МОНОПОЛИЯ МОРАЛИСТА 1

г.до н.э.)
      это единственная крупная личность римской древности.
      - Цицерон-политик - неудачный, не прозорливый, тщеславно-самолюбивый.
      - Цицерон-писатель - создавший литературный латинский язык передавший культуру античности средневековью, пример освоения всего материала греческой философско-теоретической мысли.
       Слово "Цицерон" стало теперь таким же нарицательным как и "Демосфен". - речь за поэта Архия:
      "...знания во всем остальном зависят от изучения, от правил и от искусства, но что сила по.эта - в прирожденном ему даровании, что ум возбуждает его своей собственной силой, он как флейта звучит, вдохновленный каким-то божественным духом...
      ...не должно притворно отрицать то, что не может быть скрыто: нас всех увлекает жажда похвал, и кто только лучше, тем больше им руководит стремление к славе. Те философы, которые пишут о презрении к славе, ставят на книгах своих свое имя. Там где учат презирать известность и славу, хотят, чтоб о них говорили и их прославляли...
      ...доблесть не хочет другой какой пользы за труды свои и опасности, кроме награды хвалою и славой. Если их устранить, то из-за чего же в течение жизни, столь ничтожной, столь кратковременной, мы будем себя подвергать трудам столь огромным?.."
     
     Холод просто ужасный. Май состоит из холода и разочарований...
     
     "Собеседник". Там нет ничего интересного!
     
     Только абсолютное раскрепощение разума, уничтожение разного рода комплексов способно сохранить разум и выплеснуть наружу что-то из ряда вон, не похожее ни на
     
     что предыдущее. Все сексуальные перверсионные фантазии не стоит прятать, ничего тайного не должно остаться ни в одном уголке мозга... Задействовать подсознание, сон, бред, галлюцинации... Старо как авангард?.. Старо как мир?.. Старо как авангардный мир...
     Замкнутое пространство - залог лучшей работы. Исследование попыток переустройства. Вот вам и МОНОПОЛИЯ МОРАЛИСТА! Вылизывай извлечения! Изобретай,  придумывай, фантазируй, извращайся! Углубленное удовлетворение. Мне обидно, что у нас преобладает звездно-полосатое сознание, в скором времени таким же станет и сердце. Задумайтесь о пережитом. Наградите будущее своим существованием. Мыслители прошлого, посторонитесь! Писатели и поэты, дайте дорогу!
    Художники, освободите место! Умирая, оживай, а оживая, умирай! Женщины, не забывайте сообщить супругу о рождении ребенка, иначе могут возникнуть проблемы.
     Мое творчество - УНИКАЛЬНЫЙ ПРИПАДОК ИСКУССТВА.
     Не стоит смеяться раньше времени. Не скальте рты! После удачной охоты не забудь положить клыки на полку.
     Подумайте, кто самые главные вампиры. Самые главные вампиры - дети, высасывающие из родителей всю кровь до последней капли.
     
      "Читай сидя за столом и имей при себе карандаш и бумагу. Записывай мысли из книги,
      а также и свои, мелькнувшие из-за чтения или по другой какой причине".
     
      Даниил Хармс
     
     Искривленная мысль полумерка: Я разрешаю испражнения, как словесные, так и физические.
     Отомсти врагу за свои недостатки!
     Вряд ли мы справимся с привычкой влюбляться.
     Вселенная под нами. Граждане страны - колосья пшеницы, которые в любой момент может снести коса политической машины (государства).
     Настроив гитару на свиной лад, можно поцеловать нецелованную. Почти по Фрейду.
     Наградить медалью таракана, вскочив на коня конъюнктуры, а коли живете принципом отрубленной ветки, замрите...
     
     Дождались потребности
      светские рыцари
     Умчались во тьму закопченные дни.
     Простились с молвой
      и причудливо выцвели;
     Однако повсюду сверкали огни.
     
     Кривили душой и в конце разгубастились
     Отцы-постулаты вселенского зла.
     Но писк еле слышен
      и есть только в пасти низ,
     А в горло вонзается счастья стрела...
     
     В просторном зале установлены телекамеры. Толпы людей. Многие из них фантастически-странные, сюрреальные. Аппарат (что это такое!?) и страшный человек
     
     возникли из воздуха, а рядом с ними на тележке - манекен.
     Слышится трубный голос - "Всем новичкам удалиться!"
     Кое-кто остается, но многие уходят. Два деревянных человечка с ранцами за плечами возмущаются: Мы останемся!
     "Вон!" - трубный голос настойчив.
     Не ясные тени направляют аппарат (что это такое!?) на оставшихся, и те один за другим лопаются мыльными пузырями.
     В зале три-четыре человека и страшный тип с манекеном. Аппарат (что это такое!?) направляется на манекен, тот начинает расти, но только в высоту, и  получается странная фигура с узкими-преузкими плечами и очень высокая.
     "Почему?" - возмущается страшный человек. Он кричит, переходя на визг.
     "Потому что у тебя ничего нет!" - отвечает трубный голос.
     
     Я любил прекрасную гадюку,
     А она ужалила меня.
     Розовые дни сменили глюки.
     Впереди мелькала западня.
     
     Звал я беспардонно почему-то
     Сводного бродягу трудодней.
     Память выжгла все.
      Сию минуту,
     Потушив огонь, я брел за ней.
     
     И кулак, влезающий в тарелку,
     Бил вторую челюсть, ну и что ж!!!
     Я включил погасшую горелку,
     Но меня кольнула злая ложь.
     
     Я к змее приблизился вплотную,
     Словно обыватель чмокнул в нос.
     "Да пошла ты к лесу!" - крикнул всуе,
     Эту мысль мне подсказал матрос.
     
     Клетки на стене круги сменяли,
     Паутина слов легла в карман.
     Я увидел кровь на одеяле
     И швырнул туда вина стакан.
     
     А гадюка все же торопилась
     Завести разбитый телефон.
     Жизнь ее в капкане смерти билась,
     Презирая мой ужасный стон.
     
     Я глаза прищурил, поднял ногу
     И со страстью гадину прибил.
     Нет, я не раскаялся, ей-богу!
     Просто свое время сократил.
     
     ...Мы с кем-то идем по лесу и собираем грибы. Мы выходим на огромное-преогромное поле, покрытое пушистой желтой травкой. Постепенно, оставшись один, я выхожу
     
     к горам и бреду по узенькой дорожке. Навстречу бегут автобусы и автомобили...
     А что если срезать путь!?
     Вновь пересекаю поле, углубляюсь в лес и выхожу к дому отдыха. Припоминаю: сегодня - воскресенье. Кругом суетится народ: мужчины, женщины, дети.
     Я нахожу свою палату и распахиваю дверь. Вижу четыре кровати. Длинноносый сосед справа целует свою дряхлую древнюю мать и ложится на постель рядом с ней. Я
     
     осматриваю себя, и мне становится стыдно; на мне - вытянутые треники и затертая расстегнутая совдеповская рубаха.
     Я вижу через раскрытое окно девчонок, которые встречали нас раньше...
     
     Мне волосок доступен словно фикус
      и словно цитрус
      и словно выстрел
      и словно жизнь
     
     Наивный гость не ищет показаний
      в подтексте знаний
      в день наказаний
      и в день получки
      на зависть всем
     
     Вот если б нам сопутствовало слово
      мы жили б снова
      на всем готовом
      и как могли
     
     Когда наш мир - аванс и день получки
      дошли до ручки
      пошли на случку
      и в дождь и в слякоть
     
     Заботы нет, но смотрит сон на время
      лысеет темя
      и сохнет семя
      понятен жест
     
     Придурок жизни ищет в ней участье
      но нету счастья
      всю ночь - ненастье
      системы страсти
      и в этом суть
     
     А крокодил упал на полшестого
      с семьей в столовой
      сосед здоровый
      и милый бес
     
     Родился я и отрубил сардельку
      на этом
      СТОП!
     
     ..."Я", изрядно вспотев, попал в прошлое, а второй "Я" попадает в будущее. Все наоборот.
     Я прибыл в новый мир из Древнего Рима, а со мной вместе молодой парень.
     Второй Я обитал где-то в ином измерении. Он стоял на тротуаре и видел, как в карете по проспекту проследовал А.С.Пушкин.
     Ищут второго Я там, откуда Я исчез.
     Я вижу к/т "Комсомолец" и детектива, расследующего пропажу второго Я. Директор к/т провожает нас в фойе. Там на полу картонные квадраты с буквами. Детектив ходит по ними внимательно исследует каждый квадрат. Под тремя квадратами чьи-то имена. Вот они! - восклицает детектив. Директор в ужасе хватается за голову.
     "Кто владелец кареты, в которой ехал Пушкин?"
     Директор выводит странного человека и представляет его нам. Я (из прошлого) прогуливаюсь с девушкой и говорю: "А вдруг там остался еще один Я? В таком случае в истории одновременно повсюду слишком много меня. Если попытаться вернуться назад, то нас будет..."
     И тут мимо нас на дорогих автомобилях представительского класса проезжают величайшие гении разных времен...
     
     Стоп! - сказал я себе и закрыл книжку. Крутится пластинка "Prokl Harum", и эта музыка действует на меня определенным образом. Я в ином измерении. Я вижу живое фортепиано, слышу ситар и неземные голоса хора и еще один голос, тревожно-спокойно-загадочный. Я беру в руки кисти и делаю первые робкие мазки. Четкая линия горизонта и сказочный кровавый закат. Хотя солнце светит ярко, оно высоко, а тени, отбрасываемые пестрыми фигурами, движущимися на Восток, слишком длинны, и ощущается пришествие тьмы. Памяти Ива Танги.
     А черно-белые клавиши скачут под пальцами, и музыка щекочет нервы. Врезается гитара, нарушая идиллию, и поток оглушительных звуков обрушивается на меня.
     
     Внезапно все стихает, и только клавесин сопровождает тихое пение.
     Я принимаюсь за новую картину. Она выходит слишком мрачной - почти черное небо и темно-зеленая земля, однако яркая разноцветная пирамида в центре придает некоторую веселость композиции. Откуда-то, как бы из-под земли вырастает жутковатый субъект со злобным взглядом и перекошенным ртом. Его темно-красный плащ, перерастающий в пламя, длинным шлейфом прячется за пирамиду. И уж совсем ниоткуда появился мерзкий никчемный Буратино, напоминающий скорее тень деревянного человечка, он застыл в воздухе слева от пирамиды...
     Ломается ритм, грохочет ударник, ревет гитара, смеется фортепиано, воет орган, плачет клавесин. Я почти теряю сознание и хватаюсь за голову...
     
     =====
     
     ФАНТАЗИЯ 4.
     
     Жестокая мелодия не давала мне покоя, вытягивая из меня жилы, разрывая на части мой мозг. Перед глазами стеной вставал остро-кисло-черный туман, и я забылся.
     Очутившись в чужом городе, на маленьком острове посреди бескрайнего океана, я осмотрелся. Наконец-то я ощутил полнейшую блаженную тишину, какую не нарушали ни щебетание птиц, ни шелест ветра, ни звуки ненавистных машин, ни говор людей, ни предательски-гадкая, подлая музыка. Я присел на тротуар и стал считать  секунды, минуты, часы.
     Не было ни души.
     "О, Господи!" - готов был воскликнуть я, но испугался. Было бы кощунством уподобляться пошлым тварям и взрывать идиллию. Безоблачное небо стало абсолютным  воплощением спокойствия, а серые угрюмые дома и торчащие кое-где сухие деревья с потрескавшейся корой довершали великолепный пейзаж.
     Слеза украдкой выползла из левого глаза, скатилась по щеке и затормозила на подбородке. Я думал о чем-то высоком, не заметно для себя приоткрывая завесу великих тайн Вселенной. Я брал в руки шар и, рассматривая его со всех сторон, облегченно вздыхал, уверенный в том, что я вижу то, что есть. Я