Краски последних дней

затрясся.
«Эк тебя колбасит!» – с жалостью подумал Сергей.
Ему до сих пор не хотелось верить, что Андрей – конченый наркоман.
– Тебя скоро попустит! – преувеличенно бодро пробормотал он.
Андрей, не переставая трястись, резко развернулся и истерически крикнул:
– Что мне теперь делать?
– Что делать? – холодно переспросил он.
«Найдется тебе дело. Почему? Потому что хлеб и жаркое. Надоело бежать. Потому что – моя правда. Самая правдивая из правд. Я старше, значит – умнее и авторитетнее. Право имею».
– Собирайся. Поедем на пленэр. Только уж покажи свой талант во всей красе!
Клин – клином. Увлеченность – еще большей увлеченностью. Рвать порочный круг грязного пристрастия. Расцветить красками и вытолкнуть талант вперед. Другого выхода нет. Он – не нянька наконец!
– Только сначала в душ!
«Пофиг, что вода холодная».
– Потом поешь!
«Дважды пофиг на гадкую жареную картошку».
– И переоденешься!
«Если что, дам свои вещи. Или в комнатах пацанов поищу что-нибудь подходящее».
– Как тебе план? – участливо спросил он.
– Дерьмо! – сквозь зубы слабо и жалко ответил Андрей.
– Вот и ладненько!
Сергей думал, что тащить Андрея в душ будет той еще морокой. Ошибся. Морокой стало само купание.
– Ах, наотрез?! – вскипел он.
Включив воду, сунул Андрею в руку кусок мыла и ретировался из тесной кабинки. Закрыл ее на крючок и, скользя в мокрых вьетнамках, пошел в дом искать свежие вещи как себе, так и упертому грязнуле.
Он был доволен. И вернул себе чувство юмора, выбрав футболку для Андрея из гардероба Златы. Микки-Маус на розовом фоне.
Заглянул в душ. Без изменений. Полез по лесенке и глянул на уровень воды. Вполне достаточно. Сообщил об этом Андрею и многословно похвалил собственную потрясающую терпеливость. Ноль реакции.
Собрал в миску спелые помидоры. Подумав, добавил к ним пару желтых пузатых болгарских перцев. Раз за разом заглядывая в душ, переделал массу дел. Почистил автомат. Нарезал салат. Вконец убедил себя в правоте. Поел малины. Натаскал из колодца воды на кухню. Сунул в карман часы. Проветрил комнаты в доме. Пусть Яшка и остальные знают!
Терпения Андрею хватило на час.
– Какой красавчик! – едва не засюсюкал Сергей.
Тот молча, не оборачиваясь, даже спиной выражая презрение, пошел на кухню. А вот девичья футболка, к большому сожалению Сергея, нареканий не вызвала. Плотно поев холодной жареной картошки с салатом, Андрей выжидающе уставился на него.
– Чего еще? – глупо спросил Сергей. – Добавки нет!
– Ты все собрал? Поехали. Творить буду!
Сергей, не помня себя, бросился во двор. От избытка чувств он высоко подпрыгнул и оглушительно чихнул. Было девять часов утра.
***
Ноль не подвел. Сообразил, о чем речь, едва стало за окошком светло во второй раз, и была опустошена не одна емкость с плохой водой. Пеннивайз понял алгоритм действия. Нужно выводить собеседника на свой уровень или спускаться до его. Как получилось на этот раз, размышлять было недосуг. Разведчиков решено было посылать пешком и в разные стороны. Ноль тоже, аккуратно сложив и положив приказ в карман, собрался с ними. Смешно шатаясь, оплывая и меняясь лицом, умилительно прижимал руки к груди и часто облизывался. Не исключено, что именно поэтому инструменты для операции были добыты молниеносно. Пеннивайз напрягся и выдал одно слово:
– Долоток!
Взамен получив целых два именно тех, что нужны, предмета. Чудеса!
Предложение Ноля присмотреть за ранеными поставило Пеннивайза в тупик. Он не понял даже сути вопроса. Тем более что впереди его ожидала операция интимного свойства. Вытолкав помощника, клоун возбужденно подергал новую пуговицу на клапане костюма, с происхождением которой была связана какая-то напрочь вылетевшая из сознания история, и сфокусировал взгляд на предметах для операции.
***
Сергей приладил к спине Андрея пюпитр и ему же на колени уложил рюкзак с красками, холстами и кистями. Тот, искоса поглядывая на сосну, не возражал. Сам взял, на всякий случай, автомат.
Распахнув ворота настежь, Сергей вывел мотоцикл и, жутко взревев мотором, со старта врубил высокую передачу. Он решил не ехать на холм сразу. Теперь можно было и осмотреть окрестности. А может, и владения. Только уже без опаски. По-хозяйски, что ли. Месяц с лишком – немыслимо долгий срок для отчаявшегося беглеца. Вот и следовало проверить местность на предмет наличия обитающей здесь фауны. Вопросы контакта можно отложить на потом.
Сергей сомневался, что здесь осталось много народа. Держа в уме Яшкину общину, он надеялся вообще не встретить сапиенсов. А вот наткнуться на хвостапиенса с последующим отстрелиусом и устройством обедиуса свежатинуса было бы просто отлично. Андрей его восторгов – впрочем, другого и не ожидалось, – не разделил. Сергей на время заткнулся, решив дать время пацану понять, принять и осознать потерю. И прогулка умытыми росой лугами и нежно-пахучим лесом могла послужить хорошим лекарством. Наверное. В который раз пожурив себя за особенности холерического темперамента, Сергей прибавил газу.
Жизнь его была подчинена бурным всплескам активности и не менее крепким впадениям в депрессию. Шаткие, неровные скачки. Глупые поступки, невоздержанность в высказываниях и мудрые фрагменты последующих размышлений. Время всегда было его врагом. Не хватало секунд для осмысления. Поступок следовал сразу за мыслью, принося, как правило, сплошные неприятности. И проведение многоходовки с кокаином было из разряда небывалого…
Если бы пюпитр не зацепился за куст, невинно-великолепный луг, плавно переходящий в ложбину, так и остался бы незамеченным. Заглушив мотор, Сергей застыл.
Красота просто завораживала. Удивительной раскраски цветов, названий которых он все равно не знал, было рассеяно видимо-невидимо. От запаха закружилась голова. Андрей, хрустнув костями, слез с сидения.
«Проняло или приспичило?»
Оказалось, ни то и ни другое. Побросав вещи, Андрей целенаправленно двинулся по кромке луга, слегка забирая влево. Сергей пошел за ним. В молчании, собирая одеждой колючки, грозди репейника и проваливаясь в скрытые травой ямки и трещины, шагали по лугу, обходя ложбину.
– Ты слышал? – резко остановившись, спросил Андрей.
– Ты забыл добавить «мудак», – ехидно поправил его Сергей.
– Ты слышал, мудак? – покладисто кивнул Андрей.
– А что надо слышать? – начал заводиться Сергей, но тут же закрыл рот.
За деревьями, линией деливших луг на две части, виднелись какие-то строения. И оттуда до его слуха донесся исполненный муки тягучий стон.
«Вот, дерьмо!» – чертыхнулся про себя Сергей, снял с плеча автомат и осторожно двинулся к строениям.
Андрей, чуть помедлив, пошел следом.
Через несколько минут они оказались перед какой-то фигней. Посреди луга беспорядочно выстроилось несколько дощатых сараев и длинный крытый навес с грубо сколоченными, поделенными на секции кормушками. Андрей выдохнул:
– Летний выгон для коров.
– А чем их тут поили? – повертев головой, задал резонный вопрос Сергей.
И действительно, в пределах видимости отсутствовал как водопровод, так и естественные источники, не говоря уже о водовозных бочках, цистернах и вообще чём-либо, смахивающем на емкости.
– Молоком! – безапелляционно заявил Андрей.
– А-а, – неуверенно протянул Сергей, ни бельмеса не соображавший в животноводстве.
Стон повторился, заставив подпрыгнуть обоих. Он раздавался из малюсенького сарая. Игру в «А оно мне надо?» Сергей решил не начинать. Не один. Лицо нужно держать.
Андрей, незаметно переместившийся в арьергард, споткнулся о кочку и сдавленно выругался.
– Тише ты! – напустился на него Сергей. – Чего такой неуклюжий!
– Дай мне кокаина и стану уклюжим, – в тон ответил Андрей.
«Фигушки!»
– Нужно разделиться, – проговорил Сергей, с сомнением глянув на пустые руки Андрея. – Обойдем сарай с боков. Ты притаишься за углом и, когда я дам знак, с криком выскочишь.
Андрей согласно кивнул и засеменил к месту засады. Сергей, сглотнув слюну, осторожно принялся обходить сарай. Стон повторился. Очень близко. Черт подери! Не бояться!
Сергей опаской высунул голову из-за угла сарая и едва не расхохотался. Затем закинул автомат на плечо, смело вышел и небрежно крикнул:
– Все в порядке! Выходи!
Андрей, однако, не торопился.
Сарай в мирное время имел прямое предназначение, о чем свидетельствовала вывеска «Раздевалка». Из распахнутых дверей торчала коровья голова коричневого цвета и жалобно смотрела на него.
– Ты как сюда попала, дурочка? – ласково проговорил Сергей, присев на корточки.
Корова обрадовано замотала безрогой головой и попыталась выбраться наружу.
«Маленькая она какая-то, – засомневался Сергей. – Карликовая, что ли?»
Попытка животного успеха не имела – раздутые бока не пролезали в дверной проем.
«Еще и беременная», – резюмировал Сергей.
Появился Андрей. Пряча глаза, пролепетал что-то о коварных лопухах с крапивой и уставился на корову.
– Это карликовая беременная корова. Застряла, – пояснил Сергей.
– Это теленок. Толстый. Застрял, – поправил его Андрей.
«Животновод, ёпрст, – мысленно фыркнул Сергей. – Зато я не испугался».
– Что делать будем? – деловито спросил Андрей.
– Вытаскивать, конечно, – удивился Сергей. – Может, он от голода распух!
– Может, – пожал плечами Андрей.
«Распухший от голода» теленок с интересом следил за незнакомцами да изредка, чтобы не отвлекались, с чувством постанывал.
Сергей обошел сарай и обнаружил маленькое окошко с выбитым стеклом. Сунул в него голову и тут же отпрянул. Теленок распух явно не из-за голода. Кучи дерьма и тьма мух. Чем же он питался?
Он подозвал «животновода», велел лезть внутрь и подталкивать теленка сзади. Протесты перекрыл веско и железно:
– Окно маленькое. Не пролезу.
Сам, обойдя сарай, снова приблизился к голове теленка с фронта. Тот обрадовано сделал очередную безуспешную попытку выбраться. Сарай строили явно не халтурщики.
– Тут пахнет плохо, – изнутри пожаловался Андрей.
– Ты тоже еще утром не розами благоухал, – подбодрил его Сергей. – Терпи!
– Ноги скользят, – продолжал предъявлять претензии Андрей.
– Меньше расхаживай, – срезал его Сергей. – Давай, упирайся ему в зад и толкай. А я тут – за голову. На счет «три»!
Теленок чуть подался вперед. Ага! Схватив его за шею, Сергей потянул на себя. Бока плотно уперлись в дверной проем. Сухо треснула дощечка.
– Пошла возня! – крикнул Сергей. – Давай, навались!
Навалились. Теленок упоенно облизывал шею Сергею и участия в своем спасении принимать явно не собирался. Даже шире растопырил ноги и, казалось, еще сильнее надул бока.
– Он какает по-новой, – убито сообщил Андрей.
Из сарая донеслись сочные шмякающие звуки. Потом шарканье, неуклюжие проклятия, шум падения, вой и новая порция проклятий.
– Какого хрена мы занимаемся благотворительностью?! – в сердцах завопил Андрей.
– Нам тут доживать, потому что! – подавив улыбку, веско ответил Сергей. – Да и мясца свеженького поесть…
Андрей шумно выбрался из окна.
– Ты чего, сдурел?! – закричал он, появляясь из-за угла сарая.
– Да шучу я, – пошел на попятную Сергей.
«М-да… Охотиться придется теперь в одиночку».
За размышлениями не заметил, как его рукой завладели влажные тугие губы и, просчитав языком пальцы, выбрали указательный и с упоением