перепонки лопаются. Никакой солидности. Пока добрый и не «завёлся», рассказывает нам всевозможные истории и случаи, из богатого жизненного опыта, поучает. Такой хороший, хоть к одному месту прикладывай от всех болячек, - Руслан произнёс нервно и вздохнул. – Оно мне надо, целый час стоять перед ним и выслушивать всякую бодягу, - он посмотрел на Пескова, ища у него понимания и поддержки. - Есть в нём какое-то внутреннее зло.
- Ему что, никто ни разу не возразил?
- Один был такой, по рассказу старших товарищей, как-то сказал слово против: «Для того чтобы вас услышали, не обязательно кричать». С первой оказией отправили домой, с характеристикой, по содержанию, вроде «волчьего билета».
- Чтоб другим неповадно было, это мы проходили, - задумчиво произнёс Василий. – Однако, как я погляжу, в службе есть всегда место «подвигу», - уже улыбаясь, пошутил Песков.
- Как у классика, герой боролся с ветряными мельницами, пока одна его не придавила, - с пессимизмом в голосе произнёс Макаров.
- Я слышал о том, что он у вас известный говорун, - с тактичной осторожностью произнёс штурман и скосил глаза в сторону, оглядев окружающих.
- Хорошее ему определение ты дал. Сегодня начал с того, что через два дня, ночью, принимаем атомоход. Надо, говорит, чтобы по связи не было замечаний и всякое такое разное. Закончил из другой «оперы». Если мы пропустим боевой сигнал, то его, раба божьего, вместе с нами повезут в Магадан за колючую проволоку, в Колымские лагеря, если конечно Сибирь проскочим. Это в лучшем случае, а по худшему сценарию, расстреляют безжалостно на юте.
- И у вас резко боевой дух подскочил, - рассмеялся Песков. – Вообще интересный чудак! Расскажи ещё что-нибудь про него.
- Поведал нам, как в прошлом году с женой в Пятигорске отдыхал. Умрёшь со смеху. Иду, говорит по городу, а на встречу матрос-дембель грузинской национальности. Брюки на нём клёш немыслимый, фланка ушита до такой степени, что только с мылом её надеть можно. Вместо погон бархатные чуть ли не эполеты, с бахромой. На груди красуются аксельбанты, а на макушке сидит маленькая бескозырка. Форму дембеля дополняла масса различных значков и нашивок. Антураж всего этого завершал большой нос, орлиные глаза и сросшиеся брови. Дословно передаю его слова:
- Мне так хотелось подойти к нему и поэтично сказать: «Здравствуй, Лермонтов!».
Руслан и Василий громко рассмеялись.
- Вы чего ржёте на всё Средиземное море, - к ним подошёл Антон Крутов, держа в зубах сигарету.
- Да, рассказываю Василию, как нас воспитывает сердитый флагсвязист Харламов.
- Он не воспитывает, а мытарит больше, - возмущённо произнёс Крутов.
- Четыре месяца назад, - продолжил Макаров, - он придумал для нас наказание. А предыстория была такая. Накануне, его отругал Начальник штаба эскадры за какую-то загубленную телеграмму, вот он нам и начал мстить.
- У военных это называется воспитывать, - поправил его Крутов.
- Какая разница? Завёл журнал и составил график, по которому все свободные от дежурства офицеры-связисты, в ночное время должны проверять боевые посты своей боевой части. Представляешь, я должен был писать замечания на товарищей и сослуживцев! Мы парни тоже не простые, элементарно приходили сразу после подъёма и делали стандартную запись: «Боевые посты проверил такой-то, замечаний нет». Флагманский связист собрал нас через месяц и начал, как всегда, отчитывать. В конце сотрясания воздуха, говорит:
- Что, значит, нет замечаний? Я вам в Кремле пятьдесят замечаний найду.
Ушёл он в отпуск, мы этот журнал использовали вместо туалетной бумаги.
- А ты слышал, - подключился к разговору Антон, со своей порцией «небылиц» о Харламове, - как он проверял в прошлом году, вместе со штабом эскадры, какой-то БПК Северного флота?
- Не припомню.
- Эту историю рассказал нам как-то офицер штаба, в курилке. После проверки боевых постов корабля, построили весь экипаж на строевой смотр. Наш эксцентричный кап раз двигается вдоль строя, проверяет форму одежды. Дошёл до офицеров и мичманов. Остановился у первого военного.
- Мичман Бодунов, - представился тот.
Осмотрел он его, двинул дальше.
- Мичман Бухун, - докладывает следующий.
- Вижу, готовились, - довольно произнёс флагсвязист и пошёл к следующему.
- Лейтенант Синяков, - с непроницаемым видом браво рапортовал офицер.
На лице Харламова нарисовалось сильное удивление. Он повернул голову в сторону командира БЧ-4 корабля.
- Фамилии у вас какие-то градусные, - сказал он, сделав акцент на последнем слове. - Специально что ли их собрали в одном месте, - на его лице проскочила редкая улыбка.
Он ехидно хихикнул один, на фоне суровых выражений лиц задёрганных моряков корабля.
- А ещё, у нас есть Кисляков в БЧ-2, - послышалось откуда-то со второго ряда.
На том месте, где должна быть солидность, «выросла» растерянность.
- Разговоры в строю, - прикрикнул флагсвязист, вернув атмосферу в русло строевого смотра.
- Пора в кубрик топать. Рабочий день закончился, будем коротать время до ужина, - предложил Макаров. – Скучен день до вечера, коли делать нечего, - дополнил он свои слова поговоркой.
- Пойдём, - согласился с товарищем Крутов.
Офицеры собрались уже уходить, когда к ним, закуривая сигарету, подошёл старший лейтенант Мурин.
- Ну что, во сколько сегодня официоз начинается?– спросил он, про намеченное на вечер мероприятие. - В том же «тронном зале»?
- Нет, блин, в тенистом парке! – вышел из себя Крутов. – Тебя что-то смущает?
- В двадцать часов и одну секунду, - уточнил Макаров. – Да, ты не забудь что-нибудь из закуски вкусненького прихватить с собой. Вы там штабные подъедаетесь в ларьке, не то что мы простолюдины. Небось, чернослив в шоколаде лопаешь килограммами, а у нас сахар вместо конфет.
- Зашибись! Первый раз вижу поминки в складчину. Птичка то, ваша? – произнёс крайне удивлённый Мурин.
- Ты хочешь вместо птички клюв раскрывать? Не выйдет, - осадил его халявные намерения Крутов. – Придётся раскошелиться.
- Да ладно, я пошутил, - оправдывался Сергей. – Но это мне напоминает стародавнее обложение данью. А проще говоря – явный факт поборов. Я вашей птички в глаза не видывал.
Через некоторое время почти все офицеры собрались в кубрике. Одним из последних появился Костя Крестовский.
- Мы сейчас с Вадиком слышали интересный прикол, - он на ходу снял куртку тропички, пилотку и повесил на вешалку у входа.
- Ну, давай, валяй, - вяло произнёс Романов, развалившись на койке и как обычно, в такие перерывы, не выпускавший книгу из рук. – В нашем сообществе возможности погрустить спокойно в блаженной тишине или помечтать, всё равно не дадут.
- Сидели мы с ним на посту, ремонтировали неисправный приёмник. Дверь была приоткрыта, чтобы хоть какой-то сквозняк чувствовался. Слышим в коридоре один из наших «аборигенов», старый мичман Карташов Иван Иваныч с БЧ-5, который почти с постройки корабля служит, остановил матроса Кривенко и воспитывает. Он что-то ему минуты три выговаривал, а матрос периодически оправдывался и огрызался. Затем Карташов не выдержал и говорит:
- Мы с тобой разговариваем, как космонавт с татарином.
А тот в ответ с удивлением:
- Товарищ мичман, а я и не знал, что вы татарин! А так похожи на русского.
Иван Иваныч, как заревёт:
- Да я тебя с дерьмом смешаю!
Затем последовали «трёхэтажные выражения». Вы же знаете, что он без мата – как без хлеба. Матрос - «маслопуп» рванул по коридору быстрее пули, раздался только топот и рёв Карташова.
Дверь открылась, вернулся Пугачёв.
- Ты куда делся? – спросил его Крестовский.
- Ходил друга навестить. Зашёл в каюту, а у них вонище, спасу нет! На кабельтрассах где-то рядом с каютой крыса сдохла и тухлятиной прёт на всю округу.
- Вадим, интеллигентные люди говорят: «дурно пахнет», - поправил его капитан-лейтенант Романов, с присущим ему лёгким высокомерием.
- Согласен. Но, я просидел у них ровно минуту. Можно я скажу наполовину интеллигентно? – он обратил свой взор к Романову. – Без литературных, так сказать, изысков.
- Давай.
- И ощутил, что у них дурно воняет. Вскочил, и прыжками кенгуру покинул это место. По их рассказу, у соседей, вообще неинтеллигентно пахнет, смрад стоит неимоверный. Парни все переселились на посты спать. Хоть бы посочувствовали мне, еле живой оттуда ушёл. Ещё немного и угорел бы, - пробормотал он и плюхнулся на своё спальное место.
- Да, чуть не забыл, - воскликнул Вадим что-то вспомнив. – В коридоре встретил доктора. Представляете, он мне говорит:
- Чтобы вы на меня не дулись, предлагаю бесплатно сделать вскрытие вашему другу. Я поставлю точный диагноз. А то он может быть загнулся от некачественных продуктов или нелепой случайности, а вы теперь меня до конца боевой шантажировать будете, каждый раз появляясь за спиртом, с кружкой больше предыдущей.
Народ воспринял новость в «штыки».
- Ну и что ты ему ответил? - не выдержав такой наглости, спросил Романов.
- Ничего себе! – выразил возмущение и Сидяков, который не смог удержаться от охватившего его удивления.
- Я ему сказал, что не требуется. Ничего похожего случиться не могло. Главное мы знаем от чего и кто, а от нашего друга уже осталась только светлая память.
- Правильно ты ему ответил, мы категорически против. Выкручивается док, - негодование большинства, с лёгкой усмешкой, выразил Песков, - хотел стрелки на нас перевести.
Жара вымотала всех. Макаров лежал на койке, о чём-то мечтая, подложив обе руки под голову и перекинув, нога на ногу. Руслан отрешённо смотрел в одну точку и молчал. Крутов встал со своего места, чтобы утолить жажду. Он направился к бачку с водой. Проходя мимо койки Руслана, Антон остановился на секунду рядом.
- У тебя дырка на синем носке, белеет, - обратил он внимание товарища, произнеся это, между прочим.
Крутов продолжил свой путь.
Макаров даже не пошевелился, чтобы посмотреть, соответствует ли действительности предупреждение товарища. Он просто откровенно скучал.
- Что такое дырка? – начал Руслан, выдержав паузу, монотонным голосом рассуждать вслух. – Короткое, но ёмкое слово дырка вмещает в себя огромный смысл и сочетание различных понятий. Например. Дырка может быть: большой и маленькой, ровной и кривой, доступной и недоступной, приятной и неприятной. Дырки представлены в разных сочетаниях и количествах, их бывает много, а бывает единицы. Например: оригинальная дырка – обручальное кольцо; пять дырок – олимпийская символика. Посмотрите на свои тропические тапочки, все в дырках. На комнатных шлёпках, обычных, тоже бывают, чаще в районе большого пальца. Она может находиться где угодно. Например: в полупроводнике, на носке, в бюджете и заборе, в земной коре, даже в космосе – «чёрная дыра», а может быть светлой дыркой, в конце тоннеля. Она может называться по-другому. Например: отверстие, дюза, дырища, дырочка. Дырка может иметь ровные края, неровные края, быть с острыми краями, гладкая и с зазубринами. Дырку можно зашить, залатать, заварить, забить и т.д. Через дырку можно увидеть, что угодно.
- Например, в бане, -
А когда вдали от родных и близких, да замкнутое пространство, можно понять и поминки по птичке.