достигла конца коридора, где находился кабинет химии. Мои ноги сами несли меня по намеченному курсу, когда моё внимание (как, впрочем, и остальных стоящих здесь ребят) привлекла довольно шумная возня небольшой кучки придурков, измывающихся над местным «мальчиком для битья». Злые насмешки и едкие прозвища периодически приправлялись тычками и подзатыльниками, словно каждый из участников этого шоу в поте лица своего соревновался за звание «Мистер Крутой».
Конечно, подобная сцена не была чем-то из ряда вон выходящим – довольно-таки привычное дело не только для нашего колледжа, но и вообще для любого другого учебного заведения, будь то заурядная средняя школа или элитный лицей - но всё равно неприятно. Поэтому только малая толика студентов, усмехаясь, продолжала смотреть на развернувшееся перед ними действо, в то время как подавляющее большинство остальных безучастно отвернулось, возвращаясь к прерванным разговорам.
Да, и мне бы пройти мимо, как обычно и бывало, но внутри меня вдруг сработала какая-то пружинка, и я притормозила напротив веселящейся своры, состоящей из трёх шакалов и одного волка-переростка. Тем более, косвенно я чувствовала свою причастность к этому неприглядному делу, поскольку все ребята были из нашей группы. Включая и Костика - жертву-овечку - скукожившегося возле стены и жалобно, просительно смотрящего на своих мучителей.
- Эй! Может, хватит?! – попыталась остановить их я, поймав на себе взгляд Костика, в котором отразилась вспышка безумной надежды.
В мою сторону разом повернулось несколько голов.
- Тебе чего надо, ворона? – переисполненный собственного превосходства, с кривой ухмылкой спросил предводитель банды – светловолосый красавчик-спортсмен Артём.
Я и бровью не повела на брошенное мне обидное прозвище и попыталась придать своему голосу твёрдые, презрительно-уничижительные интонации.
- Чего вы к нему привязались? Что, только и можете самоутверждаться за счёт слабых? Да уж, много чести, ничего не скажешь! На большее не способны?
Отличник и мечта всех девчонок тут же подобрался, его глаза предупреждающе сузились, а в голосе отразилась сталь и угроза:
- Не суй свой нос, куда не надо! Иди, куда шла и не каркай тут!
- Да! Проваливай! – начала подтявкивать остальная свора, заискивающе посматривая на своего вожака. Казалось, ещё мгновение, и они кинутся лизать руки своему повелителю. А тот стоял, уперев руки в бока, словно царёк на чернь, и его взгляд был полон пренебрежения.
В ответ на напыщенную надменность этого хлыща во мне взметнулась волна злости. И я уже было набрала воздух в лёгкие, намереваясь дать достойный словесный отпор наглецу, как на моё плечо легла чья-то лёгкая рука.
- Ты чего здесь стоишь? – прозвучал над ухом спокойный, мелодичный голосок моей подруги Лили. И я мощной струёй выдохнула раздражение в лицо противника, преисполняясь уверенной силой от дружеской поддержки. – Пошли. Сейчас химия начнётся. Ты же знаешь, как Зиновьевна бесится, когда опаздывают.
- Сейчас. Только скажу пару слов этим придуркам. Достали уже своей заносчивостью!
- Да, брось, ты! Стоит ли размениваться по мелочам? Не трать, ты, время на убогих.
Я криво усмехнулась, изображая крайнюю степень брезгливости, и скомандовала:
- И то верно! Костя, пошли!
Безропотная жертва садистов поспешно выскользнула из-под руки одного из мучителей и засеменила рядом с нами, старательно рассматривая пол под своими ногами.
- Слушай, Лиль! – ударил вдруг в наши спины вполне обыденный голос Артёма, в котором не было и капли того яда, что сочился в мою сторону буквально минуту назад. – Никак не могу понять, что делает такая хорошая девчонка в обществе таких уродов, как Шумская и Бунаева?
В точку! Как бы обидно это ни звучало. Этот вопрос я и сама себе не раз задавала. Не зацикливалась, конечно, на нём, но просто… было интересно.
Наша подруга Лиля была совсем не похожа на нас с Бунькой. Так сказать, слеплена из совершенно другого теста. Довольно-таки миленькая, светленькая, лёгонькая. Можно даже сказать утончённая. Из интеллигентной семьи (в каком-то там поколении), где за столом всегда сидят с прямой спиной, а в правой руке держат нож, а не вилку. По вечерам слушает Шуберта, Моцарта и Баха, а не «Crazy Angels»1 /сумасшедшие ангелы/, «Носферату» или «Шабаш». И крайне редко я видела на ней джинсы, не говоря уже о коротеньком топике, оголяющим пупок. Платьица, юбки, блузки, капрон, скромные туфельки на невысоком каблучке – вот то, что она предпочитала носить. То есть настолько разительно отличалась от нас, что, когда мы втроём шли по улице, прохожие недоуменно провожали нашу небольшую компашку глазами.
- Иди к нам! У нас тебя оценят по достоинству, уж будь уверена! – продолжал источать мёд Артём.
Я скосила глаза на Лилю, чтобы увидеть её реакцию, но та совершенно невозмутимо, с какой-то отстранённой безмятежностью на лице шагала себе дальше, словно слова предназначались вовсе не ей, а какой-то другой девчонке.
Вот это выдержка! Мне остро захотелось показать средний палец тем дебилам, но я сдержала свой порыв, демонстрируя окружающим чувство собственного достоинства и ограничиваясь лишь довольной полуулыбкой.
Так и дошли мы в полном молчании до нужного кабинета, где уже гудели наши одногрупники, готовясь к предстоящей паре.
- Ти-и-ин! – протянул вдруг на ухо Костик, и меня невольно передернуло от его приторно-заискивающего тона. – Ты все уравнения решила?
- Да, - коротко, словно отрезая, ответила ему я.
Даже не поворачивая в его сторону головы, я прошла к столу, где меня уже дожидалась Буня. Плюхнув рюкзак на парту, несколько громче, чем это было необходимо, я начала доставать из него тетради и ручку.
- Не дашь списать? – промямлил он сбоку.
Нет, ну, вот ведь нарвалась!
Я сделала вид, что не расслышала его просьбу. Все знали, каким прилипчивым мог быть этот зануда, если проявить к нему хоть капельку участия. Он тогда присасывался к тебе, как пиявка, и отодрать его можно было порой только грубостью, поскольку простых намёков и слов он не понимал.
Скажете жёстко? Да, безусловно. Где-то, конечно, и жалко его, но своя шкура всё же ближе к телу.
Так или иначе, я уже начала сильно жалеть о том, что заступилась за него там в коридоре. Вот ведь, чёрт дёрнул!
- Привет! – поздоровалась я с Буней, продолжая игнорировать Костика.
- Салют! – живо ответила та и, сморщив свой кругленький носик, выразительно посмотрела на мямлю, неуверенно переминающегося с ноги на ногу, но упорно продолжающего торчать тенью рядом.
- Ти-и-ин! Так как? – продолжил канючить тот.
Я громко, преувеличенно вздохнула и призвала на помощь всё своё терпение.
- Кость, отстань! Сейчас урок начнётся. Всё равно ведь не успеешь.
- Да, я быстро! Пока перекличка идёт, я и скатаю, - приободрился он. - Ну, пожалуйста, Ти-и-ин…
Ну, вот! Так и знала! От его нытья моя голова начала потихоньку наливаться свинцом. Боль еще только-только намечалась, но её пульсация уже чувствовалась в каждом уголке мозга.
Чтобы только отвязаться, я несколько грубовато сунула парню тетрадь в руки, и тот испарился.
- Тебя Клюшка искала, - проинформировала меня Буня, когда я села на стул и блаженно вытянула под столом ноги.
Клавдия Юшковна, прозванная с моей подачи Клюшкой, была мастером-куратором нашей группы и этаким ангелом-хранителем активистов и отличников. Из чего вытекало, что уж точно не моим.
- Зачем?
- А я почём знаю? – пожала плечами та. – У тебя там с медицинской карточкой какие-то заморочки.
В класс уверенной походкой, в сопровождении своей свиты вошёл Артём и, бросив короткий, хмурый взгляд в мою сторону, проследовал к своему столу у задней стены.
- Ладно. Зайду к ней после занятий, - нехотя ответила я. - Лиль! – легонько ткнула я в прямую спину сидящую передо мной подругу. Та немедленно развернулась в нашу сторону. – Не сходишь сегодня со мной в торговый центр? Мама просила. Мне нужно купить подарок сеструхе. У неё скоро День рождения. Она всякие там цветочки в горшках любит, а я, сама знаешь, не мастер в таких делах. Присоветуешь чего.
Скривить невинно-просительное выражение на мордочке – было секундным делом. Хотя это и оказалось излишним.
- Хорошо, - легко согласилась та и тут же выпрямилась, поскольку в дверях показалась химичка.
Ребята поспешно, как блохи, поскакали к своим местам, шурша тетрадками.
- И я с вами! – энергично кивнула Буня, воодушевлённая предстоящим шопингом.
- Хорошо. Только не забывай, что это не мы тебя сопровождаем! – предупредила её я. - Бегать за тобой по всему центру мы не будем. А то каждый раз одна и та же история!
- Нет, нет! – округлив кристально-честные глаза и приложив руку к груди, клятвенно заверила меня она. – Никакой беготни! Я так, только… компанию поддержать.
- Угу. Знаю я тебя.
Как же! Так я ей и поверила!
Буня была маньячкой. Маньячкой обуви в любом виде. Её пирожным не корми – дай только туфельки в руках подержать. А если дело доходило до примерки… - всё! Туши свет! Пока всё не переберет, из магазина ни за что не уйдёт. Просто кошмар какой-то! И вовсе не факт, что она вообще что-нибудь купит. Многие продавщицы, которые знали её уже в лицо, так, вообще, линяли в подсобку каждый раз, как только та появлялась в дверях их отдела. Но даже это не останавливало мою помешанную подругу. Зачем ей персонал? Для неё счастьем было уже то, что она просто могла ходить между стеллажей, вдыхать запахи новенькой кожи и любоваться обилием моделей. Меня всегда удивляло то, как маленькая, толстенькая Бунька разительно преображалась и начинала чуть ли не порхать, перебираясь от одной полки к другой, на которых были выставлены предметы её страсти.
Хотя, Буня – это не настоящее имя моей подруги, а всего лишь прозвище, которое я дала ей ещё в школе. Вот с Лилей мы познакомились уже здесь, в колледже, а с этой пышкой мы дружим, аж, с четвёртого класса. С того самого момента когда её семья переехала в наш район. На самом деле у неё, конечно же, имелось обычное человеческое имя, но она его жутко ненавидела. Причём, по моему мнению, вполне даже справедливо. Уж не знаю, каким местом думали её предки, когда решили назвать свою дочь Василисой - но имечко ещё то! Да, да, Василисой! То ли сказок в детстве начитались, то ли крыша поехала на радостях, но факт остается фактом, и Бунаева Василиса Михайловна - это именно то, что записано в свидетельстве о её рождении. Во всяком случае, такую приставку, как «прекрасная» или же «премудрая» к моей подруге ни с какого бока было не пришить! Абсурд! Стоит только представить себе, как маленькая, кругленькая, словно сдобная булочка, девчонка с мелкими прыщиками на лице, серьгой-гвоздиком в носу, пирсингом в ушах и короткими, торчащими во все стороны тускло-рыжими волосами отзывается на милое имечко Василиса... Да, меня смех бы разобрал!
- Шумская! Долго ты ещё будешь в облаках витать или уже за ручку возьмёшься? – ворвался в моё сознание сердитый оклик химички.
О! Это мне!
Я поспешно развернула тетрадку, которая уже чудесным образом лежала передо мной.
…И когда это только Костик успел её вернуть?
***
Как и договорились, после занятий мы втроём направились в ближайший торговый центр с тем, чтобы быстренько пробежаться там по цветочным отделам, после чего я собиралась
