Огненный феникс: рождение мастера

просто вырвала пучком вместе с основными, и, соответственно, может болеть голова. Ментал не любит жестких воздействий. Итак, первая составляющая — блок на памяти. Не обширный, но сильный. В самый раз для того, чтобы помнить обо мне, но не помнить всех условий «встречи», так сказать, — голос течет плавно и непрерывно, как нуд-ная лекция по Законам. Я вижу, как подмывает «аудиторию» начать задавать вопросы, но когда уже сейчас вот-вот… каждый получает по ментальной оплеухе. Арли меня знает! — Извини, я в этом месте чуть все-таки покопалась. Я не помню, как выглядели тела родителей, а в свете последних событий мне это стало любопытно. Ну в общем, блок я сняла, ближе к завтра все вспомнишь детально, тогда и поговорим конкретней по этому поводу.
— Вторая составляющая — это самое внушение. Что-то мне под-сказывает, что такие «траурные» букеты есть у каждого дракона из то-го крыла, которое меня нашло. Внушение простое — убить малень-кую и беззащитную меня. Вы ведь, по протоколу, должны были ко мне заглянуть в приют, проверить,  как меня устроили. Но тут аффтар шедевральных заклятий сам себя и перехитрил: подтерев воспомина-ния, он прикрыл забвением и эту, такую необходимую ему, деталь. Тогда у меня просто не было бы шансов — семь драконов, один из них — черный феникс. А вот уже сейчас есть что и противопоставить. В общем, я рассказала все, что видела. Еще что-то?
— Почему ты так уверена, что мне стирали память?
— Потому что снимая блок, я под него заглянула.
— Ты говорила, что прикрыли немного. Что? И почему мы долж-ны верить, что не смотрела дальше?
— Прикрыли сам вид места раскопок, исказили восприятие нане-сенных повреждений, практически вытерли воспоминания обо мне. А насчет верить, то я и имени даже не видела. Да и в чем смысл? Когда вы будете спрашивать обо мне, я ведь отвечу тем же. Соответственно — узнаю не только все, что мне нужно, но еще и от тебя самого и с твоего позволения. Еще?
— Что ты такого увидела под блоком, что было так интересно те-бе и необходимо спрятать таинственному кому-то?
— Я увидела время, когда на меня наложили Сердце мрака.
— У меня в памяти? Я же тебя десять лет не видел!
— А его десять лет назад и наложили. На всю экспедицию. Изви-ни, но посреди ночи эта милая картинка полностью восстановится в твоей памяти. Печальный факт —вторую ночь подряд не получится поспать. Еще?
— Ты хочешь сказать, что десять лет была носителем неактивно-го смертельного проклятия? — светлому эта идея как-то странно не понравилась. А в чем дело?
— Да.
— А-афигеть! — дракон из игры выбыл. Ура, однако!
— Этот срок может объяснить, почему Сердце так прочно въе-лось в структуру не только тканей руки, но и потоков, — Арли как всегда зрит в корень моей личной проблемы.
— Еще вопросы есть?
Народ прибывает в ступоре от моего ответа и заявления Арли. Ну что ж, будем ковать наше железо, пока их мозги не остыли:
— Можно все-таки узнать ваши имена? — вопрос к массам. Ин-тересно, как они ответят — выбранные темные или все?
— Мое имя ты уже знаешь, так что Лиандорвиэль, можно Лин, — светлый чуть печально улыбнулся. Ну, может, это и хорошо. Есть на-дежда, что мы не поубиваем друг друга.
Дальше:
— Мое тоже знаешь, но все-таки — Тагерро, можно Тар, — меня приняли в ближний круг два эльфийских принца. Мы с Фиффи в шоке (пернатый, к тебе вопрос: а если Арли даст техники, мы сможем нор-мально общаться?).
Дракон и дейдэри переглянулись. Они что, не собирались мне имена свои называть? Или ребята тут инкогнито?
— Тарлеондарр сен а’Марраш.
Ух ты, я была права! Даже больше. Дейдэри не просто представи-тель правящей династии — он из старшей ветви (Пост фактум: стар-шая ветвь управляет государством в качестве регентов, если прави-тель погиб, а наследник недостаточно взрослый. Старшими их назы-вают потому, что никогда не сменялся род: династии правителей — сколько угодно. Регенты — никогда. Плюс к этому, все представители рода так или иначе являются серыми кардиналами империи). Милень-ко то как!
Стоп, а что я о нем слышала? Да, собственно, об этом потом. От меня тут реакции какой-то дожидаются.
— Что?
— Тебе все равно? — для светлого это, наверное, не самая ожи-даемая реакция на имя брата. Как и для всех. Не в шоке только Арли, так как ржет с чуть офигевших мордашек представителей правящих домов четырех государств (в том, что дракон тоже из правителей, я уже не сомневалась. Теперь вопрос дня: а как к ним Арли затесался?) и моей морды «кирпичом».
— Мне закричать и убежать? — пустить в голос чуть любопытст-ва, а то их же удар кого-то хватит!
Ну вот, положение спасено — послышались смешки.
— Ну и остался я, — дракон встал и приготовился к…п ридвор-ному приветствию. Вердикт ясен — шут, штатный клоун, как светлый — целитель. Изящный поклон и: — Шаррар Ар’Рран, член регентско-го совета Рроу-Д’эррак, второй наследник престола.
Ну и как ему ответить? Фиффи, принимай управление!
Встать мягко и грациозно, левую руку загнуть за спину (правая пока еще не работает, ага), чуть отставить назад правую ногу, и по-клониться в ответ. Совсем немного — поклон равного. Ну не ожидал же он от меня раболепия после такого выступления?
Дракон офигело моргнул миленькими глазками пару раз, Арли от хохота уже съехал со своего кресла, да и зрелище веселящихся пред-ставителей правящих династий бессмертных только греет наши с Фиффи души (друг мой ситный, а у тебя душа есть? Или только сущ-ность?).
Теперь можно и нормально поговорить:
— С кем я буду общаться? — ну а что, не показывать же им, что я все поняла. Они ж тогда закрываться начнут, а это так неинтересно!
— Тар и Лео.
— Очень мило с вашей стороны.
— Ты понимаешь причину такого выбора?
— Да, всех.
— Мило. Что ты хочешь узнать? — со мной первым решил пого-ворить дейдэри.
— Почему у тебя в бокале всегда красное вино?
И чего на меня так обалдело пялиться? Мне же интересно, и не-фиг тут хихикать!
— Э-э-э. Дворцовая привычка. Там редко подают белое.
— Не смотря на то, что старший именно его и предпочитает?
— Это сейчас не много значит.
— То, что ты старший, или твое мнение.
— И то, и другое.
— Мило.
Массы не понимают смысла моего опроса. А все просто. Я не хо-чу узнавать что-то про них самих. Мне их личности потом будет не интересно изучать, а с биографиями мы знакомы. Нам с фениксом сейчас любопытно, что происходит в мире, а точнее — при разных дворах. Нам же потом это все чистить!
— Спасибо.
— Это что — все?
— Я узнала все, что хотела.
— Это – то есть, что? Что я не люблю красное вино?
— Вам все выводы?
— Если можно.
— Зачем?
— Интересно! — это самый лучший ответ, эльф, как бы на тебя не косились. «Интересно», это то, что я понять могу.
— Меня историки воспитывали первую половину жизни. Мне про вас, кроме имен, ничего знать не надо, чтобы вспомнить все исто-рические факты, сведения и детали. Из биографий, легенд, песен или даже сплетен. А этими простыми вопросами мы договорились до того, что, во-первых, у дейдэри при дворе бардак, во-вторых, вам это не нравится, в третьих, ближайшее время будет еще одна попытка пере-ворота. Ну там дальше все по мелочам. Достаточно?
— Ага… — массы в ступоре. Хорошо. Что бы такое спросить у дроу?
— А нельзя было просто спросить?
— Нет.
— Почему?
— Не интересно.
— С этим не поспоришь, — это мы так с дроу мило болтали.
— А можно вопрос ко всем: мне просто любопытно?
— Без подвохов, подоплеки и двойного дна? — дейдэри мои во-просы явно приглянулись!
— Ага.
— Валяй!
— Почему никто из вас не женат?
И массы опять в ступоре. Отлично.
— Нет, а что? Вас пятеро, четверым уже за полтора тысячелетия. А жены нет ни у кого!
— А тебе что-то не нравиться? — что это за мысли, дракон?
— Я уже сказала — любопытно!
Черные как-то растерянно переглянулись.
— Да мы этого как-то и не замечали…, — дроу меня сегодня прямо радует. Теперь уже бубнил. Эх, я уже говорила, что в раю?
— Как можно не заметить, что у тебя семьи нет? — я правда не понимаю!
Народ опять переглянулся, и каждый уплыл в свою реальность. Теперь можно делать выводы по выражению лица.
Арли привычно уплыл в свою боль. Жаль, не хотелось его рас-страивать.
Дракон крепко задумался. Он явно вспоминал все свои интрижки, чтобы понять, почему у него нет семьи.
Дейдэри вспоминал что-то приятное, но не то… явно сестру или… кто там сейчас жив? Вспомнила! Его кузина, Дайтерия, кажись, почти три столетия назад вышла замуж за наследного принца дроу. У них есть сын. Может, сестра заменила ему всех?
А дроу явно вполне полноценно считает их своей семьей. И кузе-на, и двоюродного племянника. Мило!
Теперь они в нирване надолго. Можно и пойти к себе. Нам с Фиффи еще руку разрабатывать!


Глава 10.

Слишком много мыслей в голове. Слишком.
Сталкиваются одна с другой, набивают шишки
и — нет чтоб извиниться! — обзывают друг друга
такими грязными словами, что трудно
удержать смех. Мысленный, но такой реальный…
Вероника Иванова. На полпути к себе

Один великий йог 20 лет сидел в позе
лотоса перед кирпичной стеной, — медитировал.
А когда вышел из транса, встал и сказал:
«Так, ну теперь со стеной всё ясно!»
NN

Шаррар Ар’Рран

Я лежал в своей временной комнате и думал…
Так сложилось, что после того разговора с Таиной мы все дружно разбрелись по разным местностям: Арли пошел к своей ученице (есть подозрение, что она как магнит для брата), Тар и Лин решили разо-браться с лошадкой девочки, а мы с Лео заняли выгодные мыслитель-ные позиции, и до ужина никто не высовывал носа. Этот ребенок ка-ким-то непостижимым образом всегда знает, какую струну затронуть.
Её последний вопрос про жен. Знаете, я действительно никогда не задумывался об этом, но не смотря на то, что черные фениксы все от-носятся к самым долгоживущим представителям любой из рас (нас убить без нашего разрешения практически невозможно, а большинст-во рас Ареи все-таки не просто так считаются бессмертными), но лич-но я знаю не так уж многих женатых черных в истории братства. Та-кое впечатление, что наш образ мыслей и жизни автоматически это исключает, хотя почему бы это? Есть и моряки, и солдаты, и наемни-ки, которые месяцами, а то и годами не появляются на родных землях, при этом они растят детей, поддерживают хозяйство, торговлю или что-то другое. Так почему же великие мастера не могут завести се-мью?
Более того, я попытался восстановить структуру истории братст-ва дальше и не смог также вспомнить ни про одного женатого красно-го мастера.
Не знаю, лично мне семью заменил Рин. После смерти моей сест-ры мальчишка остался совершенно один на растерзание этих стервят-ников. Сразу вспомнил, как мы с племянником пытались отстоять мое право быть регентом. Парадоксально, но никакой страх перед братст-вом не смог этих остолопов убедить в том, что место опекуна лучше занять мне, а помочь из ребят тогда никто не мог — у самих было проблем выше крыши. Ну не вырезать же их всех, чес слово! Да если бы и так, нашлись бы другие.
На самом деле, я просто усердно замещал мыслями о сестре и племяннике то, о чем думать совершенно не хотел — о девочке.
Я действительно отлично понимал все, что говорил про неё, даже прыгая тогда через стол, чтобы вцепиться ей в горло — я знал что де-лаю. И это невероятно и даже обидно. Можно ведь было понять, что что-то не так: мне буквально