смысл жизни

долго не мог понять, чего это она радуется, и только потом, с годами осознал: что для любой женщины значат дом, семья, покой. Видимо мы с отцом, когда пилили или строгали чего-нибудь, и выражали для нее все эти понятия сразу. Вот и Светлана прошла мимо меня близко несколько раз, наверное, и у нее было желание обнять меня за плечи. Так, во всяком случае, мне показалось. Весело напевая, она ушла на кухню.
- Я приготовил тебе мясо по-французски, - крикнул я, - сковородка в духовке, разогревай.
Из кухни послышался шум посуды и бурные восторги по поводу моих кулинарных способностей. Светлана вошла в комнату, облизывая пальцы:
- Ну, ты молодец! Жениться тебе надо, а то талант зря пропадает.
- Тебе мама в детстве не говорила, что лазить в тарелку руками не хорошо? - пошутил я, увильнув от ответа.
- Говорила, но не могу удержаться. Пошли ужинать.
- Нет, сначала я хочу, чтобы этот драндулет запел, потерпи  полчаса.
- Ладно уж, потерплю.
Магнитофон так и не запел, и мне было немного стыдно. Но Светлана меня успокоила, вспомнив, что главное - желание трудиться, а результаты, несомненно, появятся. Я не стал спорить и даже приплел Дарвина с его теорией эволюции. Что, мол труд сделал из обезьяны человека, а не деньги, как сейчас принято считать. Так, перебрасываясь шутками, мы поужинали, когда укладывались спать, каждый в свое ложе, Светлана сказала:
- Леня, у меня к тебе просьба.
- Говори, заранее обещаю, что выполню.
- Нам дали в «Парусе» два выходных, и раз уж у тебя машина, то давай завтра съездим в деревню. Тут недалеко, всего сто километров. Там у меня сын, он с моей мамой.
- У тебя еще и сын есть? Что-то по квартире незаметно, что здесь живет еще и ребенок.
        - А он тут почти не живет. Куда бы я девала его по вечерам, не возьмешь же с собой в ресторан.
- Да, в ресторан конечно не возьмешь.
- Ты не ответил на мой вопрос.
- Ах, да, конечно. Съездим, тут и думать нечего. Кстати, как его зовут?
- Димка, Дмитрий. Ему пять лет недавно стукнуло.
- Поехали, посмотрим на твоего Димку. И вообще я люблю деревню, запах сена и молока, крики петухов по утрам. Это все моя несбыточная мечта.
Я зевнул и погасил свет.
- Не знаю только, как я тебя представлю.
- Представляй, как хочешь. Я на все согласен, даже на председателя вашего профсоюза или балетмейстера.
- Болтун ты. Ладно, по дороге что-нибудь придумаем. Спокойной ночи.
Я что-то буркнул в ответ, сон меня уже окончательно сморил.
                                           _______________________      

Утром, под предлогом заправки бензином, я вышел из дома пораньше, и полчаса кружил по городу, пока не оторвался от преследовавших меня вишневых «Жигулей». Не хватало еще притащить с собой в деревню и легавых. Машин утром было мало и мне стоило немалых трудов сбить с толку моих преследователей.
До деревни мы добрались часа за два. Погода была прекрасная, и ехать было одно удовольствие. Мой  «Опель» показывал на шоссе приличную скорость.
- А ты хорошо водишь, наверное, большой стаж? Ты не шофер? - спросила Светлана, слегка ошалевшая от быстрой езды. Похвала была мне чрезвычайно приятна, но врать я не стал:
- Нет, не шофер. Более того, я много лет не сидел за баранкой.
- Видимо на Луне, с которой ты свалился, автомобилей нет, - пошутила Светлана.
Я не ответил.
Мы подъехали к покосившейся, давно не крашеной избе. Едва я заглушил мотор, как с криками: «мама, мама приехала», с крыльца сбежал черноволосый мальчуган и кинулся нам на встречу. Потом, откуда-то из-за дома, вытирая руки передником, по-старчески переваливаясь с ноги на ногу, вышла сухонькая старушка.
-Батюшки, Светка приехала ... Да, на машине, - нараспев запричитала она.
Старушка подошла и поздоровалась со мной за руку.
- Мама, это - Леонид. Мы живем вместе, - стыдливо сказала Светлана.
- И давно? - спросила старушка, - не расписанные живете, - покачала она головой, и почему-то посмотрев на небо, произнесла перекрестившись:
- Грех ведь...
-Расписаться дело нехитрое, - сказал я солидно, - мы со Светланой хотим сначала убедиться в наших,так сказать, чувствах.
Светлана с благодарностью посмотрела на меня за то, что я ей подыграл.
- Ну, ну. Убеждайтесь, только быстрее. Димке-то папка нужен, растет Димка-то.
А мальчик в это время почему-то погрустнел и отошел в сторонку. Первая бурная радость прошла, и он уже успокоился.
Потом мы сидели за столом, ели, сваренную в печке, картошку с молоком, болтали о разной ерунде. Потом, баба Шура, как ее называл Димка, поднялась:
- Ну, мне пора на ферму, а вы тут домовничайте. Когда обратно-то?
- Завтра вечером поедем, - сказала Светлана.
Баба Шура быстро собралась и ушла. Димка погрустнел еще больше:
- Значит, завтра уедете? А когда у тебя отпуск? - спросил он.
- Ты же знаешь, что отпуск у меня зимой, еще долго, - Светлана погладила его по голове.
Димка глубоко вздохнул и умолк. Мне стало его жалко и захотелось сделать ему что-нибудь приятное.
- А что, Димк, в пруду, что за деревней, рыба водится?
- Водится.
- Тогда пошли на рыбалку!
- На настоящую? - не верил он.
- Конечно, я и удочки привез! - заверил я  и похвалил себя за утреннюю предусмотрительность.
- Пошли!- почти закричал мальчишка. Глаза его засветились радостью.
-И я тоже с вами пойду, - сказала Светлана.
- Нет, - возразил я, - женщина на рыбалке - последнее дело. Это почти безнадежное занятие.
- Мы тебя не возьмем, ну, пожалуйста, - умоляюще посмотрел Димка на Светлану, - если ты не пойдешь - мы поймаем много рыбы.
- Ну ладно, ладно. Идите уж, рыбаки, а я ужин приготовлю.
Мы с Димкой сидели на берегу пруда, забросив удочки. Иногда клевало, и мы поймали несколько карасей. Димке вскоре наскучило сидеть, сложа руки, и он принялся играть в песке. Я тоже к нему присоединился. Мы построили домик и уселись возле него, наслаждаясь постройкой и обсуждая достоинства творения рук  своих. Когда все похвалы были исчерпаны, я  спросил:
- Ну, как ты тут живешь, Димк?
- Хорошо живу. Утром идем с бабой Шурой на ферму, потом приходим на обед, потом опять на ферму, потом на ужин. А потом спим.
- Да, действительно хорошо, главное - разнообразно.
- Вот только машинки у меня нет. Мама обещала, да не привезла.
Я понял, почему он после встречи с нами погрустнел. Он ждал машинку, а Светлана видимо забыла.
- А без машинки никак нельзя?
- Так, ведь, на ферме, - он показал куда-то рукой, - у меня и песок есть, и дороги я построил, и даже мост и гараж. Зачем мне все это без машинки?
И ему так стало жаль себя, что он уже совсем засобирался заплакать, но я опередил его новым вопросом:
- А ты тут с бабой Шурой  постоянно живешь?
- Ага, у мамы все работа и работа, а со мной сидеть некому.
- А папку своего не знаешь?
- Нет, не видел ни разу, - тяжело вздохнул Димка.
- А друзья тут у тебя есть?- спросил я, чтобы снова его отвлечь от нелегких для него проблем.
- Нет, друзья не ходят на ферму. А нам с бабой Шурой надо каждый день доить коров, а то вам в городе пить будет нечего, - уверенно выговорил он, видимо не раз слышанную от бабы Шуры, фразу.
Мне стало очень и очень жалко этого симпатичного маленького человечка, у которого было совсем не радостное детство. Я вдруг живо представил себе шагающих в дождь, в холоднее раннее утро старушку и мальчика. Каждый день, по грязи и слякоти, и в зной и в стужу. Я привлек его к себе, усадил на колени и погладил по голове:
- Я обещаю тебе, что у тебя будет машинка, даже две. Ты мне веришь?
- Ага, - просто ответил Димка, - в следующий раз привезете.
Я вспомнил зону и заласканную до одури кошку, которая жила у нас в бараке. Не смотря на голод, каждый старался отдать ей часть своей скудной пайки. А уж к кому она запрыгивала на колени, считал себя на вершине блаженства. Все душевное тепло, которое есть даже у самого жестокого человека, доставалось этой четвероногой «зэчке». Обидеть беззащитную кошку, которая сама того не зная помогала «тащить срок», считалось нарушением неписаных «зэковских» законов   и строго каралось.
- Баба Шура говорила, что скоро в школу надо идти, - сказал вдруг Димка, - тогда я в город перееду.
У меня защемило в груди, и я выпалил:
- А хочешь, поедем домой прямо завтра?
- А кто будет со мной сидеть? - недоверчиво спросил Димка.
- Я с тобой буду сидеть, хочешь?
- А мама согласится?
- Мы с тобой вместе попросим, и тогда согласится. Куда  она денется, в конце концов, мужики мы с тобой или нет?
- Тогда пошли быстрее, ей скажем! - заволновался он.
Мы смотали удочки, забрали добычу и пошли домой. Димка все забегал вперед и торопил меня. Я нисколько не жалел о своих обещаниях, хотя и смутно представлял, как все это в городе будет выглядеть.
Баба Шура и Светлана уже накрывали на стол, когда мы вошли в дом. Димка с порога закричал:
- Мама, баба Шура! Я завтра еду домой!
- Дима, - укорила его Светлана, - мы же с тобой договаривались.
- Он едет с нами, - твердо сказал я, - прошу тебя.
- Ты будешь с ним сидеть? - удивленно спросила Светлана.
- Да. И не смей мне возражать, - после паузы я добавил, - раз уж мы живем вместе.
Спал я на сеновале и чудесно отдохнул. Перед отъездом баба Шура сказала мне:
- Я тебя не знаю. Светка - баба не плохая, и ты уж, милок, постарайся, чтобы у вас было все хорошо. Димку жалко. Не пей... И не гуляй.... А уж если гуляй, то с умом.
- Не беспокойся, мать, - сказал я, - я еще никогда и никого не подводил.
Радости Димки не было предела. Он до последнего момента не верил, что его возьмут с собой. Но когда машина отъехала, увозя его от бабушки, он привстал с заднего сиденья и, прижавшись к моему уху, прошептал:
- А про машинку не забыл?
- Ну, как можно, договор остается в силе.
- Что это у вас за секреты?- спросила Светлана. Чувствовалось, что она тоже очень довольна.
- Это уж наше дело, - сказал я.
- Мужицкое, - еле выговорил Димка.
                         ________________________________

Ночью мне приснилась поножовщина. Наехал на меня Шарпан - один из лагерных авторитетов. И вот идет он на меня, рожа красная, ухмыляющаяся, а в руках финка ручной выделки, как положено, с кровотоком. Шарпан поигрывает финкой в руке и неумолимо приближается ко мне. А у меня ноги будто вросли в землю, не двигаются. Шарпан размахивается... и тут я просыпаюсь, чувствуя сильную боль в плече. Я его просто отлежал, плечо затекло, и противные иголки быстро-быстро забегали по его поверхности. Я встал и тихо, чтобы не разбудить Димку, спавшего тут же на полу рядом со мной, вышел на кухню. Страшно захотелось чифирнуть, но я себя пересилил.
-Что же это за кошмар? Когда этот проклятый синдром оставит меня в покое? Ведь днем я даже не вспоминаю о лагере, а ночью он мне снится.
   Я приоткрыл окно и увидел вишневые «Жигули» на привычном месте. Моя машина стояла чуть поодаль.
- Зато колеса у меня точно не снимут, - я невесело улыбнулся.
Днем я бегал по различным инстанциям, почти выбился из сил, но устроил Димку в детский сад, совсем близко от дома. Детский сад оказался платным, и я заплатил за два месяца вперед. Димка безропотно меня сопровождал и когда, наконец, все формальности были улажены, мы остановились около кафе перекусить.
- Ну, что брат, пойдем покушаем, - я открыл ему дверцу.
- Дядя Леня, только суп я не хочу.
- Знаешь Димк, не зови меня дядей, мне это что-то не нравится. Я же не зову тебя - мальчик Дима, а просто Димкой называю. Зови меня Леник.
- Ладно.
- Значит, договорились, а суп можешь и не кушать.
Мы с Димкой пообедали и