мучения сестры, но хоть как-то облегчить её страдания он не мог. Светка угадала мысли брата, собралась с силами и решительно двинулась вниз.
Юрке сделалось окончательно не по себе. Он с нетерпением дождался момента, когда силуэт сестры полностью скрылся за нижней кромкой отверстия и полез следом.
Светка и сама не поняла, как смогла воплотить придуманный план в реальность.
«Какое-то странное везение. Немного отдаёт лицемерием. Мол, бегите, детки малые, всего хорошего! А мы вас всё равно подкараулим».
Светка внезапно поняла, что спуск закончился, а она сама стоит на крыше недвижимого лифта, не в силах оторвать влажные пальцы от перекладин лестницы. Коленки поочерёдно проседали, дыхание окончательно сбилось, сердце молотило на износ.
Над головой послышался шорох.
Светка мельком глянула вверх. Мгла над головой закрутилась, отчего девочка почувствовала дурноту. Она невольно взмахнула руками и ухватилась за трос подвески лифта, возникший из темноты.
Рядом появился Юрка – словно чёртик из табакерки! Светка с трудом разглядела обеспокоенное личико брата и попыталась улыбнуться. Не вышло – губы совсем не слушались, а к горлу подкатил рвотный ком. Девочка поняла, что пустой желудок прямо сейчас вывернется наизнанку, и что совладать с рефлексом она попросту не в силах.
Светку стошнило на Юрку бордовой кашей из крови и желчи.
Малыш даже не дрогнул.
Светка вспомнила, что брат не переносит рвоту и медленно сползла по тросу в остывающую лужу.
- Свет, ну ты чего опять, а?.. – заныл Юрка, прижимаясь к сестре. – Хватит! Слышишь?! Ты же обещала больше не пугать! Никогда-никогда!
Светка с неимоверным трудом разлепила ресницы, силясь отыскать мутным взором личико брата.
- Юрка, я устала. Правда. Мне холодно...
Внезапно перестало хватать воздуха.
Юрка вцепился в трясущееся тело сестры и принялся стучать её кулачками в грудь.
- Света, нет! Так нельзя! Это нечестно! Я не хочу тут один! Ну, Свет!.. Ты же обещала!
Светка обняла Юрку, кивнула в сторону аварийного люка.
- Юр, попробуй открыть.
Малыш всё моментально уяснил, рванулся к крышке. Он понятия не имел, что такое пломбы, а потому, недолго думая, со всех сил дёрнул неподатливую леску... Пальцы обожгло, и Юрка моментально осознал свою ошибку. Стараясь совладать с болью в пораненной ладошке, он ухватился за свинцовый кругляшок и потянул его на себя. Леска распуталась, а Юрка победоносно воскликнул. Он тут же откинул тяжёлую крышку в сторону и глянул вниз. По глазам полоснул яркий свет. Малыш ойкнул и поскорее отскочил обратно, во тьму, вытирая со щёк выступившие слёзы.
Сзади застонала Светка. Юрка тут же взял себя в руки. Подбежал к наполовину бесчувственной сестре, схватил под руку и потянул к люку. Девочка не сопротивлялась, стараясь, по возможности, помогать сопящему брату ногами. Она видела свет и зачем-то рвалась на него, как мотылёк, не понимая, что это ловушка.
Юрка отпустил лишь у самого края люка, и, словно цирковая обезьянка, спрыгнул вниз. Здесь он присел на корточки, намереваясь, если что, снова запрыгнуть обратно, огляделся. На полу остался след от окровавленной ладошки, но малыш не обратил на него внимания. Он выпрямился и отыскал в темноте над головой силуэт сестры.
- Света, скорее, – прошептал Юрка, молясь, чтобы его речь не услышал спиногрыз. – Ты только ноги свесь... Я удержу, правда. Честно-честно!
Светка какое-то время никак не реагировала на призывы брата, прислушиваясь лишь к нарастающему в голове гулу. Затем всё же нашла в себе силы и свесила в люк сначала одну ногу, а затем, другую. Как только манёвр был завершён, Светка отпустила края люка и стремительно ушла вниз.
Юрка повалился под весом рухнувшей сверху сестры, снова отбивая бока и локти. Однако он даже не обратил на это внимания, стараясь подхватить Светкину голову, так чтобы та не ударилась об пол. Получилось. Девочка сползла вниз по стене, благодарно кивнула пришибленному брату.
- Увези меня отсюда, – прошептала Светка, прислоняя голову к прохладной стене.
Юрка уже не мог сдерживать слёзы, но крепился изо всех сил. Он смотрел на то, во что спиногрыз превратил его родную сестру, и понимал, что сходит с ума. Девочка уже не была девочкой – она превратилась в изодранную куклу, от одного вида которой стынет кровь в жилах!
Юрка двинулся было к сестре, но та отрицательно качнула головой.
- Не подходи. И смотри на меня. Не хочу, чтобы ты запомнил меня... ТАКОЙ... если что...
Юрка заплакал. Пальчики левой руки на ощупь отыскали нужную кнопку и принялись стучать по ней, словно желая достучаться до сознания бездушного лифта... а может и до ЧЕГО-ТО ещё, стоящего свыше. Двери медленно закрылись. Лифт подумал... и поехал вверх!
Светка безумно засмеялась.
- Но почему?.. – не понял Юрка, гипнотизируя кнопку первого этажа.
Светка снова качнула головой.
- Потому что ОНИ не отпустят меня.
- Они? – Юрка почувствовал, как в грудь снова проскальзывает леденящий ужас.
- ОНИ сказали, что у меня только два пути. Сбежать не удастся. Нельзя вернуть всё назад или что-нибудь изменить, потому что треснула грань.
- Ну почему же? Мы ведь решили, что как прежде – больше никогда не будет!
- Юрка, это не игра, – Светка опустила голову, уставилась в пол. – Это кара небес. Сегодня каждый из нас борется с самим собой. Я не знаю, отчего всё именно так. Но это есть. Здесь и сейчас, среди всего этого безумия, СПИНОГРЫЗ показывает насколько реальны наши страхи. Вопрос в том, что именно уясним мы сами. Возможно, это и определит наш дальнейший путь.
Юрка вжался в стену – противостоять ужасному спиногрызу должен он сам! Без чьей-либо помощи! Именно так и никак иначе!
Лифт остановился на десятом этаже. Звякнул наподобие гигантской микроволновки, над чем-то поразмыслил и распахнул двери.
Юрка уставился на царящую повсюду кровь и внезапно понял, что к ним ЧТО-ТО приближается.
Это был ОН – Юрка догадался по знакомым шлепкам лап, – и ОН было в бешенстве! Малыш ещё раз посмотрел на безумно улыбающуюся сестру и решительно бросился к приоткрытой двери квартиры.
Он всё изменит! Сегодня спиногрыз не прорвётся наружу! Чудище уберётся в своё логово и больше носу не высунет!
Юрка упал на колени, пронёсся по площадке в кровавом дрифте, упёрся плечом в дверь, придавив наполовину высунувшегося монстра.
Малыш был уверен в одном: если понадобится, он просидит так целую вечность, спасая себя и сестру от посланника звёзд!
17.
Такси остановилось напротив подъезда.
Марина собралась с духом. Открыла дверцу и ступила в осеннюю промозглость, напрочь позабыв про чужой мобильник.
- Дамочка... – улыбнулся водитель.
Марина вздрогнула.
- Ох, простите! Я что-то совсем не в себе.
- Бывает. Так вы дозвонились?
- Что, простите?
- Я просто интересуюсь, получилось ли дозвониться.
- Ах, это... – Марина заломила пальцы. – Нет. Трубку не берут.
- Дети?
Женщина кивнула.
- Они такие, – отозвался водитель, отсчитывая сдачу. – У меня, вон, тоже девка растёт. Вымахала уже больше меня! И всё дуется постоянно, не пойми на что. Кобыла, блин...
- Переходный возраст, – Глеб попытался улыбнуться.
- Ага, чтоб ему пусто было! Ладно, удачи, – таксист козырнул и укатил в облаке розового марева.
- И вам всех благ, – прошептал Глеб, отыскивая взором жену.
Однако Марины нигде не было.
Глеб оглянулся. Жена застыла буквально в двух шагах. Она присела на корточки и пристально всматривалась в тёмный асфальт.
- Ты чего?
Марина не откликнулась.
Глеб присел рядом. Положил руку жене на плечо; та тряслась мелкой дрожью.
- Да что с тобой такое? – Но тут он и сам всё увидел.
На мокром асфальте явно угадывались следы крови, которые был не в силах смыть даже непрекращающийся дождь. Однако самое страшное обозначили частички мела, которые своей ужасной геометрией повторяли очертания распростёртого навзничь тела. Чуть поодаль валялся затоптанный букет, отчего и без того трагичная обстановка становилась по истине угнетающей.
- Что это? – спросил Глеб, чувствуя спиной первобытный ужас.
- Господи, дай мне сил, – шептала Марина, сложив ладони ковшиком у груди. – Дай сил.
Она вдруг вскочила и побежала к подъезду, раскачиваясь из стороны в сторону, будто пьяная.
- Марина! Ты ведь не думаешь... – Глеб не договорил. Он быстро выпрямился, скользнул взглядом по тёмным окнам, силясь отыскать лоджию их квартиры.
«Нет, слишком далеко. Досюда просто не достать!»
Глеб ещё раз посмотрел на крупицы мела и бросился за женой.
«Если дочь сама шагнула с балкона – на то должны быть веские причины! Точнее всего одна причина!»
И Глеб был уверен, что знает её.
- Марина, стой! Не ходи туда одна! Слышишь?! – Но было поздно – женщина уже скрылась за массивной дверью, никак не реагируя на предостережения мужа.
Глеб выругался, сорвался с места, стараясь не думать о самом страшном.
Он нагнал жену у дверей лифта. Попутно отметил про себя, что Аллы Борисовны нет на месте.
«Странно... Очень странно. Просто невообразимо!»
Глеб, не церемонясь, схватил Марину за руку, отчего та болезненно поморщилась.
- Марина, ты должна понимать, что туда опасно подниматься просто так!
Женщина брезгливо отстранилась от мужа.
- Что ты такое несёшь? Там, наверху, наши дети! И им сейчас нужна помощь родителей! Ты хоть это понимаешь?!
- Но... сама пойми. Там ведь не только дети.
- И что с того? Предлагаешь оставить всё как есть и просто стоять тут до утра?!
- Я не о том. Зачем сломя голову ломиться навстречу невесть чему? Тут есть телефон, можно вызвать...
- Кого вызвать?! – Марина чуть было не вцепилась мужу в лицо. – СОБР? ОМОН? Военных?.. Или, может, всех вместе?! Знаешь что... Иди к чёрту! Мы сами притащил в квартиру эту жуть. По нашей вине она осталась наедине с нашими детьми! И поверь, я вовсе не о собаке говорю.
Глеб напрягся. Он собирался что-то ответить, но жена его уже не воспринимала.
- Где же этот чёртов лифт! – Марина снова и снова стучала по кнопке, но указатель упорно застыл напротив цифры 71...
Марина зажмурилась.
«Этого не может быть, в доме всего десять этажей!
Она снова открыла глаза и уставилась на светодиодное полотно, на котором тускло мерцала цифра 10.
- ОНО его не пускает, – прошептала Марина и, недолго думая, бросилась к лестнице.
18.
Марина неслась вверх по лестнице, с трудом различая мелькающие под ногами ступеньки, врезаясь во внезапно появляющиеся на пути стены, цепляясь бесчувственными от страха пальцами за несущиеся навстречу перила. Да, она так и не решила, чего страшится в большей мере: вступить в борьбу с вырвавшимся из бездны средоточием зла или же оказаться свидетелем последствий его кровавой жатвы.
Марина пулей взлетела на 10-й этаж, невольно замерла на предпоследней ступеньке – она увидела чьих-то окровавленных детей.
Марина хотела было спросить детей, что с ними произошло, и не знают ли они, случаем, Свету и Юру из 71-й...
Но так и не спросила, потому что внезапно поняла – это и есть Света и Юра из 71-й.
Марина ухватилась за стену, не в силах снести увиденного. Она попыталась что-то сказать, но с губ слетало лишь невнятное мычание. Связки сдавило, мысли не слушались, воздуха катастрофически не хватало!
Марина ощутила за плечами апатическую жуть: та обвила шею холодным хвостом и вцепилась в сознание острыми зубами, не позволяя нормально мыслить. В мозгу проигрывалось немое
