Огненный феникс: рождение мастера

голоса: низкого, тихого и успо-каивающего. Ну да ладно, не отвлекаемся!
Чего он там говорит? Расслабиться и сконцентрироваться? Это мы могём!
Дыхание успокаивается, сознание плывет на мягких волнах покоя и уравновешенности…
В последний раз я такое ощущала тогда, за Гранью. Толи нечто, толи ничто.
Восприятие окружающего идет каким-то странным образом. С одной стороны, у меня не чувствуется глаз, чтобы видеть, и с другой — я отлично знаю, что и где, и как оно выглядит.
Интересно!
— Ну здравствуй, квартирант несанкционированный!
— И тебе не болеть, хотя я немного запоздал, — забавный голос. Может все дело в моем восприятии, или он действительно не разгова-ривает, только передает мысль-чувство.
— Ну, судя по словам той дамы, это было ожидаемо. Мне кажет-ся, или ты не разговариваешь?
— Нет, тебе не кажется. Просто я уже давно мертв. Не десять и, по-моему, даже не двадцать тысяч лет. Ты первая, кто со мной загово-рил.
— Почему?
— Кажется, меня не считают разумным, просто памятью, сущно-стью, информацией.
— Наверное, обидно?
— Я давно привык. Тебе не кажется, что говорить нужно о чем-то более важном?
— А ты можешь куда-то деться?
— Нет. Странный вопрос.
— Куда-то спешишь?
— Нет. Я не понимаю.
— Ну, раз мы никуда не спешим, и ты никуда не денешься, то ри-скну предположить, что у нас будет несколько столетий, чтобы обсу-дить все, даже перспективу развития цен на рынке мелкорубленой пшеницы.
Я услышала (хотя, наверное, все-таки правильно говорить вос-приняла) тихий неуверенный смех.
— Давно не смеялся?
— Даже не помню, когда это было в последний раз. Наверное, еще при жизни.
—А где ты жил? Или тебе неприятны такие вопросы?
— Мне уже давно все равно. Я жизни даже не помню, только смерть.
— Ну что ж, я бы могла тебе предложить начать вспоминать жизнь со мной, но слишком уж у меня специфическое восприятие этой самой жизни. Как бы ты в оной не разочаровался.
Опять тихий смех. Хорошо, депрессирующая вторая сущность мне не нужна. Мне такой и первой с головой хватает.
— Давай сначала все-таки поговорим о том, за чем ты пришла.
— Это будет трудно. Изначально я пришла убедиться, что не со-шла с ума, и ты не плод моей шизофрении. Кстати, а как тебя зовут? А то Фиффи — это, конечно, прикольно, но не солидно как-то. Ты все же одна из величайших сущностей Ареи. Или один… Не суть.
— У меня давно не было имени. Никто не утруждал себя подоб-ными мелочами. И я не против Фиффи, мне все равно.
— Это во многом напоминает меня: то все равно, это побоку, а на вон ту штуку вообще не стоит обращать внимания. Забавно.
— Наверно. Не помню значения этого слова.
— Слушай, товарищ по несчастию, так не пойдет. Надо со всем этим безобразием что-то делать… Но я пока не придумала что.
—Ничего, как ты сама заметила, времени у нас будет не просто много, а очень много. А покамест, все-таки советую поговорить о тво-ей руке.
— А мы сможем общаться, когда я…в сознании.
— Не знаю, а что?
— Ну, просто тогда можно было бы соединить две наши пробле-мы. Во-первых, у тебя была бы возможность вспомнить не только боевые искусства и стратегию, но и условия обычной жизни. Что та-кое «забавно», «печально» или «Ой, мама, оно ползает!».
Еще смех, значит, пока не все потеряно!
— А во-вторых, ты тогда сможешь мне помогать с восстановле-нием руки. Разумно?
— Очень даже. Начнем?
— Не-а. Это мы успеем. Сейчас я хочу поговорить об этом брат-стве. Не подумай, это не безалаберность! Просто когда мы начнем тренироваться… что бы мы там не тренировали, разумней будет, что-бы я сразу с этими наработками вернулась… в себя, наверное. Пра-вильно?
— Вполне. Чего ты не знаешь о братстве?
— Все до безумия просто! Не смотря на прекрасное историческое образование, о братстве Феникса я не знаю ровным счетом ничего.
— Как это? — мне показалось или я уловила удивление? — Ты же должна была получить крылья!
— Летать?
— Боги всемогущие, да это же основы! «Получить крылья», ― так в братстве говорят о своеобразной инициализации. Реально же это проявляется в изображении распахнувшего крылья феникса между лопаток брата. В твоем случае — сестры.
— Татуировка?
— Да, у всех, кого мы сегодня видели, есть изображение черного феникса на спине. У тебя когда-то появится красный.
— Ну, основы иерархии я слышала и приблизительное представ-ление об их уровне мастерства я знаю. Покамест этого достаточно. Но что собой являет красный феникс… в данном конкретном случае.
— Ты пока не красный мастер, не смотря на то, что в ближайшее будущее все же станешь. Эта иерархия не на пустом месте взялась. Это схема получения, развития и усовершенствования навыков веде-ния боя.
— То есть — умения убивать.
— Грубо, но, в принципе, верно. Красный мастер, или мастер-наставник, и еще с десяток других прозвищ. Это уникальная лич-ность…
— Две личности.
— Я не личность, всего лишь сущность.
— Это можно исправить.
— Не перебивай! Я сам запутаюсь! Так вот, огненный феникс — не просто руководитель братства. Об этом знают все более или менее значительные политические деятели — он (в данном случае — она) единственный, кто имеет право судить. Не опираясь на улики, законы государства или правила приличия. У нас есть свой кодекс, кодекс чести, которому следуем мы, и которому должны следовать правите-ли. Там много деталей, но в основе —простые истины. Не укради, не засуди, не предавай, не обижай детей, не убивай невиновного… и так далее. Суд красного не оспаривается, так как наша хозяйка, ты её ви-дела, достаточно зорко глядит за нашими поступками. Не обязательно ловить на месте преступления, можно просто знать. Не по сплетням, а собственным исследованиям и знаниям. Никакие защитники или те-лохранители не помогут. Перво-наперво потому, что навыков у них не хватит, а черные против наставника не пойдут. К тому же, одного ре-негата (чего тоже никогда не случалось) не хватит. Нужны как мини-мум все двадцать.
— То есть красные фениксы судят тех, кто считает себя над зако-ном. Я правильно поняла?
— Да, вполне.
— А почему тогда сейчас у дейдэри такой бардак?
— Красный мастер приходит в мир раз в тысячу лет. Сейчас хо-зяйка сбила эту последовательность, недавно только прошла половина срока, а мы снова в мире. Видимо, ей тоже показалось, что распояса-лись товарищи правители.
— Хорошо, а почему фениксы? Очень сомневаюсь, что твоя из-начальная внешность была перната.
— Нет. Это из-за способности мастеров… не умирать, скажем так.
— Не понимаю.
— Хозяева, они не просто так… Они сущности. Величайшие сущности. Не такие, как я — просто тень, набор знаний, навыков и информации. А действительно сущности Жизни и Смерти. Они ведут людей, пока они живы, видят, как они умирают, и ведут уже за Гра-нью. Такие, как ты, — бельмо на глазу у богов и демиургов, потому что ты им не только не принадлежишь, но еще и не подчиняешься. Я не могу толком объяснить, что они из себя представляют. Это так же невозможно, как объяснить от рождения слепому человеку, как вы-глядит синий цвет. Ну в общем, эти сущности — наши полноправные хозяева. Знаешь, говорят, что красный мастер умирает только естест-венной смертью, пусть и в достаточно молодом возрасте. И это имен-но так. Не знаю насчет гильотины, но и в магических пожарах, и в со-крушительных битвах, получив кинжал в сердце или яд пустынника в бокал с вином, красный мастер все равно выживает. Да, переходит Грань, но возвращается.
— Миленько. Мы буквально возрождаемся из пепла! Ладушки, солнце мое ясное, давай займемся возможностью общаться в реальном мире, а то Арли решит, что я впала в кому.
Опять тихий смех, заполняющий все вокруг или ничего.

Арлексион дор’Наллен

Тая всегда умела меня поражать, но то, как она себя ведет сего-дня, выходит за рамки ненормальности даже для неё.
Разозлить за завтраком дракона и еще до наступления обеда дове-сти до критического состояния пятерых опасных личностей. Нет, ин-стинкт самосохранения у этого ребенка всегда барахлил, но сегодня он явно вообще взял отгул (мелькнула и была с позором выгнана, крамольная мысль: атрофировался за ненадобностью). Хотя, должен признать, что стольких поводов посмеяться над братьями у меня не было уже давно.
Сейчас я сижу и смотрю, как моя девочка «общается со своим вторым «я». Так странно, я вводил в подобное состояние не одного человека, да и нелюдей тоже. Но такое я вижу впервые. Будто она действительно с кем-то разговаривает.
Находящихся в глубокой медитации не редко принимают за ко-матозников или жертв «Вечного сна», настолько они неподвижны и спокойны, даже дыхание практически исчезает. С Таей же все совер-шенно наоборот. Я смотрю, как на её лице калейдоскопом сменяются самые разные эмоции: радость, печаль, удивление, любопытство. И думаю о том, что в жизни не видел на этом лице столько эмоций. Ну, в том смысле, что она мне показывала некоторые свои чувства, искрен-не улыбалась, иногда смеялась. Но сегодня я увидел чрезвычайно много нового в своей ученице. И это не только светящаяся сейчас на её лице улыбка, но и то, как она себя вела с моими братьями. Утром, когда она чуть не снесла меня сквозняком, устроенным её ресницами, когда она с холодным превосходством смотрела на невменяемого Ша-ра, нахальная улыбка, посланная Лео... и многое другое. Сегодня нам была предоставлена потрясающая возможность видеть её изменчи-вость и приспосаблеваемость. Теперь стало понятно, почему некото-рые торговцы её до ужаса боялись, а некоторые — практически бого-творили. Всегда искренняя, пусть и не открытая, со мной, на публике Тая всегда играет роли, которые зависят от её окружения.
Вот она начала медленно возвращаться в себя, и, к моему глубо-чайшему сожалению, на лице снова исчезли все эмоции. Но такова моя ученица, и такой я её принял и полюбил.
— Как прошел разговор?
— На удивление плодотворно. Знаешь, как говорят про разговоры с самим собой? Иногда приятно поговорить с умным человеком. Со-вершенно согласна с данным высказыванием.
— А результаты?
— Поживем — увидим. Пойдем завтра смотреть оружие?
И в этом тоже вся Тая. Мысли идут прямо, четко, логично и со-вершенно непонятно для всех окружающих.







Глава 11.

Разговор с ней — это как бег по тонкому
льду – опасно, но так приятно.
Darine's blog

Тарлеондарр сен а’Марраш

Мы собрались в столовой, скоро должны подать ужин. Я вдруг понял, что с того момента, как мы все подтянулись в мой новый до-мик, за общим столом нормально собрались впервые. Покамест сидим и ждем Таину. Арли сказал, что она пошла погулять, причем давно. Потрясающий ребенок! Не ожидал, что Тая сможет так рано вставать, ходить или… да вообще не ожидал такого подарка судьбы! Сейчас пять самых сильных черных мастера на глазах превращаются в куро-чек-наседок и не сильно этому сопротивляются. Теперь к нашей весе-лой компании присоединился и Шар, что в каком-то смысле очень даже хорошо. Весьма, кстати, примечательно, что имея возможность без проблем настроить Шара на выдачу секретной информации или полезное политическое преступление (в чем не приходится сомне-ваться), таинственный некто выбрал именно убийство маленькой де-вочки. Видать у Таины много важных секретов, которыми она с нами (или наставником) не стала делиться.
Слух выловил мягкие шаги в холле, моя прислуга так не ходит.