неверные, а для ваших, стало быть, – «несть эллина, несть еврея». И вдобавок фактики. Мусульмане-то до сих пор в честь того, что когда-то их герою сына зарезать аллах приказал, но не дал, в Курбан-байрам безвинных барашков режут, а большая часть праздников посвящена былым военным победам, и у иудеев главные праздники – Ханука и Пурим – тоже в честь удачного умерщвления врагов, конечно, нехороших, конечно, врагов, но – умерщвления. Крестоносцев и инквизиции ваши, стало быть, стыдятся, а там – праздники… И ещё кокетничаете: мол, назовите меня динозавром, но я только трусливо соглашался с мусульманами, чтобы не спорить, что пути наверх разные, но он всё равно один для всех. И путь, по вашему мнению, тоже один, а остальные тропинки неизвестно куда ведут. Может, и в правильную сторону. Нет, конечно, вы не спорите, люди, конкретные люди, что мусульмане, что иудеи, что самые прожжённые буддисты способны внутри, в душе, выйти на этот путь, вопреки установлениям собственной религии. Но именно вопреки! И Вы тоже – вопреки, вот в чём дело! Просто упёрлись в своей вере, а на самом-то деле – это такой же мыльный пузырь, как и все остальные… э-э-э… конфессии. Ну а вот один из современных сочинителей, например, очень небесталанно твердит в каждом своём литературном произведении, что мир призрачен. Не он один, конечно, просто как пример. Нашёл он давеча и новую истинную служительницу Зла – богиню Кали. И что изменилось? В данном случае совершенно согласен с тем самым весьма энергичным и уж куда как историческим человеком: если верить во что-то, какая разница, какого это цвета – зелёногоили жёлтого. Знать надо!.. Беда в том, что сам-то этот энергичнейший человек именно что поверил, поверил истово: знаю, мол, как жить дальше. И так поверил, что многие, очень многие эту веру за знание приняли. Вернее, тоже поверили, что, значит, всесильно, потому что верно. Три однокоренных слова в одном предложении, а замечали эту несуразицу единицы. Вот что значит грамотная казуистика! Даже завидно, право слово…
Ну-с, и зачем же Вы, конкретно Вы (теперь он подчеркнул голосом прописные буквы), нам понадобились? Сейчас объясню. Только сначала позвольте ещё немножко про Вас лично. А то, может, и не поймёте…
Он говорил, и много говорил. И уши у меня горели.
- Не будем о мелочах! – Витийствовал он. – Что родителей с младых ногтей не любили и не уважали – это бывает, хоть и все писатели там, артисты или политики, как один, по телевизору, например, а часто и письменно, клянутся в любви к матери и в уважении к отцу. А если не клянутся, воля Ваша, что-то и у них неладно было в отношениях. Да если и клянутся, всегда ли можно считать это окончательной правдой? Публичные люди, что с них возьмёшь?!. А вот что в Вас родители, эти малоприятные для Вас люди угадали – и именно с младых ногтей, а? – Поверхностность, причём такую, принципиальную, что ли…
(А ведь действительно – угадали, распознали, чего уж теперь отрицать?! Английский язык, например, изучал-изучал, но так и остался в некой неуверенности по его поводу. То есть поболтать могу, а читать не хочется, многовато слов непонятных попадается, а дальше увеличивать словарный запас на каком-то этапе стало просто лень. Французский кинулся изучать – тут вообще остановился на «хорошо» в дипломе. Философия – ведь с детства интересовался, всяких Платонов и Аристотелей читывал, но ведь скорее просто пробегал глазами. И сейчас – читаю, например, Мамардашвили, так ведь не всё понятно, а я непонятное и пропускаю, уже по привычке. И вообще, может, именно эта принципиальная поверхностность и приводила меня всю жизнь ко всяким несложным, но вполне увлекательным занятиям? Вот, помню, после армии в многотиражке устроился. Да я бы там всю жизнь работал, если бы платили побольше и если бы амбиции не душили. Планка заведомо низкая, но легко преодолимая, почти и напрягаться не надо. А это ведь тоже грех, да какой: жизнь прожить, стараясь избежать напряжений. В литературе остался дилетантом, я просто со священным ужасом читаю сейчас, к примеру, посты Димы Быкова: сколько же он имён помнит, сколько читал того, о чём я просто никогда не слышал!.. Любовник был небрежный и не добычливый, плавать умею посредственно, высшее достижение в спорте – первый приз по пинг-понгу ещё в пионерлагере. И история мне интересна только как толчок к фантазиям (теория Гумилёва, скажем, версии происхождения человека, даже, скажем, четыре Ивана Грозных, по Фоменко с Носовским), а естественные науки, в общем, презираю за ограниченность (не понимая, конечно, и сотой доли) То есть принципиальная поверхностность. Может, это и есть действительно сермяжная правда про меня? Вот грустно-то...)
- Но главное-то, главное – совсем в другом, – между тем продолжал он. – Ведь Вы всё, что угодно, в конце концов, умели оправдать, не так ли? И поверхностность эту Вашу, и, например, пьянство: мол, родители нечуткие виноваты, жена первая нелюбимая, ну и вообще внешняя обстановочка – застой, понимаешь ли, вокруг… То есть что получается? Вы всегда свои, с Вашей точки зрения, грехи, и уж тем более грешки, себе отпускали – ставили себя, любимого, на такую моральную высоту, с какой и Ваши церковные чиновники не всегда могут вещать!..
2 октября
Вчера устал – не столько от самого писания, сколько внутренне, от паршивых воспоминаний. Какую-то опустошённость почувствовал. И сегодня с утра чуть Варькой не соблазнился. Вроде как с горя. Но Он не попустил!..
Впрочем, продолжу.
- Это, - продолжал тогда мой собеседник, - только для Вашего зашоренного сознания грехи, а уж отпущение этих грехов самому себе – для Вас вообще грех невообразимый! А на самом деле всё не так! Просто рабом надо перестать себя чувствовать. Конечно, только Вы, и никто иной, можете себя судить. А никакого судии и нет, это просто поповская выдумка!..
Тут он наконец подошёл к вопросу, зачем им я сам, а не только моя квартирка – для технических целей. Получалось так. Я был им нужен, потому что, так сказать, экспонат думающий, формулировать могу. А они в принципе питаются людскими мыслями и эмоциями.
- И никаких там страшных марсиан ни как у Уэллса, ни даже как у Стругацких! – убеждал он. – Никаких кишок для взятия желудочного сока глотать не придётся. Просто разок в месяц – нечто вроде томограммы. Вы и замечать перестанете… Понимаете, тому, с кем Вы якобы на связи каждый день (ну, это Вы так считаете), Вы ведь, и Земля в целом, нужны, в общем-то только для игры. Даже если согласиться, что что-нибудь такое и есть, разве это любовью называется? А у нас – Вы нам для нашей жизни нужны, мы, если хотите, продукцией Вашего мозга питаемся, поэтому Вы лично будете благоденствовать каждый день: и сыты, и пьяны, и нос в табаке, как говорится, а? – Тут он, помню, рассмеялся. – А я бы ещё добавил: и бонвиванствуйте себе на здоровье, Вы ведь к этому небезразличны?!.
Перед ними, видите ли, двоякая задача: во-первых, почистить планету от эмоций, им не особо нужных (поэтому и обращают кого в собак, кого в кошек), а во-вторых, создать нечто вроде заповедника.
- Это для тех, в ком мы обнаруживаем такое же благородное равновесие, как в нас, - пояснил он. – Для избранных, если хотите… Можете, кстати, и сочинять, если пожелаете. Уже многие сочинители, познакомившись с нами, пытаются нам подыграть, но пока не очень успешно. Например, что мир просто галлюцинация наркомана, что человек – только пища для вампиров, ну, и так далее. Это неплохо для предварительной подготовки материала, но недостаточно глубоко. Это, перефразируя Вашего классика, лишь стадия думающей мыши. Нам нужно больше! Нам глубины нужны! – тут глаза его сверкнули и он стал как бы выше ростом. – Вы даже не понимаете ещё, как Вы, именно Вы, нам нужны, с Вашей невоплощённостью, с Вашими исканиями! Вы! У нас Вы и воплотитесь!..
Он всё острее сверкал глазами и становился всё выше ростом. Мне неожиданно вспомнились те отвратительные рожи, которые гримасничали вокруг меня, когда я когда-то в больнице пролетал по бесчисленным извилистым коридорам по дороге к лестнице, идущей наверх, к ослепительному белому свету. Тогда я ничего не мог с ними поделать, хотя, конечно, в том возрасте был практически безгрешен по сравнению с сегодняшним днём, и сейчас я был на какое-то время обезоружен его аргументами: ведь всё, что он говорил, было правдой, но той её разновидностью, которая хуже любого оголтелого вранья. Потому что хуже самого оголтелого вранья только мерзкая, низкая полуправда, идущая от низкого, тёмного, падшего взгляда на жизнь…
- …ИЗЫДИ, САТАНА! – всё-таки у меня хватило сил это произнести, но тут же я натурально хлопнулся в обморок. («Помогло всё-таки?! – успело мелькнуть у меня в голове, и тут же: «Помогло ли?!») Очнулся уже у Вас, Сергей Леонидович. И я знаю, кто Вы, знаю, что и Вы, и Ваше лечебное учреждение находятся в этом самом Доме. Знал я это и с первого дня.
ПИСЬМО (ЭПИЛОГ)
Ну вот, всё и кончено. Это письмо придёт к Вам, Сергей Леонидович с обычной почтой. Его отправит, по моей просьбе, проводник поезда дальнего следования – заказное, а как же, только я пока и не знаю, из какого именно города. С кем договорюсь.
Вы уже, конечно, обнаружили, что Светлана тоже исчезла. Куда – конечно, не скажу. Главное – с её помощью сумел таки я Вам мозги запудрить. Вы думаете, мы с ней действительно только в балду играли? Вы думаете, я Ваши таблеточки глотал? Держал за щекой, а потом под прикрытием носового платка тихонько спускал в унитаз. Но даже и за те минуты, пока держал за щекой, затемнение сознания начинало накатывать. Хорошо, я сумел научиться справляться с этим. «Евгения Онегина»-то наизусть помните? Наверное, Вы искренно недоумевали, что же это на меня Ваши препараты не действуют. На всех подопытных действуют, а на меня нет. Но то-то и оно – как написано у того же Роберта Крайтона: если хоть на одного система не подействует, грош цена такой системе! А я не один. Россия очень большая страна. Великая…
Вот и удалось мне Вас облапошить! Нашёл, сидучи в Вашей санчасти, Ленку. Или – она меня. Как – не скажу. Подумайте на досуге о своих охранниках, бабле или, скажем, о бабьей манёрке. Думаете, Ленке было бы слабо ради меня поступиться? А мне, что слабо было? (Варьку тоже со счетов не скидывайте, но, вообще говоря, я Вам подсказывать не собираюсь. Так, версии предлагаю – для размышления)
А Вы ведь не только Человека недооцениваете, и не только Россию. Вы весь мир, всё наше человечество недооцениваете, слава Богу. И в смысле величины, и в смысле величия. Поэтому-то Вам не победить никогда.
В одном Вы, может быть, и правы. Может быть, именно в России сейчас наступает тот Ноль, который предшествует прорыву Веры? Вернее, он наступает везде, но Россия имеет возможность почувствовать это острее. Жажда Бога – Вы о таковой слышали? А вот Кейнси, американец, между прочим, о ней не только слышал, но и предрекал. И именно о России, даже точнее, о Западно-Сибирской низменности как о фундаменте прорыва, предрекал. Хочется верить, что так и будет. А если и не совсем так, то уж, конечно, не так, как Вашим хозяевам этого бы хотелось.
О деталях. Квартирёнку мою теперь можно будет добыть
Вернусь позже дочитать)