одна – смерть. А Карро подробно поведала Надежде не только о том, где приобретала кокаин в Нью-Йорке, но и какими путями он доставляется в город и кто из местных мафиози в этом замешан.
Размышляя над сказанным Карро, Надежда снова и снова задавала себе вопрос. Зачем она посвятила ее в свои сокровенные тайны? По наивности?.. Возможно... Первое впечатление о Карро было именно таким. Но только первое... Внимательно наблюдая за девушкой, Надежда отметила наигранность в ее поведении. Казалось, Карро исполняет какую-то роль, которая, кстати, самой ей не очень нравилась. В ее словах то и дело проскальзывали нотки самодовольства, откровенной иронии, а иногда и цинизма, что не очень вязалось с тем, что она рассказывала о себе. Надежде начинало казаться, что перед ней две Сильвии Карро. Одна юная наивная девушка, ищущая у нее помощи и поддержки в трудную минуту жизни. Другая циничная и расчетливая хищница, озабоченная только своим личным благополучием. И какой из этих образов настоящий, а какой мнимый Надежде надо было обязательно решить.
РОССИЯ. ПОСЕЛОК ПОЛЯРНЫЙ...
На берегу Кольского полуострова царствовало короткое северное лето. Скалистые горы, покрытые гроздьями лишайника, давали приют тысячам перелетных птиц. Никогда не стихающие ветры и ураганы, казалось, забыли о своей могучей силе и лишь слабо полоскали флаги кораблей стоящих на рейде. Небо обычно затянутое темно-серыми тучами очистилось и радовало жителей Заполярья удивительной синевой. А волны Баренцева моря, разбиваясь о прибрежные камни, бросали в него искрящиеся на солнце брызги соленой морской воды… Российская многоцелевая подводная лодка «Барс» второй день готовилась к выходу в открытое море. Причальные краны опускали в открытые люки лодки контейнеры с продуктами и снаряжением. Жирные от смазки торпеды крепились на специальные стеллажи. А по проложенным к пирсу трубопроводам в баки и цистерны лодки подавалась свежая вода и горючее для дизелей. Пока снующие по отсекам механики наводили на многочисленных приборах и механизмах последний блеск, члены команды, в который уже раз, перечитывали наставления и инструкции и часами работали на тренажерах, имитирующих различные боевые и аварийные ситуации. На подготовку к походу было дано три дня, и чтобы успеть к сроку работы на лодке велись круглосуточно, днем и ночью.
Подводный ракетоносец представлял собой последнее достижение современной науки и техники… Его ядерная двигательная установка, оснащенная новыми винтами, снижающими шум лодки во время движения, позволяла находиться под водой многие месяцы. Специальное покрытие корпуса гасило отраженный от лодки акустический сигнал. А его обводы и мощность двигателя сообщали «Барсу» скорость в тридцать узлов в час, и давали возможность легко догнать любого противника, как подводного, так и надводного, а при необходимости также легко от него скрыться.
Поражало воображение оружие, размещенное на подводном крейсере. Двадцать четыре крылатые ракеты, предназначенные для борьбы с различными целями, ждали своего часа в специальных пусковых установках в корпусе лодки. Несколько торпедных аппаратов могли выпускать не только самонаводя-щиеся и телеуправляемые торпеды, но и противолодочные ракеты, которые, двигаясь по воздуху, поражали цели вне зоны ответного удара.
Глаза лодки – гидроакустическая стация улавливала самый незначительный шум на расстоянии в десятки километров, а специальные средства акустического противодействия затрудняли наведение на лодку самых современных торпед и ракет. Все это делало «Барс» грозным противником любого военного корабля или подводной лодки, и давало возможность выполнять боевые задачи в сложных погодных условиях практически в любой точке мирового океана.
Командир лодки капитан первого ранга Владимир Кузнецов, также как и другие члены экипажа, все эти дни был на ногах. Сто двадцати метровый корпус субмарины, казалось, был исхожен им вдоль и поперек. Пройдясь в очередной раз по отсекам, Кузнецов зашел в свою каюту и, вытащив из сейфа полученный от главкома флота приказ, решил его еще раз прочитать. Согласно приказу, будущий поход проходил в условиях полной секретности. Членам экипажа было объявлено, что лодка выполняет обычные учебные стрельбы на полигоне, расположенном в Баренцевом море. О том, чем в действительности им придется заниматься, кроме Кузнецова на лодке знали еще два человека. Это были главный штурман корабля Вениамин Павлов и главный инженер Николай Соколов. Первый отвечал за прокладку курса к точке назначения и своевре-менность прибытия в эту точку. Второй за техническую готовность лодки к дальнему автономному походу.
Полученный приказ был для Кузнецова полной неожиданностью. «Барс» только месяц назад вернулся из дальнего похода и сейчас проходил профилактический ремонт. Все члены экипажа были отпущены на берег, а на лодке постоянно находились только специалисты инженерных служб. Сам Кузнецов готовился с женой и детьми поехать в отпуск, в котором он уже не был два года, но неожиданный вызов к командующему флотом прервал его планы.
Командующий приказал ему начать подготовку к новому плаванию и пояснил, что лодка будет выполнять важное государственное задание. Ей надлежало в минимально возможные сроки прибыть в заданный район Атлантического океана у территории США и принять на борт пловца, который назовет заранее оговоренный пароль. Больше в приказе ничего не говорилось, но указывалось, что в случае необходимости этот человек может быть высажены в любой точке побережья, мимо которого будет проплывать лодка, кроме территории США и их союзников.
Спросив у Кузнецова, все ли ему ясно командующий пожелал ему удачи и, как принято у подводников, чтобы число погружений его лодки всегда равнялось числу всплытий.
Спрятав пакет с приказом в сейф, Кузнецов по телефону внутренней связи вызвал к себе главного штурмана.
– Садись, Вениамин Сергеич. Давай еще раз обсудим, каким курсом пойдем, чтобы уложиться к заданному сроку. – предложил он, когда штурман занял место напротив.
Штурман расстелил перед Кузнецовым карту Атлантического океана.
– У меня есть некоторые задумки... – взяв в руки карандаш, сказал он. – Нам придется пересекать два противолодочных рубежа. Первый у Шпицбергена и второй в Норвежском море. – Павлов провел карандашом на карте две жирные черты. – Да и НАТО сейчас усилило свою активность. Идет постоянное патрулирование акватории океана самолетами и надводными кораблям. Если пойдем на максимальной скорости, начнем сильно шуметь. Нас могут обнаружить на переходе, и задание будет сорвано. Обложат, как медведя в берлоге… – сквозь рыжеватые усы усмехнулся он. – Всплыть в такой ситуации мы не сможем, а принять на борт человека, находясь на глубине, крайне сложно. Для этого нужна специальная техника. Да и прибывающий к нам пловец вряд ли обучен обращению с ней.
Кузнецов озабоченно потер ладонью подбородок.
– Согласен... И что ты предлагаешь? – он устремил на Павлова вопрошающий взгляд.
– А предлагаю я следующее... – Павлов отметил на карте кружок, обозначавший столицу Норвегии Осло. – Через три дня из Осло в Нью-Йорк отправляется круизный лайнер «Испания» с туристами на борту и если мы к этому времени успеем его догнать, то сможем пристроиться в кильватер и спокойно пройдем все рубежи. Шум лайнера будет маскировать наши собственные шумы.
Кузнецов задумался.
– А как по срокам? Когда лайнер придет в порт назначения? – спросил он.
– В том-то и дело!.. – Павлов стукнул кончиком карандаша по карте. – «Испания», новое судно и по скорости немного уступает нам. Я прикинул. Двигаясь за ней, мы вполне успеваем достигнуть нужного района. Вот мои расчеты… – он положил перед Кузнецовым лист, исписанный цифрами.
Кузнецов внимательно прочитал его и затем отложил в сторону.
– Предлагаешь перехитрить наших противников? – задумчиво произнес он. – Ну что ж, попробуем сделать ставку на «Испанию». Другого варианта я не вижу.
Кузнецов встал. Вслед за ним встал Павлов.
– Еще раз все проверь, Вениамин Сергеич и будем надеяться, что наше решение окажется правильным. – приказал Кузнецов.
НЬЮ-ЙОРК. БРУКЛИНСКИЙ ЦЕНТРАЛ...
С момента заключения Надежды в Бруклинский централ прошла неделя. Она уже хорошо освоилась с местными порядками и с помощью Карро завела полезные знакомства в администрации тюрьмы. Карро была на удивление осведомленной сокамерницей. К своему удивлению Надежда узнала, что рядом с ней находились ее бывшие мучители, супруги Ромащук: Василий Несторович и его жена Агрипина. Как руководителей преступной группировки их содержали отдельно от других членов банды. Их камера находилась на том же этаже и Надежда уже два раза видела их во время дневной прогулки. Василию Ро-мащуку сейчас сильно нездоровилось, и он мало напоминал того бодрого старика, которого Надежда встретила на вилле в Нью-Мексико. Вместе с ними в камере сидела и набожная старушка Софья, которая, как и на вилле исполняла роль прислуги и домработницы. И здесь она следила за чистотой в камере. Постоянно ругалась с разносчиками еды, стараясь достать для своего хозяина все самое вкусное. И с согласия надзирателей мыла отхожие места.
Другой колоритной фигурой, с которой познакомилась Надежда, был известный насильник и серийный убийца, отбывающий в централе пожизненное заключение, Фредди Грин. Это имя когда-то наводило ужас на обитателей Нью-Йорка. О Грине слагали почти легенды. А суд над ним восемь лет назад привлек внимание всей страны. Сейчас его ореол поблек. И только наручники на руках Грина во время прогулки напоминали о том, что его несколько лет подряд упорно и безуспешно ловила вся нью-йоркская полиция.
Тюремная жизнь централа не отличалась разнообразием. Утром и вечером проводилась перекличка. Затем следовал групповой поход в столовую на завтрак и в середине дня на обед. Между завтраком и обедом заключенных посещали адвокаты или их отвозили на допрос в прокуратуру. Иногда, если была хорошая погода, им разрешали короткие прогулки в тюремном дворе. И только вечером, когда руководство централа разъезжалось по домам, и за порядком оставалась следить дежурная смена надзирателей, можно было отвести душу - обменяться записками, почитать книгу, вдоволь поговорить с соседями по камере. В это же время разрешались посещения родных и знакомых и в камеры доставлялись передачи и письма пришедшие от них.
Блок строгого режима отличался от других блоков тем, что сидящих в нем заключенных не привлекали к работе в разнообразных мастерских, которые находились на территории централа. В них изготовляли предметы необходимые для повседневного обихода: ложки, алюминиевую посуду, мебель, одежду. И только женщин вне зависимости от того в каком блоке они сидели, направляли в столовую, где они помогали поварам, тоже заключенным, готовить пищу.
Надежда за прошедшую неделю уже несколько раз побывала там и сумела незаметно спрятать под стелькой ботинка, найденный на полу обломок ножа, справедливо полагая, что такой находкой пренебрегать не стоит.
В остальном ее жизнь не отличалась от жизни
