Грязь

красиво.
Парни встали лицом к лицу, и крестом соединили руки в центре живого круга.
- Зажжём!
- На́ хер «умеренное звучание инструментов»!
- На хер пионерские и ментовские причёски!
- На хер безхаризматичные хвалебные гимны существующему политическому строю и подобострастные подхалимские тексты!
- На хер!
 Но помедитировать как следует им не дали. В коридоре раздался шум падающих пустых вёдер и инструментов – в квартиру эмоциональным штормом ворвался Сашенька Миллиционеров.
- Привет, мальчишки! – радостно заверещал он, визгливо хихикая и загибая свой худой корпус назад.
- Воспитанные молодые люди стучатся, когда заходят, господин Комиссаров! – сделал ему внушение Руберовский.
- Милиционеров, - поправил его Сашенька и продолжил визг, махая перед их лицами зажжённой сигаретой, - Ой, вы знаете, вы знаете, что я сейчас видел!
- Не знаем, и знать не хотим, - перебил его Влад, - Опять какой-нибудь сивый бред нести будешь. Говори, зачем пришёл!
- Парни, это мой клиент! -  заметил ему Антон и переключился на Сашу: - Ты бы сигаретку то затушил, - сказал он, - А то мамка заругает!
- Пожар устроишь, то бишь, - снова влез Влад, - Тут никто не курит, даже Кирюха вон, бросил, после сотрясения. Кончай вонять.
- Принёс? – задал ему Антон неопределённый вопрос.
Саша, затушив сигарету в пустой банке из-под краски, достал из-за пазухи толстенную общую тетрадь.
- Вот, принёс! Читай, а я пошёл.
- Нет, погоди, я быстро, только новую главу пробегу. Пять минут режима тишины на подлодке!
Через две минуты погружения в убористые каракули Милиционерова, он оторвал взгляд от страницы с загнутым уголком и внимательно уставился зверским взглядом в его испуганное лицо. Со стороны вполне могло показаться, что он выискивает в облике «Комиссарова» изъяны отечественной пластической хирургии.
- Сатрап от литературы! – гаркнул он нечто неожиданное. Все вздрогнули, как от грома небесного и круглыми глазами уставились на оппонентов, - Ты, наверное, тащишься от того, что чувствуешь себя мелким начальником на страницах своего вычурного романа! Окружил себя несколькими подчинёнными, загашниками судеб коих распоряжаешься, как своей свиньёй-копилкой. Наслаждаешься самовластием и роскошью пафосных фраз! – Антон комически пожевал губами и сменил стилизацию: - Какой такой цветастый разукрашенный топорик?! Что ты несёшь? Я же сказал – он его убьёт бейсбольной битой! И только ею! Ладно, забирай свой свиток и вали отсюда. Посмотрим, чей сценарий возьмёт верх…
Саша молящим взором посмотрел на Руберовского.
- Ну, хорошо, - ответил тот, - Первую главу мы напечатаем в нашей литературной газете.
- Но ты же обещал первые три главы! – обиделся Саша.
- Понимаете, господин Комиссаров… Я уже три месяца, как оттуда уволился, и теперь являюсь, так сказать, внештатным сотрудником отделения. Поэтому моё влияние на главного редактора несколько потеряло свою былую силу. И не смотрите на меня так, будто я только что без стука вломился на территорию вашего жизненного пространства! Ну, хорошо, я попытаюсь, только не делайте такую кислую физиономию, господин Милиционеров. А теперь пшёл вон отсюда! – Антон, подталкивая Сашеньку к порогу, видимо для ускорения дал лёгкого пинка ему по заднице. Саша глупо хихикнул и начал выписывать круги, быстро меняя походку.
- Чё ты прёшься, придурок, это была не рука! - крикнул ему вслед Владилен, и про себя добавил: - Блин, ну прямо, как педик!
- Как?! – хором весело выкрикнули «вольные каменщики».

- Не перестаю удивляться, как этому блёклому манерному укурку удаётся создавать такие харизматичные персонажи и такие лихо закрученные фатальные сюжеты! Как будто бы это всё из настоящей, современной передовой реальности! Хоть жизнь создавай по его сценариям, - всплеснул руками Руберовский.
- Так тебе что, снова понравилось?! – изумился Кирилл, - Так чего ж ты его гнобишь то почём зря?!
- Ничего, пусть не расслабляется! – всё чаще повторяясь, отмахивался Антон, - А то похвали его, потом возомнит себя настоящим литератором!
- Ибо нефиг! – коротко подтвердил Влад.
- И вообще, парни, пора валить по домам. Не знаю, как у вас, а у меня от усталости и голода вот-вот уже глюки начнутся!

Любители панк-рока, спид-металла и рэпа, словно в издевку над администрацией, пришли одетые в костюмы строгого классического кроя; пиджаки, галстуки, лакированные хромовые ботинки замелькали над головами насупившихся серьёзных зрителей. Их старый, устоявшийся десятилетиями менталитет, образ мышления и музыкальные каноны не позволяли в полной мере насладиться жёстким звучанием инструментов и громкой взрывающей их моральные устои музыкой. Группа «Кирилл и Ко́мпани», играя на небольшой деревянной сцене, выворачивала на изнанку своё музыкальное «я», бросая в зал яркие гроздья ро́ковых эмоций.
- Шансон давайте, бараны тупоголовые! – перекрывая аплодисменты, орал из зала какой-то нетрезвый здоровяк в спортивном костюме, с шеей, окольцованной плоской золотой цепью.
Затем, как в жутчайшем кошмарном сновидении перед глазами разогретых хард-роком зрителей замелькали городские попсовые группы. Нещадно фальшивя посредственными голосами, отплёвывались они в зал бездарными текстами кустарного производства. Затем раздетый по пояс местный шансонье Коля Васин, под гвалт и хрипы крепких парней из зала, сверкнул нарисованными от руки «наколками» на перекачанной мускулатуре. Когда закончился бесплатный концерт, и горе-жюри подвело итоги, команде «Кирилл и ко́мпани» пришлось испытать настоящий шок…

- Четвёртое место! – дико вопил поддатый Антон, гоняя пинками по свежевыложенному линолеуму затёртый шпатель, - Первое место дали этому дуболому – Васину! Теперь группа поющая «блатняк», будет играть свои матерные шедевры в детском комплексе «Малютка»! Как это они себе представляют?! Да их оттуда пинками гнать надо! Вместе с директрисой!
В полупустом помещении отремонтированной квартиры, гулким эхом отдавался его возмущённый крик.
- Зато кабан Коля теперь будет регулярно трахать Ангелину Теофановну Волкову, - подхватил волну возмущения Роман и, запрокинув голову назад, вылил содержимое стопки себе в рот, - Прямо в помещении комплекса. А ей только это и надо. На детей им плевать, - подытожил он.
-  Даже этой коричневой вобле – Волынниковой, с её тупой примитивной попсой, второе место отдали! – вставил своё веское слово Владилен, - Всё жюри куплено с потрохами!
- Дело даже не в том, что оно куплено, а в том, что нас просто оттуда вежливо попросили! – сказал Антон, - Таким хитрым, изощрённым способом. Да ещё при этом, не забыв унизить! А! – безнадёжно махнул он рукой, продолжая нетвёрдым голосом: - Короче, парни – завтра же выставляем на продажу эти две грёбанные хаты. Плевать на недоделки, в любом случае мы выиграем энное количество разноцветных банкнотов образца девяносто седьмого года! И далее по списку переходим к новой стадии нашего бизнеса! Зрите в корень – денег у нас почти не осталось. Да ещё волчица Теофановна опустила нас ниже плинтуса. Теперь у нас нет ни музыкальных инструментов, ни места для репетиций. Осталась одна старая акустическая гитара!
С этими словами он схватил растрескавшийся инструмент и, брякнув по расстроенным струнам, завыл сиплым от напряжения голосом тягучую древнюю песнь:
- Ой, то ни вечер, то ни ве-ече-е-ер! Мне-е малым мало спало-о-о-сь!
- Мне малым мало спало-о-ось! Ой, да во сне привиделось… – тут же подхватили ремонтники пьяными нестройными голосами. От их дружного рёва мелко затряслись стены старой пятиэтажной «хрущёвки».
От усердия музыканта лопнула третья струна, и разозлённый Руберовский со всего маху ухнул декой по́ полу. По комнате быстро запрыгали деревянные осколки разнесчастного инструмента.
- Антоха, ты чё, ты чё, линол-ле… ум то портишь! – выдавил из себя Роман и повесил голову на грудь.
- Гитару жалко, - всхлипнул Кирилл, уронив на новый пол не прошенную пьяную слезу.
Влад сел рядом и обнял его за плечи, тоже готовый вот-вот пустить слезу в поддержку друга.
- Брось, Кирюха, у нас таких ещё миллион будет! Даже лучше! – сказал Антон и громко икнув, о́бнял его с другой стороны.
Окно сверху с треском распахнулось, и на головы ремонтников пулемётной очередью посыпалась соседская брань.
- …если вы не заткнетесь, гастробайтеры хреновы, я спущусь вниз и всем накостыляю по первое число!
- Кстати, а какое сегодня число? -  спросил Антон, часто моргая.
- Первое. А что?
- … задолбали своей долбёжкой, целый день стены перфом буровят, а теперь ещё и ночью от вас покоя нет!
- Короче, пацаны, пока мы все ещё при памяти, напомните мне, на чём я остановился? – тупо вращая глазами, полушёпотом спросил Антон и приложил указательный палец к губам.
- Ты говорил, про ка-какой-то дальнейший бизнес-план, - напомнил ему Кирилл, - Это ты о чём?
- …полгода стены уже скребут! Скорее бы они на вас обрушились! – продолжала сверху строчить пулемётная лента.
- Послушай, уважаемый, закрой, пожалуйста, свою вонючую пасть, а то ты тут орёшь больше нашего! – насколько это возможно вежливей крикнул в пустоту Влад и в ответ, как это часто бывает, все услышали тишину.
Антон протянул руки к сломанному инструменту, но, вспомнив, что он выведен из строя, повращал глазами и многозначительно поднял кверху указательный палец:
- О! – громко сказал он, - Бизнес – дело серьёзное. В общем, так. Через пару дней нужно нанести дружеский визит Солохе, - словно взрыв грохнул в помещении его голос, тревожно загудев в углах.
Вся компания моментально протрезвела. Дрожь заходила по телам молодых строителей. Но никто не желал показывать свои страх и волнение.
- Полностью согласен, - пожевал посиневшими губами Влад, - Давно мечтаю прибить этого гада.
- Правильно, давно пора! – яро сверкнул белка́ми глаз Кирилл, - Распинаем этому отморозку харю, так чтоб тётка родная не признала…
Не сказав ни слова, немногословный Роман лишь тихо усмехнулся в тонкие усы.
- Стоп, стоп, господа! Успокойтесь! Что значит – прибью? Вы же интеллигентные люди! Я сказал – дружеский визит, - поправил их Руберовский, - Дружеский. Посидим, выпьем, поговорим, а там – как бог на душу положит.    
- Ещё я с этим козлом не бухал, - обиделся Козырев.
- На самом деле, всё будет немного не так, как вы думаете, парни, - улыбнулся Антон и нажал на кнопку «плей» старого двухкассетника. Когда из динамиков акустической лавиной вырвался на волю популярный Новосибирский рэп, лектор продолжил свои излияния: - Парни, мы должны стать выше и лучше всех этих пресловутых сильных города сего! Что толку от их крутости? Что она им дала, в конечном итоге? Царь в могиле, Баян тоже на кладбище, твой сосед, Кирюха, этот как его, Витёк, найдён мёртвым от передоза на стройке. Он, на сиреневых крыльях тупого кайфа улетел в гости к богу. Впрочем, как и его двое дружков, что настоятельно рекомендовали ему ге́рыч, как панацею от болезни под названием жизненные передряги. Солоха скоро сдохнет, как бешеная собака. Кот с Эдом вот-вот в зоне завернут копыта. Почти вся младшая элита града – те сынки мажоры, что годами оккупировали центральные кабаки на Ивановской улице, почти все спились и передохли от волны мёртвого дыхания зелёного Змия. Нашего старого