Эхо прошлого. Главы 21-25

привести себя и меня в соответствующее состояние, я лихорадочно вспоминал приёмы, которыми можно отключить человека. На шее есть такая точка, как врач, я знал, где она находится, но руки этого не знали. Можно ещё растопырить пальцы и надавить на глаза. Можно… но это всё надо делать быстро и умеючи, у меня просто не получится. Если бы на моём месте был какой-нибудь спецназовец, или опер, который всё умеет, то он справился бы с этими двумя, как с котятами. Хотя нет. В детективах всегда первыми нападают бандиты, и тоже тренированные. Вон, как в телесериале «Игра» трупы летят во все стороны. Это не для меня.  Но и мишенью, тренировочной грушей я тоже стоять не буду. Все эти мысли пронеслись в голове за одно мгновение, а тело уже настроилось на ответный удар. В школе, и потом, в институте, я немного занимался боксом и борьбой, но всё это было так, просто для физического развития. А сейчас шла борьба за здоровье, за то, чтобы не покалечили, а, может, и за жизнь. Умирать, так с песней и в борьбе. И когда молодой бритоголовый подонок бросился на меня с кулаками, я резко нагнулся, так что он перелетел через меня и сильно ударился о шконку. Наверное, он думал, что такой лох, да ещё и «ботаник», даже не посмеет уклониться.  Как кролик перед удавом. Но у меня уже в крови кипел адреналин, и я, ничего не видя, кроме смертельного врага, со всей силы врезал кулаком в морду поднимающегося парня. Его старший напарник тоже не ожидал от меня такой прыти, считая что я от первого удара упаду, и тогда меня можно будет отмолотить ногами. Не чувствуя боли в разбитом кулаке, я в следующее мгновение обернулся и ударил его в солнечное сплетение. Тот согнулся от боли, но в следующий миг с рёвом бросился на меня. Я уже не помню, кто первым нанёс удар по голове, молодой или пожилой, или оба вместе, поскольку потерял сознание, и уже не чувствовал, как меня дальше избивали. Скорее всего, если бы это случилось на воле, меня бы просто убили, и труп выбросили  в реку. Но здесь, в полицейском участке, как я позже узнал из судебного процесса, полицейским было приказано не допустить  смертельного исхода, а только «попугать». Обозлённые уголовники переусердствовали, и вместо «поучающих ударов» чуть не убили.
    Может, дело бы замяли и не доводили до суда, если бы не вмешательство Веснина, который  очень здорово помог в расследовании. Он же потребовал, чтобы меня немедленно доставили в больницу, приставив охрану в коридоре.
 
                           Глава 22.
 
     Когда в больнице я пришёл в сознание, передо мной были радостные Наташкины  глаза. Удар по голове, к счастью, не проломил черепа, а только вызвал тяжёлое сотрясение мозга. Как потом выяснилась, всё же в черепе образовалась трещина. Сутки ничего нельзя было сказать, как у меня будет работать голова, а теперь, увидев родные счастливые глаза, я понял, что ещё легко отделался.
    Оказывается, Наташа после Юркиного сумасшедшего сообщения, позвонила Веснину, но его не было на месте. Она сообщила Алёне только номер отделения, куда меня забрали. Тут же Алёна сообщила Веснину о моём звонке, и он начал действовать, быстро определившись с ситуацией и  приняв все меры для моего освобождения.  Недаром следователь после звонка сразу же вырвал трубку и прекратил допрос, кому-то позвонил, и меня отвели в камеру  с уголовниками, готовыми на всё. Адвокат немного опоздал, не ожидал такого наглого сопротивления от преступников. Когда он разговаривал с начальником отделения, меня уже избивали, и только появление его вместе с начальством предотвратило более тяжкие для меня последствия.                          
   Веснин появился в больничной палате на другой день. Он не стал упрекать меня в моей «лопуховости», но немного посетовал на то, что в прошлый раз я не рассказал о предстоящей стрелке с бандитами в банке. Это не только помогло бы избежать моего плачевого состояния, но и могло бы сильно облегчить следствие. Захват преступника с поличным – это же просто убийственный аргумент, и тогда уже не мне, а этому чернявому грозила бы расправа, как с отработанным и потому опасным участником группировки. Но и сейчас идёт раскрутка тех двоих, которых специально устроили в камеру вместе со мной.  Я рассказал Александру Петровичу о  том, как пару месяцев назад был с другом на пляже, и видел их во главе с вожаком. Ну, и как нас оттуда погнали.
– Да, вы правы, что быстро смотались. Убить бы не убили, но руки-ноги поломать могли бы.
Это ведь просто отморозки, пригодные для выполнения грязных заданий. Верхушка айсберга. Но именно такая верхушка и создаёт возможность добраться до его основания. Когда запахнет жареным, они сами устраняют своих исполнителей, чтобы обрубить концы.
– Александр Петрович, вы ведь всё время сталкиваетесь с коррупционными структурами… Я чуточку замялся, стараясь поточнее сформулировать вопрос. – Просто не могу понять, почему у нас так сильно развилась коррупция? Только ли потому, что перестройка допустила вседозволенность? Ведь в СССР люди тоже жили почти на грани нищеты. Но ведь не было такой преступности! Что же, люди изменились буквально за пару-тройку десятков лет? Или всегда были такими, но их сдерживал закон? Или это влияние капиталистических стран с их частной собственностью? Но ведь в той же Европе нет такой коррупции, такого слияния властных структур и капитала. Почему же у нас творится такое сейчас?
– О-о-о, милый друг, куда вы заехали! Да если бы можно было однозначно ответить на этот вопрос, никакие проблемы бы не возникли. Ответьте на вопрос: почему в природе так много разнообразия? Почему одни организмы служат пищей для других, образуя пищевую цепочку? Почему в природе в первую очередь погибают слабейшие и выживают сильнейшие? Почему даже у домашних животных, которые получают пищу от человека, разные характеры – одни агрессивные, другие ласковые? А уж у людей-то, у верхушки биологического развития, и подавно огромная разница друг с другом!
– А теперь, Александр Петрович, вы ещё спросите: почему над людьми нет никого, кто бы их сдерживал? – воскликнул я. – Это что же, невозможно построить цивилизацию без поедания людей друг другом? Ну, поедание, конечно в переносном смысле. Значит, нужен ещё какой-то «управляющий»? Бог, что ли? Ведь недаром Вольтер сказал, что «если бы бога не было, его следовало бы выдумать»! А сам человек разве не может без насилия или под влиянием страха осознать свою миссию?
– Какую миссию, друг мой? – Тоже взволнованно произнёс Веснин. – Вы имеете в виду цели жизни человека? Или, как у фантастов, «переход на более высокий уровень»? Утопию? Вот почитайте Бернарда Вербера, это современный французский очень необычный автор философской фантазии. Он вообще даже в начертании цифр усматривает подъём эволюции по ступеням. И, если взять десятибалльную шкалу, то человечество еле достигло четвёртого уровня. Из десяти.
– Я с детства был воспитан на фантастике, так что могу с вами поспорить. Вы понимаете, можно представить любое социальное общество, даже из организмов, не похожих на нас. Для нашего человечества верхушка развития такого общества, – это Утопия, как у Ефремова, Стругацких. Или тот самый Коммунизм, к которому хотела идти наша страна, но  споткнулась на первых же шагах. Доказав тем самым недостижимость цели в данных условиях. А вот КАК, КАКИМИ СРЕДСТВАМИ достигнуть такого совершенства? Теория божественного вмешательства в виде помощи или наказания господнего потерпела крах. А «пришельцы» тоже не очень-то стремятся на нас воздействовать, чтобы помочь взобраться на «более высокий уровень».
– С вами очень интересно поговорить на темы будущего, Виктор Егорович, – ответил Веснин, взглянув на часы. – Я очень рад нашему знакомству и с вашими друзьями тоже. Можно сказать, как у Киплинга, что «мы одной крови, ты и я». Но сейчас пора идти разбираться с вашей историей. Мы пока ещё живём в настоящем времени, и скорее видим признаки деградации общества, нежели совершенствования. Поправляйтесь поскорее!
    Мы попрощались, и вскоре появился Юрка. Особых новостей у него не было, разве только сообщение о скором приезде Сергея, что было лучше всяких лекарств. Мы опять будем вместе, и тогда «гром победы, раздавайся!»  Обсудив всё случившееся, мы с ним поболтали на темы нашей юности, подогретые беседой с Весниным.
    К вечеру пришла Наташа, и сказала, что долечиваться я буду дома, ничего, кроме покоя и времени мне сейчас не требуется. Она уже договорилась о выписке, и завтра в конце дня они приедут все вместе с Юрой и Леной и заберут меня. А пока я буду лежать в палате под охраной человека из органов.
– А как же дома с охраной? Чтобы я не сбежал?
– К тебе придёт следователь, и ты просто дашь подписку о невыезде из города. Это будет, пока не закончится следствие, суд. В общем, вся эта уголовная история. Пока не поймают всех настоящих преступников.
 
   День тянулся страшно медленно, несмотря на последние длительные медицинские процедуры. Я смотрел в окно на зелёные жёсткие кроны деревьев, в которых уже начали проскальзывать отдельные жёлтые листья. Как незаметно подкрадывается осень, и сколько событий принесло лето! Как будто тихая полноводная река жизни сорвалась водопадом в каменное ущелье и закрутилась в стремительном течении, покрываясь белой пеной от острых камней и водоворотов. Потом я подумал о Наташе, о нашем ребёнке, и на сердце сразу потеплело. Чтобы ни случилось, а жизнь продолжается, и хочется надеяться, она будет хорошей. Честнее и безопаснее. Если мы сами сделаем её хоть чуточку лучше. Само-то ведь ничего не делается! И если каждый в своей жизни по мере своих сил будет бороться за это лучшее, то… может, человечество и поднимется на следующую ступень! А что же делать? Всё человечество – это, конечно, утопия. Ну, пусть не все, а хоть какая-то часть. Пусть хотя бы я, Натка, и Юрка, и Серёга, и Ленка, пусть хоть те, кого я знаю и люблю… Родители, родственники и друзья… Это уже много! А те, другие, которые активно не хотят подниматься по лестнице жизни, желая только удовлетворения своих низменных желаний здесь и сейчас? Их, конечно, меньше, иначе вообще бы не было движения вперёд. Не было бы естественного стремления человека к познанию. Не было бы открытий, достижений в науке, технике, медицине.     Мысли скользили быстро, путались, перебивали друг друга. Сколько философов безуспешно бьются над целями и путями развития мироздания!
    Следователь пришёл во второй половине дня. Не тот, который меня допрашивал, а другой, молодой и без печати величия закона на лице. На мой вопрос о ходе следствия он дружески улыбнулся, сказал, что в деле оказалось замешано много людей и требуется ещё уйма всяких проверок, доказательств и тому подобное.
– Вот посмотрите на себя: вы попали в такое печальное состояние вследствие сговора преступников с силовыми структурами, которые их «крышевали». Пусть вы оказались даже случайным винтиком в колёсиках, и не попали под жернова, но всё равно пришлось не сладко.  А ваш знакомый Леонид Атлантов до сих пор ещё под арестом.
– А могут его отпустить под домашний арест?
– Я слышал, что могут. Тем более, что он больной и