Шиш вам, а не Землю!.. (юмор, фант-ка, роман)

такое? - спросил грозно один показывая дубинкой на Кондратия, торчащего на подоконнике.
 
- Ты чего туда залез, недоумок? - ласково, почти нежно спросил другой.
 
- Да я вот... - стушевался Придуркин. - Это... В общем... того. 



20. 


- Физкультурники мы, - нашёлся Середа. - Ведём ЗОЖ.. Без физических упражнений нам жизнь не мила. Синдром олимпийского многоборья. У него мечта, - кивнул он на Придуркина, - убежать бегом от инфаркта.
 
- Я вам убегу! - погрозил дубинкой охранник. Приземистый, квадратный тип и, скорее всего, с такими же мозгами. - Никакой физкультуры у нас не полагается. Всё по расписанию и по распорядку... А это что? - заметил стражник свежий надпил на прутьях.
 
- Это не я! - попробовал отмазаться Придуркин.
 
- И не я, - взял степенно самоотвод Середа и для солидности даже надул щёки.
 
- А кто? - спросил охранник.
 
Но Середа с Кондратием только пожали плечами.
 
Отказываясь от содеянного, оба разведчика делали честные глаза, однако у Середы это лучше получалось.
 
И потому охранник замахнулся дубиной на Кондратия. Но Кондратий, не желая получать трендюлей, кубарем скатился вниз, свалив на пол Середу и бросился мимо охранников в двери. И, конечно же, единственной целью Кондратия сейчас был не побег, а спасение собственной шкуры от побоев.
 
В общем, все удары достались майору. И, разозлившись не столько на охранников, сколько на Кондратия, майор заорал Кондратию вслед:
 
- Ну, блинище! Вернёшься назад, кондратий, порву, как влюблённый ромашку!
 
Охранники подумали, что угроза предназначается им и ещё сильнее принялись колотить Середу.
 
Завязалась нешуточная схватка между офицером земной разведки и охраной, в процессе которой майор метался из угла в угол, отыскивая, по всей видимости, тот легендарный пятый, но скорее всего, не нашёл его и решил, в конце концов, дорого продать жизнь, после чего принялся махать во все стороны кулаками.
 
Сбитые с ног крепкими майорскими кулаками, фомальдегаусцы чуть не размазывались по стенкам. Но, оказавшись невероятно живучими, снова вставали и снова шли в атаку с дубинками наперевес, как в последний свой, но почётный бой.
 

Тем временем Кондратий мчался по коридору, оглашаемому воинственными криками Середы. А за Кондратием гналась целая свора чешуйчатников-охранников.
 
Придуркин скакал, как заяц. Пару раз, споткнувшись, он падал. Один раз он не вписался в поворот и здорово приложился бестолковкой о стену. Но в целом убегал он хорошо и исправно, не позволяя погоне схватить себя, но и не позволяя ей отстать. А вскоре уже он выбегал во двор. И его широкие, в цветочек трусы победоносно развевались то между мусорных баков с фомальдегаускими кошкохвостами, то между местными хвощеподобными деревьями. Никому до Придуркина не удавалось выбежать во двор из тюрьмы. Даже по нужде. 

Середа раздавал удары направо и налево. Не зря лихой разведчик до того, как пойти в разведку работал на мясокомбинате в колбасном цеху. Колбасил он противника, как положено. К тому же майор знал кучу запрещённых приёмов, которые разучил ещё в школе на переменках с другими такими же как сам двоечниками, своими товарищами, мечтавшими податься во взрослой жизни в бандиты.
 
Фомальдегаусцы не успевали с пола подниматься. И всё ж, в конечном счёте, им удалось сверзить могучего агента на пол и скрутить его, как положено. 

Аналог земных крыс - фомальдегауские крысозубы с длинными зелёными хвостами и, под стать этим хвостам, яркими гребнями на макушке спешно и с противным кудахтаньем разбегались во все стороны лишь только Кондратий приближался к ним во главе дикой компании.
 
Зато не убегали от Кондратия сабробаки. Нелепые двухвостые создания с длинными ушами, лишь только заслышали шум, производимый погоней, рванули за Придуркиным. Под шумок эти существа хватали и своих за пятки, то есть - фомальдегаусцев, их хозяев. В результате, тем пришлось поучить озверевших псов и те малость успокоились, получив дубинками по бокам, отошли в тенёк под стену и прилегли там, высунув длинные розовые языки.
 
После этого они не участвовали в беготне, а только водили из стороны в сторону глазами, наблюдая за процессом издали.
 
Перескочив через целый ряд мусорных баков, заполненных до самого верха гниющими и вонючими отбросами, Кондратий увидел небольшую аллейку из деревьев и ринулся туда, громко топая ногами по гранитным плитам. Гранитная дорожка привела к бараклидскому крематорию, о существовании которого Придуркин даже не подозревал, но смутно догадывался. Это последнее пристанище на жизненном пути каждого бараклидчанина не очень-то вдохновило или обрадовало земного разведчика и он вполне разумно и тактично обогнул приземистое строение с высокой трубой и, полный самых радостных предчувствий и ожиданий, устремился дальше. По дороге, что вела в неизвестном направлении.
 
Тем временем со стороны тюрьмы неслись вопли, накрепко связанного уже и брошенного на пол, но не сломленного духом майора.
 
- На кого батон крошите, недомерки! - орал матёрый разведчик. - Да вы знаете, кто я? Вам это не простится! Вы сами будете сидеть у меня в кутузке!
 
Кондратий слышал мужественные выкрики майора, но остановиться не мог, чтобы послушать их, так сказать, в спокойной обстановке и тем самым поучиться беспримерному героизму старшего по званию товарища. Любопытство и тяга к открыванию новых горизонтов толкали Кондратия вперёд.
 
И оно, это любопытство толкало Придуркина до тех пор, пока не вытолкало его на дорогу, где он встретил едущий грузовик. В кузове машины сидели, одетые в камуфляж, чешуйчатники и в лапах каждого виднелось, маслянисто поблёскивающее, ружьё, похожее на длинную подзорную трубу.
 
- Эй, инопланетянин! - закричали весело фомальдегауские вояки, завидев Кондратия. - Куда бежишь? Залазь к нам. Подвезём, так и быть.
 
Служба уже порядком осточертела чешуйчатникам и они радовались хоть какому-то разнообразию в облике Кондратия в череде своих унылых будней.
 
Кондратий воровато оглянулся и, увидев, что погоня безнадёжно отстала, облегчённо взмахнул рукой.
 
- Да гонются тут всякие, - сказал он. - Честному Хомо Сапиенс совсем проходу не стало. - Чешуйчатники протянули когтистые лапы и подхватили Кондратия, втаскивая в кузов машины. В машине нашлось свободное местечко. Грузовик ехал быстро и дерзкие выкрики Середы, всё более, отдалялись, пока не затихли. - Куда путь держите, служивые? - поинтересовался Кондрат, насторожённо озираясь и разглядывая солдат.
 
- Как куда? - недоумённо вопросил один из камуфлированных с тараканьими усиками над верхней губой. - И дураку понятно, дорога ведёт только в одно место - ракетодром Трёх Свиней.
 
- Только трёх? - уныло протянул Кондратий. - Неизвестно почему, но ему жутко хотелось, чтобы этих свиней было побольше. Может быть потому, что в Бараклиде жрать было нечего и у него давно кишки в животе марш играли.
 
- Только, - авторитетно подтвердили. - Больше, наверное, не завезли, когда называли это почтенное место. А, что, ты и вправду не знал, куда ведёт дорога?
 
- Знать то знал, - схитрил Кондратий. - Но вот решил вас проверить.
 
- Нам к этому не привыкать, - угрюмо буркнул один из чешуйчатников и внезапно зло взглянул на пассажира. - А ты, паря, случаем не из той комиссии будешь, что добивается уравнивания прав служащих фомальдегауской доблестной армии с крысозубами и урезания солдатского пайка на одну треть?
 
При упоминании об урезании пайка уже все чешуйчатники с ненавистью посмотрели на Кондратия.
 
- Не, я не из комиссии, - поспешил откреститься Кондратий, с облегчением вздыхая оттого, что он и вправду не из комиссии.
 
Кондратий, ведь, прекрасно понимал, стоит ему признаться в урезании пайка и гибель его при невыясненных обстоятельствах в результате несчастного случая стопроцентно обеспечена. Не нужно было быть большим учёным, чтобы понять, что солдаты любой из армий галактики не любят, когда урезают их паёк.
 
- Смотри, - подтвердил мысли Кондратия тот, что спрашивал про комиссию, - не дай бог раскроется, что ты из Комиссии, кранты тебе обеспечены. Усёк?
 
- Чего ж тут не усечь, - кивнул Кондратий. - Всё и так ясно, как дважды два.
 
- Что ж ты в трусах бегаешь, молодой человек? - повернулся к Кондратию фомальдегаусец с нашивками унтер-капрала на рукаве и бугрящимися мышцами под этим рукавом.
 
- Да как вам сказать, уважаемый унтер-ага, - замялся агент-13-13. - В общем, ограбили меня. Прямо на дороге. Одежду и деньги забрали, сволочи!
 
Когда Кондратий произносил последнюю фразу своей тирады, он вспомнил гнавшихся за ним тюремных надзирателей с дубинками и потому слово "сволочи", слетевшее с его губ, прозвучало более, чем натурально в том контексте, в котором он его сказал. И, наверное, только поэтому, в виду достоверности интонации Придуркина, солдаты в грузовике и в особенности сам унтер поверили ему.
 
- В последнее время на дорогах шалить начали, - переглянулись солдаты. - Никому житья не стало.
 
- Коррупция, - сказал тощий и бледный очкарик, сжимая уже видавшую виды винтовочку в тонких и нервных пальцах.
 
- При чём тут коррупция? - возразил другой. - Всё дело в инфляции и ни в чём другом.
 
- А я думаю, виновата эпидемия Морголиса, унёсшая в прошлом году всё поголовье скота в Междуречье, - покачал головой третий.
 
И на этом разговор о причинах падения уровня жизни на Фомальдегаусе и развившейся в связи с этим преступности, сам собой угас.
 
- Во! - внезапно показал Придуркину унтер-капрал на всё того же очкарика с очками-велосипедом на курносом чешуйчатом носу. - Чемпион! Самый умный в отделении боец. Никто Умника в домино обыграть не может. Скоро поедет в полк играть за честь полка.
 
- Плевать я хотел на ваш полк! - внезапно обиделся очкарик. - Мне и здесь хорошо.
 
- Ррразговорчики! - прикрикнул на очкарика унтер и, повернувшись к соседу очкарика: скользкому типу с водянистыми глазками-буравчиками, попросил-приказал: - Эй, Гундосый! А ну сбацай нам что-нибудь на своей пищалке-громыхалке! Авось, полегчает. Апосля вчеряшнего на душе, ой, как муторно. 

21. 


Не заставляя себя долго уговаривать, тот, которого назвали Гундосым, выудил из кармана нечто напоминающее губную гармонику и грянул на ней бравурное и весёлое, приложив предварительно последнюю к тонким, фиолетовым губам. Солдаты запритопывали.
 
Время летело