Глубинка.

заболела ли чем скотина-то? Не эпидемия ли какая?
Федора терпеливо объясняла, что это обычное недоедание, что кормить теперь надо начинать помалу, чтобы не умерли от заворота кишок. Слушали ее с недоверием.
При этом с улицы доносились вопли и причитания тех, чью скотину, похоже, было уже поздно спасать.
Наконец ближе к ночи поток посетителей прекратился.
Не было сил на злость. Не было на запоздалые сожаления, что, если б знать, если б хоть догадываться, столько зверья можно было бы спасти. Были опустошение и усталость.
Федора даже забыла про Кота. Но он сам напомнил о себе, тихонько возникнув на пороге.
- Только не говори, что там все плохо.
- Да нет, все в порядке, - успокоил Кот. – Что, досталось?
Федора вяло кивнула, но потом, слово за слово, рассказала все – и про нескончаемую череду несчастных, замученных голодом животных, и про их не от мира сего хозяев, которые не со злобы, нет – и это еще ужаснее - а просто от недомыслия (но ведь не слабоумные, хватает мозгов, чтобы как-то жить вне стен специализированных клиник) довели свое зверье до такого состояния.
Кот кивал с сочувствием, изредка вставлял слово-другое, и Федора, сама не заметив как, понемногу выговорилась. Будто душа, помещенная в плотный туман, потихоньку выскользнула опять на свободу. Исправить свершившееся было нельзя. Но можно было начать борьбу за тех, кто еще жив.

Глава 12. Евстигней Тютелька ведет расследование.
Ранним утром Федора проснулась от странного шума во дворе. Она сонно приоткрыла один глаз, зевнула и… чуть не поперхнулась! В окне висело чьё-то перевёрнутое лицо, вида лохматого, но при  интеллигентного. Федора Егоровна молча, ступая босыми пятками по полу, подошла к окну. Лицо тут же исчезло, словно его и не было вовсе. «Наверное, кто-то из местных развлекается…» - мрачно подумала Федора. Но, поскольку таинственный гость всё равно её разбудил, да и сон под утро был уже тревожным и невнятным, она решительно оделась и отправилась на кухню готовить завтрак, поставила чугунную сковороду на огонь, плюхнула туда масло сомнительной свежести, поморщилась и разбила два яйца. «Была не была! Может, и не отравлюсь…»
Только Федора обернулась, как лицо таинственного незнакомца в окне мелькнуло опять. Федора, не теряя ни секунды, выскочила за дверь, схватила валявшуюся в углу швабру и пошла с грозным видом на чужака.
Собственно, особого героизма не потребовалось. Чужак предпочел сдаться сразу – с поднятыми руками, пытаясь плечом поправить сползшие очки, он производил довольно комичное впечатление.
- Сдаюсь, сдаюсь! Я к Вам, Федора Егоровна! Если разрешите опустить руки, даже покажу удостоверение.
Это было уже интересно.
Пока Федора изучала удостоверение и сравнивала фото с оригиналом (на фото вид был куда солиднее), Евстигней Тютелька, следователь районной прокуратуры (а это был именно он) рассказал Федоре следующее.
Прокуратурой было получено письмо от ветеринара Варфоломея, где тот просил кого-нибудь срочно подъехать по важному делу, сам он, дескать, не может, так как опасается за свою жизнь. Над письмом посмеялись и забыли. Вспомнили, когда выяснилось, что автор бесследно исчез. Тут уже пахло убийством. Настораживало и то, что опросы жителей деревни получились какими-то несуразными,  если не сказать дикими. Люди поминали нечистую силу и вообще несли дикий бред. При этом были заметно напуганы. Руководство же, явно заинтересованное в закрытии дела, скорее ускользало от ответов, чем помогало следствию. И тоже боялось – хотя и не нечистой силы. Время шло, ясности не прибавлялось. С приездом в деревню нового человека – Федоры – появилась хрупкая надежда на ее помощь, так как она лицо а)незаинтересованное, ни в чем не замешанное, ни от кого не зависящее и б)ее интерес к ветеринару естественен, так как она заняла его место. Поэтому-то Тютелька и прибыл прямо к ней в дом  и просит сохранить это в тайне.
Когда-то в детстве, в классе третьем, начитавшись книжек про детектива Пинки и Энит Блайтон, Федора тоже собиралась стать великим сыщиком и даже сочиняла детективные повести. Поэтому предложение Тютельки нашло-таки отклик в ее душе.
Было решено, что Евстигней поживет потихоньку в ее комнате, на ночь перебираясь в операционную. А Федора по его подсказке будет опрашивать определенных людей, задавая им определенные вопросы.
Но была еще проблема Кота. Зная его вездесущность и болтливость, Федора сомневалась, что тайное присутствие следователя удастся сохранить надолго. Оставалось надеяться, что она перехватит Барсика до того, как тот натворит бед.
К счастью – то ли аромат подгоревшей яичницы долетел, то ли просто соскучился,  Кот явился к завтраку. Приятно было видеть обалдевшее лицо следователя, минуту назад поучавшего Федору не без некоторой снисходительности, когда эта рыжая бестия ввалилась через окно и радостно проорала:
- О, у нас гости! А как насчет гостинцев?
Минуты две Федора наслаждалась немой сценой, после чего обратилась к Евстигнею:
- Думаю, нам стоит посвятить Барсика во все тонкости. Помощь его будет в нашем деле бесценной. Если только не проболтается, - добавила она, поглядывая лукаво на кота.
Кота распирало от любопытства.
- Обожаю тайны. А тайные общества просто моя страсть! Почти как кильки в томате!
- Барсик, дело очень серьезное. Сможешь ли ты быть нем, как могила? Недели две?
- Ну, если мне предоставят эксклюзивное право на последующее освещение событий… - выпендрился Кот.
- Предоставят. Но проболтаешься – пеняй на себя.
- О чем речь! Я, может, величайший из заговорщиков. Король интриганов! А что, председателя будем снимать? Давно пора. Я и замену предложить могу.
- Да успокойся. Вы ему расскажите, что сочтете нужным. И не напрягайтесь особо – ну, говорящий, но, слава Богу, не дурак.
- Благодарю, - мурлыкнул Кот.
- Невероятно! – пробормотал Тютелька. – 29 лет живу на свете, но чтобы такое…
- Есть многое на свете, друг Горацио… Век живи, век учись, как говорила бабка Матрена перед тем, как скопытиться.
- Что ж, будем принимать факты как они есть, - решился следователь, что говорило об изрядной пластичности его психики. – Исчез ветеринар. Перед этим сообщил, что опасается за свою жизнь, так как владеет важной информацией. Есть вероятность, что это убийство. Значит, существует опасность, что какое-то лицо, или лица,  не заинтересованные в раскрытии их махинаций, могут убить и других людей, случайно или нет узнавших об их преступных делах.
- Здорово! Прямо как в кино получается! Может, они сокровища прячут, а Варфоломей их выследил? Или наркомафию накрыл?
- Это неважно. Наша задача – выявить этих лиц, а заодно – узнать, какую тайну они скрывают. Но главное – остановить преступников. Вопросы есть?
- А Вы, значит, вроде Шерлока Холмса будете? – уважительно поинтересовался Кот.
- Вроде, - смягчился следователь. – Короче, ребята, без вашей помощи я не обойдусь, но дело опасное, вам придется быть очень осторожными, никакой самодеятельности.
- Ох, и тряханем мы нашу мафию, - мечтательно зажмурился Барсик. – Если б еще выяснить, почему это в сельпо никогда рыбы не бывает… В городе вон, говорят, и минтай какой-то, и мойва.
- Барс, успокойся! Зачем тебе мороженная рыба, если в речке живая плавает?
- А конкуренция? Забыла?
Дискуссия грозила затянуться.
- Давайте ближе к делу. Твоя задача – забрасывать удочку, слушать и мотать на ус.
- Мата Хари, значит, - прокомментировал Кот. – Не Джеймс Бонд.
- И не увлекайся. Помни, чем Мата Хари кончила. Вы, Федора, постарайтесь встретиться с местным трактористом, вроде он последним видел Варфоломея. Придется пойти на некоторый риск. Придумайте предлог – может, починить что надо по хозяйству, Вы девушка молодая, Вам мужчина за удовольствие сочтет чем помочь – или на крайний случай бутылку пообещаете. Короче, Ваша задача заманить его в дом и между делом поспрашивать про Варфоломея – как-никак Ваш предшественник, для Вас естественно им интересоваться. А я из соседней комнаты послушаю – и ответы, и интонацию. А дальше видно будет. Вопросы я подготовлю.
- А что, неплохо, - согласился Кот. – Если Петя что знает, он все расскажет.  Особенно ей-то.
- Почему это мне – особенно? – удивилась Федора. Ей не понравилась некоторая игривость в голосе Барсика.
- Так он уже две клумбы ободрал, тебе на букет, да нести боится. Он хороший. Только глупый, конечно.
- Мне только поклонника-тракториста и не хватало, - вздохнула Федора.
Но план был составлен, оставалось воплотить его в жизнь.
Перво-наперво отломали ножку от стула и отправили Кота за Петей. Обсуждение вопросов заняло минуты две. После чего Евстигней попросил Федору вспомнить, не замечала ли она чего странного за эти дни. Просьба Федору развеселила. В голове пронеслись полумистические рассказы местных жителей, тощие звери на вчерашнем приеме, замусоренное правление, подавляющее своей помпезностью, бредовые речи Лепрозория и Вивисекции, не говоря уже о Васе, да и Барсик чего-то стоил. Не замечала ли она чего странного? Самое странное, что ее жизнь последние 7 дней больше смахивала на славненькую такую галлюцинацию, а она при этом еще сносно себя чувствовала.
- Знаете, если я начну рассказывать, что мне тут кажется странным, Вы отправите меня в дурдом экспрессом. Это из серии полтергейста и зеленых человечков.
- Я не скажу, что я в восторге. Но морально готов. Давайте лучше все подряд: как Вы приехали, как устроились, с кем знакомились, кто что говорил. Все. Я и зеленых человечков перенесу.
Была не была, Федора начала свой рассказ. И почти закончила (умолчав, разве что, о Васе), когда калитка скрипнула, и во двор вошел тракторист Петя. Федора обомлела. На Пете празднично темнел парадный костюм, на лице засыхали царапины от поспешного бритья, а из-за спины выглядывал огромных размеров веник из цветов всех мастей. Евстигней тихо присвиснул и поспешил спрятаться в комнате.
- Здрасьте, Федора Егоровна! Мне Барсик сказал, Вам стул починить надобно. Вот, это Вам, - Петя, смущаясь, сунул ей букет.
- Спасибо, Петя. Но это лишнее.
- Да? – расстроился Петя. – Ну, извините, я думал, можно.
- Ничего, ничего. Вы проходите в дом. Спасибо, что пришли. А то я и не знала, к кому обратиться.
- Я завсегда с удовольствием! – обрадовался Петя. – Я Вам все-все починю!
- Ну, зачем же все, пока только стул сломался.
Увы, за те пару минут, что Федора размышляла, как бы ей поестественней перевести разговор к пропавшему ветеринару, Петя чудесным образом починил ей стул и предложил опробовать. Хорошо, Федора не растерялась:
- Мы его опробуем на кухне, когда вместе будем чай пить. И не вздумайте отказаться, а то обижусь.
Петя смущался – но сиял от удовольствия.
На кухне, подкладывая ему на блюдечко все новые и новые бутерброды с джемом, Федора наконец поинтересовалась:
- Петя! А куда прежний ветеринар делся? Тут его вещи остались, я бы их отдать хотела.
- Не знаю, - огорчился Петя. – Его даже милиция искала. Тоже спрашивали, да я его месяц назад видел.
- А когда Вы его видели последний раз, он Вам ничего не говорил о своих планах?
- Нет. Он грустный был. И сердитый.
- Может, поссорился с кем? Поругался – и уехал.
- Да нет, только с механиком. Но не уезжать же из-за этого!
- А что с механиком?
- А я не знаю. Что-то про коров. Может, он их лечил