надо! Придумал бы что-нибудь поинтереснее! А то ведет себя… как средний гражданин в экстремальной ситуации, когда на него гадит пролетающий мимо слон. На призывных комиссиях военкоматы совместно с врачами выявили всех дебилов, кому нельзя доверять оружие, руль и рычаги. В армию пришли только дееспособные, годные к несению службы призывники! Так что все эти твои заморочки про чужую фамилию белыми нитками шиты!
- Да нет никаких заморочек! – не выдержал Вовка. – Бухгалтерия напутала… Исправьте чужую фамилию – и нет заморочек. Трудно, что-ли?
- Вы мне больше этих трудных вопросов не задавайте! Не забывайте, что я - военный... И не думайте, что я на морду такой дурак. Я умный человек! Могу полком командовать, могу дивизией. Голос позволяет. А если всех в стране переодеть в военную форму, и с государством управлюсь. И не надо меня оскорблять! Меня каждый год оскорбляют высококвалифицированные специалисты на медицинской комиссии! Экий он простой! Фамилию, говорит, в документах исправьте! У каждого человека свой собственный организм!
Ты на гражданке вот так просто фамилию в паспорте себе исправишь? Не надо мне здесь валить с больной головы на здоровую задницу. Фамилию ему исправить! Оно, конечно, ничего, если ничего не случится. А вот если случится, тогда что? А, может, ты на гражданке под этой фамилией преступление нераскрытое совершил! А мы тебе её и поменяем, преступление скроем… За смену фамилии преступники в кино о-го-го какие доллары платят! Не надо ловить блох, если не понимаешь идеи! Вы слишком себя чувствуете. Вы у меня в кишках уже по горло сидите со своей чужой фамилией. А моя голова, между прочим, не дом терпимости! Если вы разгильдяй - напишите это себе на лбу, я прочту, и мне все сразу станет ясно.
- А что вы меня оскорбляете? Что я вам плохого сделал? – не выдержал Вовка.
Командир роты и старлей Серков удивлённо переглянулись.
- Молодой человек, я сейчас собираюсь пойти на х... Не желаете пойти впереди меня? – с глубочайшей язвенностью в голосе проговорил Серков.
- А что вы на меня матом ругаетесь?! – отбивался Вовка.
- Подумаешь, командир матом обозвал!.. – примирительно проговорил капитан. - Да он, может быть, в отличие от вас, этот мат всю жизнь заслуживал.
- Где у него совесть была, там член вырос! Когда сделаете в жизни столько бесполезного, сколько я, тогда и будете меня критиковать! – обиделся на Вовку Серков.
- Когда встречаются два странных человека, один из них всегда неправ, - глубокомысленно изрёк капитан, и Вовка опять не понял, к чему был этот афорзим.
Офицеры помолчали.
- Давайте, я напишу письмо домой, и оттуда пришлют…
- Давайте без давайте! – рассердился Серков. – Надо будет написать, без тебя напишем! Домой он напишет… Чтобы ксиву на отмазку прислали?
- А что же делать?
- Я не знаю, что делать, но ты предлагаешь неправильно.
Вовка понял, что предлагать что-либо рациональное здесь бессмысленно.
- Если ты без тормозов - не дави начальство! И не строй из себя то, что ты есть на самом деле. Лезете, куда понятия не имеете, – основательно подумав, проговорил, наконец, капитан. – Мне-то всё равно, да люди страдают. Что там у тебя с мозготрясением было? – уже миролюбиво спросил он Вовку.
- Головой ударился. Ну и… вроде контузии.
- Контузия? Да, пришлось мне однажды такую перенесть. На учениях дело было. Едем ночью, идеальные условия, луна светит, солнце... Вдруг как бабахнуло - в глазах темно, будто лампочка в голове перегорела. А потом – похмельное состояние. И подлечиться, главное, нечем! А ты на гражданке как получил контузию?
- Да… Два друга… Спускали меня…
Капитан и старлей медленно посмотрели друг на друга, чуть выпятили нижние губы, понимающе покачали головами.
- …с горки…
- Сразу вдвоём, что-ли? – недоверчиво переспросил Серков.
- Вдвоём насели на меня, - улыбнулся Вовка. – Ну, я головой и стукнулся в конце спуска. Сотрясение мозга получилось. В больнице лежал.
- Да, у военного обязан быть мозг, как минимум, костный! – сообщил очередную странность капитан.
- Под суд надо таких… - брезгливо посмотрел Серков на Вовку и покачал головой.
- Да ну… Друзья же… Они не со зла.
- С горки спускали? – переспросил капитан и ещё раз красноречиво взглянул на Серкова.
Вовка молча кивнул головой.
Офицеры помолчали, попереглядывались, покачали головами.
- Ну, я думаю, у нас будет общее взаимопонятие. Потому что, сколько веревочке не виться, а конец все равно у меня в руках. Я завидую вам, что у вас столько образования, но я не злопамятный - зло сделаю и забуду. Выясним насчёт твоей фамилии. А ты служи и не выпендривайся! И друзей таких здесь не заводи. Вопросы какие есть? Если есть замечания, предложения, высказывай сейчас, а то всегда так: сейчас молчок, а как генерал приедет на присягу, так и выдаете все в лоб, как нож в спину... Идите!
- Есть… - «без задора» козырнул Вовка, неуклюже повернулся и вышел.
- Из него солдат, как из говна - пуля! – заключил Серков. – Если ему как следует дать по башке, оттуда ничего хорошего не вылетит, кроме соплей. Сразу видно – из умников-шизофреников голубых! С горки они его спускали вдвоём! Это как, интересно?
- Не знаешь, как вдвоём? Один сзади, другой спереди…
- То, что один сзади, а другой спереди, понятно. А что за поза – «с горки»?
=10=
После пропесочки старшим лейтенантом Серковым младший сержант Коваленко с усердием взялся за приведение взвода в порядок. Капитан Серков на его пути к отпуску – это серьёзно!
Сонтренажами занимались не только по вечерам, но и днём. В постель прыгать и строиться по команде «Подъём!» взвод научился за сорок пять секунд после двух дней потных тренажей. Пуговиц надрали за сорокапятисекундные раздевания множество. Но нет худа без добра – младший сержант испросил разрешения у старшины роты, чтобы его взвод, ложившийся и поднимавшийся теперь вовремя, по вечерам сонтренажом не занимался. Старшина подумал, что отдыхающие бойцы – стимул для нерадивых, и разрешил.
Вовку назначили в суточный наряд на кухню. Что ж, всегда что-то случается в первый раз. Сегодня первый раз на кухню, потом первый раз дневальным.
Накануне заступающим в дневальные дали уставы, чтобы те выучили свои обязанности. Ну а дневальным по кухне… Там мыть посуду, чистить картошку и драить столовую можно без устава.
Заступающим в наряд бойцам разрешили после обеда поспать, чем все с удовольствием воспользовались. Затем бойцы побрились, подшились, начистили сапоги и бляхи ремней. Сначала старшина проверил внешний вид бойцов самолично, затем выстроил на развод. Учитывая, что бойцы присягу ещё не приняли, им устроили «миниразвод» прямо в казарме.
- Товарищ старший лейтенант! Бойцы суточного наряда на развод построены!
Серков, заступавший дежурным по части, прошёл вдоль строя из семи человек – трёх дневальных по роте, трёх дневальных на кухню и сержанта первого взвода, заступавшего дежурным по роте, - но к внешнему виду придраться не смог: всё начищено, всё подтянуто.
Серков остановился перед правофланговым.
- Боец Петров! Заступаю дневальным по роте! – доложил боец, задирая глаза выше головы стоящего слишком близко старшего лейтенанта.
- Обязанности, - буркнул старший лейтенант.
Боец замер в растерянности, не зная, что бы это слово значило.
- Обязанности расскажи! – недовольно повторил Серков.
- Дневальный по роте обязан… - бодро начал рассказывать боец статью из Устава, тут же спутался, наплёл отсебятины, правда, в соответствии с текстом Устава.
Серков слушал самодеятельность бойца, морщился, как от зубной боли.
- Наконец-то догребли до той стороны, - буркнул Серков, когда боец умолк. – Что так слабо?
- Забыл… - по-школьному оправдался боец.
- Забыл он… Забыл! Я вот старший лейтенант, а не забыл, чему меня в первом классе учили! Обязанности дневального надо знать наизусть! Сержант, изобразите! – обратился он к сержанту, заступающему дежурным по роте.
- Дежурным по роте назначаются военнослужащие из сержантского состава. Дежурный по роте обязан… - чётко, не задумываясь, без запинки печатал слова сержант.
- Достаточно, - остановил его Серков. – В следующий раз, если кто «забудет», отстраню от дежурства, а это влечёт за собой автоматически три наряда вне очереди.
Серков постоял молча. Было впечатление, что ни единой мысли в его мозгу не шевелилось.
- Что должны делать дневальные на службе? – вдруг спросил Серков, и бойцы напряглись, не зная, к кому обращён вопрос. – Вы думаете, что один дневальный должен стоять столбом у тумбочки, козырять проходящим и говорить сигналы точного времени вместо радио, а остальные из наряда – отдыхать? Чёрта с два! Дневальные должны крутиться как пчелки в колесе! Весь день наводить чистоту и порядок в помещении роты! Старшина, дневальные предыдущего наряда подготовились к сдаче дежурства?
- Так точно, товарищ старший лейтенант, - без сомнений ответил старшина, стоявший вместе с Серковым перед строем.
- Проведи-ка носовым платком по-над дверью… с той стороны! – распорядился Серков и усмехнулся.
Старшина вытащил из внутреннего кармана кителя аккуратно сложенный белый носовой платок и направился к двери. Провёл платком по косяку, так, что все слышали шуршание ткани по дереву. Показал носовой платок Серкову. На белоснежной ткани отпечаталась едва заметная серая полоска. Старшина уже проверял все достижимые места, даже на стремянку становился, лазая с белой тряпкой под потолок. Так что проверок он не боялся.
Серков коротко кивнул: принимаю, мол.
Подошёл к тройке бойцов, заступающих в наряд на кухню. Остановился перед Вовкой.
- Боец Козлов-Волков! Заступаю…
- Ты – Волков! И никаких Козловых чтоб я от тебя не слышал! – разозлился Серков. – Я не знаю, что там тебе взбрело в твою… голову, но по документам ты – Волков! И нет причин сомневаться в неправильности тех документов! А раз по документам ты Волков, значит, ты - Волков, и никто другой! И по мне тут хоть перекати-поле не расти, ты – Волков! Ясно?
- Так точно, товарищ старший лейтенант, - подтвердил Вовка, потому что понял, возражать сейчас – здоровью дороже.
- Как отвечаешь?! – не удовлетворился тоном бойца Серков. – Ты – Волков! Ясно?
- Так точно, товарищ старший лейтенант! – громко выдавил из себя Вовка. Похоже, его окончательно из Козлова переделали в Волкова.
Серков несколько раз возбуждённо прошёлся туда-сюда. Остановился, наконец, перед строем.
- И у заступающих на кухню бойцов та же задача – поддерживать везде чистоту. Даже ещё с большим старанием, чем в казарме. Потому, что грязь на кухне – это что? Это дизентерия! Боец Волков! – Серков хищно сощурился, ожидая возражений.
- Я! – нейтрально, но громко ответил Вовка.
- Знаешь, что такое дизентерия?
- Так точно!
- Так скажи… твою мать!
- Дизентерия – это понос!
- Это не просто понос! Это когда из задницы начинает течь со всех дыр.
И получается не служба, а беспрестанная беготня в туалет, не успевая снять штаны. Таким образом целые армии выходят из состояния боеготовности!
Серков глубоко и разочарованно вздохнул, вяло махнул рукой.
- Жалобы, вопросы у заступающих в наряд есть?
- Товарищ старший лейтенант, у меня чирей, - пожаловался боец из дневальных.
- Где?
- На заднице.
- Чирей у нормальных военных вскакивает на
