Моя история

активную пропаганду среди своих однополчан в защиту Власти Советов.  И они горячо его поддерживали.  Не капли, а ручейки и реки разговоров о свободе текли теперь в казачьем полку. Каждый видел эту свободу по-своему. Каждый вкладывал в это понятие что-то свое, сокровенное.  Никто из них не знал, как оно будет и что теперь делать. Но появилась самое главное – Надежда.  Будто луч солнца, вынырнула она из-за туч, и мир наполнился совсем другими красками.
  На тот период все воинские части  Среднеазиатского региона не  казачьего сословия были распущены, а Временное  Казачье войсковое правительство полностью взяло на себя власть в Семиречье. Сергею поручено сопровождать  на Родину  казаков, прослуживших в Персии 6 лет.  Шли без оружия – домой. Пересекая границу России, снимали погоны, радостно приговаривали: «Ну, теперь на железку – и считай дома». Настроение было светлое.  Каждый вспоминал своих близких. Не про оружие говорили теперь, а про жен и детишек.  Прибыли   в Ашхабад, где стоял  2-й Семиреченский полк.  Сергей идет на доклад к полковнику Ионову.
  - Сколько человек у вас, вахмистр?
  - 210, господин полковник.
  - Получите винтовки и патроны, вооружите людей.
  Сергей удивился, посмотрел на Ионова в недоумении:
  -  Господин полковник, зачем нам оружие? Мы ведь на Родину идем, домой.
  Ионов повернул недовольное лицо к Сергею, в глазах сверкнули искорки надвигающейся ярости.
  - Вахмистр!  Вы поступили в моё подчинение – тихо, но сурово произнес он, - Берите своих казаков, поезжайте на станцию вокзала, там из вагонов получите оружие.
   Ионов посмотрел  Сергею прямо в глаза своим колючим холодным взглядом, и, уже не скрывая эмоций, громко крикнул:
  - Выполнять приказ!!!

  Оружие получили. Казаки ругались. Стало ясно, что никто не отпустит их домой.  Командование готовит наступление на Советский Ташкент, накапливает силы.  Тревожно стало Сергею. Мысли не давали покоя: «Как быть?»
  Как-то вечером зашел к нему член полкового комитета 2-го полка Жданов
  -  Что думаешь, Егорин?
  - Плохи наши дела, думаю. Не иначе командование наступление на Ташкент готовит.
  - Замышляют что-то – это точно.  Офицер наш, Русинский, так и скал мне сегодня: «Что нам мол, кучка большевиков в Ташкенте! У нас за спиной своё собственное Донское коалиционное правительство!»
  - Да-да… - задумчиво произнес Сергей. – Завертятся дела… Надо бы тайный контроль над штабом установить, как считаешь?
  - А что, идея.  Есть у меня среди писарей свои люди.  Как твои казаки настроены?
  - Казаки возмущаются. Воевать с большевиками не хотят.
  - Наши тоже всё шепчутся.  Будь начеку – возможно, придется нам самим действовать.
  Как и договорились, установили контроль за штабом полка.   Не прошло и двух недель, как перехватили  важный пакет на имя командира полка Ионова с Дона от генерала Каледина.  Он писал об открытии Туркестанского фронта, целью которого ставили подавление Советской Власти в Ташкенте. Командующим фронтов был назначен полковник Ионов.  Сомнений больше не было.
  Сергей вместе с другими членами полковых комитетов приняли решение организовать митинг на станции вокзала и посвятить казаков в планы командования.  Казаки бурно приняли известие о том, что вместо возвращения на родину им предстоит воевать с большевиками.
 - Что же это, братья! – обращался к собравшимся  бравый хлопец, взобравшийся на помост, - неужто русский будет с русским воевать?!  Где это видано!
  Казаки бурно поддержали его выкриками и свистом.
  - Разве большевики нам враги? Разве они захватчики?  Разве против нас идут они?! Мы – братья. Из простого народа и мы и они.  У нас общие интересы – наша земля и наши семьи.
  - Правду, правду говорит – слышалось из толпы. - Не гоже русским с русскими воевать.
  - Не пойдем на сговор с донским генералом!
  После этого полк разделился на два враждебных  лагеря.  Большая часть встала на защиту большевиков и Советской Власти.  И лишь офицеры с небольшой кучкой приближенных казаков по-прежнему пытались осуществить приказ генерала Каледина.
  Сергей понимал, что назад дороги больше нет. Да и не нужно ему было назад. Не было у него ни малейших сомнений, что встал он на сторону правого дела.  Не обманули его предчувствия – меняется мир, и он, Егорин Сергей, в самом центре этих событий, он может влиять на них, и поступает он так не по чужому приказу, а по воле своей,  по своей  человеческой и казачьей  совести.
  Установили связь с большевиками Ташкента. Информировали их обо всех планах своего командования. Но события разворачивались быстро.  Со стороны Оренбурга активизировался атаман Дутов, взяв под контроль Актюбинский фронт и отрезав большевицкий Ташкент от центра России.  Штаб казачьей дивизии в Самарканде дал приказ 4-му и 6-му Оренбургским полкам покинуть авгано–персидскую границу и двигаться на Ташкент для подавления Советской Власти.  Выдвинулись две сотни казаков по тракту на Ташкент и из Верного.  Смыкалось зловещее кольцо.  Товарищи в Ташкенте заволновались.  Сергей  пытался убедить их, что казаки его полка не собираются  воевать  с большевиками, они всего лишь хотят вернуться домой, а иной дороги, как через Ташкент, нет.  Но большевикам нужны были гарантии. Было предложено организовать встречу представителей Ташкента с казаками.  Для Сергея было очень важно, чтобы казаки сами решили, как поступать.  Он четко осознавал, что ни он, ни Жданов, ни большевики не могут и не должны решать за его братьев, казаков, как жить им дальше.  Он принялся организовывать митинг. Построили трибуны.  Собрали всех.  На трибуну взошел  член революционного совета города Ташкента товарищ Рубцов.  Простой рабочий – пальто, кепка – только взгляд жесткий, сразу видно, не из робкого десятка.  Сергей представил его казакам. Рубцов поправил кепку, оглядел собравшихся,  воодушевленно начал:
  - Товарищи Семиреки, братья казаки! Не надо закрывать глаза на то, что ваши офицеры хотят вас натравить против Советской Власти!   Хотят заставить вас воевать со своими же братьями! Кому это надо? Только не большевикам!  Мы не хотим с вами воевать! Мы отдаем свои жизни ради счастья народа!  Вы братья наши – что нам делить?!  Сдайте оружие и мы даём вам гарантию беспрепятственного продвижения  на вашу родину в Семиречье.
  Слово «гарантия» произвело на казаков впечатление. Зашумели они.
  - Сдадим оружие, братья, и поехали домой!
  На трибуну выскочил офицер Русинский:
  - Не верьте  вы этим большевикам – оборванцам!!! Они обманут вас!!!
  Кто-то ловко сдернул его с трибуны.  Офицеров лишили права выступать.  Решение должны были принять сами казаки.
  В заключении выступил Жданов.
  - Братья!  Большевики нам не враги.  Сдать оружие – это то, чего требует современная обстановка. Нам оказана честь и доверие Властью Советов – мы беспрепятственно пройдем через Ташкент на Родину!  Разве не этого мы хотим?
  Полковник Ионов  прорвался к трибуне, было видно, как напряжено и перекошено его лицо. Чувствовал, что ситуация вышла из-под контроля.
  - Да они перестреляют вас всех! Кому вы верите, голодранцам?! Никто из вас из Ташкента живым не выйдет, а если выйдет, то раздет будет и разут,  вы что, не понимаете?!! – Лицо его покраснело, и глаза взволнованно расширились.  – Хотите домой? Так пошли тогда пешим строем через Кызыл-Кум!
    - Да мы сдохнем в песках как мухи!!! – закричали в толпе.
    - Вам, офицерам, все одно – где мы сдохнем!
    - Братья! – выкрикнул Сергей, - давайте проголосуем!
  Большинство проголосовало за сдачу оружия, что и сделали.  Сергей лично принимал винтовки – 1000 штук – с запасом патронов и пулеметов – двенадцать. Составили акт, подписали он, Жданов, Рубцов и Фролов.  Опять посоветовавшись с казаками, решили срочно отправить оружие большевикам на Актюбинский фронт.
  В Ташкенте казаков встретили как родных. Рабочие обнимались с ними, приветствовали.  Радовалось сердце Сергея – «Вот оно как!  Воистину, что нам делить? Братья мы».  Больше всего казаки обрадовались, когда им выдали новое обмундирование, теплые фуфайки – щеголяли друг перед другом и приговаривали: «А говорили, что разденут, разуют нас большевики!»  Выдали и винтовок 30 штук, для самоохраны полка.  Стало ясно – им доверяют.  Сергей вместе со Ждановым  были представлены Советскому правительству – товарищи поблагодарили их за поддержку и высоко оценили их агитационную работу среди казаков.  
  Выдвинулись на город Верный – домой.   Казаки были довольны. Совсем другая атмосфера царила теперь в полку. Это нельзя было не заметить.  Будто в каждом поселился лучик солнца.  Но Сергей понимал, что это только начало. Много еще событий и трудностей впереди.  Как встретит их родной город и его Семиреченское правительство – вряд ли похвалят.
   Полковник Ионов бежал ближайшей же ночью по тракту в Верный, прихватив с собой полковое знамя.  Казаки были возмущены – командир, бросивший свой полк, да еще и укравший знамя полка не может больше этим полком командовать. Собрались на митинг, обсудили.  Снарядили погоню, вернули драгоценное знамя,  Ионова под арест взяли.
  В Верном, как и предполагал Сергей, их встретили настороженно, от гарнизона города сразу изолировали.  Зато местные большевики с теплом и радостью вышли им навстречу, наслышаны уже были о том, как помогли они товарищам из Ташкента.
  Утром следующего дня к Сергею заглянул писарь Штаба Войскового Правительства Снегирев.
  - Ночью в штабе было тайное совещание, - сообщил он, - Ты и Жданов объявлены изменниками, принято решение о вашем аресте.  Казаки, конечно, заступятся за вас, не дадут арестовать, а все же затаитесь пока, не рискуйте.
  Побледнела Груша, услышав эти слова, столько времени мужа не видела, а тут теперь еще и арест.
  - Да ты не дрейфь, жена, казаки не дадут в обиду – успокоил ее Сергей, - а если и арестуют, так  не посрамим честь мундира, чиста моя совесть перед братьями.
  Страшно не было. Азарт сдавливал грудь. Хотелось действовать. Из дома все-таки пришлось уйти. По всему городу охотились за ними сыщики городской охраны.  Но гигантский механизм уже был запущен.  2-й полк в крепость гарнизона не допускали. Большевики на базе полка организовали штаб Восстания.  Полным ходом готовился переворот, который и состоялся в ночь со 2-го на 3-е марта 1918 года, без единого выстрела обошлись.
  - Все, Аграфена! – радостно воскликнул Сергей, вернувшись 4-го марта домой, обнял жену крепко, - другая жизнь у нас теперь будет, совсем другая!
 
   Другая жизнь началась не с мира, а с войны.   Разбежавшиеся офицеры и временное правительство осело в станицах у богатых казаков.  Естественно, прекратилась поставка хлеба из станиц в город.  Городские жители остались без продовольствия. Вопрос встал остро.  Собрали  общий сход казаков Малой Станицы. Выслушали делегатов  из города.  Зашумели  богатые казаки, имеющие свои личные амбары с зерном: «Нам с большевиками не по пути, не будем их кормить.  А делегатов  - повесить немедля вот на том карагаче!»   Закричали: «Повесить! Повесить!». Смотрит Сергей на  делегатов – побледнели они,  растерялись.   Просит слова.
  - Казаки. Мы собрались здесь, чтобы решить жизненно важный вопрос.  Люди голодают.  Просят нас о помощи.  Не понятно, почему некоторые из нас