главный гость.
Когда машина скрылась из глаз, Мири посмотрела на визитку:
– Адвокат Никола Прежан.
«Неплохое знакомство».
– Кажется, довольно знакомое имя. Казимир хвалил какого-то Прежана.
«Марк Прежан, отец Никола», – пояснила Пеула.
– Вот и познакомились! – весело рассмеялась Миранда. – А маленький Крис – забавный и смелый.
Путешественница быстро шагала по шоссе, не реагируя на проезжающие машины, которые иногда останавливались, предлагая подвезти, но, видя суровый взгляд большого пса – ретировались.
И вот появился своеобразной запах, который не спутать ни с одним другим – запах моря! Миранда была уже несколько раз на побережье Бретани с матерью, стремясь встряхнуть её. Мадам Чейз радовалась новым знакомствам, но так и не могла вспомнить прошлое, словно её память была спрятана в глубине души, как клад, который нужно найти. Миранда надеялась, что на этот раз она сможет добраться туда, где есть ключ, открывающий замки души матери.
– Скоро выйдем к заливу, – проговорила девушка, ускоряя шаг. – Вот и Этрера.
Это был совсем небольшой городок, очень симпатичный. С узкими улочками и фахверковыми домами*, окружёнными садиками с яркими клумбами, да и все улицы казались большим ярким цветником.
Миранда неторопливо прошла по улочкам, любуясь домами, и пошла на набережную. Народу было немного. Зато какой вид: лазурный океан, с ленцой набегающий мелкими волнами на берег. Множество кафе. Воздух моря сливается с запахом кофе – неповторимый аромат! И девушка не удерживается от искушения, зайдя в одно из уютных кафе.
Наслаждаясь прекрасным видом на белые скалы по сторонам, путешественница пила уже вторую чашку кофе, когда услышала знакомый голос. Оглядевшись, она чуть не закричала от неожиданности: за одним из столиков сидел Кондрат Бакер, кошмар её детства, а потом лучший друг и защитник в юности.
– Мири! – воскликнул юноша, вставая и направляясь к её столику.
– Можно? – получив разрешение, устроился на стуле, вытянув под столом свои длинные ноги. – Какими судьбами?
Девушка неопределённо хмыкнула, а Кон понятливо улыбнулся. После нескольких лет совместного обучения в Медицинском колледже, он знал, что Миранда ничего не расскажет, пока не будет доверять.
– А ты как здесь?
– Работал на одном из морских судов. Сейчас в отпуске. Хочешь, покажу окрестности?
После небольшой заминки девушка кивнула: несколько часов ничего не решат, а доведётся ли ещё побывать в таком сказочном месте?!
– Слева скала д’Авал, видишь, в воду опускается арка? – Мири кивнула. – Справа – скала д’Амон. Хочешь подняться на одну из них?
– Очень! – загорелась девушка.
Кон не позволил ей расплатиться. Насупился, когда она вынула карту, поэтому пришлось уступить его джентльменским порывам.
Кондрат схватил девушку за руку и повёл сначала на пляж, потом по узкой тропе вверх. Алебастровый берег протянулся на сотню миль вдоль залива. Вот и знаменитая Тропа Таможенников. Здесь уже немало туристов: восторгаются видом, щёлкают фотоаппаратами, позируют на фоне моря, любуются скалами.
Юноша увлекает подругу в сторону, где она с удивлением обнаруживает скамью. Присев, Мири вздыхает полной грудью, оглядывая величественную картину: утёс д’Авал – огромную белую скалу, часть её напоминала арку, опускающуюся в море..
– Мопассан сравнивал её со слоном, погрузившим свой хобот в море, – сказал Кон.
– Похоже!
Воздух был таким чистым и свежим, что дышать – не надышаться! Немного йода, немного соли, водный простор, буйство солнца, синева неба – вот он, Ла-Манш!
Всплыли в памяти строки из путеводителя, рекомендованного Казимиром:
«Алебастровый берег Нормандии ровной белой стеной тянется вдоль Атлантического океана. Эта стена имеет несколько разрывов. В каждый из них непременно вклинивается город ли, деревушка – в зависимости от ширины разрыва.
Рыбацкая деревушка Этрета возникла в одном из таких разрывов на небольшом отрезке Алебастрового побережья – втиснулась в раздвинувшиеся меловые скалы».
– В этой скале есть небольшая пещера, с которой связана одна из местных легенд.
– Интересно.
– Однажды во время шторма здесь оказалось судно, разбившееся о скалы. Спасти никого не удалось, но после бури нашли моряка, спасшегося и выжившего. Вот и назвали пещеру «Убежище человека».
– Как романтично! Но мне пора. Надеюсь, я ещё вернусь сюда.
– Ты спешишь в Скотленд? – то ли спросил, то ли уточнил юноша.
Миранда кивнула, посмотрела с интересом на бывшего однокурсника и решила выяснить, что он ещё скажет.
– К Лох-Бену? С тобой можно?
Фибула, прикреплённая к майке, вдруг стала тёплой, словно советуя согласиться.
Здесь, под лазурным небом древней Бретани, глядя на тающий в морском мареве Ла-Манш, Миранда поняла, что жизнь прекрасна, и пожалела, что рядом нет любимого. Девушка застыдилась, посмотрев на Аркана и юношу. Пусть Ираклий не обижается: сама судьба послала ей в попутчики Кона.
Спустившись на пляж, молодые люди взялись за руки, разулись и побежали, ощущая ласковое касание воды. Она пробуждала в душе трепетную радость. И душа пела, радуясь океанскому простору и ясному тёплому дню.
* Фа́хверк — тип строительной конструкции, при котором несущей основой служит пространственная секция из наклонных (под различными углами) балок. Эти балки видны с наружной стороны дома и придают зданию характерный вид; пространство между балками заполняется глинобитным материалом, кирпичом, иногда также деревом.
ГЛАВА 9
Хоккеисты оказались славными ребятами, достаточно весёлыми, компанейскими, насколько могут быть таковыми убийцы и людоеды. Возможно, притворялись, «звездили». Спортсмены обязаны ладить со зрителями, дабы не портить своей репутации отважных героев арены, безупречных во всех отношениях. Тем более, профессия «журналист» отошла в прошлое, слухи заменили газеты и журналы. Надо поддерживать в народе любовь к команде. И не только произносить речи перед и после матча, но и в обычной жизни.
Бандиты Панкратия быстро с гладиаторами подружились, вскоре забыли о жадности и недоверии. А Иван от остальных отличался не только размерами, просто фонтанировал шутками и остротами. Впервые за всё время странствий Пан слышал весёлый смех, без злобы и злорадства. Неужели души людей не окончательно погрузились во мрак и надежда осталась?
– Как ты ухитряешься быть таким жизнерадостным, зная своё мрачное будущее? – спросил у здоровяка молодой учёный.
– Если не смеяться и не хохмить, не находить в происходящем позитив, можно просто сойти с ума, – великан махнул рукой, – бери пример с меня, воспринимай эту реальность как своеобразную злую неудачную шутку, которая, к тому же, вскоре закончится. Живём как в сказке про Снежную Королеву: вроде как пришла злая ведьма, всех заморозила, и магию её развеять можно лишь смехом.
Супергерой не понимал, прикалывается ли над ним собеседник или вправду создал своеобразный щит, отгородил разум от внешних ужасов? Отличный способ и хороший психологический приём, между прочим.
Бронированный скафандр, в котором прятался Франсуа, подошёл к нашему герою, похлопал его по плечу, махнул головой, отзывая в сторонку.
– Что случилось? – Панкратий нахмурился.
«Мы сейчас двигаемся по замёрзшей поверхности Бискайского залива, – пояснил провидец, – а наш «приятель» охотник за симбионтами как раз наткнулся на подводную лодку, неисправную пока что. Под нами сидит на дне. Планирует с её помощью покончить с подводными поселениями. А ныне собирается испытать новейшую торпеду, взорвать с её помощью ледяную корку. Не смените курс ― взлетите на воздух или провалитесь в ледяную воду, а ваши скафандры для подобного купания не годятся вовсе».
– Как только убедить всех свернуть, не выдав твоих способностей? – супергерой погладил визир шлема в районе подбородка, покрутил головой. – О, знаю!
Вожак вернулся к попутчикам, хищно улыбнулся:
– У меня появилась славная идея. Видите ту ледяную горушку? Предлагаю небольшое соревнование: кто быстрее взберётся на вершину, заслужит право послать Нож воздушный поцелуй!
– Тогда готовься проиграть, шакал, – фыркнул Иван, – не смотри на мои габариты, лазаю по скалам, как белка.
– Эй, – возмутилась девушка, – я так же хочу участвовать, а когда обойду вас, мужланов, что получу: поцелую собственное отражение на блестящих латах?
– Мог бы сказать, что лучше собственное отражение на визире моего шлема, но может прозвучать провокационно. Тогда все мы станем восхвалять тебя, говорить комплименты, преклоняться целую неделю, – пояснил вожак с хитрой улыбкой. – Поспешим же, уверен, матч без нас всё одно не начнётся.
– Можно бы и чего посущественнее поставить на кон, ― проворчал кто-то из мародёров. – Скажем, всё, что выиграют наши хоккеисты на матче. А мы предложим добычу, которую получим в следующем бункере.
– Поделим шкуру неубитого медведя? – поинтересовался Иван. – Ваша дева здесь и столь прекрасна, что её поцелуй является мечтой для любого, а мясо ― сколько шансов не добыть его, а самим стать чьим-то провиантом? Как говорили мои предки: «Лучше синица в руках, чем дятел… в «пятой точке»».
Странники поспешили к указанной горе и успели вовремя. Когда позади них раздался взрыв, осколки льда взмыли в воздух, полетели в разные стороны смертоносной шрапнелью. Один такой «подарочек» вонзился в шлем не слишком проворного бандита, пробил, несчастный рухнул как подкошенный. Все замерли, поражённые.
– И что это было? – пролепетала Нож.
– Мне сообщили по радио об испытании нового оружия нашего Повелителя как раз в этом районе, – пояснил Пан. – Не хотел никого пугать, вызывать панику, не знал, где точно и когда рванёт, лишь приблизительно.
– Да ты нам только что жизнь спас! – Иван кинулся к вожаку, облапил его, сжал в могучих объятиях.
– Тихо, здоровяк, расплющишь, – поморщился пришелец из прошлого. – Не для того я сохранил твою жизнь, чтобы ты отбирал мою,
– Прости, — великан поспешил отстраниться, – ещё никто и ни разу не делал для меня чего-то подобного!
– Так я человек ответственный, отвечаю за здоровье подопечных и спутников, – супергерой развёл руки в стороны, – не буду так делать и быстро останусь без подручных, а в одиночку бункера не вскрыть, даже пустого.
– Так, и что, из-за какого-то там взрыва отменим соревнование по скалолазанию? – поинтересовалась Нож. – Не говорите, что страх сделал конечности ватными!
– Ради твоего воздушного поцелуя я готов лезть куда угодно, даже с отрезанными руками и ногами! – воскликнул гладиатор.
Пока мародёры раздевали и разделывали труп жертвы испытаний, трое альпинистов пошли на штурм. Пан мог бы легко обойти соперников, всё же сильнее «Волчицы» и легче «Медведя», но поддался, его несколько беспокоило повышенное внимание воительницы к его персоне.
Ревнивые женщины опасны: не принимают отказов, особенно когда речь идёт о мифической сопернице. Неплохо бы переключить внимание красавицы на другую персону, а хоккеист как раз фигура яркая, искромётная, просто мечта и идеал любой женщины. Неглуп, смел, силён, как десяток смертных,
