девять или десять бессточных озёр. Лишь из последнего вытекал ручей. Озера были разными, одни напоминали пересохший пруд, в который гоняют скот на водопой. Другие были красивыми. Но самым красивым было верхнее, прямо под скалами, выше которых высился безымянный пик.
Они спустились в эту долину после обеда, направившись к верхнему озеру специально, чтоб освежиться и взбодриться после верховой жары, стоявшей с утра. Пошли вместе, все четверо, исполнить ежедневный ритуал – купание, оставив внизу бабушку, проводника и раскапризничавшихся сестричек. Маленькое симпатичное озерцо моренного происхождения приютилось прямо под крутой скальной стеной с одной стороны, с трёх других оно было окружено завалами слежавшихся камней, заросших карликовой ивой и березняком. На этом месте давным-давно стоял ледник, он растаял, оставив небольшое прозрачное озеро и груду камней вокруг. Вот именно в это озерцо они и хотели окунуть свои уставшие тела.
Однако возникла проблема. Гриша и Ира возмутились их присутствием на ритуальном омовении, не разрешив им участвовать в совместном купании. Напрасно он убеждал, что озерцо маленькое и неглубокое, и пока они будут идти до более-менее приличной глубины, их всё равно будет видно со всех сторон. Но они не принимали его аргументов. Если бы была одна Ната, они бы, скорей всего, разрешили бы ей остаться. Но они были вдвоём, а потому те были непреклонны. Необходимо было найти другое место для купания, заодно придумать, как сделать так, чтоб соблюсти нравственность и гендерный этикет.
Поднялись на небольшой холмик, заросший карликовым кустарником, они увидели невдалеке большой плоский камень у самой воды. С камня никого не было видно, их тоже никто не видел - то было хорошее место для «изгнанных из чистилища». Но вот беда, надо было что-то делать с Натой – или искать ещё одно укромное место для себя, тратя драгоценное время, либо отворачиваться друг от друга во время купания, либо ещё что-то придумывать.
- Натка, что делать? - обратился он к ней, - Озеро маленькое, раздевалок тут нет, да и другое такое удобное место уже не найдешь. Мы почти две недели вместе, стали как брат и сестра. Соглашайся на совместное купание, представь, что ты на нудистским пляже. Давай без одежды? Не хочешь, я один буду, ты уже большая девочка и голых мужиков видала, как и я – женщин.
- Ну-у-у-у, - неуверенно протянула она, - обещай, что не будешь подсматривать.
- Обещаю! - искренне ответил он. - Я все равно видел тебя голышом, когда ты купалась в ручьях. У тебя красивая фигура, незачем её скрывать.
- Негодяй! - притворно воскликнула Натка, и поводив рукой возле себя словно в поисках камня, чтоб бросить в него за такие слова, улыбнулась. - А я тоже подсматривала за тобой.
- Вот видишь, теперь мы квиты, - рассмеялся он.
Он смело разделся, снял трусы и вошел в воды озера, блестя белыми незагорелыми булками.
- Ну что, похож я на Апполона? - весело крикнул он, полуобернувшись.
- Нет, ты похож на безобразного Фавна, - услышал в ответ её смех.
- Да, я такой! - он двинулся дальше, осторожно нащупывая босыми ногами камни на дне, чтобы не подскользнуться, а спиной внимательно прислушиваясь, собирается ли она купаться. Облегчённо вздохнул, когда услышал шлепанье ее ног по воде. Он успел с разбегу нырнуть и всплыть, пока она медленно, ощупывая ногой дно, набирала глубину. Обернулся, чтобы посмотреть на нее, так и есть, она шла нагая, сияя своим белым незагорелым телом.
- Не смотри! - приказала она.
- Угу, - буркнул в ответ и нырнул в её сторону, выставив белые ягодицы поверх воды. Он всплыл рядом с ней.
- Вода просто замечательная, удивительно теплая для такого горного озера.
- Да, прогрелась под солнцем и здесь нет ветра, он не попадает в эту низинку.
- Плыви давай, здесь уже по пояс, я измерил, - посоветовал он.
И Ната аккуратно поплыла, как все женщины, держа головку над водой. Он плыл сбоку, ныряя и фыркая, как дельфин, периодически посматривая в идеально прозрачной воде, как она плывет. Было всё замечательно видно – движения рук и ног, её стройное белое тельце, аккуратные грудки, волосики на интимном месте, даже голову через границу воды и воздуха.
- Ты похожа на прекрасную русалку, только без хвоста, - похвалил её.
- Иди ты, - только и ответила она.
Весело поплескавшись в воде, они вышли на берег. Он, как джентльмен, шел первый, сияя белыми ягодицами, как флагом. Направился к тому самому большому камню, чтобы перевести дух на нём, комфортабельно одеться. Камень неожиданно оказался очень теплым - он радостно растянулся на нём.
- Удивительно, - блаженно заметил он, - тепло как в хамаме.
Тело буквально растеклась по камню, заполняя все неровности, давая его позвоночнику расслабление после жёстких толчков во время езды верхом. И твердый камень казался уже не таким жёстким, так, слегка.
- Ната, иди скорее! Здесь тепло, покайфуй.
Она тоже удивилась неожиданному теплу камня, он передвинулся, чтобы дать ей место с краю.
- Какое блаженство, тепло, и даже камень не такой твердый, - удивилась Ната, аккуратно укладываясь на спину.
- Да, это нам благодарность от горных духов, - пояснил он.
- Ты думаешь?
- Я знаю это, - убеждённо ответил он на её удивление.
Он лежал рядышком, смотря то в её серые глаза, то на блаженную улыбку, то на мерно вздымающую в такт дыхания грудь, покрытую мелкими капельками. Казалось, она перестала смущаться своей наготы.
- Ната! - вдруг неожиданно позвал он её.
- Что?
- Я тебя люблю, - продолжил он, медленно приблизив своё лицо к её лицу. В её озорных глазках прыгали веселые чёртики.
- Да ну, не верю! - была её первая реакцияю
- Сейчас поверишь, - он стремительно преодолел последнее расстояние между их лицами и впился в её губы в страстном поцелуе. Она резко напряглась всем телом от неожиданности, потом блаженно размякла. Он продолжал осыпать её горячими поцелуями - лицо, аккуратные ушки, короткие волосы, потом сместился на ее шею, перемещаясь в сторону замечательных симпатичных грудок. Она не сопротивлялась, глубока и страстно дышала при этом, схватив его за волосы.
Так он добрался до её прекрасных холмиков, словно большой маленький ребенок в поисках молочка.
- Какие замечательные холмики, - шутливо заметил, прерывая поцелуи, - мне нравятся формы твоего рельефа! Ната рассмеялась, но он не дал ей закончить смех, впился губами прямо в сосочки, щекоча их усами, вызывая стон и доводя её до экстаза. Постепенно он опускался всё ниже и ниже в сторону заветных волосиков, целуя нежную кожу и дразня языком, пока не добрался до пупка.
Тут он пустил в ход свою бороду, она не вытерпела и закричала, сотрясаясь в припадке смеха.
- Щекотно! О, боже, перестань! Так нельзя, ты доведешь меня до истерики!
Но он не отставал.
– Попалась, птичка-синичка!
Она не выдержала и в припадке хохота вырвалась из его рук, перекатившись на живот. Замечательные круглые белые ягодицы оказались у него перед носом. Он не смог устоять, обхватил их крепко ладонями и в пылу страстей слегка куснул их. Ната взвизгнула.
- Я похотливый серый волк, в невинных девах знаю толк! - продекламировал он, кровожадно стуча зубами. – Да тут целая Валдайская возвышенность! А какие овраги...
Тут ему пришла в голову шальная, озорная мысль.
- Так ты говоришь, что у тебя друг есть? - неожиданно он осторожно впился своими зубами в нежную плоть её окорочка, оставив большой красный след от поцелуя. - А я тебе засос сделал на попе, большой, твой друг увидит и заинтересуется от кого это, всё, ты пропала!
- У меня нет друга, - засмеялась она, - я наврала.
– Ах ты, негодница, ты меня обманула, - он понарошку возмутился.
- На, кусай всю, - и потрясла своей очаровательной круглой белой попкой.
Он зарычал как зверь и притворно вцепился зубами в её мягкую кожу. Ната тоже притворно повизгивала, изображая боль и страх. Вскоре её белоснежные ягодицы были усеяны большими контрастными засосами от его поцелуев и зубов.
- Теперь тебе прохода не будет в фитнесе или сауне, если пойдешь. Девчонки удивятся, увидев мои следы. Скажешь, что маньяк напал, - промолвил он, отрываясь от дела.
- А у меня ещё кое-что есть, - жеманно похвастались она, когда он насытился её ягодицами.
- Что это такое, чего я не знаю про женщин? - удивился он с нарочито серьезным выражением лица. - Белые пятна в женской географии? Я мечтаю их все исследовать, хочу всю тебя разгадать.
- Одна таинственная пещера ждёт своего исследователя, - загадочная фраза заинтриговала. Её смешливое лицо расплылось в улыбке.
- Ого! У меня как раз на примете есть один знакомый спелеолог, небольшой такой, но пронырливый, сейчас его позову.
Снова взрыв хохота.
- Да, да, да! - кричит Ната в экстазе, давясь смехом, - Зови его скорей. Только не забудь про подстерегающие опасности, ему понадобится гидрокостюм!
Приступ хохота усилился. Он вспомнил, как с ним произошел забавный казус. Возомнив себя великим мачо - соблазнителем девушек, он всегда носил в карманах походных брюк парочку мужских гигиенических предохранительных средств, чтобы быть готовым к любым неожиданностям. А поскольку в карманах кроме них находилась другая мелочевка, постоянно перемешивавшаяся при нечаянных извлечениях. Как-то раз у вечернего костра, он хотел вытащить носовой платок, а внезапно выпал презерватив. Он коршуном налетел на него, быстро прикрывая от всех, но, судя по ехидной Натиной улыбке, понял, что она его заметить.
Ему нравилась эта забавная игра. Но вдруг резко вспомнились проказницы Оля и Поля. Зная их шкодливый характер, можно было вполне ожидать, что сестры засели где-нибудь поблизости в кустах и сейчас внимательно наблюдают за ними. Но уже было не до них.
«Раздраконив» ласками, он довел ее почти до экстаза, минута промедления - и она разодрала бы его в клочья. Он обнял гитару её тела, желая сыграть на ней музыку любви. Сладостные ноты этой музыки зазвучали, кружа ему голову. С лихорадочно бьющимся сердцем он окунулся в омут бешеных аккордов, волна чувств накрыла обоих с головой. И они полностью отдались им.
Немного придя в себя, он ощутил себя лежащим на большом теплом камне, в обнимку с Натой. Её голова лежала на его плече, лицо к лицу, руки переплелись. Было так приятно и невесомо, что совсем не хотелось вставать и уходить с этого разогретого солнцем и чувствами камня - камня любви, настоящего жертвенного алтаря. На нем они подарили себя, свои чувства и сердца друг другу.
- Пойдем, - первой очнулась Ната, - нас, наверное, уже заждались.
Через два дня после этого события они без приключений всё-таки спустились в деревню. Было немного грустно в преддверии неминуемого расставания. Они ехали уже без прежнего взрывного веселья, по возможности стараясь быть поближе друг к другу. Он уже всё прошел, всё испытал и ничего не боялся, не обращая внимания на знаки судьбы. Предстояло последнее испытание расставанием, но он, трясясь в седле, занимаясь бытовыми походными вопросами или любуясь горными видами, упорно гнал от себя мысли о нём. Путь назад не был таким волнительным и радостным, как начало похода, походя на рутинную бесчувственную процедуру, словно они
