Краски последних дней

сдержался, чтобы не заняться онанизмом и выкурил полпачки сигарет. Желудок поджимало от голода, во рту было сухо и противно.
Наконец калитка тихонько скрипнула, и раздалось приглушенное:
– Ноль!
– Я здесь! – сдавленно просипел он.
Не успев подняться, был с силой впечатан в занозистые доски. На землю полетела одежда Александры. Ноль, не мудрствуя, расстегнул молнию на брюках, освободил возбужденный член и с ходу набросился на девку. Не будь дураком, выбрал позу «сверху» и принялся за приятное дело. Партнерша неудобств не ощутила. Пока.
Лишь после третьего раза он смог внятно думать. Александра была не прочь продолжить. Грубо отпихнув ее, Ноль проворчал:
– Хватит на сегодня!
– Ну, Нолик, – заныла девушка. – Я так истосковалась!
– Ты, давай – тьфу, не давай! – просто докладывай, что там и как! – приказал он, застегиваясь и закуривая.
– Не буду, – обиделась Александра. – Всю спину мне досками исцарапал, сволочь! Как припекло, так сразу…
– Извини! – выдавил из себя Ноль. – Ты лучше ближе к делу, а не к телу. Я ж в разведке. Пенни приказал до утра вернуться. Сама понимаешь.
– А чего вы тут подвисли? – с подозрением спросила Александра, нащупывая в темноте свои вещи.
– Силы копим. Для удара, – уверенно парировал Ноль.
– Ага! Конечно. Рабы разбежались, теперь самим придется пробиваться, – злорадно прошипела девушка.
– А ты-то чего сбежала? – снисходительно спросил Ноль.
– А что, меня не поставили бы в живую цепь? – едко парировала Александра. – Как трахаться, так Сашулька, Сашенька, Сашок…
– Сашок, твою мать, ну не томи. Потом обсудим претензии, – взмолился Ноль, поглядывая на уже сереющее небо.
– Хорошо! – зловеще произнесла Александра. – Все и так знают, что Пенни с отрядом околачивается где-то здесь.
– Кто сказал?! Откуда узнала?! – едва не поперхнулся любовник.
Александра не собиралась докладывать Нолю, что его пассия тоже здесь. Она, естественно, узнала прошлой ночью Линду-Браунинг. И была приятно удивлена, что та выглядит просто отвратительно. Что там у них с Нолем получилось – значения уже не имело. А вот то, что Линда прячется и ведет какую-то игру, было ясно наверняка. Да и серьезная пальба в день их бегства вряд ли имела отношение к поимке беглецов. Тут дело было нечисто. И она решила незаметно выведать у Ноля обстановку. А в идеале можно было попробовать снова вернуться в отряд, но уже с правами и покровителем.
– Э-э, так все знают! – разозлилась она, не придумав по-быстрому на кого спихнуть авторство новости.
– И что еще рассказывают? – осторожно поинтересовался Ноль.
– Да так, больше ничего, – пожала плечами Александра.
«Возможно, о разгроме отряда никому и неизвестно», – с облегчением подумал Ноль.
– А что это у тебя за пулемет? – почти небрежно спросил Ноль.
– Дался он тебе! – отмахнулась девушка. – Можно подумать, у вас своих мало.
«Вообще нет», – печально подумал он.
– Когда мы увидимся снова? – требовательно спросила девушка.
– Давай… ну, послезавтра! – лихорадочно назвал первую попавшуюся дату Ноль.
– Мне что, все время тут торчать? – взвизгнула Александра. – Вы что, не придете их всех замочить нахрен?
«Точно не знают», – обрадовался Ноль.
– Придем и замочим, – успокоил он девку. Мотоциклист хренов должен ответить за пулю, из-за которой пришлось больше недели проваляться в обозной люльке. – Только позже. – Пенни разделил отряд для поисков топлива и съестного. Хотим дать перцу военным и прокатиться с ветерком до самой Волги.
Сказал и взгрустнул: «Эх, если бы так и было…»
Александру услышанная перспектива несказанно возбудила.
– Хочу с вами! С ветерком! – наклонившись, прошептала она, расстегивая молнию на его штанах.
«Вот, сучка!» – восхитился Ноль, с удовольствием поглядывая на упоенно трудящуюся над его членом девушку. Когда все кончилось, он наобещал ей с три короба, надавал заданий, велел быть внимательной, еще раз уточнил время следующей встречи и ушел, еле волоча ноги.
«Разведка прошла удачно, – резюмировал Ноль. – У парня мотоцикл – это раз. Топливо к нему должно быть – два. Пулемет – три. Рабы или, при удаче, пополнение в отряд – четыре. Шикарно потрахался – пять. Местные могут помочь с переправой или еще как – это шесть. Недостаточно? Свет горит везде всю ночь! Кучеряво живут…»
Его мучило единственное сомнение. Для обладания всем вышеперечисленным, кроме секса с Александрой, потребуется, скорее всего, штурм. А бойцов осталось мало. Впрочем, до послезавтра время еще есть. Александра должна составить список общинников и узнать их планы. Но, зная Пеннивайза, Ноль нутром чуял, что без штурма не обойдется.
***
Девушка проводила любовника взглядом. Дался Нолю этот парень! Впрочем, если ему так хочется, она все разузнает. Однако расплата будет не только натурой. Придется Нолю заплатить за информацию. Благо, что о Хильде ничего не спрашивал. Точно бы расцарапала ему рожу. Кобель чертов!

Глава 10. Мусорные пакеты

Яшка с Трынделкой развили бурную и шумную деятельность по расселению девушек, а Сергей ретировался на летнюю кухню и больше не показывался. Не для чего! Сами справятся!
Попивая коньяк и закусывая его «всухую» сигаретами, Сергей угрюмо разглядывал освещенное электричеством убранство кухни. Настроение было хуже некуда. Из правого угла с закопченной, покрытой пыльной паутиной картинки на него пялились два глаза. Кто там нарисован – мать или ее непорочное дитя, – рассмотреть было невозможно. Зато в щербатом, с потеками, настольном зеркальце прекрасно просматривалась собственная физиономия. Выпил, закурил новую сигарету, глянул в зеркальце и поморщился.
– Полюбуйтесь на облик современного подлеца, – глухим голосом прокомментировал он.
Сергей прекрасно понимал, почему та девушка резко отшатнулась, едва он собрался поприветствовать ее. Еще бы! Это он мог себе позволить вольно выбирать средства передвижения, «работать кулаками и оружием», добывая необходимое, примыкать к временным альянсам, опять же, для собственной выгоды и придирчиво выбирать попутчиков. Вернее, попутчиц. Да, он останавливался иногда перед «голосующими» одинокими молодыми девушками. Да, он подвозил их. И да, он брал плату натурой. А потом совершенно спокойно уезжал, оставляя одних, но уже подальше от большой воды.
Он видел сотни красавиц, слышал тысячи предложений и обещаний. Их глаза – молящие, восторженные, униженные, ласковые, нежные, болезненно-преданные…
«Образ современного или потопного подлеца – это хорошо вооруженный и экипированный, удивительно толстокожий эгоист, обладающий транспортом, с нереально завышенным самомнением», – охарактеризовал отражение Сергей.
Девушке, несомненно, пришлось пройти через не один десяток таких, как он, чтобы выбраться из зоны потопа живой. Невредимость – слишком растяжимое понятие. И, судя по реакции на него, ее тоже использовали, взимая плату за проезд. Может, мучили или издевались. Может, даже пытали.
Сергею было тошно. Уходя от потопа, он, прежде всего, спасал свою шкуру. Шкуры других его мало волновали. И подвозя некоторых избранниц, считал, что делает благое дело. Связываться надолго с попутчицами ему и в голову не приходило. Зачем? Рынок податливых красавиц был переполнен. Мечта, да и только!
Продолжая самобичевание, Сергей с удивлением понял, что пытается себя оправдать. Нет уж! Нет ему прощения! Выпитое взывало к действию. Он принялся размышлять, как можно загладить вину. Пойти к той девушке, извиниться? Да она рассмеется ему в лицо! И будет права…
Идеи живо иссякли. Выхлебав коньяк, он совсем раскис. Совершить подвиг? Фигня!
«Просто она мне очень понравилась, – признался себе. – И, скорее всего, взаимности не будет».
Тоскливо зевнул, встал на нетвердые ноги и попытался найти выключатель. Утро вечера мудренее! Мысли скакали как контуженые кузнечики. Вернее, ползали. А выключатель пропал.
– Я пью каждый день, – жалобно пожаловался в пустоту. – Какого хрена?!
Объяснения подобному феномену не нашлось.
«Выходить из кухни не буду – и все тут!» – твердо решил он, со всего маху врезавшись в дверную лутку и свалив мерзко загрохотавший медный таз.
Что-то смешное было связано с медным тазом. Когда-то. Где-то. Не вспомнив, Сергей старательно похихикал и сел на пол. Очнулся он, когда кто-то наступил ему на ногу.
«Это уже становится традицией», – подумал он, убирая конечность и поднимаясь, кряхтя, с пола.
– Разместили гостей? – преувеличенно бодро спросил Яшку.
– Конечно! – отозвался тот, печально разглядывая пустую коньячную бутылку.
– Я вот чего хотел спросить, – попытался отвлечь его Сергей, но был беспардонно прерван.
– Ладно, ты самоустранился, позабыв об элементарном гостеприимстве. Но вылакать самому благородный напиток…
– Извини, Яшка, – поник Сергей. – Мне было так тошно!
– А тебе, кстати, всегда почему-то тошно! – жестко ответил Яшка.
«Так мне и надо!» – с дурным весельем подумал Сергей.
– У всех проблемы. У некоторых – так вообще неразрешимые. Ты – как красна девица. Рефлексируешь, релаксируешь, копаешься в себе, как муха в навозе. Сам же сказал – нужно просто жить. Учти, не доживать. Жить – и все тут!
– Да я… – начал оправдываться Сергей, но Яшку было не остановить.
– Посмотри на меня, – приказал тот.
Сергей старательно посмотрел.
– Что видишь?
«Повторить, как описал его Андрей?» – задумался он. Добавить можно было лишь незначительные детали.
– Ты видишь перед собой несостоявшуюся личность. Пустышку! – ответил за него Яшка.
«Опа! Да мы с тобой братья!»
– Хорошее детство, море амбиций в юности и крах в зрелом возрасте. Я всю жизнь проработал массовиком-затейником в детском доме отдыха. А мечтал петь рок! Всегда казалось, что голос рокеру не нужен, – ан, нет, у меня, оказывается, вообще нет слуха. Тонко чувствуя музыку, летая вместе с ней в причудливые выси, я реально жертва неуклюжего медведя, оттоптавшего мои уши напрочь. Оценил казус?
Сергей энергично закивал головой.
– До пенсии я учил малышню всяким играм и фигне. Гамму без фальши не мог спеть, не говоря уже о песенках. Ни семьи, ни своих детей. Жил при доме отдыха. Ел в столовой там же. Шикарная житуха! Ты спросишь, чего меня, этакого бесталанного, держали? Да на те гроши, что платили, только такого идиота и можно было нанять, – продолжая горько резать правду-матку, Яшка с размаху приземлился на стул.
Сергей уселся рядом и принялся гладить его по плечу.
– Встретил случайно старого одноклассника – Володьку. Он разбогател, предложил переехать сюда, следить за его особняком. Начальником по хозяйственной части, так сказать. С руками, растущими из жопы, причем с пальцами, торчащими в ней же. Ты вот думаешь, почему всю ночь везде горит свет? А потому, что Трынделка занята, а там цепь замкнута вкруговую. Нужно рычажок передвинуть, а я не знаю – куда и какой. Вот так!
Сергей промямлил что-то об экономии. Яшка его тревог не разделил.
– Да ладно тебе!
Помолчали. Яшка, многозначительно заглянув в чайник, достал из кармана маленькую пачку чая и продолжил рассказ:
– О чем я? Ага. О Володьке. А тут тоже дети. Роком увлекаются. Куда ни кинь – везде клин. Володька с семьей решили бежать от потопа, а я ни в какую. Остался. Зачем я нужен там? Назови хоть одну причину!
Сергей пожал плечами.
– То-то же!
–