Моя жизнь и приключения. Глава 1 - 9

ума сошёл. Орал и песни пел, а когда мы вошли с медсестрой, он перекрыл дверь стулом, сел на него и заявил:
– Теперь вы мои пленницы!
И стал рассказывать непристойные анекдоты и заставлял слушать. Я, конечно, не всё поняла, медсестре чуть плохо не стало от хохота. Я его слёзно просила отпустить нас, он сжалился, но пришлось его закрыть в палате.
Вот этот анекдот был приличный.

... Иду я по лесу, неожиданно проваливаюсь в берлогу. Осмотрелся и вижу: в углу, съежившись, сидит маленький медвежонок и дрожит от страха. Я спрашиваю его:
– Папа дома?
– Н-не-ет!
- Мама дома?
– Н-не-е-ет!
Тогда, осмелев, сделал два пальца «козой»:
– У-у, зверюга!
– Бабушка-а-а-а!...

    Тут и я смеялась... поняла, что он не сбесился. Остальные – все неприличные.  А про медведицу... и рассказывать не хочу... глупый какой-то и пошлый, как он ездил с друзьями по ягоды, поймал медведицу, а потом отпустил... и она его даже не тронула. И он рассказывал, что... когда за ягодами ходил, пил много водки, я подумала, что он поэтому не совсем нормально себя ведет, что не закусывает, когда  алкоголь принимает. Сопьётся, как наш Жоргал и помрет с перепоя, а молоденький такой, жалко. Скажите, правда ли это?
    Мы-то знали эту байку, нам он её сто раз рассказывал, стояли и ржали, Абармид тоже смеялся, а потом сказал:
– Молодая ты ещё, женщина, замуж тебе надо – мужа не вернешь – уже три года прошло. Найду тебе мужика непьющего, вспомнишь этот анекдот и расскажешь ему, он всё объяснит.
... Василий вытащил из штанов ремень и попросил открыть дверь. Вошел и закрыл за собой. Вскоре мы услышали крики:
– Ой, не надо... ой, больно... ой, убьешь ведь меня.
– Зачем издевался над женщинами? Получай!
Федькина одежда была у меня в руках, Бардасима починила ему ватники, я открыл дверь, подал и велел одеваться. Самый молодой он был среди нас, совсем пацан ещё, но любили мы его именно за эту показную придурковатость.

     Забрали своего «балабола» и вернулись к Абармиду за «диким» мясом, да и подходило время собираться домой – шкуры ещё не ободраны, порубить тушки надо. Но... когда подъехали, хозяйка снимала шкурку с последнего зайца. Я не поверил своим глазам – все наше зверье лежало на разделочном столе во дворе и приведено было в полный порядок – шкуры сняты, мясо порублено.
– Проходите в дом,– пригласила она.
Мы вошли. На столе стояли три Федькины бутылки, большие кружки и нарезан хлеб.
– Мойте руки и присаживайтесь, буду кормить на дорожку, сказала она приветливо.
– А мне пить нельзя, пока анализы не будут готовы,– сказал Федька, вздохнув и опустив голову.
– Вот и хорошо, молод ещё,– сказала хозяйка.
А Василий добавил:
– Трезвеннику и балаболу за руль придётся сесть.  
Все засмеялись.
– Хорошо, сяду.
Налив нам в кружки горячего бульона, БардасимА положила рядом в тарелочки по три  ребрышка с обжаренным луком.
Я такого не ел никогда, наверное, какие-то бурятские специи были добавлены. Потом дома готовил, нарубив бараньих рёбер, не срезая мясо, варил – вкусно было, но... не по-бурятски.  
Под такую еду пропустили по пол стакашка, больше – не стали, оставили «огненную воду» егерю за помощь в охоте. Выйдя во двор, разделили всё мясо на шесть частей.
Абармид категорически отказался и сказал:
– У меня тайга под боком – всегда добуду, а вам – семьи кормить.
Федька стоял и смотрел несчастным взглядом, а потом и говорит:
– Мне не надо – не заслужил.
– Как не надо? За что твоя ж...па пострадала? Бери. Шестая часть – командиру.
– Спасибо, ребята...– пробормотал наш «больной» и прослезился. Все стали укладывать мясо в вещмешки. Василий, прощаясь, сказал:
– Спасибо за гостеприимство! Хорошо поохотились – от волков тайгу почистили, шатуна ликвидировали, всем по козлу и по зайцу досталось, а рысь твоя, Абармид, по закону тайги – жизни наши спасал. Только не вздумай привозить медвежатину и деньги за шкуры волков и медведя – это вашим детям и внучатам, знаем – у вас их много. Мы – заработаем.
– Сразу понял бадмаха* – настоящие у Валеры друзья, наша юрта – ваша юрта, однако. Всегда будем рады, приезжайте.
Пожав им руки, мы отправились в обратный путь.
А дома меня ждал большой сюрприз...


Бадмаха*- бурят


                                                                                                                                              Глава 9

                                                                                                                                             СЧАСТЬЕ

 Много я повидал, прожив в Забайкалье почти сорок с лишним лет, но СССР забыть не могу. Молод был, силён, удачлив – охотился, рыбачил, домой возвращался со зверем и дичью. Когда за прилавками отсутствовали продукты, наш холодильник не пустовал.
Немало хороших людей повстречал на пути – да... на свою жизнь грех жаловаться.

  ... Давно не выпадало столько снега в тайге, зима стояла мягкая – минус двадцать – мы возвращались с охоты с хорошим настроением. Завезли «гостинец» командиру, он был очень рад, и, довольная жена, улыбаясь, сказала мужу:
– Ура! Сейчас жаркое приготовлю из зайчатины!
А «батя» приобнял меня за плечи и тихо произнёс:
– Дома тебя ждет сюрприз – не удивляйся, ты его заслужил.

    Меня действительно ждало счастье – довольная жена, что любимый муж вернулся, да ещё с добычей, ждали две чудесные дочурки и удивительное известие – у нас будет сын.
На этом не закончилась моя радость – Любаша протянула ордер на двухкомнатную квартиру со словами:
– Не поверила, когда мне сообщили после твоего отъезда на охоту, что нас ждёт эта радость. И видишь...

... Вот так мы и жили, детей растили. Старшая дочь пошла по стопам матери, работает старшей медсестой в больнице, получила опыт в госпитале Моздока в  тяжелые времена. Средняя – закончила два института и открыла свой бизнес. Сын отдал долг Родине, отслужил в армии, закончил Юридический институт, получил звание офицера и продолжает службу.
Всем помогли получить образование, внуков пятеро – старшая внучка уже работает врачом.
Всё хорошо... и на машине новенькой по тайге разъезжаем, на российском джипе - внедорожнике, «Ниве», но... щемит сердце, когда вспоминаю молодость, какими трудами всё это доставалось... какая тяжелая была жизнь. Ни о чем не жалею – прожил честно и правильно.
На этом и заканчивается моя повесть.