Огненный феникс: рождение мастера

давать.
Интенсивное переглядывание со смыслом типа «ну что, риск-нем?», которое вылилось во вполне ожидаемое: «Да».
Отлично, теперь выжидательно уставиться на массы. В моем ехидном мозгу промелькнуло несколько мыслей:
1) Интересно, когда они следующий раз вспомнят о наемниках?
2) А вдруг мы сможем сегодня все-таки решить, куда ехать?
3) Они что думают, что я сама начну рассказывать? Фигушки, я и так не на все их вопросы отвечать буду, а проявлять инициати-ву в нежелательном разговоре я не собираюсь и вовсе.
— Ты сильный эмпат. У кого обучалась?
Я от неожиданности как-то даже маску нацепить не успела и дей-ствительно чуть оторопело хлопала глазками на светлого.
— Это вообще что?
— Ты воспринимаешь волны чужих эмоций и очень удачно их отражаешь. Мастерски, я бы даже сказал, — эльф не очень уверенно начал объяснять.
В мозгу быстро завертелись узелки потоков и выдрали из глубин памяти краткую сводку из какого-то учебника или манускрипта… не суть. В общем, там сообщалось что-то типа того, что эмпаты, это как телепаты, только для эмоций. Мол, принимают исходящие от других волны и передают свои. Первых называют пассивными, это началь-ный уровень мастерства. Вторых — активными, следующий (средний) уровень. Это, практически, все светлые. Их с детства учат управлять волнами эмоций. Есть еще третий, самый высокий уровень. В истории известно всего несколько примеров так называемых зеркальных эмпа-тов — это личность, которая не только принимает чужие и отправляет свои волны эмоций, но и передает (отражает) на кого-то эмоции и чувства других существ. Миленько, это типа я из таких же психов? Спасибо, не надо! У меня своих заморочек хватает!
— Не хочу разочаровывать, но я про эмпатов слышала единст-венный раз в жизни и то в эпистолярном варианте. И было это о-очень давно, чес слово.
— Но тебя же учили!
— Арли эмпат?
— Нет, откуда этот вопрос?
— Единственный, кто меня чему-то целенаправленно учил — Арли. Если эмпатии он меня не обучал, тогда не обучал никто.
Светлый в ступоре, народ немножко обалдело переглядывается.
Ну что ж, переходим к экстренным действиям:
— Если вы не хотите спрашивать, давайте поговорим о дороге, или я пойду в комнату.
— Ты странно отреагировала на имя Реннига. Можешь объяс-нить? — дейдэри решил временно отступить от моих личных выви-хов. Наверное, решил, что так будет меньше ущерба. Наивный, ага.
— Могу, — мысленно посмеяться, прокрутить для Фиффи блиц-версию истории и опять услышать подленькое хихиканье. Недоброе у меня второе я, должна заметить! — Мне было пять лет. Отец взял за-каз у какого-то сомнительного мужичка, но ему опять стало интерес-но, и он по всем правилам оформил экспедицию.
— У этого всего есть какой-то смысл?
— Да. Приятно, на самом деле, что вы не заметили, что в прочем странно. Ну да ладно, — я тихонько бурчала, поддергивая рукав на левом предплечии. Ошалелым зрителям была предоставлена возмож-ность увидеть одно из редчайших явлений — отпечаток кошачьей ла-пы с каплями росы на когтях. Личная  печать князя Реннига.
— Такое не каждый день увидишь, — прикольно, я думала что Арли знает. Так и скажем:
— Я думала, ты давно знаешь. Странно, я её никогда не прятала.
— Расскажешь, откуда она у тебя?
— Я пыталась, но меня перебили.
— Извини, я больше не буду! — щенячий взгляд в исполнении дейдэри выглядит просто уморительно, что оценила не только я. И имеется в виду не столько ржущий в подушку дракон, сколько разо-шедшийся в моей голове Феникс.
— Мы прибыли в Кирению весной. Одно из немногих времен го-да, когда там действительно уютно. Как-то оказалось, впрочем, как и всегда, что в каких-то документах отец просчитался. Ну, там не хвата-ло чего-то или не то где-то. В общем, нами были недовольны и доста-вили прямиком в главную цитадель. Пытались общаться с нами как со шпионами, но у них не получилось. Отец был слишком безумным, чтобы его можно было заподозрить хотя бы в укрытии налогов. В об-щем, это выглядело забавно: его спрашивают, от какого мы государ-ства, а он в ответ читает им хронику развития водопровода. И так дальше. В какой-то момент ребятам из тайной полиции надоело нас держать и они благополучно отправились к князю на поклон. Он дол-го общался с отцом, не знаю, о чем они говорили, но на нас дружно плюнули и отправили гулять по строго определенной князем террито-рии. И я умудрилась в этот момент заболеть. Не типично, но меня и развлекал, и лечил сам князь. Видать, тихая и мелкая я ему чем-то по-нравилась. Рен был одним из немногих, кто знал обо мне больше ма-тери. Не то, чтобы это было действительно много, но кошаку нрави-лось меня слушать, а мне нравилось слушать его. Рен рассказывал мне разные истории, а когда понял, что я на много сообразительней свер-стников, начал обучать и основам некоторых наук, взамен я рассказы-вала ему про родителей, тайны леса, забавные истории из жизни экс-педиций. Когда родители вернулись по окончании раскопок, Рен на-рисовал эту печать, сказав что в его доме мне всегда будут рады. Не-смотря ни на что.
Да, приятно, что я еще могу удивить даже такого привычного ко всему Арли. С другой стороны, народ опять вне досягаемости.
Нет, так не пойдет. В конце концов, мы не решили, куда ехать, а мне невыносимо хочется куда-то сбежать из этих противных городов, поэтому, чем дальше мы будем идти, тем приятней я буду в общении. Думаю, ребятам это понравится. Сообщить им как-то, что ли? Да нет, вон Арли оклемался чуток, значит, можно и подождать с сообщением сей несомненно приятной новости.
— Значит, ты… называешь одного из древнейших жителей Ареи по домашнему имени?
— Извини?
— Ты называла его в рассказе «Рен». Так Великого князя назы-вают единицы.
— А… ну да. Рен. Не знала, что он настолько старый, чтобы быть древнейшим. А так — вполне себе милый дядька, много всего знает и, плюс ко всему, умеет это грамотно передать. Мне Рен нравился.
— Ты же понимаешь, что его не просто так до жути боятся пра-вители практически всех государств и признают его право на замкну-тость границ? — теперь к разговору подключился дроу. Интересно, кто следующим оклемается?
— Я не совсем понимаю вопрос.
— Это не совсем вопрос. Тот факт, что тебе в пять лет дали право называть Великого князя домашним именем, вовсе не значит, что ты это можешь делать и сейчас. Не самое безопасное из занятий.
— Мне сейчас нужно испугаться?
— Тая, нам просто нужно немного прийти в себя. Ничего страш-ного?
— Много страшного в том, что ты начал сокращать мое имя. Это раздражает, а раздраженная я всегда цепляюсь к словам. Не делай так больше. А насчет Великого князя, то предлагаю не волноваться рань-ше времени. Как я поняла, Кирения, как временное место жительства, вас не устраивает, а значит и волноваться покамест не о чем. Мы ре-шим сегодня, куда собираемся идти, Арли, или нет? Мне здесь неуют-но.
— Зато здесь безопасно.
— Сомнительное достоинство. Я в лес хочу!
— Ну так иди, у Лео под окнами полноценный заменитель дикой природы.
— Ну и ладно! — подняться и с гордо поднятой головой напра-виться в сторону выхода.
— Подожди! — о, еще один остроухий вернулся в наш бренный мир. — Мы не закончили разговор.
— Неужели? Вы не задаете вопросы, я не отвечаю. По моему все более чем логично. Я на природу хочу. Приятно провести вечер.
— А если мы пойдем говорить на улицу?
Ну не зря же он считается сильнейшим чтецом душ. Над этим можно и подумать.
Фиффи, а почему бы и нет? Отсутствие замкнутого пространства (хотя в этом доме и весьма условное понятие оного), свежий воздух, шелест листьев… кажись, там где-то даже водоем какой-то был (толи ручей, толи фонтан).
— А можно так?
И наивно уставиться на старших. Ну и чего они опять удивляют-ся? Я выросла совершенно одна в дичайших условиях, пришлось нау-читься манипулировать всеми, от животных до зрелых драконов.
— Да, солнышко, можно и так. Только там уже темно. Лео, ты не против, если мы на территории твоей собственности разожжем кос-тер?
— Нет, скорее даже «за». Давно уже сам не был в условиях, когда нужен живой и свободный огонь.
Ну что я могу сказать? В итоге мы оперативно перебрались в лес, гордо именуемый парком, и умостились вокруг маленького костерка. Не понимаю я, зачем им свет? У всех ведь по разным причинам иде-альное ночное зрение. А мне эта штука мешает звездами любоваться. Ну да ладно, можно и на языки пламени помедитировать, ничего от меня не отвалится.
— Ты так рвешься в путь. Почему? Ты ведь еще не оправилась полностью! — светлый очень серьезно взял на себя ответственность за мое здоровье. Так, будто его забота многое изменит.
«Никогда не недооценивай заботу окружающих. В какой-то мо-мент может случиться так, что это станет единственным якорем по эту сторону реальности».
Спасибо, Феникс, я учту.
— Мне надоели города. Я выросла в диком лесу, в пустыне, степи или горах. Мне замкнутое пространство не столько города, сколько цивилизации на мозги давит так, что хоть вой. Мне надо отсюда вы-браться, иначе я просто сойду с ума.
— Да, но ведь можно подождать, когда у тебя рука заживет!
— Да для этого тут вечность сидеть придется!
— Ты можешь толком объяснить, что случилось?
— Толком не могу, вернее, не стану, но в общих чертах картина выглядит так: тогда на всю экспедицию зачем-то повесили Сердце мрака. На меня магия с детства действовала специфически, а лет с пя-ти перестала действовать практически полностью. В результате про-тивная штуковина не смогла меня сиюминутно прикончить и пошла обходным путем, вцепившись в руку. Десять лет проклятие прогрыза-ло мою сопротивляемость магии, а учитывая природу этого явления (нет, я не буду вам этого объяснять, как не просите), то единственным способом добиться своего было стать частью меня. Вот и имеем то, что имеем, а конкретно — Сердце мрака буквально стало частью моей правой руки. Поверьте, продырявленная в нескольких местах артерия не самое страшное из возможных последствий.
— Но рука тебя слушается!
— Можете считать, что мы с ней договорились.
— Это просто конечность!
— Да, а час назад я отнесла в лес просто белку.
На это светлому было нечего ответить…
И он решил пойти в обход:
— Не расскажешь, как тебе удалось так быстро… договориться?
— Нет.
— Это секрет?
— Нет, просто не сейчас. Я могу задать вопрос?
— Давай завтра, солнышко.
— Почему вы можете мне задавать вопросы, а я вам — нет?
— Да, Таина, жизнь несправедлива. Но давай мы все же закончим обсуждение маршрута и пойдем спать. Практически все присутст-вующие нормально не спали несколько дней, да и тебе нужно восста-навливать силы. Согласна?
— А мы завтра пойдем смотреть мечи?
— Да, я же обещал.
— Ну тогда согласна.
А про себя подумала, что завтра с утра выдвину еще одно условие — принять ванную.

Тагерро ен Трроу

У меня прочно устаканилось ощущение, что этот ребенок играет с нами в одной ей понятную игру. Дико хотелось бы знать правила, а пока что я просто уверен, что она так же легко понимает наши мысли, как и эмоции.
— Есть качественные идеи? — Лео все-таки хочет определить, куда дальше идти. Интересно, а Таина понимает, что дальше мы пой-дем такой вот веселой компанией? Ведь брата одного мы теперь не бросим, потому что засиделись в дворцовых приемных, размяться те-перь хочется не меньше, чем самой