Коллега поставила чашку на стол и пожала плечами.
– Могла ли ты убить эту Мелани, не совладав с эмоциями? – добил я.
– А… Что? Да я… ты… Как ты смеешь, Рэнди?!
Мэгги с трудом подбирала слова. Так и не сумев ответить что-либо вразумительное, закрыла лицо руками и заплакала.
– Я даже мясо почти не ем, чтобы животных не убивать… Сэндвичи с курицей делала, чтобы ты в поездке не проголодался! Да я… Я не способна, как ты мог такое сказать?
Пододвинувшись ближе, обнял коллегу. Та оттолкнула меня, но я не сдался и со второй попытки всё же положил руки на плечи Мэг.
– Извини. Пойми, мне нужно проверить любую версию.
С минуту Мэгги плакала. Успокоившись и вытерев лицо руками, сказала:
– Понимаю, но прозвучало слишком резко. Я никого не убивала… Наоборот, готова всячески помогать тебе. Хочешь, останусь здесь до конца следствия?
Похлопав девушку по спине, прекратил объятие.
– Мне стоит добавить кое-что, Мэг. Дело в том, что Главный констебль строго-настрого запретил рассказывать кому-либо о случившемся. Его логика ясна: если пресса пронюхает, то следствию будет сложнее. Плюс ко всему, на копов будут давить и торопить. Сэр Голдман знает, что я журналист, и очень просил не разглашать тайны следствия.
– Ну, хорошо… – Мэгги погладила меня по плечу. – Ты ведь в опасности, Рэнди. Так хочется тебе помочь… Нет, я не смогу уехать одна. Давай кинем клич, распространим информацию по всем газетам Великобритании и спасём тебя?
Тут я пожалел, что поделился правдой с коллегой.
– Ни в коем случае, это чревато последствиями. Я избежал ареста лишь из-за благосклонности Голдмана, который читал мои репортажи и не захотел сажать за решётку невиновного.
– Рэнди, тебе нечего бояться, ты ведь и вправду не убивал. Давай сделаем…
– Хватит, Мэг! – крикнул я, вскакивая со стула. – Я доверился тебе и просил не рассказывать никому! Ты пообещала, а сейчас делаешь всё, чтобы разозлить Главного констебля! Ему – помехи в расследовании, мне – колючая проволока до конца мероприятий. Ты этого хочешь?!
Мэгги медленно поднялась со стула и обняла меня, прижавшись головой к груди.
– Извини… Нет, не хочу тебе зла, мой хороший… Ты прав, я не буду рассказывать, если это небезопасно для тебя…
Мы простояли несколько минут, обнимая друг друга и не произнося ни слова.
– Папка с фотографиями у порога, не забудь их, – прошептал на ухо. – Отправляйся ближайшим поездом, а я как-нибудь выкручусь. Спасибо за всё, Мэг! Увидимся в Лондоне!
Отпустив коллегу, развернулся и быстрым шагом пошёл к выходу. Мэгги что-то пролепетала, но я уже не слушал, поскольку шагал по коридору в сторону лифта.
III
Возможность вытянуть ноги после неожиданно раннего подъёма, двух приводов в управление и стрессового разговора с коллегой стала спасительной. Лёжа на кровати королевского размера и закинув руки под голову, размышлял. Мэг окончательно исключалась из списка подозреваемых. Вероятность того, что коллега – первоклассная убийца, расправившаяся с Мелани и доставившая тело в номер, и вместе с этим гениальная актриса, отыгравшая так, что поверил, по-прежнему оставалась. Но мизерная. В пользу Мэгги говорило и то, что коллегу знал лично. Добрая и милая девушка, а не хладнокровная маньячка.
Дуглас? Блэк? Кто-то ещё? Старик отвлёк меня запиской, разобрался с Мелани и при помощи своих связей подкинул тело в отель? Или то же самое проделал Блэк? Быть может, политики вовсе ни при чём, а замешан кто-то другой? Например, хозяин «Девил Фест»? Кто знает, что он не поделил со своей работницей?
Потянувшись, сел. Времени было три часа дня. До открытия клуба оставалось часов шесть, не меньше. Однако не хотел терять ни минуты. Встав с кровати, надел пиджак и вышел из номера.
«Голдман – умный тип. Не исключаю, что связь могут прослушивать… – думал, шагая мимо телефона в холле. – Звонить по телефону в номере или общему – опасно. Прогуляюсь и найду будку. Интересно, какие комментарии даст старик Дуглас?».
Дождь закончился, а сквозь серые тучи пробивались первые лучи солнца. На асфальте образовались кристально чистые лужи, в которых отражалось серое небо и летающие в нём городские голуби. Картина красивая, но мне было плевать. Дойдя до Честер-роуд, увидел телефонную будку. Через минуту оттуда вышла пожилая женщина и, улыбнувшись мне, сообщила, что у неё родился правнук. Я поздравил её и поспешил к телефону. Щёлкнув задвижкой, полез в карман пиджака. Достав визитку Дугласа и кинув десятипенсовую монету в щель, набрал номер. Гудки. Они продолжались, но на том конце никто не отвечал. Я положил трубку, подождал несколько секунд и повторил набор. Ничего не изменилось.
«Окей, дядюшка Джейкоб, должно быть, занят… – выйдя из будки, пошёл дальше по Честер-роуд, выискивая киоск. – Уж ни за что не поверю, что важный хрыч скрывается от мелкого журналиста!».
Увидев киоск со свежими газетами, купил парочку: вчерашнюю и сегодняшнюю. Дошёл до набережной реки Мерси и сел на свободную лавочку. Набережная представляла собой живописное место, где девственная природа и городская жизнь сливались воедино. Река неспешно несла воды вверх по течению, а на иссиня-чёрной поверхности отражались блики солнца. По обоим берегам росли деревья, на которых вили гнёзда птицы. Песнопения пернатых друзей смешивались с шумом автомобилей, стуком каблуков и людскими разговорами.
Полюбовавшись, принялся за газеты. Заголовки пестрили сообщениями о матче за Кубок Англии: во вчерашнем выпуске журналисты «Манчестер Лайв!» в подробностях описывали расклад сил перед игрой, а в свежем сегодняшнем – праздновали победу родного клуба. Вот только фотографий не хватало. «Коллеги, вам ещё очень далеко до столичных изданий!» – с издёвкой подумал я, но быстро сообразил, что нужно искать информацию о главе города. Нашёл лишь на десятой странице: лорд-мэр Тайлер Блэк посетил матч, а за несколько часов до этого провёл встречу с представителями малого бизнеса. На сегодня у мэра был запланирован визит в открывающийся роддом, где он должен был торжественно перерезать красную ленту и произнести речь.
«Хороший политик! – отметил я. – Н-да, дело было б чересчур лёгким, если бы в газетах писали о всех злодеяниях главы Манчестера…». Пролистав от и до и не отыскав ничего важного, выкинул газеты в стоящую рядом урну и поднялся. Направился на Стрефорд-роуд, зная, что там есть автозаправка с телефонной будкой. Закурив сигарету, продолжил размышлять: «Ни строчки о том, что в лучшем отеле города убили девушку. Видится, журналистика в Манчестере не развита совсем. В Лондоне уже кружили б сотнями, толкая друг друга в борьбе за лучший кадр! Впрочем, сейчас это к лучшему!».
Обогнув заправку, вошёл в будку. Обошлось без старушек с новостями о правнуках. Заплатив, принялся набирать номер Дугласа. Сверял каждую цифру с визиткой. Ситуация не изменилась: бесконечные гудки без соединения. «Тени подозрений сгущаются над вами, сэр Дуглас!» – хлопнув дверью, покинул будку.
Рассерженный отсутствием результата, вернулся в отель, купив хот-дог по дороге. Шёл шестой час: я прошатался почти два часа, но не выяснил ни черта! Подобное злило. Взяв себя в руки, поднялся в номер, разделся и прилёг в кровать. Клонило в сон. Сам того не заметив, уснул.
На часах было 10:15 вечера, когда я, перевернувшись с боку на бок, открыл глаза. Чувствовал себя разбитым и даже выругался, поскольку дневной сон не принёс ожидаемой бодрости. Однако прохладный душ и пара крекеров, которые съел после, привели в чувства. Одевшись, подошёл к комоду и достал оттуда конверт с деньгами Дугласа. Взял без малого триста фунтов и покинул номер.
Ночь уже опустилась на Манчестер. Около отеля было тихо и спокойно, но я знал место, в котором земля вставала на дыбы прямо сейчас. Поймав такси, назвал «Бридж-стрит, 38» – адрес клуба «Девил Фест». Доехали быстро. Расплатившись, направился к сияющим огням заведения.
– Эй, привет! – бросил громиле у входа. – Классное местечко… Я приехал из Йорка буквально на пару дней. К сожалению, вчера перепил и не смог снять девочку, а сегодня без билета. Пустишь?
Охранник – широкоплечий квадратный бугай – скривил гримасу.
– Кэш есть?
[justify]Я достал конверт и, приоткрыв, показал