естественно. Кто угодно выбьется из сил, если ему связать пальмовой корой руки с ногами, затем продеть через них черт знает какую кость и повесить загорать на солнышко.
Иван Иванович хлопнул в ладоши, и Лёня с черной от дыма спиной, в чем мать родила, прикрываясь руками, как футболист приготовившийся отражать удар по своим воротам или, как призывник на призывной комиссии, стаял перед гражданином мира.
-Так ты будешь говорить, паразит, или людоедов звать?- сердито закричал Иван Иванович.
-Ну, зачем вы так, я все скажу,- тихо сказал Лёня, в прошлом розовощекий неунывающий парень с пивным животиком, а нынче осунувшийся мужик с синяком под глазом, опаленными кудрями и поседевшими висками, сбросивший за пару часов пять килограммов.
Хотите похудеть? Не знаете как? Сделайте подлость! Чернов Иван Иванович - почетный дезинфектор принимает круглосуточно без выходных и перерыва на обед. Сто процентная перемена внешности за пару часов.
-Прости, Леонид Олегович. Вредители довели! - сказал Иван Иванович, и как дознаватель, у которого за плечами не одна сотня признаний, выбитых с помощью международного языка кнута и пряника, вежливо попросил продолжать.
-Рубль Анны Ивановны 1734 года, где императрица с брошью на груди.
-Прямо-таки с брошью?
-Да. Круглая такая брошка, похожа чем-то на цветочек.
-Достаточно. Кому сбыл краденое?
-Лелику и Болеку за пятьсот.
-Кто такие?
-Славные парни, никого не обижают. Они скупают все, начиная от фарфора и заканчивая медалями и орденами на улицы Станиславского.
-Это не там ли, где малоимущие граждане продают свои пожитки?
-Да. Кто антиквариатом занимается, часто в том месте вертится. Там, если повезет, можно интересную вещь задаром заполучить.
-Проверим.
-Рубль Петра II 1728 года продал за четыреста Матфею Петровичу. В слове Петр допущена ошибка, написано Перть.
-Прямо так и написано, или сам выдумал, паразит, чтобы больше денег заработать?
-Ничего я не выдумывал. И не такое еще бывает!
-Я самолично проверю, если солгал, пеняй на себя!
-А если нет?
-Тогда будем искать, какой вредитель подложил такую свинью внуку Петра Великого.
Лёня обомлел.
-А как ты хотел? Не на этом, так на том свете найдем и спросим, чтобы другим неповадно было. Теперь по существу. Кто такой покупатель?
-Еврей!
-Лёня, что Матфей Петрович – еврей, ясно как божий день. Ты мне скажи, чем живет нареченный в честь апостолав? Неужели в налоговой инспекции трудится, а может рыбку ловит?
-Это ещё почему? Ни какой он не инспектор и не рыбак.
-Эх, Лёня, Лёня чему вас только в школах учат?
-Всему понемногу.
-И в целом - ничему!
-Зачем вы так, у меня хорошая школа была, я два иностранных языка знаю. Английский и немецкий.
-Чем занимается, я тебя спрашиваю, недоросль ты этакий!
-Почему сразу недоросль, я в институте учился!
-Ты главного не знаешь! Ели бы ты не знал этого по причине дурости, я бы тебя людоедам скормил, но так как ты не знаешь, потому что никто тебя не научил, отвечай, что спрашивают. Понял?
-Понял.
-Ты посмотри, какой понятливый, когда до людоедов дело доходит. Может, мне их позвать?
-Не надо. У Матфея Петровича кадровое агентство в центре, где - я не знаю.
-Точно - не знаешь, или в партизан, решил поиграть? Предупреждаю! Я у фашистов. Как бы я их всех душил бы, душил бы, душил бы, - сказал яростно Иван Иванович и сломал второе перо. - Слова не мои, а Шарикова, сорвавшиеся с его уст по велению Михаила Афанасьевича, но зато как подходят. И пусть этот паразит- начальник очистки, употребил их в адрес кошек, кстати, самых милых существ на свете, после дельфинов и акул. Заруби себе на носу, Лёня, слова гения не должны пылиться на полке, они должны жить! И потом воруют только по-настоящему хорошие вещи. Ерунды своей у всех выше крыши. И каким надо быть дураком, чтобы дрянь воровать. А теперь вернемся к приемам тех, кого я на дух не переношу.
-Я, правда, не знаю.
-Верю. А теперь скажи мне, Лёня, неужели - это такое прибыльное дело в 21 веке - кадровое агентства, чтобы потомки Моисея на него свой глаз положили?
-Нормальное. Безработных валом! Пришел, какой-нибудь Чернов Иван Иванович.
-Лёня, не забывайся, людоеды не дремлют!
-Извините! Пришел какой-нибудь Сидоров.
-Так-то лучше.
-Заплатил триста, а то и четыреста рублей.
-И что дальше?
-А ничего! Ему дают адреса, и он по ним, как баран ходит. Пока Сидоров пороги обивает, истекает договор с кадровым агентством.
Иван Иванович улыбнулся:
-И ему предлагают продлить договор?
-Да! И так снова, и снова.
-Ай да Соломон! Голова! За сорок лет скитаний по пустыне из всего, что только можно, научил свой народ добывать средства к существованию.
Продолжим!
-Траурный рубль Екатерины I 1725 года продал за полторы тысячи Степану из Старочеркаска. Спросите, его там все знают.
-Почему рубль траурным величают, ведаешь?
-Знаю, это мой хлеб. По случаю смерти Петра Великого.
-Правильно. Хоть ты и паразит, но надо отдать тебе должное, историю знаешь. Не все конечно, а только то, что положено, но и то недурно. Ну и последний рублик Петра Великого, где искать?
-В Азове! Я последнюю монету, которую взял…
-Нет! Ты не взял,- рассердился Иван Иванович. - Ты украл, присвоил, стибрил, свистнул, стянул, но только не взял!
-Хорошо, украл.
-Так-то лучше. Продолжай.
-Я продал за восемь тысяч Женьке, он возле музея постоянно вертится.
-Это в котором мамонт?
-Да.
-А почему так дорого - за восемь тысяч?
-Потому что очень редкий рубль: на реверсе отсутствует обозначение.
-Ну, смотри у меня, проверю,- грозно сказал Иван Иванович и угрожающе прошептал:
-Вот и все. Пока - все!
-Да, пожалуйста,- сказал Лёня с молодецкой бравадой в голосе.
-Не забывайся, Лёня. Людоеды не дремлют!
Лёня опустил голову.
-Ну, а вообще ты, молодец!
-Правда?- обрадовался Лёня.
-Еще чего! Я имел виду, что ты у нас не то, что у Федора Михайловича студент недоучка. Тот вон, в убивцы подался, и что заработал? Шиш с маслом и угрызение совести! А ты,- сказал Иван Иванович и стал изучать показания. – Пятнадцать тысяч семьсот долларов и это без учета Пугачевского рубля, что ушел на реализацию Виктору, который проживает по адресу,- сказал Иван Иванович и нахмурился.
Лёня побледнел, расценив паузу за нехороший знак.
Иван Иванович еще раз что-то проверил и поднял свои, чернее беспросветной мглы глаза на Лёню, который без запинки в них прочел, что сейчас его станут больно бить. После чего позовут людоедов.
-Я все сказал!- испуганно пробормотал Лёня.
-Адрес Виктора, почему утаил? Признавайся, задумал побег учинить и потребовать с подельника долю?
-Он в Батайске живет, в частном доме, но адреса я не знаю!
-Приметы?
-Цыган он!- сказал Лёня.
-Так бы сразу!
-Я сперва не сказал, потому что вы про клетку стали стращать, и я все забыл.
-Про клетку, говоришь?!
-Да, про клетку, в которой Пугачева в Москву везли.
-Врешь ты все, я такого говорить не мог. Ты сам подумай, сколько времени прошло, где я тебе эту клетку достану? Ну, раз ты так хочешь, я могу постараться. Так стараться мне или нет!- закричал Иван Иванович.
-Не надо!
-Ну и на том, спасибо,- сказал Иван Иванович, встал на ноги и достал из-под плаща кинжал с золотою рукоятью, на которой играли ярким блеском драгоценные камни удивительной, редкой красоты.
Лёня вздрогнул и хотел сделать то, что делают все жулики и аферисты в час животного страха, позвать на помощь маму, но Иван Иванович опередил его мысли сердито закричав:
-Не тревожь Нину Степановну, эту святую женщину, которая всю жизнь разводила попугаев и перед смертью всех до одного выпустила на волю, за что теперь кормит в раю голубей.
Потрясенный новостью о маме, скончавшейся несколько лет назад, Лёня онемел.
-Радуйся, если бы не Нина Степановна, я бы тебя сразу людоедам скормил!
-Я горжусь,- вдруг громко и смело сказал Лёня прямо в глаза Ивану Ивановичу и тот на секунду опешил, что было делом невиданным.
Иван Иванович сел на табуретку, отложил в сторону кинжал, внимательно посмотрел на Лёню, который с высоко поднятой головой прожигал его бесстрашным взглядом и спросил:
- Может и вправду, Лёня Клюев, в твоем прогнившем сердце есть место чему-то хорошему, раз за тебя заступался Егор Игоревич?
-Не знаю,- ответил Лёня и пожал плечами.
«Значит, есть!»- радостно подумал Иван Иванович. Что было бы с Лёней Клюевым, если бы он ответил определенно излишне.
Иван Иванович взял кинжал, схватил Лёню за левую руку и бесцеремонно проколол ему указательный палец.
-Здесь и здесь,- сказал Иван Иванович, объяснив, Лёне, где нужно расписаться.
Лёня выполнил, все что требовалось, поставив автограф под словами: «С моих слов записано верно и мною прочитано».
Иван Иванович спрятал под плащом чистосердечное признание Лёни и достал оттуда кусок осетрины и книгу средних размеров.
Лёня проглотил слюну, так как есть хотел страшно.
-Э нет, Лёня, это для отпугивания людоедов,- сказал Иван Иванович и погасил в карих глазах Лёни надежду утолить голод. - Съешь балык и тебя слопают людоеды, не съешь, они тебя все равно слопают!- сказал Иван Иванович и залился веселым смехом.
Лёня обиделся.
-Шучу. Теперь главное. Лучший подарок на свете - книга! Кто сказал, не знаю, но главное, что верно сказал. Дарю я тебе самоучитель по выживанию, называется «Робинзон Крузо». Чтобы ты, паразит, ее от корки до корки прочитал и выучил наизусть то место, где гражданин Робинзон делал лодку. И сразу предупреждаю, до дома доплыть не мечтай.
-Почему?
-Потому что далеко!
-Очень?
-Так далеко, что отсюда не видно!
-Тогда зачем обнадеживать?
-Чтобы от скуки не умер.
-Вы самый настоящий черт, Иван Иванович.
-Конечно! Причем, такого как я еще поискать надо. Только мне и больше никому доверил господин особо важное поручение. Какое поручение, тебе знать не положено. Понял? Если не понял, заберу рыбу!
-Я даже не спрашивал, а вы сразу: рыбу заберу.
Лучше предотвратить в один миг, чем потом всю жизнь исправлять!
Понял?
-Да.
-А теперь слушай внимательно. В 1453 году, скитаясь в океане со своими верными помощниками - дельфинами, я стал свидетелем кораблекрушения. Что я искал в бескрайних водных просторах, тебе знать, не положено. Ветер ревел, как дикий зверь, загнанный в угол перед последним броском. Волны величиною с гималайские горы обрушивались на все живое на своем пути. Мне все нипочем. Со мной дельфины! Не то, что кораблю, мачта которого сломалась пополам и, подхваченная ветром, улетела в неизвестном направлении. Корабль утонул. Погибли все, и только каким-то чудом уцелела прекрасная молодая девушка с бездонными зелеными глазами, белой, как снег, кожей и черными, как смоль, волосами длиною до пояса.
-И что дальше?
-И дальше вот что. Мои верные помощники - дельфины подхватили прекраснейшее из чудес на свете и доставили, как я велел, на волшебный чарующий остров недалеко от этого. Так что у тебя, Лёня, есть все шансы обрести свое счастье.
Лёня засиял и в карих глазах забрезжил рассвет новой жизни, но ненадолго.
-Иван Иванович, вы что издеваетесь?- сказал Лёня и обиженно опустил глаза, в которых надежда на обретение новой жизни стала тонуть в горьких слезах.
-Ты от счастья или еще отчего?
-Еще отчего.
-Неужели ты мне, Чернову Ивану Ивановичу, не веришь? Я никогда не вру, только приукрашиваю, чтобы было интересней.
-Говорите в 1453 году?- сказал Леня, утирая слезы.
-Да, так и
