Бледная роза

понятной благодаря особой операции на мозге. Мне хотелось узнать еще о многом, но девушка сказала, что ей надоело сотрясать воздух попусту. Я не отступал и спросил о странной завесе, прикрывающей вход. Она все так же нехотя ответила, что перед нами разновидность волнового барьера. Эту сотканную из чистой энергии преграду способно уничтожить лишь специальное оружие или серебро, соединенное с янтарем. Я спросил, есть ли у нее янтарь. Пленница сняла с шеи небольшой кулон, представляющий собой кусочек окаменевшей древесной смолы, оправленный в медь. Всего лишь медь. Впрочем, будь на ее месте серебро, украшение, разумеется, отобрали бы. Зато они не забрали мой нательный крест, который я с гордостью продемонстрировал! Кто бы мог подумать: обычный символ христианской веры, сопровождавший меня с детства, вдруг превратился в ключ от тюрьмы.
Девушка, при виде его радостно улыбнулась. Вся ее напыщенная мрачность сразу куда-то испарилась. Не теряя времени, она приложила друг к другу крест и кулон и коснулась ими заслона. Поначалу ничего не произошло. У меня даже вырвался вздох разочарования. Но через минуту серая "ткань" сменила цвет на ослепительно-белый, затем раздался негромкий хлопок – и дверной проем оказался свободен. Девушка протянула мне оплавленный кусочек металла, в который превратился крест, а кулон, похоже, вообще испарился. С тревогой я заметил сильные ожоги на ее руках. Она сказала, что не стоит беспокоиться и сейчас все пройдет. Действительно, ожоги прямо на глазах затянулись. Никогда поврежденные ткани не могли бы восстановиться с такой скоростью. Я с изумлением смотрел на нее, пока она не сказала, что нам нужно идти.

4.
Извилистыми проходами, мрачными рукотворными пещерами, обширными залами мы шли к свободе. Девушка - ее звали Арнон, хотя было у нее и другое имя, которое она не пожелала открыть, поскольку его могли использовать в общении лишь самые близкие люди - уверенно вела меня через причудливый лабиринт дворцовых подземелий. Я полагал, что нам следовало выбираться наружу. Арнон придерживалась обратного, так как на открытой местности нас легко могли заметить. Трудно было с ней не согласиться, но какой смысл блуждать по бесконечным коридорам? Она попросила меня довериться ей. Выход существует, стоит только добраться до некоей двери. О многом хотелось мне расспросить ее, но приходилось молчать, поскольку нас могли услышать посторонние, да и необходимость беречь дыхание не способствовала ведению долгих разговоров.
Мы двигались быстро, почти бегом. Каждое мгновение тюремщики могли поднять тревогу. По пути нам попалась кладовая, забитая жестянками с прозрачным безвкусным студнем - обычной пищей рабочих, как пояснила Арнон. Хоть и не являясь гастрономическим изыском, эта еда великолепно нас подкрепила. Там же, вдоль стен, стояли несколько циркулярных пил. Я прихватил одну из них - благо она оказалась не тяжела. Лезвие приводилось во вращение нажатием кнопки, утопленной в рукоять.
 Возможность пустить импровизированное оружие в ход представилась мне совсем скоро, когда огромный великан с мечом длиной в рост человека появился перед нами в одном из коридоров. Массивный изогнутый клинок, столкнувшись с сияющим диском пилы, развалился надвое. Рыча от ярости, великан, отбросив бесполезный обломок меча, двинулся на меня с голыми руками. Я размахивал пилой, удерживая его на почтительном расстоянии. Лезвие иногда задевало стены, оставляя на них глубокие борозды. Наконец, изловчившись, я ударил гиганта пилой по предплечью. Его рука отделилась от туловища и упала на пол с глухим стуком. Из страшной раны хлынула бледно-алая, как лепестки маков, кровь. От чудовищного рева у меня заложило уши. Даже потеряв конечность, свирепый исполин не думал сдаваться: раз за разом он бросался в атаку, пытаясь единственной оставшейся рукой достать меня. Правда, двигался он всё медленнее, с каждой секундой слабея от потери крови. Выждав подходящий момент, я нанес решающий удар. Бешено вращающееся лезвие, беспрепятственно пройдя сквозь медную броню доспехов, погрузилось ему глубоко в грудь. Ужасный крик боли и ярости резко оборвался, когда великан рухнул, как подкошенный, чуть не придавив меня своим громадным весом. Я выдернул оружие из раны- с лезвия во все стороны полетели брызги крови.
Откуда-то издалека раздался трубный звук. Забыв об усталости, мы с Арнон бросились бежать. Коридор привел нас к винтовой лестнице, охраняемой двумя воинами в белоснежных доспехах. По нам сразу же открыли огонь из лучевых трубок. Вспышки фиолетового пламени едва не испепелили нас. Мы нырнули в боковой проход и оказались в небольшом помещении, доверху заваленном какими-то тюками. Воины приближались, ведя беспрерывный огонь и не позволяя нам выйти наружу. Громовые раскаты, сопровождавшие каждый выстрел, не успевали затихнуть, и непрестанный гул далеко разносился по каменным тоннелям. Вскоре здесь будет не протолкнуться от обилия вооруженных людей.
Первый сунувшийся в наше убежище воин сразу же поплатился за свое безрассудство: я свалил его наземь быстрым ударом пилой. Его товарищ шагнул следом. Я ударил его прямо по руке, сжимавшей оружие. Раздался взрыв. Меня отбросило в сторону, яркая вспышка ненадолго ослепила глаза. Руки обожгло сильным жаром. Арнон помогла мне подняться. Я подобрал пилу, которая - и это было не иначе как чудо - оказалась неповрежденной. У входа неподвижно лежали воины. Один из них казался невредимым - лишь на голове виднелось пробитое мною отверстие, в котором поблескивали какие-то кристаллы. Другой пострадал гораздо сильнее. Его белые доспехи толщиной с яичную скорлупу были расколоты, обнажая хитроумную мешанину электромоторов, реле и проводов. "Рыцари" оказались человекообразными механизмами! Удивительно.
Впрочем, у меня совсем не было возможности повосторгаться научному гению, создавшему столь сложные автоматы. Арнон взяла лучевую трубку нашего противника, и мы двинулись вверх по лестнице. Ожоги на моем лице и тыльной стороне ладоней нестерпимо болели. Когда позади осталось ступеней пятьдесят, девушка прикоснулась к моим ранам.  Боль сразу же утихла. Через несколько секунд красная, покрытая волдырями кожа приобрела естественный цвет, на ней не осталось шрамов. Я начал благодарить свою спутницу, но она сказала, что для нее это совсем нетрудно.
 Снизу послышался шум погони. Нужно было торопиться. Поднявшись по лестнице, мы оказались в широком коридоре со стенами, отделанными изразцами. Быстрый бег вымотал нас, ноги отказывались двигаться, дыхание с хрипом вырывалось из легких. Внезапно девушка остановилась столь резко, что я едва не налетел на неё. Тупик. Глухая каменная стена. Арнон выглядела растерянной. Судя по ее словам, здесь не должно было быть никаких препятствий. Скорее всего, в процессе строительства сделали перепланировку, о которой она не знала. Бедственная ситуация! Преследователи вот-вот появятся, а вокруг нет никакого пути к спасению. Оставался лишь один отчаянный шаг: своими руками проложить этот путь.
Я принялся резать стену. Она оказалась довольно тонкой (примерно в ладонь взрослого мужчины)  и состояла из черного губчатого материала, лишь снаружи выглядевшего как камень. Я быстро проделал дыру нужного размера, в которую мы протиснулись друг за другом.
   Нашими глазам предстала небольшая, утопающая в зелени долина, обрамленная скалами. Влажным воздухом, насыщенным  странными незнакомыми запахами, было трудно дышать. Заросли стояли сплошной стеной: высокие пальмы, огромные папоротники, хвощи, мох высотой по колено. Бежать сквозь джунгли было нелегко, и, понимая, что далеко уйти не получится, мы опустились на четвереньки, стараясь ползком пробраться в самую гущу ветвей, оставив после себя как можно меньше следов. Наконец показались преследователи под предводительством человека в черном, с которым я боролся на кладбище. Увидев его, девушка вздрогнула, ее глаза наполнились ненавистью. Воины прошли совсем близко, не заметив нас лишь благодаря счастливой случайности. Когда они скрылись, мы выбрались из своего укрытия. Я спросил у Арнон о человеке в черном. Она сказала, что его зовут Бром Торий, он является одним из самых главных ее врагов – и больше не пожелала ничего добавить.
 Странный это был лес: вокруг – очень мало знакомых деревьев, в воздухе не слышалось пение птиц. Единственными звуками, доносящимися со всех сторон, было жужжание многочисленных насекомых. Арнон объяснила, что мы находимся внутри рукотворной пещеры, заполненной представителями флоры и фауны каменноугольного периода. Хитроумная система линз и зеркал проецирует изображение солнечного неба на потолок, особые же светопреломительные экраны создают иллюзию обширного пространства. Такой своеобразный виварий-дендрарий изначально планировалось устроить на верхних уровнях, однако по какой-то причине его перенесли в подземелье.
Мы не без опаски пробирались сквозь первобытную чащобу. То и дело приходилось использовать пилу, чтобы пробиться сквозь буйную растительность. Иногда нам попадались участки, сплошь затянутые густой паутиной, напоминающей занавеси из марли. В таком случае ничего не оставалось как идти в обход. Видели мы и пауков, расставивших эти сети: огромные, черные, мохнатые твари размером с крупную собаку, замерев, сидели в укромных местах меж ветвей, посверкивая из полумрака рубиново-красными глазами. В пещере стояла сильная жара; от влажной почвы шел пар.
Мы вышли на небольшую поляну и остановились немного передохнуть. Внезапно на нас спикировало существо, похожее на стрекозу, только превышающую человека размером. Темно-синее, словно покрытое эмалью, тело поддерживали огромные крылья, сливающиеся в бледно-зеленый нимб. Мы едва увернулись от покрытых шипами лап и острейших серповидных жвал доисторического монстра. Развернувшись, он вновь атаковал нас. Его фасеточные глаза, занимающие большую часть головы, напоминали полусферы, составленные из сапфиров и изумрудов. Мы не могли использовать лучевое оружие без боязни выдать себя преследователям. Я пытался  прогнать летающее чудовище с помощью пилы, однако оно и не думало убираться восвояси, а кружило вокруг, норовя схватить кого-нибудь из нас. Наконец,  подпустив его ближе и едва не поплатившись жизнью за это, я отсек ему голову. На агонизирующее безглавое тело тотчас набросилось множество мелких, очень быстрых и чрезвычайно прожорливых тварей. Мы с девушкой поспешили уйти с места жуткого пиршества.
Вдалеке раздались звуки грома, столь характерные для энергетических трубок – видимо, люди Брома Тория тоже свели знакомство с кем-то из местных обитателей. Впереди серебристой лентой протянулся небольшой ручей, вода которого просто кипела от обилия всевозможных живых созданий. Разумеется, только безумец попытался бы перейти его вброд, но, по крайней мере, мы смогли утолить жажду. Для этого понадобилось соорудить из ветки и прочного листа подобие черпака, чтобы не остаться ненароком без рук. Вода имела странный кисловатый привкус.
 Мы прошли довольно далеко вниз по течению, прежде чем обнаружили