас что-ли? Ой... Что-то стремно, валим быстрее.
... Когда отошли
