Наши (перевод) книги Мусишкяй - Рута Ванагайте

поездки мог быть тот факт, что литовцы хотели помочь нацистам выполнить свою «священную» миссию: смести евреев с поверхности Земли.
<dd>  
<dd>  
<dd>  Рута: Но есть одна важная вещь, о которой говорят наши историки. Солдаты батальона А. Импулявичуса ехали в Беларусь, чтобы не убивать евреев, а помогать немцам сражаться с советскими партизанами. Это было сказано им перед отъездом. А потом, через несколько дней после их прибытия, их отвезли в Дукору, Руденск или Свилович, чтобы арестовывать  евреев у себя дома и стрелять в мужчин, женщин, стариков и детей. Для многих солдат это было совершенно неожиданно для всех трех  рот. Вот почему так много солдат в Свиловичях не стреляли, а в Руденске пятнадцать человек вообще отказались  стрелять.
<dd>  
<dd>  Эфраим: Я согласен с тем, что вы только что сказали, что ситуация намного сложнее. Но  они «неохотно», они все  же  стреляли. Литовские солдаты расстреляли невинных белорусских евреев.
<dd>  
<dd>  Рута: Я просто хотела  подчеркнуть, что все было не только белым или черным.
<dd>  
<dd>  Эфраим: Все было не белое и черное до последнего момента. Перед массовым убийством. Белое  и черное -  такой  был конечный результат.
<dd>  
<dd>  Рута: Вы не совсем правы. Конечный результат был черный и черный. И он все еще такой.
<dd>  
<dd>  Эфраим: Все это путешествие «Шоамобилем» было черным в 30 или 40 районах массового убийства.
<dd>  
<dd>  
<dd>  281
<dd>  
<dd>  
<dd>  Рута: Путешествуя по Литве и Белоруссии, мы нашли одного общего врага - безразличие. Безразличие к произошедшей трагедии и к воспоминанию убитых людей.
<dd>  
<dd>  
<dd>  Эфраим: Два общих врага. Безразличие и невежество. Книга будет в первую очередь нацелена на борьбу со вторым противником. Я мало что знал о себе, во время этой поездки я обнаружил много нового. Я понял, насколько мала ваша страна. вы
<dd>  Вы просто не можете делать то, что я требую от вас с самого начала. В конце концов, Франция признала свою вину за  прогитлеровское правительство  Виши
<dd>  Деятельность только через пятьдесят лет после войны. И Франция - очень сильное государство. Литва - небольшая, слабая и сильно травмированная страна. У нее нет большой традиции прав человека и справедливости. Это занимает много времени для этого
<dd>  Традиция формируется. Я даже не говорю о Беларуси.
<dd>  
<dd>  Рута: Вы приехали в Литву в 1991 году, надеясь, что наша страна стала сильной и демократической ночью?
<dd>  
<dd>  Эфраим: Да, и эта надежда была необоснованной. Было наивно ожидать, что вы будете готовы оставаться в курсе своего прошлого. Но, даже признав это, я не мог требовать, чтобы  в  Литве судили кого-либо, некоторых из преступников, которых Америка депортировала, и вы получили их на серебряном блюде. Преступники, такие как Лилейкис,  Дайлиде, Гимжаускас  суд в Литве, был бы очень примерным  делом. Проведя  суд  над  одним  или несколькими  военными преступниками , ваша страна продвинулась бы на пути демократии как минимум на 20-30 лет вперед. Но вы не приговорили ни  одного из тех пятнадцати убийц.
<dd>  
<dd>  Рута: Слишком поздно сожалеть о том, что мы этого не сделали. Все наши военные преступники мертвы. Может быть, поэтому людей так легко забыть: убийцы мертвы, а те, кого убил Холокост, к 2015 году, умерли бы. Поэтому пусть покойные остаюся в мире. Пусть они отправятся в суд Бога. Может, Бог все  таки  есть?
<dd>  
<dd>  Ефрем: Я думаю о своей миссии в Литве. Однажды мы провели час с вами в Национальной библиотеке Мартинаса  Маживидаса. Для меня это
<dd>  
<dd>  
<dd>  282
<dd>  
<dd>  
<dd>  Это был очень неприятный опыт. Наконец я понял, что ни один иностранный гражданин не может убедить Литву на  очную  ставку  с ее прошлым. Я был удивлен, сколько много  исследуя  Холокост в Литве  сделали  историки, о которых я даже не знал. Я почувствовал, как если бы я  обманывался
<dd>  Я не знаю, сколько Литва сделала в раскрытии истины. Я должен был убедиться, что то, что было написано в Литве, будет переведено, и я мог бы читать исследования историков и полагаться на них в своей работе. Это должно быть сделано.
<dd>  
<dd>  
<dd>  Рута: Я не согласен, потому что вы сначала сражались с  позицией  официальной Литвы. Независимо от того, что пишет историки, независимо от того, чему  вы придерживаетесь  в своих исследованиях, это не приведет к радикальному изменению чего-либо. Не изменит позицию правительства, не изменит общественное мнение. Только время изменит. И если вы вмешаетесь, историки, может быть замолчаны, а белое пятно, которое мы назвали черным, сделалось бы его  чернее ...
<dd>  
<dd>  
<dd>  Эфраим: Да, вы сказали мне, что почти все написано в Холокосте в Литве, и почти ничего не читалось. Вот почему эта книга так важна.
<dd>  Истина, открытая историками, сделает ее понятной для многих людей, потому что это будет книга для простых людей. О  обычных люди. Захватывающая книга.
<dd>  
<dd>  
<dd>  Рут: Потому что это было захватывающее путешествие. Поначалу моя поездка - это месяцы, потраченные на чтение дел об убийствах в архивах. Затем - поездка с врагом через Литву, в 15 городов, более 30 объектов массового убийства.
<dd>  Через Беларусь и   места  бойни . И до этой поездки, и даже после нее, я все еще не могу поместить  число жертв в моей голове: 10 000 в Укмерге?
<dd>  70, 000 Паняряй? 206 000 Минск? Я помню, как один еврей, кажется, писатель, сказал, что в Холокосте  не убито  мистические  шесть  миллионов евреев. Нет.
<dd>  Было шесть миллионов убийств, и каждый конкретный человек  погибал  каждый раз. Все, что я могу себе представить, - это один погибающий человек.
<dd>  Это люди. Я вижу, как он стоит спиной  к  убийцам, глядя на яму, в которую скоро упадет его тело. Упадет  и останется навсегда на других мертвых телах, наложенных на других. Я могу видеть, как простой молодой, может выпивший  литовский этот парень пускает  пулю в затылок еврея. Входное отверстие будет 0,8 см, выходное - 8 см. В  десять раз больше. Пуля просто разрывает  человеческий мозг изнутри. Мозг еврея, который с раннего возраста  учился ,
<dd>  
<dd>  
<dd>  283
<dd>  
<dd>  
<dd>  изучал Тору  много  читал. Затем я подумал о другом человеке об еврее  из  Руденска, о котором сказал воин Имулевичюса   Леонас Стонкус. Когда Леонас застрелил единственную жертву, еврея среднего возраста, он «клонился, клонился,клонился », а затем рядом  стоящий  унтер-офицер  прикончил  его. Для Леонаса это был первый выстрел, после которого он больше не мог стрелять. Я его понимаю. Он наш  человек. Вы никогда не поймете этого  моего чувства.
<dd>  
<dd>  Эфраим:: Нет, действительно  никогда не пойму.
<dd>  
<dd>  Рута: Прежде чем мы простимся, может мы снова послушаем  псалом,  гимн нашего путешествия?
<dd>  
<dd>  Эфраим: Хорошо
<dd>  
<dd>  Мы приближаемся к аэропорту. Враг повернулся к окну. Я услышала, как он плачет, больше, чем он плакал  у  Шедувы в прошлый  раз.
<dd>  
<dd>  Рута: Ты в порядке?
<dd>  
<dd>  Эфраим: ...
<dd>  
<dd>  Рута: Не хотите говорить?
<dd>  
<dd>  Эфраим: Да. Хотя, может быть  и  так. Меня внезапно охватило ужасное чувство вины, что я предаю  жертв из Литвы. Думаю, как я могу оставить их в земле в ямах, которые так далеки от глаз людей, из памяти и восприятия людей ...
<dd>  
<dd>  Рута: Ты много сделал для них. Помни это. И помни, что я остаюсь.
<dd>  
<dd>  Эфраим: Ты права. Я их не предал. Но кто-то, кто живет в Литве, должен помнить о них. По крайней мере, кто-то ... Единственный способ для Литвы встать  на  очную  ставку  со  своим  прошлым - если литовцы понесут  знание  дальше. Понесут другим  литовцам.
<dd>   И знаете что? В этом случае это будет очень интересно. Убитые
<dd>  
<dd>  284
<dd>  
<dd>  
<dd>  мои люди станут вашими. Но ваши никогда не станут моими. Никогда.
<dd>  
<dd>  Рута: Я тебя понимаю.
<dd>  
<dd>  P. S. После  окончания  поездки и после начала учебного года в Литве я, наконец, получила  слова  псалма от  учительницы  школы Саулетекио
<dd>   на иврите и  отправила  их в Иерусалим, попросив Эфраима перевести.
<dd>  
<dd>  Зуров писал:
<dd>  Одна вещь, которая меня озадачивала, когда я слушал песню, заключалась в том, что я не понял ее слов. Дети пели как на иврите, но я мог  расшифровать  только  два слова: «Ерушалайм» (Иерусалим) и «Хашем» (Бог). Но песня все еще была очень захватывающей.
<dd>  Когда вы посылаете мне слова песни, я  остолбенел. Особенно я был шокирован второй строкой:
<dd>  «Ерушалаим, харим сукив ла; Ve-hashhem saviv le-amo. "
<dd>  («Иерусалим окружен (защищает) горы, а Хашем (Бог) окутывает (защищает) свой народ».)
<dd>  
<dd>  Эти слова ужасно контрастируют с тем, что произошло в Литве, и тем, что мы видели в поездке. В этих случаях я отправился в 30 мест резни, я говорил в молитве: Кадиша,.EI Malei  Рахамим, иногда добавляя тексты из наших Псалмов, я спросил себя: где был Бог Израиля?
<dd>  Почему эти жестокие преступления в Литве произошли во время Холокоста, а также в других частях света?
<dd>  Жертвы были беспомощны, поэтому было необходимо, чтобы Хашем (Бог) был вместе.
 Но он не был.
<dd>
<dd>
<dd>

<dd>  Разговор  с  Томасом  Шернасом
<dd>  
<dd>  Томас  Шернас  единственный живой  свидетель убийств в Медининкай, свяшенник евангеликов реформатов.
<dd>  
<dd>  Евреи жили в Литве со времён ВКЛ - значит, им здесь было хорошо.
<dd>   В 1941 эта благость закончилась и в Литве за короткое время были истреблены почти все местные евреи. Тем не менее, не следует всё упрощать: евреи говорят, что литовцы были их убийцами, наши деды, возможно, утверждали,   будто евреи были предателями Литвы и «пили христианскую кровь».
<dd>  Действительность бывает намного сложнее. Почему того, что произошло в Литве, не было в Дании? Литва с конца XVII в. подвергалась постоянным потрясениям: крепостное право, запрет письменности, два неудачных
<dd>  восстания, уничтоживших литовскую и польскую элиту, несколько войн, несколько оккупаций – всё это не осталось без последствий. Если бы Данию
<dd>  первой захватили не немцы, а Советы, и целый год там распоряжались бы  так же, как это происходило в Литве, может быть, и там сложилась бы такая ситуация.
<dd>  
<dd>   286
<dd>  Так что  случилось?
<dd>  
<dd>   Не забывайте, что с началом войны Литва была занята практически за сутки. Люди только что пережили депортацию, и некоторые на самом деле
<dd>  хотели отомстить. Следует также помнить, что Литва была очень молодая страна, и тогда она только пыталась понять свою идентичность.
<dd>  Самый простой способ увидеть себя, отделяясь. Мы не поляки и  не русские, мы порядочные литовцы. Интеллигенты стали поговаривать,
<dd>  что мы, возможно, арийцы. На радио и в печатных изданиях началась пропаганда, направленная против евреев, их называли слугами большевиков,клещами и.т.п.
<dd>  
<dd>  Обычные люди получили продукт - мощную антисемитскую пропаганду. Сформировалась во всех отношениях очень неблагоприятная к евреям
<dd>  ситуация. Меня заинтересовало и опечалило положение человека: он оказался загнанным в угол, ему грустно, ему страшно, его