План Арагорна. Хранители народов.

упираются в бока.
— Если ты здесь оказался, то уже ясно — кто, что и где! Но вот когда уже дошло до дела, то назад? Вот вы какие — мужчины! Все на один лад! Как заигрывать: Тани — то, Тани — это! А потом? …«Что? Где?» Да еще и «кто?» А ну, пошел вон, мерзавец остроухий! И чтобы я тебя больше здесь никогда не видела!
Меня подхватило, больно шарахнуло по спине какой-то деревяшкой и выбросило вон. С треском сомкнулась кора дерева перед носом. Я стоял на четвереньках, уткнувшись носом в ствол ивы, и тупо пялился перед собой. Узор коры складывался в неведомую руну.
И что это было? Я ошарашенно уселся на выступ корня, пытаясь осмыслить произошедшее. Вдруг кора снова раздвинулась. Из отверстия вылетел мой походный мешочек, лук в налучье и колчан со стрелами. Сверху на мое добро шлепнулась пара сапог. Раздалось громкое «Хам!», и отверстие захлопнулось.
— …Ну, и ничего ж себе! — наконец-то, смог прокомментировать я эти события. — Ни тебе «здрасте!», ни тебе «пожалуйста!» Ломакой по хребту и вон из дерева!
— По-моему, это была дриада, — вслух продолжил размышления я, подбирая свои пожитки. — Однако характер тот еще. И куда смотрит местная полиция нравов? Это же форменное совращение малолетних эльфов! Мало того! Где теперь мне ночевать прикажете?
Не знаю, куда она смотрит, эта полиция, но однозначно мне надо было убираться из-под негостеприимной ивы и искать другое место для ночлега.
Другое место я таки нашел. Устроился в ветвях развесистого дуба. По моей просьбе (этому меня тоже учил Харантэль) дуб подвинул свои небольшие веточки так, что они сделали какое-то подобие ограды. Это чтобы я ненароком не свалился с ветки во сне.
Никогда бы не поверил, что такое возможно — управлять деревом! Впрочем, тут столько всего произошло, что я перестал удивляться новым чудесам. Даже тому, что сам научился таким трюкам. А чем я хуже других? Эльф я или просто погулять вышел?
Я аккуратно уложил свои пожитки рядом. Особое внимание уделил луку и стрелам, чтобы они были под рукой. Потом вольготно расположился, вытянулся во всю длину и удовлетворенно вздохнул. Ветка была совсем не твердой. Во всяком случае, я особого неудобства не ощутил и скоро провалился в глубокий сон. Но не стоит забывать, что при нужде, я мог так же легко из него вывалиться.

Проснулся я от чьего-то взгляда. Когда просыпаются от такого ощущения, то и слону ясно, что взгляд был направлен на меня. Сон мгновенно прошел. Я, как бы еще не проснувшись, протянул руку к луку, с досадой ощущая, что времени на выстрел останется мало.
«Интересный сын леса! — прозвучало в моей голове. — Ты думаешь, что я не увидела, что ты уже проснулся? И зачем ты тянешься к своим палочкам?»
Я осторожно приоткрыл глаза и наткнулся на взгляд глаз темно-желтого цвета с вертикальной черточкой зрачков. Передо мной сидела крупная кошка. Уши у нее заканчивались кисточками. Цвет шерсти был бежевого цвета. Я бы даже сказал, что она очень симпатичная, если она была бы далеко и не была бы так велика и ее клыки не внушали бы такого уважения. Не сомневаюсь, что когти ее тоже не малы, раз уж она взобралась сюда. Сомнения по боку! Это рысь. Очень крупная рысь. И она сидит вот тут, только руку протяни. Руку я, естественно, протягивать не собирался, опасаясь, что ее могут оттяпать по самое плечо.
— К палочкам я тянусь по привычке, — сказал я, принимая сидячее положение. — Прошу не принимать мои действия как недружественный акт. Чем я обязан вашему визиту?
«О каком визите идет речь? — фыркнула рысь. — Скорее, это твой визит, сын леса. Я здесь живу. Вот на этом самом дереве. Поверни голову и ты увидишь мое логово».
Я послушно повернул голову влево и, действительно, заметил что-то типа большого гнезда в развилке ветвей неподалеку от места моего ночлега.
«Ты ночью шумел, сопел и высказывал какие-то очень странные слова, — просветила меня рысь. — Я не вмешивалась потому, что была сыта и устала. День выдался хлопотный».
— Прошу прощения! — вежливо сказал я. — Я как-то не заметил, что тут живете вы. У вас очень привлекательное и удобное дерево. Но если вы против моего соседства, я немедленно очищу помещение.
«Ну, не то чтобы я была против, — прижмурила глаза рысь. — При условии, что ты не будешь сильно шуметь по ночам. А ты очень деликатен! Я не встречала среди твоих собратьев таких вежливых, как ты».
Ага! Попробуй тут быть невежливым! Само мое положение было слишком уязвимо для проявлений хамства. Впрочем, мне тут еще не один день ошиваться. Лучше налаживать хорошие отношения с местным населением, даже притом, что оно сплошь из зверья и деревьев.
«А что означают твои слова: «Да заворачивайтесь вы, твою богодушу…»? — вдруг с интересом спросила рысь.
Я не уверен, но, по-моему, я покраснел.
— Это составляющая заклинаний, — промямлил я. — Употребляется для усиления их действий, при условии, что не уверен в своем знании этих заклинаний.
«И помогает?» — с интересом уставилась на меня эта большая кошка.
— Иногда, — вынужден был сказать я.
«Жаль, что я не владею магией! — по-настоящему, совсем по-человечески вздохнула рысь. — Наверное, это очень нужно в жизни».
— Я как-то не ожидал, что вы можете разговаривать, — вырвалось у меня. — Раньше я не слышал такого.
«Нас слышат и понимают те, кто хочет слышать и понимать, — выдала философскую мысль кошка. — Ты же сын леса! Почему ты только сейчас узнал, что с его обитателями можно разговаривать?»
«Потому, что это не лезет ни в какие ворота!» — хотелось ответить мне. Другое дело, что факт, подтверждающий, что в ворота все-таки лезет, сидел передо мной на ветке и ждал ответа на свой вопрос.
— Я недавно в этих местах, — пришлось признаться мне. — Попал сюда из других земель, а здесь все по-другому.
«Не может быть все по-другому, — рассудительно заметила рысь. — Законы жизни везде одинаковы. Ты хочешь сказать, что в других землях лес не разумен?»
— Там каменный лес, — туманно сказал я. — Он не разумен, а скорее наоборот, он безумен.
«Как это камни могут быть безумны?» — настороженно посмотрела на меня рысь.
Странно! Почему я решил, что это рысь? Эта особь семейства кошачьих была значительно крупней тех, кого я видел в зоопарке. Ну да, кисточки на ушах. Но разве у других видов их нет? И еще, я начал понимать выражение «любопытна, как кошка».
— Ну, какой ум может быть у камней? — вывернулся я. — У них ума нет. Значит, безумны.
«А как же вы там живете?» — не отставала любопытная кошка.
— Это долго рассказывать. Да и зачем тебе это? — отмахнулся я. — Так мне можно будет ночевать здесь?
«Да», — глаза рыси снова стали похожи на щелочки.
— Эх, перекусить бы чего-нибудь! — потянулся я.
«Я сомневаюсь, что ты питаешься тем же, чем питаюсь я», — мурлыкнула рысь.
— Кстати, а то, чем ты питаешься, не возражает? — с интересом спросил я.
«Мы не можем общаться с другими, — пояснила мне собеседница. — Мы можем общаться только с себе подобными. Ну, и с вами. Иногда я думаю, что они разумны, но думаю об этом только тогда, когда уже сыта и готовлюсь улечься поспать. Это очень короткий промежуток времени».
Рысь повернулась и легко спрыгнула с ветви вниз. Я проследил за ней взглядом, потом начал выбираться из своего импровизированного ложа.

Я проводил патрулирование леса. То есть брел неизвестно куда, потом поворачивал на сто восемьдесят градусов и снова брел, но уже в обратном направлении. Свой мешочек с припасами я запихнул в дупло, которое обнаружил на дубе своего пребывания.
Есть хотелось неимоверно! Я решал, как мне быть? Распотрошить скудные запасы из мешка? А что я буду есть потом? «Лес прокормит!» — легко сказать, а как это реализовать на практике?
Легкое движение на ветках близь стоящего дерева привлекло мое внимание. Белка. Она сидела на ветви и не сводила с меня блестящих бусинок глаз.
— Привет, белка! — машинально сказал я.
Мое обращение произвело неожиданную реакцию. Белка дернулась, возмущенно чихнула, встопорщила усы и обратилась ко мне:
— Ты где потерял глаза, сын леса? Ты что, не видишь, что я не белка, а белк?
Я ошарашенно остановился, услышав столь экспрессивную тираду. Теперь голос зверька слышался не в голове, как при  общении с рысью, а как при обычном разговоре.
— Прости, я сразу не заметил. Теперь вижу. Ты действительно белк, — извинился я.
— Ну, ладно! — согласился простить меня белк. — Пусть твой путь будет усеян грибами и орехами!
Неожиданная мысль пришла мне в голову.
— Да я не против, чтобы он был ими усеян, но пока ничего не встречается. Такое впечатление, что кто-то идет впереди меня и собирает все усеянное.
Белк сочувственно покивал:
— Это очень даже может быть! Эти конкуренты! Не успеешь оглянуться, как уже расхватают все, что плохо растет. Да и то, что хорошо растет, не пожалеют!
— Вот-вот! — поддакнул я и со значением добавил: — А я с самого утра не ел.
Белк неожиданно испугался. Он чуть было не сорвался со своей ветки. Восстановив равновесие, он с беспокойством спросил:
— Ты же не хочешь сказать, что я подхожу тебе в качестве еды?
— Нет! Что ты! — поспешил я успокоить обеспокоенного грызуна. — Я к тому, что у тебя, наверное, есть какие-то запасы. Ну, которыми ты бы смог поделиться со мной?
Белк застыл в глубокой задумчивости. Наверняка запасы у него имелись, но у него также имелась и жаба, которая давила в белке все альтруистические проблески. Вот эта борьба и отражалась на его забавной мордочке. Наконец, в кои-то веки, альтруизм победил!
— Кое-что у меня, действительно, есть, — с сомнением глядя на меня, сообщил белк. — Но ты вон какой большой! А запас маленький.
— Ну, хоть что-то. Давай! — обрадовался я.
Белк энергично почесал задней лапкой за ухом, давя остатки жадности, и скомандовал:
— Иди за мной, сын леса!
Я зачарованно смотрел, как эта рыжая молния рванула по веткам куда-то в чащу. Белк сначала исчез из виду, но, заметив, что я не следую за ним, вернулся.
— Что случилось? — нетерпеливо спросил он.
— А ты не заметил, что я несколько отличаюсь от тебя? — сухо спросил я.
— Заметил, — охотно согласился белк. — У тебя живот большой.
— Угу. А еще я не бегаю по ветвям, а хожу по земле. Мне за тобой никак не угнаться.
— Но я же не могу ходить по земле, — резонно заметил белк. — Вернее, могу, но это так неудобно и медленно...
— А если по ветвям, но не так быстро? — спросил я.
— А вот об этом я как-то не подумал, — озадаченно почесался еще раз белк. — Можно попробовать. Пошли?
Вот это другое дело! Я следовал за белком, который то уносился вперед, то возвращался, проверяя, куда меня несут мои ноги.
Наконец мы добрались до загашника белка. Он очень озабоченно шмыгал вокруг большого дупла, проверяя, не забрались ли вовнутрь «проклятые конкуренты». Выяснилось, что не забрались. Это я определил по тому, что белк облегченно расслабился на рядом растущей ветке.
— Ты будешь грибы или орехи? — сделал широкий жест рыжий комок шерсти.
— Грибы сушеные? — поинтересовался я.
— А какие же еще? — возмутился белк. — Заметь, тщательно сушеные. Это столько труда… а следить, чтобы кто-то не уволок? Так что ты будешь, грибы или орехи?
— И то, и другое! И можно без хлеба, — вспомнил я фразу из мультика.
— Хлеба? Это что еще? Гриб или орех такой? — заинтересовался белк.
Я заметил, как из-за ствола соседнего дерева выглянула куница, алчно