Эхо прошлого. Главы 21-25

физически. Её просто невозможно выразить словами. Недаром люди говорят, что «сердце замерло от счастья», «душа ушла в пятки от страха», «закружилась голова» и тому подобное. Да, чувства становятся материальными!
   Неожиданно наша идиллия прервалась входным звонком. Мы с Наташей даже вздрогнули от автоматического мгновенного страха несчастья, но Сергей, улыбаясь, пошёл открывать дверь. Это был ещё один сюрприз: оказывается, он пригласил в гости Веснина, который с удовольствием согласился придти. Для меня его приход явился волнующим и радостным событием, а Юра с Натой прямо жаждали познакомиться с человеком, о котором мы им столько наговорили.
   Александра Петровича усадили в центре стола, и он как-то легко слился с нашей атмосферой счастливого отдыха. Теперь вроде уже доказано, что все живые организмы излучают ауру, которая меняется в зависимости от самочувствия. У нас эта аура была общей, и, я думаю, охватывала всю комнату целиком. Мы наперебой рассказывали разные анекдоты, естественно, в первую очередь, насчёт мужчин и женщин, о ляпсусах наших политиков, вспоминали смешные истории, пели шуточные песни. Смех и радостные возгласы, тосты и пожелания не умолкали до вечера, когда уже стало сильно темнеть. Как-то не хотелось разрушать сразу застолье и переходить к обсуждению «боевых действий». В прямом и переносном смысле, если учитывать травму и угрозы.
 
    Ната включила свет, сразу прогнавший уютное настроение, и напомнивший яркую лампу на столе у следователя, слепящую глаза. Прошла пара минут молчания, пока сознание перестраивалось от приятных воспоминаний на суровую реальность. Тишину нарушил Сергей, как и раньше, взяв на себя инициативу.
– Вот, други мои, все мы знаем, что влипли в очень нехорошую историю. И началом её послужило «преступление без наказания», если перефразировать Достоевского. Давно. Этот шрам на лице одного из главных бандитов нанесла Лена, когда на неё набросились отморозки в тот вечер, после школьного бала. Она ведь была сильной и смелой девчонкой, помните, как мы занимались в школе приёмами боевого самбо?  
Сергей не стал распространяться о дальнейшем, учитывая то, что оно Юре не было известно, и продолжил:
    – Их потом, позже, повязали, но этот тип сохранил  метку от её очень острых ногтей на всю жизнь. И обозлился. Впрочем, он и раньше, очевидно,  не знал иных чувств. Думаю, что мечтал отомстить. Естественно, что такие люди в первую очередь вливаются в преступные группировки. Сначала простыми и безжалостными исполнителями, а потом, если ума хватает, становятся рангом выше. Паханом, или смотрящим, или ещё как их там называют. А здесь переплелись и мафиозные интересы получения доходов от сбыта наркотиков, и личная месть.
     Александр Петрович тоже очень внимательно слушал вместе со всеми. Он гораздо больше знал о работе органов по борьбе с наркотиками, но личная окраска многое меняла и создавала для нас особую опасность.
– Да, такие люди, для которых главенствующим являются деньги и удовлетворение своих прихотей – это уже не люди, – подтвердил адвокат. – Для них убийство – всё равно что сломать дерево. Лишь бы бабки были, а всё остальное плевать. Да о будущем они даже и не думают, лишь бы сейчас было хорошо. А поймают – так и в тюрьме можно жить, «свои» в обиду не дадут. А потом ещё и выйти досрочно помогут. Тоже за такие же деньги  охранникам, надзирателям, начальнику тюрьмы. Смотря какое рыло попало в переделку. И неизвестно, кто из них хуже: те, кто даёт, или те, кто берёт. Их даже с дикими зверями нельзя сравнивать: те живут по своим законам, а эти беспредельщики. Я адвокат, и по долгу службы обязан защищать даже их, отыскивать смягчающие обстоятельства, искать доказательства невиновности. Но считаю, что тех, кто сознательно пошёл на убийство, надо расстреливать. Одно дело помочь запутавшимся по глупости или под давлением  шантажа, но  алчность и полное отсутствие моральных принципов не излечимы. Это раковые опухоли на здоровом теле социума, и подлежат удалению. Если во-время не отсечь их, загниёт и погибнет весь организм.
– Александр Петрович, а вы не думаете, что это уж слишком жестокая крайняя мера? Ведь это всё же люди, которые когда-то родились, были маленькими детьми…– это спросила Лена, пострадавшая больше всех. Человек с поломанной судьбой, и сейчас находящийся под угрозой смерти, может, даже жестокой.
– Нет, Леночка. Не думаю. Законы природы обязательны для всех  Если грядки с культурными растениями не пропалывать, их заглушат сорняки.  Если в стае волков, скажем, появится больной заразный волк, стая бросает его или убивает. Общество считало себя вправе отсылать прокажённых в специальные лепрозории, резервации, также обрекая их на длительную и мучительную смерть.
– Сейчас есть достаточно эффективные средства для лечения лепры, – вставил я свой голос.
– Вроде есть, не знаю, стопроцентно вылечивают, или нет. Рак вот тоже излечивается, но далеко не всегда, и смотря, когда его диагностировали. Хорошо, что рак не заразный, и не влияет на остальных членов общества. – Легко и быстро отозвался Веснин. Видно, сам много думал о проблемах воспитания защитных сил человеческого сообщества как единого организма. И не только от микробов или вирусов, но и от моральных уродств. Да ещё, как человек, привыкший к публичным выступлениям, не мог удержаться от дальнейших сентенций:
 – И если оно не будет защищать себя от асоциальных элементов, – продолжил он с воодушевлением, –  которых не удержит никакая резервация или тюрьма, оно деградирует.
Вспомните, в «Туманности Андромеды» и то нарушители принятого порядка сами уезжали на остров нарушителей, в добровольную тюрьму. А ведь там достигнута высочайшая цивилизация, построенная за шесть тысяч лет уже после нас! А у нас-то лишь пара тысяч нашей эры! И смотрите ещё: люди без конца дерутся. Всего лишь несколько десятков лет, когда на земном шаре не было войн, массового уничтожения.
– Ладно, ладно, – замахал руками Сергей. – такие далёкие времена, как у Ефремова, нам непостижимы. Мечты – это, конечно, хорошо, это вот больше по Юркиной части, он у нас идеалист-максималист. Но что нам делать сейчас? Насколько мы можем рассчитывать на свои силы, или понадеяться на доблестную полицию? Или на коррумпированную власть?
– Ай, не надо, – поморщился Веснин. – Опять на кого-то надеяться. «Вот приедет барин, он нас и рассудит». Как у Некрасова. Или надежда на батюшку-царя или Отца народов? Было уже такое, проходили. Народ не должен быть какой-то паствой, или безропотной толпой, которую надо вести вперёд под лозунгами патриотизма или необходимости обороны страны. Каждый человек должен чувствовать себя гражданином, чьи права…
  Я под столом толкнул его ногой, указывая на Юрку. Тот сидел, сжав голову руками и тихо покачивался.
– Ай, старый дурень, – пробормотал Веснин, постукивая себя по лбу. И резко, по-деловому, сменил тему.
– Из своей практики точно знаю, что в вопросах наркобизнеса полиция обязательно замешана. Всё зависит от уровня и размаха. Если бизнес, в который вы воткнулись преследуя совсем другие цели, местного разлива, не связан с более высокими коррумпированными кругами, то дело решится просто. А вот если начальство области заинтересовано, то всё сразу усложняется. У меня, конечно, есть связи и в областной адвокатуре, но время, время… Его у нас почти нет. Ведь этот, – он покосился на Лену, – главарь ихний, умом не блещет, живёт по своим желаниям, а сейчас у него только одно – отомстить. И теперь уже всей вашей компании.
    Он опять взглянул на Юрку, сейчас стоявшего около окна. Видимо, он что-то решил для себя и начал прислушиваться к разговору.
– Мне кажется, – продолжил Веснин, – что ваш Меченый… он сейчас в своей мести заинтересован сильнее, чем в деньгах. И не будет сильно напрягать своих прикормленных полицейских, требуя «законного» расследования. Ему сейчас важнее своими руками, вернее, со своими подручными, проучить тех, кто встал поперёк дороги. А уж если замешана женщина, то…
– Не надо, мы всё поняли. – Голос Юрки прозвучал глухо и как-то отстранённо. – Надеяться надо только на себя. Я уже всё решил.
Он обвёл глазами нас всех. Я открыл было рот, чтобы задать вопрос: «А что ж ты решил?», стараясь уйти от трагической тональности, но понял, что сейчас никакая ирония или юмор не уместны. Несколько молчаливых секунд позволили всем проникнуться близостью конкретной опасности. Я, как самый пострадавший физически и чуть не поплатившийся жизнью или инвалидностью, и то не до конца понимал всю опасность положения Ленки и Юры. Я играл в игрушки, не представляя себе реального положения вещей. Знал, умом всё понимал, но сейчас по сердцу или по телу, не знаю как говорят, прокатилась настоящая волна страха. Игры в донкихотов, кидавшихся грудью на мельницы, и других героических личностей кончились.
   Тишину прервал спокойный, чуть глуховатый  голос Александра Петровича:
– Не глупи и не кидайся грудью на пулемёт. Я уж надеялся, что вы все вышли из детского возраста. Ваш противник – не отморозок и умом не тронулся. Значит, тоже не полезет с ножом на танк. А раз так, то семь раз подумает, прежде чем приступить к делу. Ему ведь не столько убить хочется, сколько поглумиться, безнаказанно поиздеваться. И сейчас «под прицелом» – Лена. Хотя, в зависимости от обстоятельств, жертвой может стать любой.
  – Лена, может, зря вы вернулись из Питера? – он вопрошающе взглянул на неё, и тут же отвёл взгляд. В глазах Лены вспыхнул такой огонь ненависти, бесстрашия, желания идти до конца, что слов никаких не требовалось.
– Хорошо. Тогда сделаем вот что. Одним вам точно не справиться. Официально обращаться в полицию нет смысла. Но и без профессиональной помощи не обойтись. Надо обратиться к тем, кто захочет помочь по доброй воле. В полиции на самом деле есть такие люди, не только в киносериалах про ментов. Да вот, хотя бы тот парень, Николай Каменев, что допрашивал во второй раз. –  Веснин взглянул на меня, ожидая одобрения. Я кивнул, полностью с ним соглашаясь, и подтвердил:
– Хороший парень. Честный. Молодой пока, верит в идеалы.
– Да. Верит. И правильно делает. А что до молодости, то это всё чушь. Если человек внутренне порядочный, то он таким будет и по жизни. Вас вот молодыми уже не назовёшь, и что же вы стали взяточниками, подлецами, завидовали богатым и успешным?
Мы молчали, потому что ответить было нечего, да и вопрос был чисто риторический.
– Конечно, есть профессиональный, можно сказать, бандитизм и коррупция, – продолжил Александр Петрович менторским тоном, – и полиция – это передний край защиты. Тот самый оселок, на котором оттачивают лезвия. Не всякий захочет работать в ментовке.  И соблазнов много, и опасностей. Поэтому в тех же детективных сериалах и книгах, – он посмотрел на нас понимающим и вместе с тем испытующим взглядом, –  кстати, ваших любимых книгах, друзья, – честный сыщик, следователь, опер, судья и тэ дэ, более интересны и привлекательны,  чем герои других профессий.
– Ну уж нет, – возразила Наташа. – Есть настоящие герои, которые идут на смерть, выполняя свой долг. В науке, в медицине, вообще в трудных ситуациях.